Шизгара

Директор Масложиркомбината Вадим Иванович Жаров сидел в первом ряду зрительного зала заводского Дома Культуры. Сегодня давали большой праздничный концерт, посвященный очередному юбилею родного предприятия. Вначале выступили двое приглашенных профессиональных артистов, а остальное в программе концерта занимала самодеятельность сотрудников комбината. Вадим Иванович лениво поглядывал на сцену и что-то недовольно бурчал под нос:
- Боже мой, как было двадцать лет назад, так и есть сейчас. Ну ничего не меняется! Всё те же безголосые, но задорные тётки из колбасного цеха, тот же, всё еще бодрый балалаечник - зам начальника холодильного цеха, так же проникновенно заведующая ветеринарной лабораторией спела свой коронный романс «Ах зачем эта ночь…».

Праздник праздником, а дела никто не отменял. Вадим Иванович уже собирался уходить, как объявили выступление местной группы «Тет-на-Тет» и он остался посмотреть, что это будет. Блеск в прищуренных глазах и скептическая улыбка на лице директора выдала в нём бывшего рок-музыканта, хотя, говорят, бывших рокеров не бывает.

- Для начала гитаристу неплохо было бы настроить свою гитару, кривая третья струна ухо режет, сил нет, - подумал Вадим Иванович, - А басисту срочно убрать громкость, иначе зрители от басов начнут падать с сердечными приступами. В конце концов, есть у них оператор-звуковик или нет? Эх, показал бы я вам, лабухи, мастер-класс, да нет никакой возможности.

Под унылое тетнатетовое «пун-ча, пун-ча» и заумный текст директор вспомнил себя, молодого сотрудника комбината, недавнего выпускника ВУЗа. Он ещё до своего первого в цеху трудового дня сразу пошёл в Дом Культуры посмотреть на репетицию вокально-инструментального ансамбля. ВИА, как тогда это называлось. Познакомился с музыкантами:
- Так, покажи нам, что умеешь, - сказал клавишник Сергей, - Гитару дать?
- Гитара у меня своя, а играть я умею всё.
- Чувак, и «Шизгару» можешь? А гитарное соло в конце?

 Музыкальное будущее ВИА определилось однозначно вместе с Вадимом, как только он изобразил на гитаре бессмертный хит «Venus» от Shocking Blue. И гитарное соло в конце, всё один в один к оригиналу.

Всю жизнь, сколько себя помнил, Вадим играл и пел в какой-нибудь команде таких же, ужаленных рок-н-роллом сверстников. В школе, в ПТУ, в институте, на работе. Живой звук электрогитар, синтезатора и барабана всегда вызывал в нём сильный душевный трепет. Ему часто снился волшебный сон, будто на концерте известной рок-группы объявляют, что продолжение шоу под вопросом: соло-гитарист вышел из строя. Нет ли среди зрителей достойной замены артисту? Ну как же нет? Я, Вадим Жаров, знаю все ваши песни наизусть, а на гитаре играю почище вашего соло-алкоголика!

А завертелось всё в седьмом классе. Вадик вернулся из пионерского лагеря под сильным впечатлением. Отрядный вожатый с гитарой исполнял душевные песни у костра и, на зависть всем пацанам, имел бешеный успех у своих коллег противоположного пола и старших пионерок. Это во-первых. А во-вторых - не иначе как Божьим промыслом, ему досталась старенькая гитара без струн. Два этих факта надолго определили досуг пионера. Струны в маленьком провинциальном городке купить было невозможно, поэтому он натянул на гитару шесть одинаковых проволок, для чего расплёл стальной тросик, на котором мама сушила бельё. В кровь стёр об эту проволоку пальцы, пытаясь освоить шедевры дворовой песенной культуры. Огрёб от матери по полной программе за пальцы и за тросик. Не остановило. Потихоньку, со временем, он наладил инструмент, разучил кое-какие аккорды и тексты песен.

- Да ты чего делаешь, Паганини? Кто же аккорд ре-мажор берёт как баррэ на десятом ладу? – не сдержавшись, крикнул Вадим Иванович, увидев на сцене причуды ритм-гитариста.

Всплыл в памяти ритм-гитарист из сколоченного Вадиком своего первого дворового Битлз. Битлз благополучно развалился после первого же выступления на школьном конкурсе. Всему причина этот ритмач - упёртый пацан с абсолютным отсутствием слуха. Он записывал себе на бумажке какие брать аккорды и сколько раз при этом ударить по струнам. Примерно так, в куплете два раза дёрнуть аккорд № 1, затем четыре раза аккорд № 2, а в припеве два раза аккорд № 3, за ним два раза аккорд № 2 и т.д. Поскольку слуха у него не было, он и не слышал никого, играл опустив глаза, считая такты про себя. Всё может быть и срослось, но на конкурсе случилось страшное - наш Леннон от волнения начал играть конкурсную песню не с куплета, а с припева! И ведь не остановился, пока не получил леща! Скандал и драка, конечно.

На школьном выпускном вечере Вадим с тоской выслушал упрёки любимой девушки, которую обещал на этом вечере осчастливить, а сам со школьным ансамблем до рассвета счастливил выпускников танцевальными хитами. Она сказала, чтобы Вадим, наконец, разобрался, кого он больше любит - её или, всё-таки, свою гитару?

- Моя б воля, я этому барабанщику руки по локоть отрубил бы, - скривился, как от зубной боли, директор, увидев и услышав, как ударник на сцене молотит по медным тарелкам почём зря.

Эх, да если бы этот дятел знал, в каких условиях молодой Вадик Жаров готовился стать ударником в одной серьёзной группе, куда его звали на прослушивание.  Вообще говоря, Вадим решительно не понимал, почему он в Москве уже три года, а его до сих пор не пригласили гитаристом в «Машину времени» или в «Воскресение»?  Ведь он выучил и исполнял все их модные хиты очень близко к оригиналу. Хорошо, сегодня хоть куда-то зовут быть ударником.

 В Пищевом Институте, где учился Вадим, казённые музыкальные инструменты за ненадобностью складировали в маленькой кладовке в коридоре на этаже среди лабораторий учёных. Там, среди инструментов, была ударная установка. Не бог весть что, но целая и комплектная. Однако барабанить в коридоре – это навлечь на себя праведный гнев науки. И юный барабанщик нашёл выход, благо рядом находился шикарный мужской туалет в виде анфилады из четырёх больших комнат. Наш Ринго тащил установку из кладовки в первую, абсолютно пустую комнату туалета, закрывал двери и барабанил там до умопомрачения. Один из удивлённых посетителей заведения с чувством сказал:
- Далеко пойдёшь, парень, если репетируешь даже в туалете! - и как в воду (тьфу ты!) пошёл глядеть.

Да что вы знаете о нас, адептов рок-н-ролла того времени? – не понятно к кому мысленно обратился Вадим Иванович, - Мы встречались, обменивались плёнками с записями концертов рокеров. Мы печатали на машинке тексты и аккорды песен. Пытали друг друга расспросами, есть ли где свободная аппаратура для ансамбля и какая? Жили всем этим, не забывая учиться в институтах, защищать дипломы, работать, создавать семьи и растить детей.

Однажды, подражая великим, в выходной день, Жаров и компания вылезли на невысокую крышу школы и дали маленький концерт для жителей окрестных домов где-то на Таганке. Резон: Битлам на крыше дома свой «Don't Let Me Down» петь можно, а нам нельзя? Пацаны внизу занимали места на лавочках, свистели и аплодировали. Доморощенные битлы недолго купались в аплодисментах. Пожилая женщина кричала: «Товарищи, от какой организации концерт? На кого жаловаться?» На крышу прибежал директор школы: «Ребята, у вас есть 15 минут чтобы убраться живыми, сюда идут очень сердитые мужики».

На сцене ВИА тем временем исполнял арию Христа из великой рок-оперы Эндрю Веббера. Фронтмен старался петь чисто и практически не фальшивил. Не Ян Гиллан, конечно, но получалось у него совсем даже неплохо.
- Ну надо же, поют по-английски, на языке оригинала, - прислушался Вадим Иванович, - а в наше время чтобы исполнить со сцены тех же Битлов, приходилось объявлять, что сейчас прозвучит английская народная песня «Let It Be».

Своё первое выступление на этой самой сцене Дома Культуры Масложиркомбината двадцать с лишним лет назад Вадим Иванович запомнил очень хорошо. Его ансамбль пригласили выступить на таком же юбилейном концерте. Было сказано: «Вам, ребята, выпала большая честь - будете выступать на одной сцене с великой Ириной Понаровской»! 

Все знали звезду рок-оперы «Орфей и Эвридика» и готовились выступить достойно! И действительно, Эвридика мелькнула на сцене в начале концерта и отбыла восвояси. А потом зрителям долго показывали свое искусство хор ветеранов комбината, цеховые вокальные ансамбли, солисты из заводоуправления, сводный оркестр народных инструментов, какие-то танцевальные коллективы и даже художественные гимнасты. Публика в зале таяла с каждым номером. Только через три (!) часа, под занавес, объявили выход ансамбля. Резанул ухо конферансье: «Выступает ВИА «Альбом», руководитель – Вадим Жиров, Масложиркомбинат!». Нет, вы только прислушайтесь: – «Жиров с Масложиркомбината»! Ладно, мы не гордые. К этому времени в зале остались самые стойкие и самые пьяные зрители, числом не более двух десятков человек.  Ну что же, Вадим со товарищи спели для стойких и выпили с пьяными. Или было наоборот, Вадим Иванович уже не помнил точно. 

- За собою двери школы тихо затворю, Эту первую потерю я с тобой делю, - проникновенно и негромко запел в микрофон фронтмен.
 - Как хорошо, что басист с барабанщиком молчат, наверное, вступят во втором куплете, - пронеслось в голове у Вадима Ивановича, - Однако, откуда они знают этот хит «Самоцветов» из нашего далёкого времени, ведь ему уже лет пятьдесят? Может быть, ещё и Антонова споют?

Кстати, с Антоновым вышел смешной случай в кафе, куда «Альбом» позвали поиграть танцы для гостей банкета, - опять утонул в воспоминаниях директор, рассказывая эту историю сам себе.
 - Ресторанным лабухам легко было прожить, у них вся программа отлажена и отрепетирована, а мы, любители поиграть вместе в своё удовольствие, особо не репетировали, полагались на музыкальный слух и играли «на авось».

    В кафе хозяин банкета подводит к оркестру уже сильно весёлую тётку и просит сыграть её любимую песню.
- Какую песню, тётя? – спрашивают виртуозы Ленинабада.
- Ну такую, - отвечает, - Морэ, морэ… морэ, морэ… Дальше… не помню! 

Опознать в ее бормотании песню было невозможно, а нужно – хозяин просил уважить! Самый продвинутый, клавишник Сергей, догадался:
- Братцы, так это ж модный Челентано: «Amore, amore, amore no!». Помните? Ну, попали! Как же нам исполнить эту самую амору, чтобы Адриано не обиделся?  Какие хоть там аккорды и слова, кто знает хоть один куплет? Совсем кисло с итальянским, а по-русски текст есть?

А развесёлая гостья не унимается и через пару тостов опять за своё:
- Рэбяты, ну, чего.. там.. морэ, морэ?

Кончилось забавно, тётка перебрала алкоголя, пошла в разнос и её унесли двое крепких мужчин. Проплывая мимо оркестра, она приоткрыла один глаз и внятно произнесла:
- Вспомнила! Морэ, морэ, мыр бэздонный...

Вадим Иванович Жаров, директор Масложиркомбината, мотнул головой, разогнал воспоминания и стукнул ребром ладони  по подлокотнику кресла:
- Эх, где сейчас мои друзья-музыканты, чем они заняты? Собраться бы нам вместе, как тогда, да зарядить «Шизгару», чтобы успокоить душу. Видно, уже не судьба!

- Вадим Иванович, вас вызывают в фойе, приехал кто-то из городской администрации, - секретарь Ниночка склонилась к директорскому уху.
 - Кого там принесло? Сейчас выйду.
- Здорово, Вадим, ну ты будешь работать или как? – чиновник почему-то приветствовал Жарова чересчур уж фамильярно.
- Серёга, привет, рад тебя видеть. Как ты вовремя приехал, у меня к тебе дело, - хитро улыбнулся директор, - Ниночка, передай ребятам из ансамбля, директор просил после концерта не убирать аппаратуру со сцены.

- Вадим, поехали на совещание в департамент, план горит, чтоб ему!
- Погорит и перестанет, один раз живём! Снимай свой плащ, пошли на сцену. Надеюсь, ты еще не забыл, как нажимать на клавиши?
- Помню. Играть что будем?
- Эх, Серёга, ты забыл, как я появился в вашем ансамбле много лет назад и какую вещь на раз-два исполнил по твоему заказу?
- Неужели, «Шизгару»? Нужно срочно послать машину за басистом Ваней и ударником Севой!
- Ну конечно, тряхнём стариной и покажем молодёжи настоящий рок-н-ролл!

Георгий Забельян    23.04.2025