Отпуск в новую жизнь

— Какой вам еще отпуск, Елена? — недовольно спросил начальник. — А работа? Мне некому ваши обязанности поручить. В апреле самая горячая пора!
Кончик ручки, уже зависшей над листом бумаги с заявлением на законные четырнадцать календарных дней свободы, стремительно описал дугу по направлению, противоположному вектору удачи, на которую Лена очень рассчитывала, и ручка легла на стол. Место для подписи осталось пустым.
— Виктор Семенович, — начала было она, — но по графику отпуск у меня именно в апреле. Вы согласовали. К тому же в прошлом году ведь нашли человека на совмещение…
— Да, нашли! Но теперь эта группа и, соответственно, этот сотрудник из нашего отдела выведены. Вы одна на участке!
— Так что же, мне теперь вообще в отпуск не ходить? Я и так никогда летом не беру, все весной да осенью…
Начальник поджал губы и уставился в календарь.
— Почему не в марте?
— С января по март отчетный период, как я уйду до его завершения?
— Ну я не знаю, Елена, — недовольно заворчал Виктор Семенович. — Получается, в ваше отсутствие именно мне будут звонить и писать по всем этим вопросам! И что прикажете делать — за вас работать?
Лена опустила голову, поникла, даже как-то ростом ниже стала. Отчетный период был сложным и непросто ей дался. Отчего-то именно в этом году без конца ломались и зависали сервисы и платформы, которыми пользовались она и ее коллеги. А еще прямо в разгар очередной отчетной кампании кое-где начали требовать от пользователей доверенность по новой форме, и все бросились ее оформлять, но у Лены на предприятии подобные документы готовились очень долго и с кучей бюрократических нюансов. Ей все-таки удалось успеть, но сколько нервов было потрачено! Она выдохлась и об отпуске просто мечтала. Об этих жалких двух неделях и именно сейчас!
Ничего иного ей не оставалось, и Лена робко предложила начальнику:
— Виктор Семенович, я в отпуске смогу иногда отвечать на звонки и заявки принимать… Если нужно, то…
Начальник, услышав это, смягчился:
— Если так, согласен. На связи, значит? Договорились?
Лена кивнула головой, не сумев выразить свое согласие в звуке. Голос отказался ей повиноваться, потому что он-то был против такого решения проблемы.

***
Первый день отпуска пришелся на понедельник, и уже к обеду телефон Лены разрывался от звонков. Виктор Семенович, памятуя об обещании, данном ею, преспокойно переадресовал ей первого позвонившего клиента, потом второго, затем кого-то из коллег со срочным вопросом, решением которого занималась обычно только Лена…
Планов на отпуск было много. И пусть все они заключались в самых обычных повседневных делах (генеральная уборка, покупка летних джинсов взамен износившихся, посещение врачей и кое-какие процедуры), Лена ничуть не жалела, что тратит на них время. Она отпуск для того и брала, чтобы с комфортом и не спеша переделать все, на что не оставалось ни времени, ни сил в рабочие будни, а в выходные сделать было нельзя, потому что Лена отсыпалась или подрабатывала.
Но комфорта и размеренности не получалось: почему-то коллеги Лены, взрослые и вполне самостоятельные люди, без нее словно в детство впали и позабыли, как работу работать. После того, как Лена проконсультировала клиента, которому ведь не скажешь, что у нее отпуск, позвонила делопроизводитель Амалия, которой именно сейчас и безотлагательно нужно было сообщить прогноз по затратам на следующий месяц. На заверения Лены в том, что все прогнозы она заблаговременно оформила и направила по почте руководителю, разбивались о непререкаемое «а Виктор Семенович сказал, что вся информация у вас и вы готовы ее предоставить!» Следующие несколько звонков были от кладовщика и еще одного раздосадованного клиента, не получившего свой заказ вовремя, и Лена кинулась уже сама набирать номер сотрудницы, отвечающей за эту доставку…

Так прошел и второй день ее отпуска, и третий… К концу первой недели Лена чувствовала себя так, будто и не на отдыхе вовсе, а просто работает удаленно. Ей было очень горько и обидно, но она же сама пообещала, а слово надо держать. Да Лену и ценили-то, главным образом, именно за эту легендарную обязательность. о том, что случится, если она перестанет отвечать на звонки, ей даже думать не хотелось. Конечно же, Виктор Семенович будет страшно зол, но дело было не столько в нем, сколько в кристальной честности Лены. Она не могла так поступить, потому что… не могла! И не собиралась. Ни за что! Ой…
… Эту свою последнюю мысль Лена думала, как раз проходя по шаткому мостику, соединяющему два берега речушки в лесопарке, куда она отправилась прогуляться, надеясь хотя бы в созерцании природы успокоить душу и поднять упавшее от усталости настроение. И в тот самый момент, когда Лена сама себе твердила, что категорически не способна подвести коллег и клиентов, она так сильно взмахнула рукой, в которой сжимала телефон, что он выскользнул и, совершив первый и последний в своей телефоньей жизни кульбит, шваркнул о камни, нырнул в воду, и уже через секунду лишь круги на мутной поверхности свидетельствовали о том, что в этом месте совершил своеобразный фазовый переход многострадальный старичок Самсунг Андроидович. Лена краем сознания понимала, что никакой это не фазовый переход в чистом виде, а всего лишь перемещение из газообразной среды в жидкую, но разве в этом была проблема? Лена осталась без связи — вот подлинное несчастье! И теперь никто не сможет до нее дозвониться, а значит, она не выполнит свое обещание!

Первой мыслью Лены было спасать телефон, бросившись за ним. Но об этом не стоило и думать. Речка под мостом была довольно глубокая и ужасно грязная, к тому же отвратительно пахла. Кроме того, телефон совершенно точно работать уже не будет. Поэтому единственно верным, на ее взгляд, решением была срочная покупка нового аппарата и восстановление сим-карты. Но деньги! Свою банковскую карточку Лена, как многие люди, хранила в самом ближайшем месте — в кармашке телефонного чехла! И карточка эта тоже теперь покоилась на дне источающей смрад реки. Пока она дойдет до банка, пока восстановит…
Следующим порывом Лены стала идея нестись в офис, покаяться там в своей растяпистости и набрать на дом задач, с которыми коллеги без нее никак не справятся. К счастью, этот план созрел в голове Лены уже только дома, и там от рокового шага ее удержала мать.
— Да они с тебя после такого вообще уже не слезут, — внушала она дочери. — Удумала! Сиди ровно! И хорошо, что без телефона: меньше стресса, а то уткнетесь в эти ваши тиктоки и головы к небу не поднимете. Звезды хоть увидишь, дурында! А денег я тебе дам, не помрешь с голоду.

Маму свою Лена уважала и боялась, а потому без звука сдала позиции и отказалась от мысли добровольно явиться на работу за заданиями. Вот так и вышло, что в последнюю неделю отпуска Лена пребывала в полнейшем коммуникационном вакууме.

***
На работу Лена вышла, натурально крадучись. Она и сама не понимала, как отважилась на то, что сделала, и теперь была готова ко всему: к скандалу, выговору, лишению премии. Но в офисе было тихо: Виктор Семенович к себе не вызывал, коллеги не роптали возмущенно. Только Амалия сжимала губы в куриную попку, дефилируя мимо — и на этом все. Если Лена и оказалась в опале, то ей об этом сообщить не удосужились, а раз так — улыбаемся и машем. То есть в данном случае работаем.

Беда подкралась тихой сапой. Однажды в пятницу позвонила менеджер транспортной компании, услугами которой фирма пользовалась много лет, и практически все эти заявки уже давно оформляла только Лена.
— Леночка, — прощебетала собеседница, — а вы что, увольняетесь?
Лена оторопела и настороженно ответила:
— Нет… С чего вы взяли, Наина Альбертовна? Работаю…
— Так ведь заявки теперь другой ваш сотрудник делает, я и подумала… Сначала решила, что вы в отпуске или на больничном. Спросила прямо, мол, привыкли мы к Леночке, почему не она с нами работает? А мне и говорят: «Лена больше этим заниматься не будет, приказ начальства. Уходит она». Леночка, а что такое случилось?
У Лены потемнело в глазах, во рту пересохло. Вот, значит, как! С ней поступили самым наиподлейшим образом: ничего в лицо не сказали, ни одного упрека, ни претензии… А за спиной уже все решили, обязанности потихоньку на коллег перебрасывают, а ее какими-то странными задачами загружают. Лена и в самом деле уже несколько дней занималась тем, что обрабатывала непонятные файлы с массивами данных. Работа была непривычная, сложная, ей пришлось освежить все свои знания о функциях Excel и, похоже, предстоит освоить графику, иначе всю эту аналитику в презентацию не перегнать… Виктор Семенович никак не комментировал задания, просто скидывал их ей в почту, бубня что-то о срочных запросах от топ-менеджеров, которые некому обработать, а Леночка справляется, и голова у нее соображает. Теперь все стало ясно: увольняют…

Полдня Лена просидела перед монитором, так ничего и не сделав: мысли разбегались, сосредоточиться не получалось. Начальник будет недоволен… «Да пошло оно все!» — вдруг мелькнуло в голове у Лены. Впервые в жизни она обиделась и по-настоящему разозлилась. Трудилась как пчелка, каждый день задерживалась, в отпуск уйти боялась, готова была работать даже на отдыхе — а ее под зад ногой только за то, что она неделю — всего неделю! — просто в себя приходила?!
Лена решительно встала, собрала сумку и твердым шагом прошла в кабинет начальника.
— Виктор Семенович, разрешите мне сегодня уйти пораньше — мигрень разыгралась! — даже не попросила, а объявила она.
От неожиданности тот не сразу нашелся что ответить, но потом промямлил:
— Не заболели, часом, Елена? Вы это, смотрите… Вам не надо сейчас болеть… Дела такие…
— Я здорова, но сегодня работать не могу, — сказала Лена, сама дивясь своей смелости. Или наглости. — В понедельник все задачи будут закрыты, я обещаю, Виктор Семенович.
— Да, да, тогда конечно… вопросов нет, я в вас уверен, — забубнил Виктор Семенович, и Лена, изумленная полнейшим отсутствием возражений с его стороны, развернулась и вышла из офиса, провожаемая не менее удивленными взглядами остальных сотрудников.

Домой Лена не пошла. Вместо этого она прогулялась по набережной, зашла в любимое кафе и долго смаковала вкуснейший капучино за столиком у окна, свободным в этот час. В голове было тихо. Паника, обида и злость улеглись, растворились. Лена просто пила кофе, а взгляд ее блуждал по удивительно красивому виду, открывающемуся в окне. Погода стояла ясная, горизонт был чист, и где-то там, далеко-далеко, жили мечты, о которых она и думать забыла. Теперь же, когда вернулся, пусть ненадолго, неспешный ритм бытия, а ум Лены освободился от пустых суетливых мыслей, из глубин ее подсознания начало всплывать нечто, переворачивающее привычный взгляд на вещи… Лена замерла, глядя вдаль. Кофе стыл в чашке, а она все сидела и сидела, уставившись в окно, и никто вокруг даже не догадывался, что в эту минуту на их глазах совершается чудо: еще один несчастный загнанный человечек, очнувшись от горячечного бреда, озирается, отряхивается и делает первый шаг на пути к себе настоящему…

***
— Это как же? — мать от неожиданной новости так разнервничалась, что вскочила, бросив вязание, и заметалась по комнате. — Как это увольняют? За что?!
— Не знаю, мама, — пожала Лена плечами. — Мне и не говорят ничего, я случайно узнала.
— Может, еще решится… — беспомощно всплеснула руками женщина, глядя на дочь с надеждой.
— Не решится, — отрезала та. — И знаешь… Я, пожалуй, рада. Мне, наверное, и нужен был такой импульс. Я ведь не люблю ту работу, которую выполняю в последние годы. Выросла из нее, а другой не предлагают. И карьера не строится, и денег не прибавляется. Но человек так устроен, что ему страшно самому шаг сделать… Вроде. сыт, обихожен — вот и сидит на месте. А меня пнули. И этот пинок, мама, я считаю благом! Меня не выбросили — меня подбросили.
— Куда?! — заламывая руки, простонала мать.
— В куда подбрасывают, чтобы взлететь можно было? Вверх!
Лена улыбалась, мать же, напротив, нервничала все больше.
— Но эта скучная работа кормила тебя! — страдальчески воскликнула она. — За твои так называемые «офисные страдания» как-никак платят! А собственная квартира, о которой ты мечтала? На нее тоже нужны деньги.
— Именно. И эти деньги держали меня на крючке. Но зарабатывать можно и другими способами, мама! Я уже придумала, что мне делать.
— И что же? Полагаю, речь о новой работе? Когда у тебя собеседование?
— Никогда, мама. Ноги моей больше не будет в офисе. Никогда и ни в каком. А придумала я вот что: первое время стану жить на накопления. Не на твоей шее, не беспокойся. И начну воплощать свои мечты, пробовать все то, что когда -то любила, но забросила. Может, эти мечты и принесут достойный заработок!
— Это, например, какие? — скептически уточнила мать.
Лена принялась загибать пальцы:
— Я рисовала. Сейчас чувство цвета, художественный вкус и понимание композиции могли бы помочь мне в целой куче направлений: дизайн, декорации, компьютерная графика… Еще я много читала и легко придумывала истории. Что, если я напишу книгу? Или стану публиковать очерки обо всем, что волнует меня и других людей? Заведу блог! А переводы? Мама, я же знаю два языка — английский и испанский. Для себя учила, столько лет уже фильмы на языке оригинала смотрю, книги читаю — да я могла бы сама эти книги и переводить! Нужно лишь диплом переводчика получить — это недорого и быстро, если пойти на курсы профессиональной переподготовки…
— Лена, Лена, что ты несешь, — сокрушенно бормотала мать, будучи не в силах представить себе, что взрослый человек может не работать, а учиться и искать себя. Она, воспитанная совсем иначе, приученная терпеть, но не сдаваться, и все ради мифического светлого будущего, свою дочь совсем не понимала, отказывалась понимать…
Но спорить и бороться она, конечно же, не могла. И не стала. Махнула рукой и ушла к себе в комнату, заявив напоследок, что таких мечтателей жизнь сурово на путь истинный наставляет, но Лену охватило такое воодушевление и желание немедленно реализовать все свои подзабытые навыки, что все эти опасения, недоверие и так сильно тормозящие любого человека скептические замечания, попросту не достигли своей цели.

Все выходные Лена тщательно анализировала свои навыки и теоретические знания. Перед ней стояла непростая задача. Как подойти к решению проблемы? Оценить имеющийся опыт и выбрать новое занятие так, чтобы и по душе было, и начинать было легко? Или сначала определиться с желаемым доходом, приемлемым графиком и объемом работы, выяснить, какие профессии соответствуют выбранным критериям, а уж затем подтягивать свои компетенции к нужному уровню? Второй вариант не исключал, что Лене пришлось бы осваивать совершенно новое для себя направление деятельности, поэтому она решила начать с первого и, разделив лист на две половины, слева переписала все свои умения, имеющие потенциал монетизации, а справа возможные сферы их применения. Потом из этого списка были вычеркнуты пункты, которые Лена не смогла бы реализовать никогда: например, устные переводы. Она, разумеется, понимала, что таким специалистам платят гораздо больше, чем переводчикам текстов, но прекрасно осознавала и то, что прямо сейчас не обладает нужным уровнем подготовки, а еще у нее не тот тип нервной системы. В критической ситуации психика Лены следовала принципам классической триады «бей-беги-замри», как и у всех людей, вот только конкретно у нее активировалась опция «замри», которая для устного переводчика или, упаси боже, синхрониста не годилась совершенно.
Отсеяв таким образом кое-какие варианты и прислушавшись к себе, Лена пришла к выводу, что уже сейчас может искать заказы на переводы книг. Но для того, чтобы продвигать свои услуги, даже не имея пока диплома, необходимо было портфолио, и Лена составила новый список — интернет-ресурсов, на которых в свободном доступе размещались отрывки книг, аннотации и статьи для ознакомления, переводами которых она могла бы презентовать свое мастерство переводчика.
Лена планировала создать блог для публикации первых переводческих работ, а еще зарегистрировалась на портале художественной прозы, где решила попробовать свои силы в сочинительстве. Когда она немного раскрутится и завоюет аудиторию, можно будет подумать о собственном сайте — и тут Лене придется освоить азы оформления странички, а значит, появится повод обучиться верстке, дизайну и написанию кода для интерфейса.

На исходе воскресенья все было готово, и Лена увлеченно рыскала в интернете в поисках фотографий для блога, пока не решила, что проще будет создать изображения нужной тематики с помощью нейросети. Бесплатная нейросеть была туповата и упорно добавляла лишние пальцы и коленки людям, косящим в разные стороны фасеточными глазами и улыбающимся двойным рядом неестественно белых зубов, но Лена, чья энергия била в эти дни через край, не сдавалась. Она не сидела за ноутбуком, а парила над ним, вернее, парила какая-то часть ее сознания, словно соединенная неким каналом с той самой ноосферой Земли, по которому полноводным потоком вливались в голову идеи…

***
В понедельник Лена пришла в офис, ощущая себя абсолютно другим человеком. Походка, взгляд, осанка, голос — все в ней неуловимо изменилось, и даже коллеги это отметили.
Буквально с порога ее вызвал к себе Виктор Семенович и потребовал переслать ему задачу, над которой Лена работала на прошлой неделе.
— Но презентация не совсем готова, — пробормотала Лена. — Там еще…
— Я что сказал? Быстро давай! — прикрикнул начальник.
Лена вздохнула. Ему виднее, конечно. А может, Виктор Семенович считает, что она сделала больше, и сейчас его ждет неприятный сюрприз или даже головомойка от тех, кто поручил ему подготовить презентацию… Стало быть, Лене влетит еще и за это, так что ее, конечно же, без разговоров уволят, и никаких иных вариантов просто не может быть.

Приказ есть приказ. Лена отправила Виктору Семеновичу электронное письмо, вложив в него файл незаконченной презентации, и, подперев щеку ладонью, задумчиво уставилась в окно. Написать заявление первой или подождать, пока ход сделает начальник? Лене еще не случалось увольняться, и она не знала, как в такой ситуации вести себя: с чего начать трудный разговор, объяснять ли причину увольнения? Мать что-то говорила о положенной при увольнении компенсации, но такое практиковалось, если сокращали штат, и человек вынужден был уйти, потому что из штатного расписания исчезала его должность. А Лену-то не сокращают — увольняют! За какие-то грехи, за плохую работу, за некомпетентность, поэтому вряд ли ей что-то полагается. Тем не менее она все-таки решила дождаться вызова от Виктора Семеновича, рассудив, что, пока он тянет время, она сможет еще лучше подготовиться к своей новой жизни и, едва пробьет час, начнет действовать не раздумывая. А кроме того, может быть, увольняя ее по своей прихоти, начальник будет испытывать хоть какие-то угрызения совести, и их окажется достаточно, чтобы он выписал ей ту самую компенсацию.

Погруженная в отнюдь не тревожные, но все же сумбурные думы, Лена не сразу заметила, что в кабинете началось какое-то движение, коллеги оживились, а Амалия внезапно перестала размазывать по губам ядовитого цвета помаду и уставилась куда-то в сторону кабинета Виктора Семеновича. Кажется, туда кто-то вошел, но Лена не успела заметить, кто именно. Оглядевшись и чуть пожав плечами, она вновь углубилась в размышления. Сегодня ей предстояло выбрать курсы профессиональной…
— Леночка!
Лена вздрогнула не столько от резко прозвучавшего в тишине визгливого голоска Амалии, сколько от непривычного обращения. Леночкой ее в офисе называла только уборщица, добрейшей души тетя Фая, в вот остальные коллеги подобным дружелюбием не отличались.
Сейчас делопроизводитель смотрела на нее, тревожно округлив маленькие, щедро обсыпанные тенями глазки, и не нависала над столом Лены, как делала обычно, дабы подчеркнуть свой авторитет, а почтительно — даже как-то подобострастно — держала дистанцию.
— Леночка, вас Виктор Семенович вызывает, — проговорила Амалия, но тон ее был таким, словно она сама себе не верила в этот момент.
А Лена вдруг как-то расслабилась, все мысли из головы разом вылетели, осталась только прозрачная ясность: вот оно! «Ya es hora!»* — машинально подумала она почему-то на испанском языке и встала. Одернула юбку, взглянула на себя в большое офисное зеркало, поправила ворот блузки и выбившуюся из прически прядку и пошла, чеканя шаг. Затаив дыхание, коллеги молча провожали Лену взглядами. Она чувствовала себя гладиатором, идущим на арену, где перед лицом кровожадного древнеримского императора грудью встретит атаку свирепого льва. Вот и дверь, пальцы сомкнулись вокруг ручки. Лена вошла в кабинет начальника.

***
— О, наша Елена Премудрая! — расплылся в сладкой фальшивой улыбочке Виктор Семенович.
Лена застыла. На диване возле окна, держа в руках крохотную чашку кофе, восседал известный всей женской половине их компании персонаж — глава департамента аналитики и просто красивый мужчина по имени Андрей Анатольевич. И этот замечательный и умнейший человек в данную минуту с нескрываемым восхищением смотрел на Лену, не отрывая от нее взгляда пронзительных серых глаз.
Поставив чашку на журнальный столик, он стремительно вскочил и шагнул вперед, протягивая для приветствия руку:
— Так это вы сделали!
Опешив, Лена протянула свою руку в ответ и, ощущая железную хватку пальцев Андрея Анатольевича, пролепетала:
— Что… сделала?
Боже мой, что еще записали на ее счет в длинном перечне грехов?! Но высокий чин тепло улыбнулся и воскликнул:
— Презентацию! — и добавил, уже обернувшись к Виктору Семеновичу: — Которую никто не смог довести до конца, потому что данные не поддавались обобщению.
— А вы, — он вновь смотрел на Лену, — нашли закономерность и отразили-таки результаты в нужном профиле! Целый департамент забуксовал, а человек, не имеющий специального образования, смог!
Лена была ошеломлена. Презентация, странная задача, казавшаяся невыполнимой, слухи об увольнении…
— Так эти массивы данных были от вас? — задала она первый пришедший в голову вопрос.
— От меня, — подтвердил Андрей Анатольевич и добавил загадочно: — Но не думайте, что все так уж случайно. Мне в департаменте нужны люди, подобные вам, и поверьте, я ценю вклад сотрудников в общее дело.
Лена совершенно перестала понимать, что происходит, а Виктор Семенович при этих последних словах как-то сник и отвернулся.
— Елена, — торжественно произнес Андрей Анатольевич, — не люблю долгих предисловий, поэтому скажу, как есть: сегодня утром я ознакомился с тем, что вы успели подготовить, и пришел сюда лично, чтобы позвать вас к себе. Пойдете?
Лена не в силах была произнести ни слова. До нее никак не доходило происходящее, Андрей же истолковал ее молчание по-своему, хлопнул себя по лбу и, схватив со стола Виктора Семеновича бумажный квадратик для записей, быстро что-то набросал на нем ручкой. Как во сне Лена увидела нули, написанные на этом квадратике, слишком много нулей — и улыбающееся лицо Андрея Анатольевича над ними.
— Ваша зарплата на испытательный срок. Он все-таки положен даже при переводе внутри компании. Хотя уверен, в нашем с вами случае это простая формальность. Готовы обсудить должность и условия работы?
Лена смотрела на пляшущие перед ней цифры. Свобода от офисной рутины, работа на себя, переводы интереснейших книг в уютном кресле с кружкой дымящегося какао, мечты о самореализации — неужели Лена продаст за деньги свою новую жизнь, дверь в которую она уже, как ей казалось, распахнула, войдя в этот кабинет?
Она подняла голову и посмотрела Андрею Анатольевичу прямо в глаза. Набрала воздуха в грудь и…

***
Приятная мелодия, набирая громкость, заполнила собой пространство. Лена сладко потянулась, чувствуя на лице тепло утреннего солнца. В новой квартире окна выходили и на восток, и на запад, поэтому за завтраком и ужином Лена купалась в его ласковых лучах.
Выключив будильник, она села и потянулась еще раз. Яркое чистое небо обещало прекрасный день. Пожалуй, стоит сегодня пообедать в ближайшем кафе. Лена сразу решила, что возьмет с собой ноутбук и немного поработает в уютном полумраке за чашкой латте. У нее сегодня так много дел, а уже половина десятого! Утренний душ, завтрак и, конечно же, кофе. Жмурясь от удовольствия, Лена отпила горячий напиток и набрала в телеграм-чате: «Мамуля, доброе утро!». В ответ тут же прилетело: «Засоня, какое утро, день в разгаре!» Мама неисправима. Ни минуты отдыха, все время суетится, а в свободные минутки зависает в соцсетях, читая новости и общаясь с друзьями. Сама Лена не обладает и половиной материнской энергии, но ей это и не нужно. То, чем она занимается теперь, не требует спешки. Но Лена не лентяйка, у нее много работы и хобби — просто ее время организовано иначе. И первой цели своей новой жизни, загаданной когда-то, она уже достигла: с подъемами до рассвета покончено. Теперь можно вставать в удобное для себя время, ведь больше не нужно бегать в офис!

Ровно в десять утра Лена, покончив с завтраком, открыла ноутбук, вышла в сеть и набрала код доступа. Увидев ряды иконок, она кликнула одну из них. Почта. Есть пара непрочитанных писем. Позже, все позже. Затем наступил черед самой красочной иконки в левом нижнем углу. Лена дважды нажала правую клавишу мыши и увидела столбики зеленых и красных шариков. Ее собственный шарик в чате тут же сменил цвет с красного на зеленый. Она нашла глазами еще одну зеленую горошину, стоящую особняком, улыбнулась ей и бодро вбила:
— Коллеги, доброе утро! Я на месте, Андрей Анатольевич!
Блямкнул приватный чат. Лена скосила глаза:
— С пробуждением, красавица! — и веселый смайлик.
Лена счастливо улыбнулась и, щурясь от солнечных бликов, скачущих по столу и стенам, напечатала:
— Привет, Андрюш…

***
… — Да, забыл отметить одну немаловажную деталь, — спохватился Андрей Анатольевич, остановив уже готовую дать ответ Лену. — Я человек прогрессивных взглядов, у меня департамент работает в удобном для себя режиме и из дома, за исключением двух дней в месяц, когда мы собираемся в офисе — для поддержания традиционной коммуникации, так сказать. Мне думается, вы наш человек и в этом отношении тоже. Итак, Лена, что скажете?
И он заговорщически подмигнул ей.

***
Спустя некоторое время, уже работая в департаменте аналитики, Лена все же узнала, каким образом весть о никому не известной сотруднице Виктора Семеновича долетела до Андрея. Это Амалия в курилке, покатываясь со смеху, рассказывала кому-то о дурочке, настолько боящейся начальства, что готовой даже в отпуске днями и ночами быть на связи. Те, чьих ушей достигли эти злые насмешки, прекрасно поняли, что дело вовсе не в страхе, а в обязательности и личной ответственности, ценимой на вес золота. Презентация же стала своего рода экзаменом на нетривиальность мышления, который Лена блестяще выдержала…

_________________________________
* Ya es hora! — Пробил час (исп.)