Цветёт в Таганроге сирень... всполохи памяти

Весна 1960 года. Помню наш «жактовский» дворик по адресу Гоголевский, 38 (а старожилы помнили и старый адрес - Ярмарочный, 50).  У  каменной стены, разделявшей дворы - покрытый клеёнкой старый дубовый стол, а над ним склонились фиолетовые всполохи гроздьев  цветущей сирени. Аромат свежеиспечённого пирога с жердёловым вареньем.  Моя бабушка в праздничном платье, ее длинная коса тщательно уложена в «корону». И вот наконец скрипнула калитка. Ура! К нам гости!!!

       Вошли двое. Тот, что постарше и пониже ростом, обнялся с бабушкой, называя ее «дорогой сестричкой». Высокий с улыбкой за ними наблюдал. Потом протянул мне, пятилетней, руку и представился: «дядя Толя». Став старше, я узнала от бабушки, что к нам приезжали писатели  Валентин Владимирович Овечкин и Анатолий  Вениаминович Калинин. Как школьники с уроков, они сбежали со скучной писательской конференции в Ростове-на-Дону и Овечкин уговорил друга навестить в Таганроге сестру.

        Как было интересно их слушать! Оба вспоминали войну- пришлось им, будучи военными корреспондентами, многое повидать и испытать.  «Пересекались» они в Крыму и где-то еще на фронтах Великой Отечественной. Валентин Владимирович, имевший две тяжёлые контузии, перед поездкой в Ростов подлечивался в госпитале в Москве- те, кто прошел войну «с «лейкой» и блокнотом», в штабах не отсиживались...

    А вот я уже подросток. Много, но бессистемно читаю. Бабушке уже тяжело самой ходить в библиотеку, книги обмениваю я. И читаю все, что попадает в руки, забыв про учёбу и прочие дела. В начале января 1968 года бабушка получила письмо от брата Валентина, к тому времени переехавшего из Курска в далёкий  Ташкент - там жили его сыновья -геологи. Среди прочего он советовал нам обратить внимание на только вышедшую в книжной серии «библиотека «Огонёк» повесть его друга Калинина «Гремите, колокола». В библиотеке тогда книжки не оказалось - ещё не получали. Это письмо оказалось последним - вскоре Овечкин ушёл из жизни. Бабушка долго плакала, повторяя: «Ну почему он первый, он же младшенький, он на 15 лет моложе меня!». А весной следующего года и бабушки не стало... Кладбище, на котором хоронили горожан вот уже третье столетие, утопало в кустах цветущей сирени.

        Мой папа тоже много читал, а ещё он отслеживал новинки в «Роман-газете». И вот в одном из купленных им номеров за 1970 год я увидела повесть, о которой писал покойный дядя Валя! Конечно же, ночь прошла за чтением, да и следующая тоже. Не все из переживаний Наташи, дочери главного героя повести Лугового я поняла. Но я ведь тоже вела дневник, тоже была уверена, что меня не понимают, да и по возрасту я и Наташа были близки. А какие слова нашёл автор для описания станиц и хуторов, разлива полой воды Дона -Батюшки, всей красоты степного Придонья! Став чуть старше, прочитала и другие книги Калинина, совсем не похожие на «Гремите, колокола».  В них то же Придонье, те же хутора и станицы, разорённые, раздавленные войной. Описываются бои на Миус-фронте - это же рядом с моим Таганрогом! Ростов, Моздок, враги рвутся к Бакинской нефти... «Проглотила» я тогда повести Калинина «Товарищи», «На юге», «Эхо войны»...
         
        В конце 80-х я часто по работе бывала в Ростове-на-Дону. Как-то попалось на глаза приглашение на встречу с читателями. Да это же Анатолий Вениаминович! Небольшой уютный зал где- то на Пушкинской, на невысоком столике - его книги и огромный букет сирени. Говорил он простыми словами, словно мы- его старые знакомые, с которыми интересно беседовать обо всем - книгах, его родной  Пухляковке, людях, живущих с ним по соседству... Время пролетело быстро. Я слушала, пыталась представить родные его сердцу места. Захотелось побродить по берегу Дона, перебраться на один из островков и встретить там закат...

        2016 год. Я- пенсионерка, свободная как ветер! Хожу в клуб «Золотая осень», посещаю выставки, встречи с читателями, концерты. Одно из таких мероприятий было приурочено к празднованию Дня Победы и проходило в Ростове-на-Дону на Пушкинской в здании Публичной библиотеки. А рядом с ней только- только появились три памятника  писателям- фронтовикам- Виталию Закруткину, Анатолию Калинину и Михаилу Шолохову. К их подножию уже кто- то возложил цветы - у Закруткина и Шолохова сирень была белой, у Калинина - фиолетовой. Вот и снова мы встретились, «дядя Толя», уважаемый Анатолий Вениаминович! А на улицах и во дворах и Ростова, и Таганрога цвела сирень.

      ...Вот такие «всполохи памяти» мне подарила судьба.