Осень, люди, дороги

Ночью лил дождь, в чёрной мгле слышались  крики  незнакомых птиц.  Воскресное утро началось с раздумий, куда ехать - в лес или в камыши?
Решил:
- Поищу Бурёну!

 Это один из потаённых плёсов Черного озера. По дороге к нему остановился возле знакомого пастуха.
- Не сидится тебе дома?- спросил он

-Мне  теперь до снега пропадать в камышах, будет меньше книг,  газет, фильмов; только ружьё, мотоцикл, патроны, утки, обработка пушнины. Придётся немного одичать.

-Какое сегодня кино?
- "Белый пудель", ты  гусей не видел?
- Нет, всего один табун пролетал.

Сел к нему в ходок*, в нём было  удобно: дно   застелено   свежим сеном. Коля сел  рядом, он  чёрен, блестит белками глаз, но  улыбка его  сдержана и зверовата.

 Он  себе на уме, смотрит на меня оценивающе,  но  старается скрыть своё природное любопытство.  Наконец,  не выдержал.

- Ну как, дела, Александрыч?
-Ещё не  набегался,  не насмотрелся, но бензина    пожёг  уже  порядочно. Если сложить все часы, проведённые  этой осенью на промысле, то получится несколько суток.

 Оставляю на озёрах и в лесах часть своего тепла, своего дыхания,  свои  сомнения, а ветры всё это рассеивают и разносят   по миру.

 Не могу найти  Бурёну, все дороги к ней заросли травой.
- Я про такую  не слышал.
-Это где-то правее Коршуновика!

Я залез на стог и   поднял к глазам   бинокль. Открылась степь, хутора стогов,  разливы рыжих камышей.  Птицы было мало и лишь на  Большом  Лужёном  чернела  сотня нырковой утки.

 Заплыл, разогнал уток,  стоял, ждал.  Вокруг тускло блестела ледяная вода,  в    небе редкие стаи, видно к теплу,   возвращались на север.

 Ничего не дождался, уехал на Уфимчик и только там отвёл душу, оказалось, что и не обязательно   ехать к самому горизонту,  это озеро лежит  в километре  от села.

   Стоял там, размышляя о  сущем,  куда - то за облака   улетела юность, но успела омыть сердце своими радостями.

 Теперь  я одержим совсем иными заботами, живу,  не зная,  чего во мне больше,  то ли сожаления о  необратимом ходе времени,  толи  амбиций  и честолюбия.

Что же осталось на житейском фильтре? Надеюсь, что  не только борьба за кусок хлеба.

   На следующий день приехала бригада инспекторов, одна дама несколько раз спрашивала меня.

-Почему в школе нет роста числа комсомольцев?.
-Мы принимаем в комсомол только  лучших.

-Вы не услышали моего вопроса!
-Высоцкий на спор два часа прикалывался к дорожному столбу, вы хотите повторить его опыт?

    А на следующий вечер опять раздавленные грязные дороги, редкие лодки  рыбаков на остывающих озерах,    нахохленные ястребы на стогах. Тучи шли то с востока, то с юга, а сегодня с запада, и все друг друга спрашивают.

-Когда же будет погода?
    Пересекал  березняки, осинники, тальники,  мял бурьян, шлёпал   по солонцам.  Грачи чёрной саранчой облепили хлебные закрайки.  Леса желты, и в них   таяла последняя прозелень. 

Стрелял тетеревов,  пёк картошку, в общем,  хотел ощутить в тот день осень лесную,  и  это мне удалось.

 ходок*, Легкий двухколесный с  одной осью экипаж

На авторском снимке озеро Камышничек. Южный фасад Тюменской области