Музыка - шёпот вечности в наших сердцах

О, музыка… Разве есть что-то более нежное, более пронзительное? Она льётся, как шёлк по обнажённой коже, касается струн души так же легко, как чьи-то пальцы — клавиш в полумраке. Она — не просто звук, не просто вибрация воздуха. Она — дыхание самого мира, его сокровенный ритм, в котором сливаются математическая стройность божественного замысла и трепетная, почти стыдливая человеческая чувственность. 

Философы говорили, что из всех искусств музыка ближе всех к Богу. И я понимаю почему. В ней нет грубой приземлённой материи — только чистая гармония. Недаром гармонией музыканты называют последовательность аккордов в музыкальном произведении или его франменте. Эту гармонию, как  теорию музыки, изучали в средневековых университетах. И это было  обучение не игре на музыкальных инструментах.  Это было не как ремесло, это было  как тайное знание.  Но знание ли это? Или скорее — откровение?
Когда поёшь, когда голос вырывается из самой глубины, из того тёплого, сокровенного места, где рождаются и смех, и стоны, — разве это не доказательство? В нём — вся наша суть: и нежность, и страсть, и даже те чувства, которые мы боимся назвать вслух.  Голос — наш единственный истинный инструмент, сполна выражающий индивидуальность исполнителя. Он не создан человеческими  руками, а дан свыше, Творцом. 

Ах, эти старинные духовные песнопения… Католические хоры, возносящие Ave Maria к сводам готических соборов. Женские голоса, чистые, как утренний свет, и мужские — низкие, словно шёпот в полутьме. В них нет ничего лишнего, только голос, только душа, обнажённая перед вечностью. Разве может скрипка, гитара или орган передать то же? Они прекрасны, но… холодны. А голос? Он живёт, он дрожит, он знает, что такое и стыд и восторг, и трепет и чувственность.

И как же она, музыка, переплетается с любовью! Один аккорд — и ты уже не здесь, а там, где его руки, его губы, его обещания, которые, кажется, звучат до сих пор. Всего пара тактов — и сердце сжимается, вспоминая тот вечер, когда платье медленно скользило на пол, а за окном падал снег, такой же белый, как простыни… 

Мы доверяем музыке самое сокровенное то, что не решаемся доверить даже дневникам. Она — наша вечная спутница, наша исповедь. И когда поёшь, когда звуки вырываются из груди, кажется, будто сама вселенная прислушивается, затаив дыхание. Ведь это и есть самое чистое, самое искреннее признание — в любви, в страсти, в том, что мы когда-то были счастливы… и, может быть, будем счастливы снова.