Давным-давно в одной далёкой галактике

Боль уже так сильно пульсировала в правой половине башки, что даже на любимой игрулине стало сложно сосредоточиться. Дятлов недовольно покрутил головой, размял плечи - не помогло. Участковый врач ещё полгода назад на медосмотре талдычил ему, что надо ходить в бассейн, иначе сколиоз жить нормально не даст. Парень с досадой усыпил комп, оделся и отправился бродить по местному пустырю - всё равно с такой болью ничего другого делать не получится.
Бесцельно потаскавшись минут пятнадцать по кустам, он вышел к местной заброшке. Над куском первого этажа не было крыши, а стены стояли наполовину разобранные. И в вечерних сумерках видно было, что сейчас там горит огонь.
Дятлов по привычке стал идти тише. Наверное, бомжи какие-нибудь сидят. Донеслись голоса - нет, не бомжи, кажется, его ровесники. На краю сознания мелькнула зависть - ему так посидеть было не с кем. Но признаваться себе в том, что жизнь идёт не так, как хотелось бы, тоже было западло, и это неприятное чувство он быстро постарался в себе подавить.
Вдруг ему показалось, что один из голосов был знаком. Он осторожно передвинулся - ровно так, чтоб сидящие у огня были видны ему, а сам он остался в густой тени.
Вот те раз. Возле костра разместились пятеро, и двое из них были его одноклассниками: Влад и Ирка. Странно, не знал, что они вместе тусят. Были ещё двое чуваков и какая-то деваха, и вот эти были заметно старше, лет по восемнадцать-двадцать. В траве вокруг валялись пивные бутылки, на гнилой тумбочке - разбросанные карты. Все, кроме Ирки, ржали, галдели, кто-то весело орал: "Проиграла - давай расплачивайся!" Ирка смотрела в землю.
Один из незнакомых чуваков поднялся, подошёл к Ирке, приподнял её за плечи. Хотя Дятлов в сумерках не мог как следует разглядеть её лица, было заметно, что выглядит она как-то уныло. А потом этот чувак с бородой, с грязными патлами, с масляной ухмылкой на роже взял да и засосался с ней.
Дятлов, стоя на своей позиции, чуть было вслух не приствистнул. Какая, оказывается... бурная жизнь совсем рядом с ним творится. Ирка уперлась рукой в плечо чувака, видимо, уже стараясь его оттолкнуть от себя - но где ей. Дятлов не мог глаз оторвать от сцены, и вместе с понятной притягательностью было в ней и нечто липко-мерзкое - одноклассница явно воспринимала происходящее вовсе не романтически и пыталась освободиться. В закоулках мозга шевельнулась заброшенная туда из старых пыльных книжек мысль - "женщин надо защищать!" Но Дятлов, во-первых, не особенно сильно чувствовал себя героем таких книжек, во-вторых, против этого бугая шансов у него не было, и, судя по весёлым рожам остальных, они поддержат бугая.
Хмырь наконец выпустил Ирку. Она села на своё место. На ней лица не было.
Дятлов развернулся и пошёл домой.

***

На следующий день в школе он сидел и разглядывал её, сидевшую в соседнем ряду - наверное, впервые за всё время. Ирка была хорошисткой, мало с кем общалась и умудрялась почти совсем не попадать на радары, даже в качестве жертвы. Раньше ему ни разу в голову не приходило, что с ней можно по какому-нибудь поводу заговорить.
Девчушка что-то писала в тетради, не глядя по сторонам и задумчиво посасывая кончик ручки. Потом машинально откинула длинные волосы, и тут Дятлов второй раз подавил в себе желание присвистнуть вслух: на бледной шее был небольшого размера синяк.
Ну, блин, дела! Тут уж у него мысли совсем заметались. Что, с бугаём было ещё и продолжение? Нифига себе, какие тут страсти крутятся, пока он там на компе играет и загадывает, куда будет поступать после школы, а это будет ещё так нескоро, будто в следующей жизни...
Но помимо банального офигевания он начал чувствовать ещё нечто весьма и весьма неприятное. Может, Ирку там это... Её и во время вчерашнего поцелуя-то чуть не стошнило. Если и синяк таким же макаром появился... то и думать об этом стрёмно.
Крепнущий голос рациональности в юном, но подрастающем Дятлове сообщал, что если он не хочет себя чувствовать молчаливым очевидцем насилия, то рациональный шаг - поговорить с ней и всё выяснить. Легко сказать, да поди сделай. "Эй, привет, как там тебя? Я вчера за тобой подглядывал и теперь переживаю, расскажи-ка мне о своей личной жизни." Полный бред. Дятлов заставил себя отвернуться и даже прислушаться к тому, что бубнил у доски препод.
Ночью он лежал в кровати и повторял про себя, что сделал правильное решение. Только синяк на шее продолжал мелькать перед закрытыми глазами, совсем не давая уснуть, причём даже не из-за чувства вины.

***

На следующий вечер он не выдержал, и ноги сами понесли его к той же заброшке. И снова в кустах замелькал знакомый огонь и знакомые голоса. Только Ирки там теперь не было.
- Эй, здорово!
Дятлов вздрогнул. Спалился, блин. Влад его заметил и замахал рукой, подзывая к компании.
- Садись с нами!
Влад познакомил его с остальными, и пьяно-весёлые хозяева руин тут же угостили его пивом.
Он сидел прямо рядом с бугаём, смотрел в землю, совсем как Ирка до этого, и молча глотал пиво.
- К нам тут ещё одна мадама скоро подтянется, - весело обронил Влад. - Прикинь - наша Клевцова.
- А вы с ней... типа встречаетесь?
- Вот счастья-то мне не хватало, - ухмыльнулся Влад, и вся компания заржала.
Дятлов всё тянул и тянул пиво. Он, конечно, и раньше пробовал, но так много он выдул вдруг впервые. Над правым ухом заходился бугай. От него воняло потом, пивом, чипсами. Он всё время орал и ржал, рассказывал, как хорошо удалось подмазать своего декана, как он завалил ту блондинку из общаги и ещё другую. От обилия выпитого в Дятлове стало просыпаться нечто такое, что он, наверное, и раньше чувстовал, но воли этому никогда не давал. Ему стало казаться, что сейчас он реально развернётся и треснет бугая бутылкой по харе. В общем-то и не из-за Ирки. Просто в этом хмыре было всё, что Дятлов всей своей неопытной душой уже успел вполне сознательно возненавидеть.
Ну и уж если честно признаться, его тошнило от мысли, что с хрупкой, застенчивой четырнадцатилетней Ирой эта тупая свинья обойтись могла так же, как со своими шалавами, на которых пробы ставить было негде.
Со стороны левого уха послышалось робкое:
- Привет...
Между кривыми стенами появилась Ирка. Сброд у огня радостно загудел и завыл. Взгляд у неё как будто уже был затравленный. Но когда она наткнулась на Дятлова, он стал к тому же ещё и безмерно удивлённым.
В крови бушевала впервые почувствованная им огненная свобода. Дятлов понял, что у него есть буквально несколько секунд. И выпалил:
- Ир, я твою мамку по дороге встретил, она там тебя ищет повсюду, орёт, что шкуру с тебя спустит, если ты сейчас же не вернёшься.
Она вытаращила глаза и разинула рот. Пока она не успела ничего ответить, он послал вдогонку:
- Сказала, если щас не явишься, будешь весь следующий месяц из дома выходить только в школу. Так что пошли.
Поставил бутылку в траву, поднялся, не обращая никакого внимания на сидящих, подошёл к Ирке и, мама дорогая... взял её за руку.
За спиной засвистели и заулюлюкали. Пошли бы они все туда, где никогда не светит солнце. Наверное, завтра он проснётся и будет с ужасом вспоминать, как он с видом зловещего рыцаря взял Ирку под руку и ушёл с ней под этот гвалт. Но ведь это будет завтра.
Они шли молча. Ирка покраснела и не смотрела на него.
- Я вас увидел здесь случайно два назад... - выдал наконец Дятлов. И, собравшись с духом, зарядил ещё: - Синяк на шее... тоже от этого урода?
Ирка стала совсем красной.
- Нет, ударилась случайно...
Дятлов мысленно выдохнул.
- Нафига ты трёшься с теми, кто тебя обижает? - продолжил он на своём запале.
- Мне больше общаться не с кем, - тихо ответила она.
- Тогда... тогда со мной общайся, - заявил он с пьяной безаппелляционностью, на которую никогда не решился бы трезвым.
Они прошли молча ещё полминуты.
- Ты живёшь где? Доставлю, чтоб в дороге не потерялась. - Внутри Дятлов сам поражался проснувшейся в нём незнакомой наглости.
- На Куприна.
- Отлично, доведу и родителям сдам, чтоб и правда всыпали...
- Родителей нет, на дачу свалили. - И, став уж совсем малиновой, Ирка добавила: - Пошли тогда ко мне чай пить...
Дятлов икнул.
Признаться, наутро он вспоминал вовсе не галдящих придурков в грязной заброшке, как он до этого думал.