Добрынины. Часть 7. Глава 7

Наконец, хозяева и гости уселись за праздничный стол...

        Не успел Михаил разлить шампанское по бокалам, как зазвонили телефоны... Это отсутствующие друзья и родственники спешили с поздравлениями и извинениями за свое вынужденное отсутствие...

        Телефонные аппараты хозяев дома отправились по кругу...

Пока хозяева и гости весело общались с отсутствующими за столом друзьями, Вера Егоровна сидела с видом оскорбленной добродетели, злобно посматривая то на внучку, то на гостей, но слушала разговоры с большим интересом...

        Когда переговоры были окончены, и Вадим Добрынин, взявший на себя обязанности тамады, произнес первый тост, начался собственно банкет...

Генеральша со страдальческим видом перепробовала все, что было на столе, интересуясь авторством каждой закуски, и самым хамским образом постаралась раскритиковать блюда, приготовленные Лизой...
 
Отведав отварной язык, Вера Егоровна поморщилась...

- Анна, кто это готовил?

- Лиза...

- Здесь не хватает соли. - с умным видом заявила Вера Егоровна. - Жестко... Гадость ужасная...
 
- А мне вкусно и мягко... - сказал Михаил. - И всего хватает... И соли, и перца вдоволь... И Лизанькиных секретных специй...

Сказал и почувствовал, как расслабилась Лиза...

- Миша! - одернула зятя Анна Михайловна.

- Что - Миша? - громко возмутился зять. - Кто ей велел закусывать языками селедку? Сделала бы наоборот...

- Верочка, давай я положу тебе рыбки... - вмешалась Клавдия. - Рыбка мягкая... Ее ты прожуешь легко...

- Лизанька, языки восхитительны... - похвалила блюдо Маргарита Павловна.

- Марго, Вы меня успокаиваете?

- Что ты, девочка, мне действительно очень нравится.

- И мне... - добавил Гурам Анзорович
.
Остальные гости тоже высказали свои похвалы молодой хозяюшке...

        Вере Егоровне явно не понравилась их солидарность, но она промолчала...

Великолепная запеченная буженина из индейки вызвала новый приступ критики от "бабушки"...

- Эту гадость тоже готовила твоя косорукая Лиза? - спросила она у дочери.

- Да... - ответила Анна Михайловна.

Шапокляк возмущенно ахнула...

Вадимы и Елена Гурамовна тут же попробовали критикуемое блюдо...

        На их лицах отразилось недоумение...

- Что Вам не нравится? - поинтересовался Добрынин. - Превосходная индейка.

- Пересушено... - заявила Вера Егоровна. - Есть невозможно... В прошлые века за такую готовку стряпух пороли на конюшне...

Гости от неожиданности поперхнулись закусками...

- Лизанька, не слушай бабушку. - сказал Миша, увидевший, что жена вновь напряглась и уже открыла рот для того, чтобы устроить скандал. - Индейка обольстительна... Сочная... Остренькая... Все сделано так, как я люблю...
 
Вновь почувствовав защиту, Лиза успокоилась...

        - Чунга-Чанга... Синий небосвод... - почти нежно промурлыкал Добрынин.

        Все, кроме Веры Егоровны и Анны Михайловны с Клавдией, поняли намек и расхохотались...

-  Миша, ты необъективен. - вмешалась теща. - Если мама говорит, что невкусно...

- Не могу с Вами согласиться... - перебил ее зять. - Необъективна Вера Егоровна, вернее, ее вставная челюсть...

- Прекрати! - рявкнула Анна Михайловна.

- Если ее протезы слабоваты для хорошего куска индейки, пусть найдет нормального протезиста, а пока пусть ест что-нибудь помягче и не мешает другим наслаждаться вкусной едой... - с невинным видом заявил Михаил.

- Что ты себе позволяешь? - заверещала Анна Михайловна. - Немедленно извинись перед бабушкой!

- Извините меня, Вера Егоровна, за то, что Вам вместо приличного протезиста попался барыга... - проворковал Миша.

Гости рассмеялись... Генеральша побагровела от злости...
 
- Миша! - рявкнула теща.

- Хорошо, тещенька, будь по-Вашему... - вновь проворковал Михаил. - Простите меня, Вера Егоровна, за то, что у меня и моих друзей во рту до сих пор не протезы...

На сей раз весело расхохотались и Лиза, и гости, а Анне Михайловне было не до смеха...

        Поняв, что зять на сей раз не уступит, она, скрипя зубами, опять предпочла промолчать...

        - Чунга-Чанга... Лето круглый год... - со зверским видом то ли промурлыкал, то ли проворковал Добрынин.

        Все посвященные в истинный смысл этих слов вновь рассмеялись...

        - Чунга-Чанга весело живет... - озорно проворковал теперь уже Миша.

        - Чунга-Чанга песенку споет... - отозвался очень довольный Добрынин.

        Анна Михайловна вспомнила рассказы Нины Константиновны, сообразила, что именно пообещал Добрынин ей и Вере Егоровне, и срочно перестала поддерживать мать в ее попытках терроризировать Лизу.

Некоторое время после этого собравшиеся ели спокойно, отвлекаясь от трапезы только для того, чтобы произнести очередной тост и выпить глоток шампанского...

        Лиза уже надеялась на то, что старая ведьма угомонилась, но, как оказалось, передышка была временной и закончилась в ту минуту, когда генеральша дошла до салата Оливье, действительно на сей раз не слишком удачного...

- Опять Лизино "произведение"?

- До чего Вы додумались на этот раз? - угрожающим тоном спросил Вадим-старший.

- Здесь слишком много майонеза! - возмущенно заявила генеральша Седова.

- На сей раз я с Вами полностью согласен... - ответил Вере Егоровне Михаил, расплывшись в елейной улыбке городского сумасшедшего. - Ни мы с Лизанькой, ни Вадим Петрович никак не можем объяснить Вашей упрямой доченьке, что ингредиенты праздничных салатов не должны плавать в майонезе... Вся надежда на Вас и Ваш авторитет... Может быть, Вас она услышит и прекратит подавать на стол сопли вместо Оливье и крабового салата? Вы его еще не пробовали?

Анна Михайловна с обидой посмотрела на зятя, но он улыбнулся ей такой "очаровательной" улыбкой, что она сочла за благо промолчать...

На сей раз Вера Егоровна замолчала надолго, до самого холодца, но его решила не пропускать...

        Съев первый кусочек, она вновь брезгливо поморщилась...

- Пересолено... Есть совершенно невозможно...

Миша, которому до тошноты надоел мерзкий спектакль, устроенный матерью Анны Михайловны, уже открыл рот, чтобы высказать теще и ее мамаше все, что он о них думает, не выбирая выражений, а потом собрать вещи и уехать с гостями и Лизой на дачу...

        Но он не успел сказать ни слова...
 

Продолжение следует...