Мне не хватает тебя

Глава первая
Алёна достала из шкафа спортивный  костюм и бросила быстрый взгляд на часы. Нужно было поторопиться, поскольку ещё предстояло достаточно долго добираться до школы. Семья Андреевых жила на одной окраине большого села, расположенного в самом сердце дельты Волги, а школа  располагалась на другой окраине.

Красота здешней природы завораживала, никого не могла оставить равнодушным. Чуть больше полусотни километров — и ты на взморье величественного и живописного Каспия.

Отец Алёны Виктор Григорьевич так же, как многие другие местные мужчины занимался рыболовным промыслом. Девушка знала, что далеко не всегда этот промысел укладывается в рамки закона, однако задавать родителям неудобные вопросы не решалась.

В целом жаловаться на жизнь было бы грешно: семья у них дружная, все стараются относиться друг к другу с пониманием, поддерживают. Младший брат Алёны Иван — тоже школьник, учится в седьмом классе.

Мать Алёны Надежда Александровна работает в школе преподавателем русского языка и литературы. Заработок отца носит, скорее, сезонный характер, потому зачастую основным источником дохода всей семьи становится мамина заработная плата, и мама старается взять максимально возможное количество часов.

Сама Алёна в этом году окончила десятый класс, и впереди её ждёт очень ответственный и насыщенный событиями период: одиннадцатый класс, выпускные экзамены и поступление в вуз.

Это только кажется, будто год — большой срок, который будет тянуться бесконечно, а в самом деле он пролетит, — и не заметишь, как. Девушка мечтала стать врачом, хотя мама, бабушка и тётя грезили о том, что Алёна пойдёт по их стопам и продолжит педагогическую династию.

Теоретически учебный год уже закончился, но сегодня должно состояться одно из самых знаковых и ожидаемых школьниками села событий — военно-спортивная игра «Зарница», приуроченная ко Дню пограничника.

Дело в том, что неподалёку от села расположена застава, и пограничников с учениками сельской школы связывывают давняя дружба и ряд совместных традиций, в том числе, «Зарница».

Собираясь, девушка опять вернулась  мыслями к случайно подслушанному неделю назад разговору. Отец созванивался со своей пассией, с которой, как выяснилось, изменял маме вот уже несколько месяцев, с зимы, с того времени, когда отдыхал в санатории.

В течение всей этой недели Алёна находилась в состоянии стресса и не могла разрешить выросшую перед ней сложнейшую гигантскую дилемму: рассказать маме правду или не вмешиваться? Умом девушка понимала, что горькая правда лучше, но вот как объяснить это сердцу?

Тяжело вздохнув, она вышла во двор и достала с крыши сарая кроссовки, которые сушились там после стирки. И без того видавшая виды обувь выглядела теперь совсем неважно, а Алёне предстояло пробежать два километра по пересечённой местности. Никак нельзя было ударить в грязь лицом, ведь девушка представляла в забеге команду своего класса.

По пути к школе Алёна поняла, что всё-таки зря мама вчера закинула кроссовки в стирку: они тут же начали «просить каши», и к тому моменту, когда спортсменка подошла к школьным воротам, подошва от одной из кроссовок попросту отвалилась.

С досадой и паникой размышляя о том, как же она побежит, девушка сначала не обратила внимания на восьмиклассника, вместе с ней протиснувшегося в школьные ворота. Лишь позже почувствовала неладное и поняла: парень подсадил в капюшон её толстовки здоровенного  майского жука.

С трудом подавив вопли и рыдания, рвущиеся из груди, Алёна «сохранила лицо», спокойно обогнула здание школы и лишь там, устроившись на скамейке под окнами столовой, поспешно вытряхнула «квартиранта» из капюшона.

Посмотрела на свою обезображенную обувь и почувствовала, как в горле встал горький комок. Ну вот почему всё так?! Отец со своей любовницей... кроссовки без подошвы... да ещё жук этот громадный, такой страшный, что мама не горюй! Алёна небольших-то насекомых боялась, а тут уж...

В этот момент из открытого окна столовой раздались весёлые и энергичные голоса переговаривающихся сотрудниц, а потом и звонкий смех. Почему-то именно этот смех, который не имел к Алёне никакого отношения, стал последней каплей: девушка разрыдалась — в голос, горько и безутешно.

Плача, она не сразу заметила, как открылось ещё одно из окон на первом этаже, потому звук приятного мужского голоса стал для неё полной неожиданностью и сначала даже напугал.

— Что случилось, красавица?

В окне, держась за занавеску, стоял высоченный крепкий парень в форме пограничника. Даже сквозь слёзы девушка рассмотрела белозубую улыбку, загрелое лицо, подстриженные под ёжик тёмно-русые волосы и весёлые глаза. Кажется, зелёные. Или это из-за цвета формы так казалось?

Не дождавшись ответа, незнакомец выпрыгнул прямо в окно, устроился на скамейке рядом с Алёной и заглянул в её заплаканное лицо.

— Что случилось? Беда какая-то? Парень бросил? Рассказывай давай, будем думать, чем и как помочь твоему горю.

Глава вторая
Ещё пару раз всхлипнув и шмыгнув носом, Алёна молча указала на свою некогда и вправду спортивную обувь.

— В смысле? — удивлённо выпрямился парень. — Весь сыр-бор из-за этой ерунды?

— Вы не понимаете! — у девушки наконец-то прорезался голос. — Я самый настоящий позор! Подведу на игре свой класс... И маму подведу!

— А маму-то почему? — с недоумением пробормотал пограничник.

— Вы что, смеётесь надо мной? — Алёна с подозрением посмотрела на собеседника.

— Даже и не думал смеяться! — горячо заверил парень.

Алёна решилась встретиться с ним взглядом и поняла: не лжёт, и вправду не смеётся. А ещё глаза у него действительно оказалась зелёные... И очень красивые.

Девушка думала об этом совсем по-детски. На тот момент ей не исполнилось ещё и шестнадцати лет, поскольку в школу она когда-то пошла в шесть. Шестнадцать ей будет только в начале осени.

Да и склад характера, и воспитание у Алёны были такие, что в свои почти шестнадцать она и вправду оставалась ещё совсем ребёнком. Видимо, из-за этого разошлись их пути с Лилькой, единственной и лучшей подругой детства.

Лилия, хоть и была старше подружки всего на несколько месяцев, мыслила уже совсем другими категориями. На шестнадцатилетие она получила в подарок от родителей комплект дорогущего нижнего белья и кажется, даже обиделась на Алёнку, которая не выразила должного восторга во время демонстрации обновки.

А ещё Лилия с вполне конкретным жизненным прицелом смотрела в сторону пограничников. Алёна тем временем всё ещё витала в полудетских мечтах, а самыми взрослыми её мыслями были мысли о выпускных экзаменах и о грядущем поступлении.

Хотя теперь ещё и о неверности отца... Жизнь не готовила девушку к такому повороту, ведь семья всегда была защитой и крепкой бронёй.

Вот и сейчас Алёна смотрела на молодого мужчину с наивностью подростка, восторгающегося любимым учителем или знаменитым артистом с фотографии.

— Мама работает здесь, в школе, — начала сбивчиво объяснять девушка. — Она учитель, преподаёт русский язык и литературу. А я сегодня должна бежать кросс от нашего класса, меня выбрали, и вот...

Большие голубые глаза Алёнки опять наполнились слезами. Она и вправду очень хорошо бегает и всегда защищает честь класса на различных соревнованиях. А вот сегодня на таком ответственном мероприятии она впервые всех подведёт.

— Ясно, — коротко сказал незнакомец, встал, и маленькая ладошка девушки вдруг буквально утонула в его огромной крепкой ручище. — Пойдём.

Алёна даже не успела ни о чём спросить, как они со спутником оказались в школьной раздевалке перед коробкой с «потеряшками». Парень присел на корточки перед старой серой коробкой и начал извлекать оттуда содержимое.

— Так, это нам вряд ли подойдёт, — деловито проговорил он, отложив в сторону старые тёмно-серые туфли на шпильке. — Кросс — дело серьёзное, и там не до клоунады.

Алёна улыбнулась, кажется, впервые за этот день, — настолько забавно выглядел и рассуждал молодой офицер.

— О! — обрадованно продолжил «искатель». — Хотя нет, тоже мимо.

К туфлям на шпильке добавилась пара балеток, а потом детские резиновые сапоги ярко-синего цвета.

— А вот это как раз то, что нам подойдёт! — воскликнул пограничник и извлёк на свет божий старые кеды неопределённого оттенка. — Тридцать девятый размер. У тебя какой?

— Тридцать седьмой, — отрапортовала Алёнка.

— Прости, но тридцать седьмого здесь нет, только эти. Так что пойдём на вахту, договариваться. Ты должна будешь потом вернуть это сокровище на место.

— Я обязательно верну! — заверила девушка.

Устроившись на одной из скамеек в фойе школы, Алёна сняла свои многострадальные кроссовки, надела кеды и полюбовалась на свои казавшиеся огромными ноги. Вспомнился стишок о том, как кто-то стоит на асфальте в лыжи обутый... Однако она была явно не в той ситуации, чтобы воротить нос от находки. Выбирать не приходилось.

Старые кроссовки улетели в урну с мусором, а Алёна и её добровольный помощник заспешили на школьный стадион, где вот-вот должна была начаться торжественная линейка, посвящённая открытию «Зарницы».

Уже почти все были в сборе. Команды классов расположились по периметру, а отряд пограничников стоял чуть поодаль. Спаситель Алёны подмигнул ей и присоединился к своим, а девушка нашла десятый класс и встала с краю, старясь не обращать внимания на вопросительные взгляды одноклассников.

Директор школы и командир пограничников выступили с приветственными торжественными речами, и школьники начали рассаживаться в приехавшие специально за ними машины с тентами, чтобы ехать на аэродром.

Алёна старалась ни на кого не смотреть и неистово надеялась на то, что никто не станет смеяться над её кедами. Однако одноклассникам было не до того: их гораздо больше заинтересовал тот факт, что Андреева едва не опоздала на построение и появилась в компании молодого офицера. При этом была явно смущена, да ещё и с заплаканным лицом. Интрига однако!

Девушка, отвечая неохотно и односложно, обрисовала ситуацию лишь в общих чертах. Почувствовав себя неуютно, подняла глаза и наткнулась на пристальный и какой-то недобрый взгляд Лильки. Однако задумываться о том, почему подруга детства так смотрела на неё, и анализировать ситуацию было некогда: впереди ждали соревнования.

Когда начался забег, в котором участвовала Алёна, она даже забыла о своих нелепых кедах, они совсем не мешали ей. Выработала необходимый и комфортный ритм, выровняла дыхание и просто бежала. Однако незадолго до финиша заметила, как девушка из параллельного класса начала ускоряться. Пришлось набирать скорость и Алёне, потому финишную черту она пересекла кубарем, хоть и сохранила первый результат.

Ободранная ладонь противно саднила, а спортивные брюки подозрительно намокли в районе правого колена. Болельщики кинулись поздравлять победительницу, а она мечтала только о том, чтобы этот тяжёлый длинный день уже поскорее закончился, и больше всего боялась снова разрыдаться.

Неожиданно девушка почувствовала, как она теряет сцепление с землёй. Опомнившись, поняла, что её несёт на руках тот самый здоровенный зеленоглазый пограничник.

Устроив Алёну на сиденье военного уазика, молодой мужчина осмотел её ладонь и выругался себе под нос. Достал аптечку, обработал ссадины и щедро полил ладонь девушки перекисью. После этого осторожно приподнял штанину на правой ноге Алёны, чертыхнулся уже громче и покачал головой.

Обрабатывая огромную ссадину, мужчина удивлённо поднял на свою «пациентку» большие зелёные глаза. Она казалась полностью спокойной, только немного побледнела.

— Ты вообще плакать собираешься? — поинтересовался пограничник. — Давай уже, пока есть действительно реальный повод!

Глядя в его изумлённое лицо, Алёна вдруг рассмеялась. Он с облегчением выдохнул, опять покачал головой и засмеялся в ответ.

— Спасибо вам, — краснея, сказала девушка. — Вы... Спасибо!

Глава третья
В первые несколько дней, прошедших после «Зарницы», Алёнка часто вспоминала своего спасителя. Да что там вспоминала... Она только о нём и думала, хотя даже в своём юном возрасте прекрасно понимала: нет и не может быть ничего общего между школьницей и офицером, которому уже точно за двадцать. И всё же ей было очень грустно; особенно оттого, что она даже не узнала имени пограничника и не сказала ему своё.

Наступило лето, и острота воспоминаний постепенно притупилась, а потом и вовсе стёрлась. Бо;льшую часть каникул Алёна провела в Астрахани, в гостях у бабушки. Ирина Ивановна, мать Надежды Александровны, всю жизнь отдала педагогике, имела звание заслуженного учителя и до сих пор продолжала преподавательскую деятельность.

Бабушка ходила с Алёной в театры, музеи, на выставки и на прогулки. Девушка наконец-то отвлеклась от семейных проблем, перестала мучиться выбором и всякий раз уходить в себя при виде отца.

Даже то, что Ирина Ивановна постоянно подводила внучку к решению вопроса в пользу получения педагогического образования, не испортило Алёнке отдых. Девушка отстаивала собственное мнение: чем дальше, тем больше она склонялась к тому, что хочет стать стоматологом.

Алёне легко давались химия и биология, что в принципе является редкостью для учеников средней школы. Если не стоматологом, то можно ещё рентгенологом, либо медсестрой в рентген-кабинете. В общем, будущая выпускница бредила медициной.

Семья Андреевых отдавала себе отчёт в том, что попасть на бюджетное место в медицинский вуз — это задача даже не со звёздочкой, а с десятком-другим звёзд. Именно поэтому мать с отцом уже давно начали откладывать деньги на высшее образование дочери.

* * * * * * *

В один из сентябрьских дней, вернувшись домой из школы, Алёнка увидела маму, которая делала уборку в кухне.

— Мам, а ты почему дома? — с тревогой спросила девушка.

Надежда Александровна практически никогда не ходила на больничные, и увидеть её в будни дома раньше пяти часов вечера — это всё равно что увидеть невооружённым глазом созвездия в полуденном небе.

Мама обернулась от плиты, которую чистила, и Алёна увидела её бледное и заплаканное лицо. Внутри у девушки всё словно покрылось инеем: она поняла, что мама узнала о неверности отца. Однако всё оказалось гораздо хуже.

— Витю арестовали, — бесцветным голосом сообщила женщина. — Ты взрослая уже, дочка... Да и всё равно узнаешь от людей, ведь шила в мешке не утаишь. Он изменял мне, и уже довольно давно. Я догадывалась, конечно, но не хотела проверять... и верить в плохое не хотела.

Надежда села за стол, продолжая сжимать в руке губку, которой тёрла плиту, протяжно всхлипнула.

— Мам, ты... не думай об этом вообще! Ты самая лучшая и самая красивая!

Это была чистая правда: Надежду природа не обделила ни красотой, ни статью. Высокая, стройная, темноволосая, голубоглазая и белокожая... Алёнка часто мысленно сравнивала внешность мамы с внешностью сказочной Белоснежки.

Сама Алёна больше походила на родственников отца: и невысоким ростом, и густыми светлыми волосами, и огромными голубыми глазами. Но всё же некоторые черты мамы ей удалось унаследовать.

— Если бы только измена, доча, я бы, конечно, приложила все силы к тому, чтобы забыть и не думать об этом.

И тут девушка вспомнила: мама сказала, что отца арестовали!

— Мам, а что ещё случилось? — упавшим голосом спросила она.

— Сердечную подругу отца поймали на сбыте икры. Разумеется, имя поставщика было тут же раскрыто. Так всё сразу и всплыло.

Всё же браконьерство, которым периодически промышлял Виктор Григорьевич, подвело его под монастырь. Разумеется, Надежда не смогла бросиь мужа в такой ситуации, тем более, что во время ожидания суда у мужчины случился первый инфаркт.

Обошлось, восстановился. Все деньги, которые были отложены на образование Алёнки, ушли на погашение штрафов и оплату услуг адвоката. Виктор Григорьевич на год уехал в Соликамск, в колонию-поселение, а о том, чтобы пытаться поступить в медицинский вуз, Алёне велели забыть. Нужно реально оценивать ситуацию и свои возможности, — так ей сказали мама и бабушка. Лучше синица в руке.

Девушка переживала это молча, не спорила, но и не соглашалась. А ещё, хоть в таком и не принято признаваться, но себе-то можно... Она в глубине души была рада тому, что отец в какой-то мере получил причитающийся ему бумеранг. Не сел, и ладно. Зато у него есть время подумать и кое-что переоценить. А дома без него было даже как-то спокойнее, поскольку лёгким характером он никогда не отличался.

Разумеется, в сельской школе все знали о ситуации в семье Андреевых, но у окружающих хватало такта не говорить на эти темы с Надеждой Александровной, Алёной и Женей.

Жизнь шла своим чередом, и неумолимо приближались новогодние праздники. В школе планировались праздничный спектакль и бал-маскарад. По традиции на праздник было приглашено командование заставы, поскольку пограничники были в какой-то мере шефами школы, кураторами.

В спектакле Алёна исполняла роль Снежной Королевы. С костюмом повезло: одна из родственниц поделилась платьем, в котором ходила на выпускной. Синее, в пол, с блестящим лифом, — оно очень шло Алёне. Во всяком случае, десятиклассник Ванька Патласов, исполняющий роль Деда Мороза, почти не отходил от Снежной Королевы.

Девушка не могла понять, что это его так разобрало; они с детства были в одной компании друзей, и она никогда не смотрела на Патласова как на кавалера. Высокий и спортивный, этого не отнять, даже по сравнению с одиннадцатиклассниками. Однако он был на год моложе, и тогда это казалось Алёне непреодолимой пропастью.

Начало спектакля приближалось, и нужно было идти за кулисы, когда Алёнка заметила группу пограничников, стоявших у одного из окон в коридоре. И среди них был он, тот самый высокий зеленоглазый офицер, который дважды помог ей на «Зарнице». Девушка впервые с тех пор увидела его; в голове помутилось и что-то щёлкнуло. Ей захотелось непременно пройти мимо, чтобы он увидел её в красивом платье, а не в грязных трениках и старых кедах на два размера больше. Выпрямив спину и гордо подняв подбородок, Алёнка пошла по коридору.

Глава четвёртая
Пограничник смеялся и о чём-то оживлённо рассказывал своим сослуживцам, но когда Алёнка шествовала мимо, ей удалось поймать его взгляд. Мужчина перестал смеяться, смотрел задумчиво, будто пытался что-то понять для себя, но так и не успел. Девушка прошла мимо и скрылась за кулисами.

Спектакль прошёл нормально, даже хорошо. Алёнка отыграла свою роль с вдохновением и без приключений, потому была исключительно довольна собой и всеми окружающими. Потом началась дискотека — тот самый бал-маскарад.

Ваня Патласов (уже в джемпере и в джинсах, а не в костюме Деда Мороза) опять оказался рядом и пригласил Алёну на первый же медленный танец. Потом остался стоять рядом и вскоре снова пригласил девушку.

Он так и не отходил от неё в течение всего вечера, пытаясь развлечь разговорами, вызвать на её лице улыбку. А Алёнка почти не слышала его, поскольку то и дело встречалась взглядом с высоким зеленоглазым пограничником.

Иван, судя по всему, что-то почувствовал и понял: все его стрелы летят мимо цели, а девушка, внимания которой он так усиленно добивается, вроде, улыбается, но смотрит словно сквозь него. Обернувшись, он увидел стоявших у противоположной стены пограничников. Лицо парня изменилось: напряглось и стало злым.

В этот момент в зале как раз стояла относительная тишина, поскольку ведущие проводили отбор желающих поучаствовать в конкурсной программе и побороться за призы.

— Ну конечно! — голос Ивана прозвучал громко и резко, многие начали оборачиваться, с интересом глядя на разворачивающееся действо. — И что я тут распинаюсь? Ты ведь только перед нами разыгрываешь недотрогу, правда, Андреева?

— Вань, ты чего?

И без того огромные глаза девушки округлились. Она впервые видела друга детства таким взвинченным и злым.

— Да ничего! Я ещё на «Зарнице» понял, что здесь нечисто! И что ты крутишь с офицерами, а перед нами спектакли устраиваешь, изображая скромницу и святошу!

Вокруг Алёны и Вани начал собираться народ, однако парня это ничуть не смутило, и он по-прежнему громко продолжал:

— Танька Плехова тогда на кроссе тоже ногу подвернула, но её никто не таскал на руках и не оказывал первую помощь!

Побледнев, Алёнка во все глаза смотрела на Ивана. Она не могла и не хотела оправдываться в том, чего не совершала, — не считала нужным. А в голове крутилась единственная мысль: «Господи, какой позор! А он всё видит и слышит...»

Неожиданно «зрители» расступились, и прямо перед Алёной и Ваней вырос тот самый пограничник, невольный виновник разыгравшегося скандала.

— Проблемы? — спокойно спросил у Ивана молодой мужчина.

— Да идите вы!.. — выкрикнул Патласов и почти бегом кинулся прочь из зала.

Офицер окинул взглядом собравшуюся толпу, и старшеклассники начали быстро расходиться. Вскоре он оказался практически один на один с Алёной.

— Ты в порядке? — спросил мужчина, с тревогой вглядываясь в лицо девушки. — Он тебя не обидел?

— Н-нет, — быстро покачала головой Алёна. — Простите, я пойду, пожалуй. Спасибо вам.

— Домой пойдёшь?

— Да, домой. Не хочу здесь оставаться.

— Тогда я провожу тебя, — безапелляционно заявил пограничник. — А то мало ли... Вдруг твоему незадачливому ухажёру ещё что-нибудь в голову взбредёт?

— Хорошо, — потупившись, кивнула девушка.

Сердце тяжело и гулко билось.

— Теперь я знаю твою фамилию, — улыбнулся провожатый, как только они вдвоём спустились с крыльца школы и пошли по тропинке к воротам. — Ты Андреева. Знаешь, а ведь я не сразу узнал тебя. Лишь позже понял, что ты та самая девочка с жуком.

— Я так и подумала. А я вас сразу узнала.

— Тогда почему не подошла?

— Что вы, как я...

— Ты стеснительная?

— Не всегда, но... Вы ведь были не один, а с сослуживцами, — Алёнка понимала, что отмазка получилась такая себе.

Понимала она также, что даже если бы он был в одиночестве, она бы никогда не решилась подойти первая.

— Как коленка? Зажила?

— Да, спасибо, всё хорошо.

— Кеды вернула?

— Вернула, — улыбнулась девушка. — Недавно заглядывала в ту самую коробку: они по-прежнему там лежат, ждут своего часа.

— А больше ничего не хочешь рассказать?

— О чём? — испуганно спросила Алёнка, почему-то сразу подумав об истории с отцом.

— Как тебя зовут, красавица? Или я буду к тебе обращаться по фамилии?

— Меня зовут Алёна.

— Алёна в смысле Алёна, или Алёна в смысле Елена?

— Так и зовут: Алёна.

— А я Дмитрий Шелестов. Можно Дима. Сколько тебе лет? Шестнадцать? Семнадцать?

— Шестнадцать. А вам?

— А мне двадцать четыре. Вот и познакомились. Надеюсь, ты живёшь не рядом со школой?

— Нет, не рядом, наоборот далеко, на другом конце села.

— Вот и хорошо, — кивнул Дмитрий.

— Почему хорошо? — удивилась наивная Алёнка.

— Погода хорошая, — улыбнулся провожатый. — Прогуляемся, проветримся.

Всю дорогу до дома Алёны они проговорили так, словно были знакомы тысячу лет. Прощаясь, девушка уже не чувствовала никакой напряжённости и совсем забыла о досадном инциденте, произошедшем на дискотеке.

Каникулы она вновь провела у бабушки в Астрахани, а в один из первых дней третьей четверти, выйдя из школы после уроков, увидела Дмитрия. Оказалось, что он пришёл не по делам, а ждёт именно её, Алёну.

Глава пятая
Встретив, Дмитрий вновь проводил Алёну до дома, и после этого у девушки уже никаких сомнений не осталось в том, что пойдут слухи. Подумав, она рассудила так: бояться и стесняться должен тот, кто в чём-то виноват. А они с Димой не были виноваты ни перед людьми, ни перед собственной совестью.

Возможно, такая взрослая мудрость проснулась в совсем юной девушке от огромного желания видеть Дмитрия рядом? В любом случае, появившись в жизни Алёнки второй раз, исчезать он как будто не собирался.

Как только у них выдавалось свободное время, они встречались, гуляли вместе и много разговаривали. Однако ни Алёна, ни Дмитрий при общении никогда не касались темы людских сплетен и пересудов.

А слухи, разумеется, вовсю циркулировали. Однажды, когда Дима был на службе, и девушка шла домой одна, её вдруг догнала Лиля. Это было тем более странно, что бывшая подруга с некоторых пор сама прекратила общаться с Алёной и нашла себе новую компанию по интересам.

Сначала болтали на общие темы, ни о чём и одновременно обо всём, а потом Лилька, красивым жестом перекинув на спину длинные и густые каштановые волосы, без обиняков спросила:

— Ну и как он? Так и будешь молчать и разыгрывать из себя святую простоту?

— Кто «он»? — подняла брови Алёнка, которая сразу поняла, с какой целью Лиля вдруг вспомнила о ней, и была готова к расспросам.

Видимо, кому-то захотелось горячих новостей прямо из первых уст. Что ж, придётся разочаровать любознательных одноклассниц в лице Лильки. Тем более, что ничего, кроме правды, Алёне и говорить не нужно.

— Ну военный твой. Не говори только, что вы просто за ручку гуляете. Ну ладно ты, Андреева... Ты всегда была не от мира сего, будто из позапрошлого века. Но он-то здоровый взрослый мужик. Потому кому другому можешь заливать о чистой дружбе, а я не дурочка, чтобы верить в эту чушь.

— Так я ещё ничего и не сказала, — усмехнулась Алёна. — Пока только ты и говоришь.

— Ну так скажи.

— Во-первых, Дима — не мужик, а мужчина, настоящий защитник Родины. А во-вторых, мы и вправду просто гуляем, даже не за ручку. Потому мне нечем тебя удивить, прости уж.

Окончание фразы девушка произнесла холодно и язвительно.

— Ой, не могу! Ты и впрямь глупа, Андреева, а не притворяешься! — деланно рассмеялась Лилька. — Тогда у меня для тебя плохие новости. Вот ты влюблена в него... Всем же видно, что влюблена по самые уши! А у него наверняка есть кто-то. Но ты, разумеется, даже не задумываешься ни о чём таком.

— Как это? — растерянно спросила Алёна, сразу утратив всю свою решительность и насмешливость.

— Так это! Женщина или девушка. Точно есть, к гадалке не ходи!

Лиля свысока посмотрела на спутницу, торжествующе хмыкнула и прибавила шаг. Глядя в её удаляющуюся спину, Алёна тяжело и тоскливо размышляла о том, что наверняка в словах бывшей подруги присутвует не только зависть, но и доля правды.

Интересно, насколько велика эта доля? И ведь не спросишь... Конечно же нет, она никогда не решится задать Диме такой вопрос!

При следующей встрече Алёна была более задумчивой и молчаливой, чем всегда, и Дмитрий несколько раз спросил, всё ли у неё хорошо. Он был в курсе семейных проблем девушки, хотя они никогда не обсуждали эту тему. Видимо, в итоге списал всё на эти проблемы и перестал лезть в душу, а сама Алёна так и не призналась в своих истинных переживаниях и подозрениях.

Впервые в жизни она ревновала, хотя даже не знала, к кому, и есть ли вообще повод для ревности.

В начале мая Дмитрий, вернувшись из Астрахани, принёс Алёнке фирменный пакет из магазина спортивной одежды. В пакете была яркая коробка, а в ней — крутые беговые кроссовки тридцать седьмого размера.

— Вот, это тебе, Алёнка.

— Что это, Дима? Зачем?

Девушка испуганно смотрела на подарок и лихорадочно думала о том, что станет говорить маме. Как объяснит тот факт, что ей дарит дорогие вещи мужчина двадцати четырёх лет?

— Я тут вспомнил о том, что скоро «Зарница», — обезоруживающе улыбнулся Дмитрий.

— Дима... — больше всего на свете Алёнке хотелось принять подарок, однако она должна была сказать то, что сказала. — Пойми, я не могу это принять!

— Почему? — пожал плечами Шелестов. — Это всего лишь кроссовки, удобные и хорошие. Тем более, они тебе нужны. Кросс от класса ведь наверняка ты побежишь?

— Я, но...

— Вот и примерь, не упрямься.

— Нет, я не могу, — энергично замотала головой девушка.

— Не возьмёшь?

— Не возьму, — решительно сказала Алёнка и едва не расплакалась.

— Ну ладно, — Дмитрий опять пожал плечами, сложил кроссовки в коробку, коробку — в пакет, а пакет сунул под мышку.

— А что ты будешь с ними делать? — тут же вскинулась девушка.

— Выброшу. Зачем они мне? Ты мою ногу видела? — мужчина указал глазами на свои армейские ботинки. — Мне точно не подойдут, а тебе не нужны.

— Нужны! — с отчаянием выкрикнула Алёнка.

Да гори оно всё огнём! Будь что будет! Она ни за что на свете не откажется от подарка, если его сделал Дима.

— Ну вот так бы сразу, — радостно улыбнулся Шелестов. — Я ведь от души, Алёнка!

И он снова достал коробку из пакета.

«Зарница» в этот раз прошла без эксцессов. Дима постоянно находился рядом с Алёной, страховал её, поддерживал и болел за неё. И девушка вновь одержала заслуженную победу в кроссе.

А в начале лета у Алёны состоялся очень серьёзный разговор с мамой по поводу поступления.

Глава шестая
Период вступительных экзаменов неумолимо приближался. Для того, чтобы определиться и подать документы на поступление, у Алёны осталось чуть больше двух недель.

Девушка и так пребывала в растерянности и в расстроенных чувствах, а тут ещё Дима уехал на учёбу в другой регион и отсутствовал  вот уже десять дней. Не с кем было посоветоваться, поделиться проблемами, пусть даже пожаловаться.

Конечно, они переписывались и созванивались, как только Дмитрию позволяло время, но это было совсем не то. Во всяком случае, девушка была уверена в том, что, общаясь с ней по телефону, самый близкий человек не может почувствовать её настроение и метания.

В один из вечеров после ужина, когда Женя ушёл в свою комнату, Надежда Александровна вернулась за стол, устроилась напротив дочери и тяжело вздохнула.

— Алёнушка, нужно что-то решать с поступлением. Тянуть дольше некуда, время уходит.

— Знаю, — тоже вздохнула девушка.

— В медицинский, как ты хочешь, можно попасть на бюджет только одним путём: попросить целевое направление в районной больнице. Конечно, они не откажут, дадут его тебе. Но где потом работать? Относительно нормально функционирует сейчас только лаборатория.

— Там Алевтина Александровна, — покачала головой Алёна. — Она вечная, бессменная, и ещё лет двадцать точно проработает.

— Вот и я о том же, — закивала мать. — А положенный срок нужно где-то отработать и желательно при этом не прозябать. Посмотри правде в глаза, дочка! Самое верное дело — поступать на бюджет в педагогический, на преподавателя начальной школы. Подумай, только не слишком долго.

Алёна послушно думала, всю ночь не спала, а к утру признала тот факт, что мама права, и поступление в педагогический в данный момент — единственный разумный выход.

Девушка успешно прошла вступительные испытания и ждала зачисления, но при этом не испытывала никакой радости и смотрела в будущее без энтузиазма.

До зачисления оставалось всего несколько дней, когда поздно вечером кто-то позвонил в ворота дома семьи Андреевых. Женька на правах пока единственного мужчины в семье вышел узнать, кто же пожаловал, но вскоре вернулся в компании... Дмитрия.

Алёнка вскочила и стояла молча, не в силах вымолвить ни слова. Только сердце бешено колотилось, — так, словно собиралось выскочить из груди и убежать.

— Здравствуйте, — сразу ко всем обратился поздний гость. — Извините, что побеспокоил вас в такой час, но дело срочное.

Хоть Дима и бывал до этого дома у Андреевых крайне редко, родные Алёны его знали.

— Проходите в кухню, Дима, — распорядилась Надежда Александровна. — Алёна, поставь чайник.

Девушка наконец-то отмерла и заспешила в кухню, где начала накрывать стол для чаепития.

Когда все устроились за этим столом, Шелестов достал из тёмной папки на замке, которую принёс с собой в кухню, какие-то документы в файле.

— Вот, Алёна, это тебе.

— Что это? — удивлённо спросила девушка, которая всё ещё не могла прийти в себя от радости.

Они с Димой не виделись почти месяц, и вернуться он должен был только через шесть дней. Алёна безумно скучала, и каждый день, проведённый в разлуке, давался ей с огромным трудом.

— Это целевое направление на обучение в Медицинском институте от поликлиники Министерства внутренних дел.

Все трое хозяев дома замерли, напряжённо и удивлённо глядя на гостя.

— Дима, ты... серьёзно? — растерянно пробормотала Алёна, не в силах усвоить полученную информацию.

— Конечно, серьёзно, Алёнка! — заверил мужчина. — Разве я могу шутить такими вещами? Ведь знаю, как это много значит для тебя.

— Спасибо, Дима, я... — Алёна поняла, что вот-вот разрыдается, как перед прошлой «Зарницей» у школы, и что было сил прикусила губу.

Шелестов не отрываясь смотрел в её бледное лицо.

— Но как вам это удалось, Дима? — удивлённо спросила Надежда Александровна и развела руками.

— Мой отец хирург. Пришлось подключить его к делу.

— Мы ваши должники, Дима!

— Нет, Надежда Александровна, не нужно ничего. Для меня главное, чтобы направление пригодилось.

 Когда Дмитрий собрался уходить, Алёна отправилась с ним до ворот, провожать.

— Дима, спасибо тебе огромное ещё раз, и ещё миллион раз! — наконец-то потрясение немного отступило, и слова начали собираться в целые фразы. — Ты даже не представляешь, что это значит для меня.

— Представляю, — тихо ответил Шелестов, странно глядя на Алёнку. — И очень счастлив, что смог сделать это для тебя...

Ему как будто передалось волнение девушки, и он замолчал, продолжая смотреть на неё.

— Дима, — выпалила вдруг Алёна, отважившись на вопрос, который давно её волновал, — скажи, а у тебя есть девушка?

Глава седьмая
Дмитрий некоторое время молчал, во все глаза глядя на Алёнку. Лицо его вспыхнуло.

— Вообще я надеюсь, что есть, — наконец тихо ответил он. — Осталось только у неё спросить, считает ли она меня своим парнем, а себя — моей девушкой.

— А ты до сих пор не спрашивал? — выпалила Алёна только чтобы не молчать и не думать.

В голове крутились две мысли: одна — слишком прекрасная и казавшаяся нереальной, а вторая — ужасная, зато вполне правдоподобная.

— Кажется, пришло время спросить, — нерешительно улыбнулся мужчина.

Алёнка посмотрела в его глаза и даже при всей своей наивности поняла, что сбывается, кажется, та мысль, которая казалась прекрасной и нереальной.

Положив папку на поленницу, в которую были сложены дрова для бани, Дмитрий взял ладони девушки в свои.

— Я мечтаю о том, чтобы ты была моей девушкой, а потом... — он смешался. — Понимаю, что я на восемь лет старше, а ты ещё так юна... Но я готов ждать.

— Да. Пожалуйста, Дима, подожди меня! Я очень хочу, чтобы ты дождался.

— И ты не считаешь меня старым? — в глазах Дмитрия мелькнула неподдельная радость.

— Нет, конечно! Какой же ты старый?! Ты самый лучший. Никого лучше нет. И ты самый близкий, — девушка говорила это, и вместо стыда и стеснения из-за своей смелости испытывала лёгкость, уверенность в том, что всё делает правильно.

— Дождусь, — серьёзно кивнул мужчина, и у Алёнки не осталось никаких сомнений в том, что он говорит чистую правду. — Обещаю. Такое доверие не могу не оправдать, тем более, что ты для меня тоже самая близкая, единственная.

Сердце Алёны стучало, кажется, так, что было слышно на другой стороне улицы. И всё же чисто женское любопытство и желание расставить все точки над «i» взяли верх.

— А раньше, Дима? Ты ведь уже взрослый, — продолжала «допрос» неугомонная Алёнка.

— Алёна, — вздохнул Шелестов. — Я мог бы тебе соврать, но не хочу изображать святого. Девушки были, только карьера всегда стояла на первом месте. Далеко не у каждой хватит духу связать свою дальнейшую жизнь с военным. Нужно понимать, что такая жизнь — далеко не сахар, не буду вводить тебя в заблуждение.

— У меня хватит духу! — горячо заверила Алёнка.

Дима быстро обнял её, на миг прижал к себе и тут же отпустил. Но Алёна успела почувствовать, что его сердце колотится так же отчаянно, как и её.

* * * * * * *

В сентябре девушка приступила к учёбе в медицинском институте. Была возможность жить у бабушки, однако Алёна решила, что нужно привыкать к самостоятельной жизни, потому поселилась в студенческом общежитии.

А в октябре из Соликамска вернулся домой отец, Виктор Григорьевич. Алёна не знала заранее о его возвращении, потому не смогла скрыть удивления, переступив однажды субботним утром порог родительского дома.

От Надежды Александровны не укрылась реакция Алёны, и днём, когда отец ушёл по делам, женщина попыталась вызвать дочь на откровенный разговор.

— Я понимаю, что речь идёт о моём отце, о человеке, который дал мне жизнь... — пожала плечами девушка.— Но в данный момент он для меня прежде всего человек, предавший мою мать и бросивший тень на всю семью.

— Очень хочу, чтобы ты поняла, доча, — Надежда Александровна тяжело вздохнула. — Это не банальное желание иметь рядом пресловутые штаны. Нет! Это мой выбор. Я много думала, пока отца не было. Могла развестись с ним, ведь он отбывал наказание. А что потом? Вы с Женей оба совсем взрослые. Ты уже вылетела из гнезда в самостоятельную жизнь, Женька тоже через три года начнёт жить своей жизнью. А я что буду делать? Одна вековать?

— Ты такая красивая, мама! Могла бы снова выйти замуж. Хочется для тебя настоящего счастья.

— За кого, родная моя? Нормальные, порядочные мужчины моего возраста все давно и прочно женаты. В принципе, даже в этой ситуации можно было рискнуть, но... Я поняла, что по-прежнему люблю Витю и не готова видеть рядом другого мужчину. А ещё... Не забывай, что твой отец перенёс инфаркт. Как я могу оставить его одного в такой ситуации? Он и раскаялся, и всё осознал, и сполна получил причитающееся ему наказание.

— Хорошо, мама, как знаешь, так и поступай. Я прежде всего на твоей стороне.

— Спасибо, Алёнушка! — Надежда Александровна обняла дочь.

Конечно, девушке удалось взять себя в руки и не давить на мать, не осуждать её. Однако от души простить и принять отца она так и не смогла, потому после его возвращения стала приезжать домой всё реже и реже.

Глава восьмая
Алёнка и оглянуться не успела, как пролетел первый курс. Ей очень нравилось учиться, и она ни разу не пожалела о своём выборе, хотя в медицинском институте было очень строго и с приёмом экзаменов, и с оценками, и с контролем за посещаемостью.

Дима приезжал всякий раз, как только у него выдавался выходной, и они с Алёной проводили время вместе: гуляли, ходили в кино, в театры, на выставки, в кафе. Несмотря на существенную разницу в возрасте, всегда находили темы для разговоров и никогда не теряли интерес к общению. Наоборот, прочно входили в жизнь друг друга, занимая всё большее пространство.

Несмотря на неоценимую помощь, которую оказал Шелестов при поступлении Алёны в институт, родители девушки продолжали относиться к её избраннику настороженно, хоть не давили на дочь и не пытались отговорить от встреч с совсем взрослым мужчиной.

Ситуация переломилась весной, когда Алёна заканчивала первый курс. Однажды Надежда Александровна возвращалась из города, куда ездила на курсы, как вдруг на половине пути автобус заглох и встал намертво.

Пассажиры стояли на обочине в ожидании попутных машин, поскольку дойти до села пешком было нереально: слишком далеко. Нескольким счастливчикам уже удалось поймать попутку и уехать.

Поднимая клубы пыли, приблизился зелёный военный УАЗик, который проехал было мимо, но остановился и чуть сдал назад.

— Надежда Александровна, садитесь, — раздался знакомый голос. — У меня есть одно место.

Игнорируя завистливые взгляды и перешёптывание некоторых односельчан, Надежда забралась в машину.

— Здравствуйте, Дима, — немного смущённо заговорила она. — Спасибо вам.

— Да пока не за что, — улыбнулся Шелестов, и машина тронулась с места.

Некоторое время ехали молча, а потом Дмитрий, словно решившись, откашлялся и заговорил первый.

— Надежда Александровна, я вижу, что и вы, и Виктор Григорьевич относитесь ко мне настороженно. Понимаю, что доверие можно заслужить только поступками... Потому и прошу: дайте мне возможность доказать вам свои честные намерения в отношении Алёны.

— Дима, — женщина тяжело вздохнула, — я уверена в том, что вы честный и порядочный человек. Но разница... Понимаете? Алёнка ещё совсем ребёнок.

— Я ни в коем случае не собираюсь форсировать события, Надежда Александровна. Алёна мне не просто нравится, она мне очень дорога, и я не представляю кого-то другого рядом со мной. Никогда её не обижу и никому не позволю обидеть. Но давить на неё точно не буду. Понимаете? Я очень хочу, чтобы она почувствовала такую же потребность во мне, и я этого дождусь.

Женщина молча подумала о том, что Алёнка уже давным-давно в нём нуждается, и Дима для неё — свет в окошке. Вслух она этого не сказала, только кивнула, но сердце её оттаяло по отношению к Дмитрию. Начинающиеся отношения дочери и Шелестова Надежда приняла как данность.

* * * * * * * *

Остаток лета после сессии Алёнка провела дома, и это время вновь окончательно примирило её с присутствием отца в жизни семьи.

А в сентябре девушке исполнилось восемнадцать лет. Праздновать решено было дома, хотя гостей собралось достаточно много.

Дима немного задержался, а когда наконец приехал, все ахнули: он привёз не только шикарный подарок,  но и большой букет синих роз. Алёнке впервые подарили настолько роскошный букет, и синие розы она никогда раньше не видела, потому девушка долго стояла, как зачарованная, и смотрела на диковинные цветы.

Из задумчивости её вывело прикосновение губ Дмитрия к её щеке. Сердце девушки замерло и кажется, совсем перестало стучать. Зато через несколько секунд, когда Шелестов прошептал на ухо Алёне слова любви, до сих пор молчавшее сердце дало о себе знать, да ещё как!

Она не решилась ответить при гостях, но её счастливые сияющие глаза сказали намного больше.

* * * * * * * *

Со второго курса Алёна начала подрабатывать в поликлинике Министерства внутренних дел: занималась обработкой оборудования, помогала в регистратуре, да и вообще не боялась никакой работы.

А в ноябре девушку ждал сюрприз: Дмитрия перевели служить в город. Счастью влюблённых не было предела. Как только Дима определился с жильём и въехал в новую квартиру, он сразу пришёл к Алёне с цветами и с кольцом.

Глава девятая
Свадьбу решено было сыграть летом, после окончания Алёной второго курса, но к Диме девушка переехала ещё до новогодних праздников. Родители с обеих сторон отнеслись к ситуации с пониманием, поскольку молодые и так достаточно долго шли к своему счастью и ждали.

Условности уже никого не интересовали, ведь чувства Дмитрия и Алёны прошли проверку временем.

Виктор Григорьевич, который после возвращения из колонии-поселения взялся за ум и по-настоящему вспомнил о семье, помог дочери и будущему зятю сделать ремонт в служебной квартире Шелестова.

Свадебные торжества должны были состояться в начале августа, однако в начале мая в семье Андреевых случилось настоящее горе. В один из дней Виктор Григорьевич вернулся с работы, прилёг отдохнуть, но проснуться мужчине было уже не суждено: он не пережил второй инфаркт.

Личные и семейные проблемы, неприятности с законом, суд и последующее отбывание наказания, — всё сыграло свою роль.

Разумеется, о празднике пришлось забыть, да и не до того было. К счастью, Дима как всегда был рядом  с Алёной, Надеждой Александровной и Женей, поддерживал их, помогал, делая всё от него зависящее.

Спустя ещё год совместной жизни свадьба окончательно превратилась в формальность, и решено было официально оформить отношения уже после того, как Алёна получит диплом. И тогда же всерьёз задумываться о детях.

А пока Дима и Алёнка просто были вместе и наслаждались счастьем. Шелестов служил, продолжая делать  карьеру, Алёна успешно училась. На четвёртом курсе она уже работала медсестрой всё в той же поликлинике.

Жили молодые дружно, никогда не ссорились и всегда поддерживали друг друга. Дмитрию исполнилось тридцать лет; да он и раньше всегда был серьёзным, ответственным и порядочным человеком. А у Алёны, хоть она и была на восемь лет моложе «мужа» (как она называла Диму), никогда не гулял ветер в голове.

Молодую женщину не интересовали ни клубы, ни встречи с подружками, ни погоня за модой. Всё свободное от учёбы и работы время она проводила дома, стараясь порадовать ещё более занятого Дмитрия домашним уютом и маленькими кулинарными шедеврами.

Казалось, ничто не способно нарушить и омрачить почти безоблачное счастье, однако вмешалась, как это часто бывает, сама судьба.

Алёна заканчивала четвёртый курс, когда однажды вечером Дима вернулся со службы мрачный и задумчивый. Женщина не задавала ему лишних вопросов и терпеливо ждала: она знала, что когда любимый немного отдохнёт и придёт в себя, он сам непременно обо всём расскажет.

— Алёнка... — начал Шелестов, но вновь смолк и тяжело вздохнул, сжав ладонями большую кружку с чаем. — Меня переводят на Дальний Восток.

— Ку-у-у-да-а-а? — растерянно и немного испуганно протянула она, напряжённо и с надеждой вглядываясь в лицо Димы.

Нет, это точно не шутка, увы! Мужчина был собран, очень серьёзен и немного печален, будто предчувствовал исход ситуации.

— У нас есть десять дней, родная. Мы должны решить, что будем делать.

— Всего десять?! — ужаснулась Алёна. — Я даже сессию не успеваю сдать!

— К сожалению, всего десять, — кивнул Шелестов.

— Димочка, а ты не можешь отказаться? — она умоляюще смотрела в его огромные и такие родные зелёные глаза.

Но сейчас в них читалось лишь то, что решение уже принято.

— Алёнка, это служба, понимаешь? Тут не может быть «хочу» или «не хочу», «поеду» или «останусь пожалуй». Хотелкам здесь места нет.  К тому же, меня сразу ждут внеочередное звание и очень перспективная работа. Я ведь не раз предупреждал тебя о том, что быть женой военного — это далеко не сахар. Слово «надо» всегда в приоритете.

— Но как быть? Ведь и у меня учёба, Дима! — в голосе Алёны зазвучало отчаяние. — Мне ещё год учиться! И потом работать в поликлинике. Кому, как не тебе, знать о том, что я учусь по целевому направлению?!

— Знаю, любимая, — Шелестов опустил глаза. — Потому и не считаю возможным давить на тебя и настаивать. Но если ты решишь поехать со мной, чего я безумно хочу, постараюсь сделать всё возможное, как-то разрулить ситуацию. Можно попытаться оформить перевод. Уверен, что всё решаемо.

— Дима, но это Дальний Восток, пойми... Он так далеко! Я его только на картинках видела. Для меня это всё равно что на Марс отправиться! А мне там придётся жить!

— Я тоже раньше там не бывал, — пожал плечами мужчина. — Всё когда-то бывает в первый раз. К тому же, ты ведь будешь там не одна,  а со мной.

— Дима, я... — голос Алёны ослаб, будто она лишилась последних сил. — Я... Мне нужно подумать. Уложить это как-то в своей голове.

— Конечно, подумай, — согласился Шелестов. — Только недолго, поскольку, если мы полетим вместе, нам нужно очень многое успеть сделать за эти дни. Подумай до понедельника, и тогда у нас останется целая неделя.

Однако Алёна дала ответ ещё в выходные. Она оказалась не готова настолько круто изменить свою жизнь и отказаться от мечты. В конце следующей недели она переехала к бабушке, а ещё через несколько дней улетел Дмитрий.

Глава десятая
С момента, когда Алёнка одна вышла из здания аэропорта, прошло несколько недель, а ей всё казалось, что она больше не живёт. Кое-как держала на плаву подготовка к сессии, а потом — поездка на каникулы в село к маме.

Брат Женя, который окончил первый курс Технического университета, тоже приехал. Постоянно общаясь с родными и близкими, Алёна постепенно приходила в себя и возвращалась в привычную повседневную жизнь.

Чем дальше, тем больше она свыкалась с мыслью, что придётся жить без защиты, безоговорочного понимания и опоры, которые мог дать ей только Дима, ставший для девушки той самой каменной стеной. Что ж, когда-то же нужно начинать жить самостоятельно? И пусть пока получалось не очень, Алёна была полна решимости справиться.

Она по-прежнему даже подумать не могла о том, чтобы поменять место жительства настолько кардинально. Дима сделал личный жизненный выбор, а она — личный, и была полностью уверена в собственной правоте. Получилось так, что у каждого из них свой путь, и всё теперь решали тысячи километров, которые пролегли между ними.

А потом в семье Алёнки произошли события, которые на время заставили всех остальных забыть о собствннных проблемах. У покойного Виктора Григорьевича была родная сестра, которая когда-то жила с семьёй в том же селе, что и Андреевы, а позже переехала в Астрахань. И главным действующим лицом разыгравшейся драмы стал её сын, двоюродный брат Алёны Владислав.

Влад серьёзно занимался футболом и учился в языковой школе, а потом поступил в строительный институт. Красавец, большой умница и спортсмен, — казалось бы, любимец судьбы, однако настала в жизни парня настоящая чёрная полоса.

Осенью, почти за год до описываемых событый, он получил серьёзную травму ноги, и хотя здоровье удалось практически полностью восстановить, однозначный и безжалостный вердикт врачей гласил: о спорте забыть.

Одновременно пришло разочарование в выбранном вузе, и Влад забрал документы. А поскольку, как показыает жизненный опыт многих людей, беда одна не приходит, почти тогда же от парня ушла любимая девушка, с которой они были вместе несколько лет. И ушла она ... к капитану футбольной команды, за которую раньше играл Владислав.

Не выдержав сгустившейся тьмы и утратив смысл жизни, парень собрался решить вопрос радикально. К счастью, его спасли, а после реабилитации отправили набираться ума в ряды вооружённых  сил, в Благовещенск.

* * * * * * *

В течение всего года, прошедшего в разлуке, Алёна и Дмитрий поддерживали связь, и как только Алёна защитила диплом, её любимый вполне предсказуемо вернулся к разговору о переезде.

— Алёнка, я знаю, что обязательную ординатуру и интернатуру отменили, а это значит, что ты можешь сразу приехать ко мне.

— Дима, — растерянно заговорила девушка, внутри у которой всё похолодело, — но я должна отработать положенный срок. Я ведь училась по целевому направлению.

— Я узнавал, — продолжал настаивать Шелестов. — Перевод в таких случаях возможен. И если ты принципиально согласна переехать, я возьму отпуск и прилечу, чтобы мы успели расписаться и всё решить с руководством поликлиники.

— Дима, — тяжело вздохнула Алёна и почувствовала, как её сердце сжимает ледяная рука. — Понимаешь...  Я очень надеюсь на то, что понимаешь... Я не могу переехать. Совсем не представляю себя там, где ты сейчас слyжишь.

— То есть, — начал вскипать обычно спокойный и собранный Шелестов, — ты вовсе не соскучилась по мне, а по-прежнему в первую очередь трясёшься за собственный комфорт, даже сейчас?

— Дима, не говори так! — в панике воскликнула девушка — Ты ведь обо всём прекрасно знаешь! И ты наверняка понимаешь, что несправедлив ко мне!

Он никогда раньше так не разговаривал с ней, и лёд в его голосе буквально подкосил Алёнку.

— Зато мне теперь многое стало понятно, — всё так же холодно, будто чужой человек, продолжал Дмитрий. — А помнишь, как ты говорила, что у тебя хватит духу стать женой военного и просила подождать тебя? Конечно, я и сам этого хотел и вовсе не наступал себе на горло. Однако всему есть предел, и ждать мне надоело. Я превратился в хронического ждуна, в Пенелопу в мужском обличье! А в прошедший год я, как выяснилось, ждал у моря погоды. Знаешь, я устал, честное слово. И ждущим бобылём больше быть не желаю. Больше тебе звонить не буду и ждать тебя не буду. А ты звони только в том случае, если всё же выберешь нас с тобой, а не свои страхи и комплексы!

С этими словами Шелестов нажал отбой. Алёна в течение нескольких секунд ошарашенно смотрела на трубку, а опомнившись, снова набрала номер Димы.

— Ты уже передумала? — насмешливо поинтересовался мужчина.

— Нет, не передумала, Дима, но ты должен и меня выслушать!

В трубке вновь раздались короткие гудки, и Алёна едва сдержалась, чтобы не швырнуть смартфон об стену. Нарочито спокойно посмотрев  на дисплей, девушка заблокировала все контакты Дмитрия.

— Вот и всё! — яростно прошептала она. — Свободен!

Глава одиннадцатая
Алёна прошла специализацию и начала работать терапевтом на приёме в поликлинике, от которой когда-то получила целевое направление. О своей юношеской мечте стать стоматологом она давно не вспоминала, и работа являлась для девушки настоящей отдушиной, помогающей залечить душевные раны.

Алёнка так и не смогла простить Диме того, что он даже не захотел её выслушать и не попытался понять, потому все контакты бывшего по-прежнему были заблокированы. Однако о том, что Дмитрий так и не прилетал в отпуск, она знала, поскольку случайно встретила его маму, и та рассказала, как они с мужем сами навещали сына.

Несостоявшаяся свекровь Алёны была женщиной понимающей и тактичной, не задавала лишних вопросов и общалась с бывшей невестой Димы вполне цивилизованно.

В одну из тёплых и ласковых суббот конца сентября Алёна спонтанно приняла решение отправиться на прогулку в городской парк. Девушка понятия не имела, откуда пришёл этот импульс, но противостоять ему не стала.

Они с Димой очень любили гулять в парке и в тёплое время года бывали там едва ли не каждую неделю. Сейчас, прогуливаясь по аллеям и рассматривая людей, катающихся на различных аттракционах, Алёнка вспоминала о том, как Шелестов рассказывал, куда прежде всего обязательно поведёт их детей.

На глазах выступили слёзы, а в горле застрял горький комок. Зря она пришла сюда, идея была явно неудачная! Тут всё слишком напоминает о тех временах, когда они с Димой были счастливы.

Решительно развернувшись, Алёна заспешила к выходу из парка, однако на середине одной из аллей остановилась как вкопанная: ей показалось, что на большой цепочной карусели катается Дима. Он действительно очень любил этот аттракцион и всегда ходил на него, правда, без Алёны, поскольку её там укачивало.

Приложив руку козырьком ко лбу, девушка тщетно пыталась защитить глаза от солнечных лучей и рассмотреть мужчину, время от времени появляющегося в поле зрения, когда карусель делала очередной круг. Поняв, что с этого «ракурса» ничего не получится увидеть, обошла карусель по дуге и встала с другой стороны.

Почти сразу поняла, что обозналась. Незнакомец был в форме пограничника; видимо, это одновременно и привлекло внимание Алёнки, и запутало её. Девушка продолжила путь, свернув на боковую аллею, а растревоженное сердце ещё долго не могло успокоиться.

Она была уже почти у выхода, когда услышала позади быстрые приближающиеся шаги.

— Девушка, подождите!

Алёна не приняла на свой счёт прозвучавший за спиной приятный мужской голос, но вскоре с ней поравнялся высокий широкоплечий лейтенант. Тот самый, с большой цепочной карусели.

— Уф-ф, — выдохнул молодой мужчина. — Нашёл. Успел испугаться, что вы ушли, и я вас не найду.

Яркие голубые глаза незнакомца весело блеснули.

— Разве мы знакомы? — пожала плечами девушка.

— В том-то и дело, что нет, — улыбнулся пограничник. — Потому я так спешил вас найти, чуть на ходу с карусели не спрыгнул.

Алёна невольно прыснула от смеха, хотя прекрасно понимала, что прыжок с подобной карусели — это совсем не весело и ни разу не смешно.

— Зачем спешили?

— Чтобы исправить досадное недоразумение и познакомиться. Меня зовут Роман. А вас?

— Алёна, — просто ответила девушка,  которой вовсе не хотелось кокетничать с незнакомцем.

— Алёна, разрешите, пожалуйста, пригласить вас на какой-нибудь аттракцион. А может, даже на несколько.

— Спасибо огромное, Роман, но дело в том, что я спешу. Меня ждут.

— Это уже наверняка? — погрустнел мужчина.

— Да, наверняка. Всего хорошего, Роман, приятно было познакомиться.

— Подождите, пожалуйста! — воскликнул мужчина. — Алёна, если уж сегодня не получается погулять, может, встретимся здесь же через неделю? Давайте договоримся, в какое время вам удобнее?

Почему-то Алёнке не хотелось грубо отшивать его; парень вызывал симпатию, но гулять с ним она не собиралась, потому попыталась изобрести «уважительную причину» для отказа.

— Дело в том, Роман, что я ещё не знаю, какими будут мои планы на следующие выходные, потому не стану ничего обещать и договариваться.

— Тогда, возможно, обменяемся номерами телефонов? — не сдавался  настойчивый лейтенант.

— Нет, — покачала головой девушка. — Я никому не даю номер своего телефона.

— А я вам всё же оставлю свой, — обезоруживающе улыбнулся Роман. — Почему-то я уверен, что вы мне всё-таки позвоните накануне выходных. Возможно, конечно, что мой оптимизм не имеет под собой абсолютно никаких оснований.

Мужчина достал из поясной сумки маленький блокнот и ручку, быстро написал ряд из цифр и протянул лист Алёне. Она свернула листок и сложила в карман толстовки. Ладно, выбросит позже.

* * * * * * *

Неделя пролетела очень быстро, и Алёна не могла бы сказать, будто вовсе не вспоминала Романа. И листок с номером телефона так и не выбросила. Возможно, ей и вправду захотелось встретиться с новым знакомым, а может, главную роль сыграл тот факт, что мама уехала в санаторий, и перед Алёной маячила серьёзная перспектива провести выходные в одиночестве.

Как бы то ни было, в пятницу днём она решила, что вечером обязательно позвонит. Однако вечер наступил, и время неумолимо приближалось к полуночи, а девушка так и сидела перед ноутбуком, на экране которого жили своей жизнью герои популярного сериала.

Рядом на журнальном столике лежали телефон и бумажный лист с цифрами, наскоро написанными рукой Романа.

Выдохнула, взяла телефон и в этот момент увидела уведомления о непрочитанных сообщениях, пришедших несколько часов назад.

Сообщения были, как это ни удивительно, от двоюродного брата Владислава. Обычно Алёнка узнавала новости о нём от мамы или от тёти Риммы, папиной сестры, а сам он никогда не присылал о себе вестей.

Девушка открыла сообщения, увидела фотографию, однако не поверила собственным глазам и начала читать текст.

«Привет, сестрёнка! Как твои дела, как успехи? У меня всё просто супер! Ты ведь наверняка в курсе, что я остался на сверхсрочную, но не знаю, говорила ли тебе мама о том, что меня перевели в другую часть. На фото я со своим новым командиром Шелестовым Дмитрием  Сергеевичем. Мы хоть и виделись с ним раньше всего один раз, сразу друг друга узнали. Он передаёт тебе привет...»

Алёнка несколько раз прочитала сообщение и сквозь слёзы, застилающие глаза, посмотрела на фотографию. Дима и Влад стояли на возвышенности на фоне ярко-синего неба.

Где-то ходишь ты через дожди,

Проживаешь ты жизнью иною.

Говорят мне: Весну подожди,

Всё иначе предстанет весною.

Только в этой весне

Ветры грустно трубят,

Ты ведь знаешь, что мне

Не хватает тебя.

Говорят, есть таблетки для сна,

С ними полный покой обеспечен,

Есть в гитаре такая струна,

Что весельем печали все лечит.

Но не в лад той струне

Все другие скорбят,

Ты ведь знаешь, что мне

Не хватает тебя.

И ещё мне советы дают:

Дескать, клин выбивается клином,

Хорошо, мол, уехать на юг,

Где сияет луна над долиной.

Но стою при луне

Я, платок теребя,

Ты ведь знаешь, что мне

Не хватает тебя.

Я найду тебя, я не сдалась!

Я пройду сквозь метели и мели,

Для того и планета кругла,

Чтоб на ней перекрёстки имелись.

Ни годам, ни судьбе

Нас с тобой не разнять,

Ты ведь знаешь, тебе

Не хватает меня *

* В тексте использовано стихотворение Юрия Визбора

Глава двенадцатая
«Позвони мне как только сможешь», — ответила Алёна брату и стала ждать звонка.

Она понимала, что дело не только в разнице во времени, а больше даже в службе Влада. Он точно не сможет просто взять и позвонить в любой момент, потому девушка настроилась на терпеливое и долгое ожидание.

Владислав позвонил почти через сутки, во второй половине дня в субботу. Алёна весь день провела дома и отлучалась только в магазин. Листок с номером телефона Романа был выброшен ещё накануне.

— Чувствую, сеструха, что мои сообщения произвели на тебя должное впечатление! — весело и энергично заговорил Влад после обмена приветствиями. — Ну как, угодил?

— Не то слово! — в тон ему отозвалась Алёна.

Она была очень рада, что Влад стал прежним, — таким, каким всегда был раньше, до тех злоключений, через которые ему пришлось пройти, — энергичным, весёлым, насмешливым и деятельным.

— Ну так, — самодовольно ответил он. — Фирма веников не вяжет.

— Ты сам как? — девушка не спешила раскрывать истинную причину звонка, хотя и узнать о делах Влада ей тоже очень хотелось.

— Я замечательно, Алёнка, — став серьёзным, ответил Влад. — И это чистая правда. До бесконечности буду благодарить родителей за то, что фактически дали мне жизнь дважды, и за то, что отправили меня в армию. Я теперь и живу совсем по-другому, и мыслю, и чувствую. А тем двоим... воздалось и без моего участия, они сами всё сделали.

— Да, ты прав, — согласилась девушка. — Ты молодец, я тобой по-настоящему горжусь.

Алёна знала от мамы и от тёти Риммы о том, что Наташа, бывшая девушка Влада, осталась одна. Тот самый капитан футбольной команды, который когда-то увёл у Влада Наталью, изменил ей с какой-то совсем юной особой. Пришлось экстренно жениться, дабы скрыть грех и оправдать беременность «юного невинного создания».

Забегая вперёд следует сказать, что и на этом история не закончилась, поскольку в итоге ребёнок оказался не от капитана-футболиста. Бумеранг  иногда бывает просто на редкость точен и пунктуален...

— Но ведь ты решила созвониться не только для того, чтобы услышать мой бесподобный голос и сообщить о том, как ты мной гордишься, правда, Алёнка? — насмешливо поинтересовался брат.

— И тут ты прав, — стараясь скрыть волнение, Алёна бросилась в омут с головой. — Скажи, Влад, а Дима... Дмитрий Сергеевич Шелестов... он женат?

— Нет, — быстро ответил Влад. — Это я знаю наверняка. И пока не собирается жениться. Но больше никакой конкретики по поводу личной жизни командира сообщить не смогу: я элементарно не в курсе. Как и не в курсе подробностей вашего с ним расставания.

— Мне и этого достаточно, Влад! Спасибо тебе огромное! А подробности... может, когда-нибудь и расскажу.

— Не за что. Обращайся. Я сейчас серьёзно, сеструха: если нужна будет помощь, пиши, и созвонимся опять. Ну и просто так пиши.

— Хорошо, Влад, обязательно напишу.

— Дмитрию Сергеевичу от тебя привет передать?

— Нет, ни в коем случае! — испуганно воскликнула девушка.

— Ладно, ладно, — успокоил её брат. — Нет так нет, можешь на меня положиться.

* * * * * * *

Оставшееся до понедельника время пролетело очень быстро: Алёна посвятила его поиску подходящей вакансии. Конечно, она прекрасно понимала, что убедить руководство в необходимости её перевода будет сложно, если вообще возможно.

Однако потом в её голову пришла почти гениальная идея, которая в итоге всё и решила. Девушка отправила резюме на электронную почту той поликлиники, в которой мечтала работать. Приложила сканы документов об образовании, удостоверений, благодарностей и тому подобного.

Всё получилось так, как Алёна и планировала. В понедельник с ней связалось руководство той самой дальневосточной поликлиники, которую она выбрала, и в тот же день на нынешнее место работы поступил запрос о переводе.

Если начальство и было удивлено и раздосадовано, на перспективах молодого специалиста это никак не отразилось, и через две недели Алёна улетела на новое место жительства и работы. Там так же, как и в Астрахани, ей выделили маленькую служебную квартирку.

Влад был предупреждён о её переезде, однако дал слово, что будет молчать. Ему даже удалось выкроить время, чтобы встретить Алёнку в аэропорту и проводить до квартиры.

По пути девушка смотрела в окно, жадно вбирая в себя новые, ранее неизведанные впечатления и пейзажи. Полностью погрузившись в созерцание, она не сразу поняла, что Влад сообщил ей нечто важное.

— Э-э-эй! — брат бросил на Алёнку настойчивый недоумевающий взгляд. — Ты вообще слышала, что я сказал?

— Прости, Влад! — искренне и виновато воскликнула Алёна. — Задумалась. Так что ты сказал?

— Я сказал, что Дмитрий Сергеевич внезапно улетел в отпуск на родину, буквально сегодня ночью. Я ни о чём  не знал заранее, потому и не успел тебя предупредить.

— Не переживай, братик, — улыбнулась Алёна. — Это бы всё равно ничего не изменило.

Глава тринадцатая
— Ты правда не расстроилась? — недоверчиво спросил Влад.

— Конечно, расстроилась, — задумчиво ответила Алёна. — Я-то ведь уже распланировала всё, намечтала, как ты поможешь мне сделать сюрприз Диме, приведёшь его в поликлинику под каким-нибудь благовидным предлогом, а там я. Хотя наверняка знаю, что ничего планировать, да ещё настолько подробно, не следует, — непременно всё сорвётся. Так оно и вышло. А если я думаю правильно, и Дима в отпуске захочет увидеться со мной, он узнает обо всём ещё до возвращения сюда. Что ж, придётся перестраиваться. А точнее, просто ждать.

— Смелая ты, сеструха! Честно? Я бы никогда не подумал, что ты сможешь  настолько кардинально изменить свою жизнь. Ты ведь мамина дочка. Дальше Астрахани никуда не выезжала, если мне не изменяет память?

— Не изменяет. Но вот же, выехала.

— Как тётя Надя восприняла твоё решение?

— Переживает, конечно, но не отговаривала. Она подумывает о том, чтобы продать дом в селе и купить квартиру в Астрахани, поближе к бабушке и на перспективу: вдруг Женька рано обзаведётся семьёй, и у мамы появятся внуки.

— Значит, всё хорошо, потому ситуация в данный момент зависит полностью от тебя. Вывезешь, как думаешь?

— Нет, — покачала головой девушка. — То есть, я-то вывезу, но всё зависит от Димы. От того, как он меня встретит. От того, есть ли у него кто-нибудь, — такой вариант я тоже не исключаю.

— И что тогда? Если плохо встретит, или если у него кто-нибудь есть? Уедешь?

— Только после того, как отработаю положенный по договору срок. Я ведь училась по целевому направлению. Да и прыгать туда-сюда смысла не вижу. А после... Кто знает, может, мне настолько понравится здесь, что я останусь и после окончания срока действия договора?

— Всё же я надеюсь, что Сергеич будет счастлив встретиться с тобой, — вздохнул Влад. — Чёт волнуюсь даже, сентиментальный стал. Хотя казалось бы, должен стать циником. Но вот когда вижу такую женщину, как ты, способную на подобную верность и на настоящий поступок, начинаю даже против воли верить в лучшее и с оптимизмом смотреть в собственное будущее. Придёт и на мою улицу праздник.

— Влад, я даже не уверена до конца, что не упустила собственное счастье, — вздохнула Алёнка. — Слишком долго сомневалась, хоть и решилась быстро. Но у тебя обязательно всё будет хорошо, уверена! Сейчас-то как?

— Сейчас по-разному, но в целом стабильно.

— Интересный ответ, но слишком обтекаемый.

— Ответ свободного мужчины.

— Эх, а я уже размечталась, что ты ко мне на новоселье придёшь со своей девушкой!

— Ты, главное, пожрать побольше приготовь, а то я соскучился по качественной домашней еде. А я уж постараюсь и за себя, и за свою мифическую девушку, всё съем!

* * * * * * *

Со временем Алёна даже начала видеть плюсы в том, что Дима пока отсутствует: самый тяжёлый период адаптации к новому месту жительства и к новому месту работы пришёлся на эмоционально спокойный и стабильный момент. Не нужно было ничего для себя выяснять, не подстерегали приятные  или неприятные сюрпризы, да и решение Дмитрия откладывалось на неопределённый срок.

Конечно, вести из дома внушали оптимизм: мама сообщила о том, что Шелестов приезжал её проведать и узнать новости об Алёне. Выглядел обескураженным, растерянным, но в целом обрадованным.

И всё же девушка твёрдо знала, что пока не посмотрит в глаза любимого и не услышит его голос, успокаиваться рано, равно как и делать выводы.

Разумеется, встреча произошла в соответствии с классикой жанра, то есть, в самый неожиданный для Алёны момент. Казалось бы, она всегда находилась в готовности номер один и напряжённо ждала Диму... Но всё же когда однажды утром в открытой двери рабочего кабинета Алёны появилась такая родная и знакомая фигура, девушка от волнения перестала чувствовать ноги, а слышала, кажется, только собственное отчаянно бьющееся о рёбра сердце.

— Здравствуйте, — вежливо сказал Дмитрий и посмотрел сначала на Алёну, а потом на медсестру Светлану Антоновну.

— Проходите, не стойте в дверях, — распорядилась медсестра, бойкая женщина средних лет, пока немного опекающая Алёну и чувствующая за девушку почти материнскую ответственность.

— Я по делу, — откашлявшись, сказал Шелестов, снова глядя на Алёну, на этот раз пристально и напряжённо. — Доктор, подскажите, пожалуйста, в какое время вы закончите приём? В то самое, которое указано в табличке на двери?

— Да, — кивнула Алёнка.

На большую фразу её пока не хватило.

— Спасибо, я понял, — улыбнулся Дмитрий. — До свидания.

Не успела удивлённая Светлана Антонова что-либо ответить, как Дмитрий скрылся в коридоре.

— Не поняла, — пробормотала медсестра.

Пока Алёна искала объяснение и размышляла над ответом, в кабинет вошёл следущий пациент, а к концу рабочего дня инцидент с загадочным посетителем забылся.

Однако как только Алёна вечером вышла из здания поликлиники, произошло нечто вроде похищения: откуда ни возьмись появился Дима, схватил девушку на руки и усадил в припаркованную рядом машину.

— Ты даже не спросишь, куда мы едем? — всё же не выдержал и спросил мужчина спустя пять минут после того, как автомобиль выехал на трассу.

— Мне всё равно, — улыбнулась Алёна. — Главное, что я еду с тобой.

Глава четырнадцатая

— Проходи. Вот и моя берлога, — счастливо улыбаясь, Дмитрий распахнул перед Алёной двери квартиры. — И прости меня. Должно быть, я выгляжу ужасно глупо.

— С чего вдруг глупо? — удивилась девушка. — Прекрасно выглядишь, впрочем, как всегда. И дома у тебя порядок, вовсе здесь не берлога.

— Располагайся, привыкай, а я отлучусь ненадолго. Не скучай! Отдохни пока, ты ведь после работы.

— Дима, — вплотную приблизившись к мужчине, Алёна положила ладони на его плечи, а щекой прижалась к широкой груди, вдохнула родной и близкий запах, — я не хочу, чтобы ты уходил. Если нужно что-то приготовить, я приготовлю, а продукты можем заказать.

— Я хочу заказать ужин в ресторане. Но, Алёна, у меня ещё есть дела.

— По работе?

— Нет, личное.

— Личное? Другая женщина? Я опоздала?

— Ты не можешь опоздать, любимая! — горячо воскликнул Шелестов. — Моё «личное» — это ты. Я так скучал...

— Если собрался купить цветы, — девушка улыбалась, стараясь скрыть облегчение, которое испытала после ответа на свои последние вопросы, — то обойдусь, или подаришь в другой раз.

— Я и вправду не успел, сразу из части поехал встречать тебя с работы, боялся упустить, — вздохнул Дмитрий. — Вот и хотел сейчас сгонять. Но не только за цветами.

— А если кольцо, то у нас есть кольца, и я их привезла.

— Они же обручальные.

— А ты разве не предложение мне собирался сделать? — хитро улыбнулась Алёнка.

— То есть, сегодня ты меня не отпускаешь? — немного расслабился Шелестов.

— И завтра не отпускаю, Дима! И вообще никогда больше не отпущу, даже если будешь проситься на свободу. Хватит, я нажилась без тебя, больше не хочу.

— Я не буду проситься на свободу, — прошептал Дмитрий и осторожно коснулся пальцами щеки Алёны. — Не нужна она мне. Мне ты нужна.

— Вот и договорились.

— Прости меня, Алёнка!

— За что? — искренне удивилась девушка.

От произошедших с ней перемен и от счастья она совсем забыла о своих обидах.

— За то, что не выслушал тебя и не попытался понять. Знаешь, мы с Владом очень много говорили о тебе,  и он рассказал подробности, которых я раньше не знал. Например, о том, что ты всегда была очень домашним ребёнком, даже в детский сад не ходила, с тобой водилась бабушка. Об этом я, разумеется, не догадывался, но о том, что ты домоседка, знал прекрасно, ведь мы прожили вместе несколько лет. Не каждый человек любит перемены и прямо с ходу готов к ним. 

— И ты прости меня, что не сразу сумела уловить и понять главное.

— Всё нормально, любимая, не переживай! Ты и вправду должна была принять все главные для тебя решения только сама, без давления. Успокоившись и узнав новости от Влада, я понял, что срочно должен увидеть тебя и поговорить с тобой. Решил, что возьму отпуск, полечу и разыщу тебя, а там будь что будет. Если бы ты не захотела со мной общаться, я бы хоть попросил прощения за свою резкость, попытался бы восстановить хотя бы дружеские отношения.

— Я не хочу быть твоим другом, — Алёна тоже провела ладонью по щеке Дмитрия. — Во всяком случае, если быть, то не в первую очередь.

— А кем в первую? — Шелестов с нежностью смотрел на девушку.

— Женой. Я для этого и приехала. Как ты, согласен?

— Я?! Да я возвращался сюда от родителей, и впервые с детских лет у меня душа уходила в пятки. Думаю, вдруг прилечу, а тебя нет. Даже кольцо побоялся раньше времени покупать, из суеверия.

— Вот и договорились.

— Ужин надо заказать, — вздохнул Дмитрий и нехотя попытался отстраниться, но девушка его не отпустила.

— Можем поужинать позже, Дима!

— Ты уверена?

— Когда ты рядом, я во всём уверена.

...Дмитрий и Алёна Шелестовы женаты уже в течение восьми лет, а их старшая дочь Лиза скоро пойдёт в первый класс. Младшей, Маше, недавно исполнилось два года. Алёна в данный момент находится в отпуске по уходу за ребёнком, а её муж продолжает нести службу. Живёт семья Шелестовых всё там же, на Дальнем Востоке. Владислав, двоюродный брат Алёны и друг Дмитрия, окончил языковые курсы, заключил контракт и тоже по-прежнему живёт и служит там. Он до сих пор не женат.

Спасибо огромное всем, кто читал рассказ и сопереживал героям!

Конец.

Мира Айрон