Школьные годы часть 1-я

   В начале 70-х годов, редко у кого в доме был телевизор в деревне, голод по «духовной пище» был адский, особенно для тех, кто любил читать, а уж так повелось, что любовь к чтению  прививалась с детства. Старшие дети всегда читали младшим, сказки и простенькие рассказы, и лучшей просьбой всегда было: ну сестричка, братик, ну почитай мне сказочку… Особенно любили в стихах: «Братья сеяли пшеницу и возили в град-столицу. Знать столица та была, недалече от села»
     В сельской, клубной библиотеке, я был записан с 8-ми лет, все детские сказки, затертые до дыр, знал и выучивал почти наизусть. Эта библиотека работала исправно, каждое воскресенье с утра и почти каждый вечер, для взрослых. Но мало там было книг, больше подшивки газет, журналов. А вот школьная, в коей и по школьной программе были интересные книги, особенно для старших классов,  но увы, почти все время  была закрыта и для нас было большим везением открытой ее застать. Порой, даже с уроков убегали, опаздывали, услышав школьный звонок, чтоб покопаться в ней подольше и найти что-нибудь интересное, что еще не читал. Заведующая библиотекой просто не давала книг «малышам», которые предназначались «старшим», за что мы ее сильно не любили, если не сказать больше, поэтому и приклеилась к ней кличка «Капля».
    Была она женой председателя колхоза Жилкина, так что «работала» она в этой библиотеке, безо всякого расписания, как у нее будет настроение, а чаще всего, на дверях этой, отдельно стоящей маленькой избушки висел огромный амбарный замок. По «совместительству» она же вела школьные предметы: пение, труд, в младших классах, природоведение.  Одним только хорошим запомнилась, частенько, как только приходит на урок природоведения, радовала нас, объявляла «открытый урок», так дети, дружно сейчас собираемся и идем все в лес. Мы, школяры, прямо прыгали от радости, только того нам и надо. Именно она нам и привила любовь к родному краю, природе, да и вообще к окружающему миру.
       И вот однажды, когда мы с моим одноклассником, закадычным другом и соседом уже «повзрослели», стали зачитываться «рОманами»,  нам это сильно надоело и решили мы с ним как то это "расписание" исправить. Одно «неудобство» сдерживало нас от предстоящих намерений, избушка, в которой помещалась школьная библиотека, стояла посреди двух дорог, на перекрестке трех улиц, а рядом через дорогу школа и в 50-ти метрах клуб. Долго мы ходили вокруг ее, как коты возле сметаны, тем более слух прошел: привезли партию новых книг, которые еще лежат в стопках, не оприходованные и без штампа на 17-й странице «школьная библиотека». Огромный амбарный замок нас не очень то и смущал, «опыт был», дома мы уже натренировались, обыкновенным гвоздем их открывать. Пришла осень, дожди и темные- темные ночи. Ну все, пора, решили мы с Шуриком. Пришли вечером, потусовались немного в клубе, чтобы посмотреть, нет ли там Капли, любила она посещать взрослые фильмы, распустив длинные волосы, да и вообще, мало ли ей взбредет что в голову, особенно когда со своим «предом» поругается….в кино не пошли, но дождались начала и быстренько к этой самой заветной избушке. Замок щелкнул и открылся сразу, мы прошмыгнули за дверь, притворив ее за собой, а внутри темень, хоть глаз коли, а свет зажигать нельзя, да и фонариком светить стремно. Стали шарить руками, благо помнили полки с книгами и где лежит «художественная литература», где «детские книги», а где сами они, вожделенные «рОманы». Сашок, тот хоть и учился хуже меня, в основном на «тройки-четверки», но интуиция у него была развита сильней чем у меня и соображал быстро. Зайдем с ним в «сельпо», нам пряников. Завмаг: сколько? Я пытаюсь как то подсчитать «в уме», сколько выйдет грамм на 50-т копеек, и подсчеты эти сильно затягивались, а Сашок сразу соображал, спешил на помощь, столько то грамм. Я даже спрашивал его, как ты так быстро высчитываешь, но сколь не пытался он меня научить, не получалось, хоть убей.  Потом правда я стал выкручиваться, нашел решение, так сказать, и на очередной вопрос «сколько», протягивал те же 50-т копеек и гордо заявлял: на все!  И в этой темной избушке Сашок первый сообразил в потемках, сразу стал шарить на ощуп, «затертые» обложки  книг, понимая, что они наиболее  востребованы,  читаемые, а значит и самые интересные. Я же наоборот, надо искать новые, те что только что привезли и не успели еще оприходовать. И как я обрадовался, когда на полу эти стопки, в самом углу нашел. «Нагрузились» побольше, да вот беда, все вроде как предусмотрели, а мешки захватить с собой забыли, так что уносить пришлось на руках, кто сколько смог. Ну все, пора уходить, мы к двери, а в это время на улице и дождик пошел и тут, как на зло, слышим под «нашей» дверью, на этом маленьком крылечке, девичий шепот: только не туда, только не туда и страстные такие стоны. Мы сразу инеем покрылись, вот влипли, так влипли, сейчас вломятся. Это сейчас, оглядываясь с высоты прожитой жизни, я могу расшифровать двойной смысл слов, куда это «не туда», а тогда, школярами, мы только о своей безопасности и думали. Стоит только кому ни-будь из этой «любовной» парочки облокотиться, толкнуть ненароком дверь, она тут же и откроется, так как открывалась внутрь, а подпереть изнутри, нам  в потемках ее нечем. Потом маленько успокоились и стали гадать, кто это мог быть, «интересно» же застать такой интимный момент, да потом «похвастаться» где ни то. Ждали долго, толи девушка долго «не соглашалась», то ли парень «перестарался» от переизбытка чувств, то ли нам на этот раз действительно повезло, ведь не воры же мы какие и разве виноваты в том, что эта проклятая библиотека вечно закрыта. По коротким «разговорам» и всхлипам, все же узнали, догадались, кто это так «уединился», но в дальнейшем молчали оба, как рыбы, понимая, дойдет слух, разболтаем, не миновать разборки, а там и выяснится, придется признаться на допросе «с пристрастием», где мы были и что в это время делали. Наконец то парочка эта, закончив свои дела, тихо подалась опять в клуб, досматривать кино, мы быстро выскользнули за дверь, сухо щелкнул замок, вставленный в петлю и  быстрей под первый на пути уличный фонарь, на свет, чтобы наконец то разглядеть свои «трофеи». Хуже всего был мой «улов» и мне достались: «Мертвые души» Гоголя, Стихи Пушкина, в коих единственно что «ценное» было «Капитанская дочка», «Преступление и наказание» Достоевского, «Герой нашего времени» Лермонтова, «Отцы и дети» Тургенева  и прочая «дребедень». У Шурика улов был получше: «Война и мир» Толстого, «Хаджи Мурат», «Анна Каренина», «Охотничьи рассказы» Тургенева и еще тройка каких то, не помню уже, но ими мы зачитывались взахлеб, так что уже в 7-м классе всю школьную программу старших классов по классикам Русской литературы знали на зубок и классная наша, Анночка, которая и вела у нас в 9-м предметы «Русский и литературу» непременно ставила нам 5-ки,  не переставая удивляться, когда это мы успели все  прочитать.
    В конце каждого учебного года, перед началом долгих летних каникул, Капля вешала объявление в школе, да и на уроках всегда поминала: кто забыл сдать литературу, полученную в школьной библиотеке, просьба принести и вернуть. Принимала даже на уроках, когда нам лень было бежать на перемене в эту избушку. Да и «порядок» в ее «ведомстве» был такой, что приносишь книги, она даже не соизволит найти и открыть твою учетную карточку, а брал ли ты когда их вообще и как давно. Проверяла лишь 17-ю страницу, чтоб стоял штамп «школьная библиотека», по всей видимости, понимала, чтоб не притащили «дети» что ни-будь «взрослое». Зная это, мы конечно же все вернули, труднее было со мной, т.к. многие мои «трофеи» были еще совсем новыми, без штампа, их приходилось «прятать» за пазухой и аккуратно ставить на дальних полках, будто бы они завалялись невзначай и неожиданно так,  нашлись. Уничтожить, сжечь или утопить какую то книгу, будь то хоть совсем не интересную, в те голодные времена ни-ни, даже в мыслях ни кто из нас не мог позволить себе такое.
    Это уже потом, в конце школы, (об этом как ни-будь в следующий раз, продолжение последует), когда начался не совсем здоровый ажиотаж, считаю это большой ошибкой наших педагогов, был брошен клич: чей класс больше всего сдаст макулатуры и выйдет победителем, тот удостоится поездки в  славный г. Киев. А для нашей «дыры», куда городской рейсовый автобус и то не всегда ходит, это все-равно что слетать на луну, хоть и город этот от нашей граничащей с Украиной, Брянской областью, как равносторонний треугольник, 100 км Беларусь, 100 км Украина, а мы Россия, в центре, но таких слов мы тогда вообще не употребляли, потому что считали все одной, целой, нашей большой и любимой Родиной СССР.