Акванолики

  Акванолики — создания, вроде бы похожие на людей, сотканы из света и тайны. Человеческое лицо, словно застывшее в вечной молодости, с годами лишь украшается растительностью — у одних пышной, у других скромной. Волосы, усы и борода — не знают бритвы, ибо их длина и форма подчиняются прихотливой игре генно-нейронных связей и гастрономическим пристрастиям. Голова, руки, точеное мускулистое тело — все почти человеческое. "Почти" — потому что вместо ног туловище завершается хвостом, и каждый хвост — неповторимый узор, как отпечаток пальца, уникален по форме, длине и рельефу.
   Но не только хвост отделяет акваноликов от людей. Сама их суть — эфирна. Вместо кожи их обволакивает плотный, пульсирующий электромагнитный кокон, повторяющий контуры тела. В своей первозданной природе акванолики прозрачны, но они черпают силу из электрического заряда, что струится изнутри, озаряя их светом. Интенсивность этого свечения — мерило их жизненной энергии. Чем меньше заряд, тем слабее сияние. Поэтому им необходимо постоянно подпитываться от солнечных батарей. Кроме того, цвет свечения — знак принадлежности к определенному сословию.
  Ярийцы — правящая элита, переливаются всеми оттенками золота. Среди них — политики, юристы, дипломаты. Финансово-экономическая верхушка бодунов, также избранное сословие, гордо отливает ртутным серебром, являя миру банкиров, купцов и прочих повелителей капиталов. Их деятельность координирует Министерство Экономики. Далее — первый уровень: изумрудные трезвенники — силовые структуры, блюстители порядка, под надзором Министерства Государственной Безопасности. Второй уровень — прозрачные, с алыми переливами, восстановители — врачи всех мастей, чья работа под контролем Министерства Здоровья. Белые мирологи — исследователи, ученые и профессора, которые изучают мир и его обитателей под эгидой Министерства Науки — особо ценные. И третий, рабочий класс — матовая дымка синего света, управляемая Министерством Труда. Их так и зовут — синяки. Более образованные становятся инженерами, изобретателями, архитекторами. Менее одаренные осваивают простые профессии, становясь мастерами своего дела. Общество видит в них лишь рабочую силу, обязанную беспрекословно подчиняться привилегированным сословиям. Они — словно крепостные крестьяне из древних времен Русов. Но есть и те, кто даже уровня не имеют.
Это чекуши, отливающие космической тьмой, в большинстве своем необразованные, но добрые и сильные акванолики, трудящиеся как рабы на самых тяжелых и низкооплачиваемых работах. Как и синяки, они не имеют права жить в городе. И если первым дозволено там хотя бы работать, то чекуши могут находиться в городе лишь по неотложным делам или по специальному приглашению.
 Синяки построили себе отдельный городок — Мол, недалеко от столицы, а чекуши ютятся в мрачном поселении Кош. Он находиться на приличном расстоянии от других, но в непосредственной близости от рудников, на которых те работают. Но, пожалуй, главное отличие акваноликов от людей — отсутствие воды в их организме. Это отражено в самом названии цивилизации — ноль воды. Основной продукт питания для них — алкогольные испарения, которые они называют алкопаром. Лишь самые отчаянные смельчаки, в крайне ограниченных количествах, позволяют себе вкусить чистой, прохладной воды. Обжигая ею свои органы и вызывая кратковременное замыкание электромагнитного поля, они пьянеют, рискуя здоровьем и иногда жизнью. Тут они схожи с людьми, ибо и у них развивается зависимость, но только от воды. Таких акваноликов называют водохлебами. И, наконец, последний штрих в описании отличий: кардинально иные органы чувств. Акванолики питаются и дышат хвостом, слышат носом, ориентируются в пространстве ушами, а глаза служат им камерой и компьютером. Единственное, что сближает их с людьми — способность говорить через рот.
  И все эти дивные создания радуются жизни на планете Айкон. Её сухая, песчанная поверхность изрезана скальными хребтами. Здесь нет ни шелеста листвы, ни звериного рыка – лишь эхо магнетизма гуляет в безжизненных просторах, под плотной атмосферой спиртового облака. Вода, драгоценная влага, скрыта в глубинных пещерах, гротах, подайконных озёрах, и даже там она – не живительная роса, а часть жидкого, часто обжигающего, горячего спирта. Города акваноликов – нечто совершенно чуждое нашему представлению о мегаполисах. Это многоуровневые конструкции причудливых форм, заключенные в прозрачные электроволновые стены. Они словно парят над поверхностью, на самом деле покоясь на каменных столбах, уходящих в самое сердце Айкона. Эти столбы служат также направляющими для тяжелых щитов, искусно созданных мастерами из камня или металла. Цвет щита – словно знамя, говорящее о сословии обитателей. Золотые – гордость ярийцев, титановые – символ несокрушимости бодунов, перидотовые, цвета весенней зелени, – оберег трезвенников, беломоритовые, с лунным переливом, – украшение домов мирологов, из алого оливина высечены щиты восстановителей, а дома синяков окутаны бирюзовой сеткой. Чекуши же, открывшие самый ценный минерал Айкона – шунгит, – воздвигли себе щиты из этой иссиня-черной защиты. Эта непроницаемая завеса нужна акваноликам для уединения, для тихого сна, когда можно подключиться к энергетическим потокам, исходящим от их солнца - Великого Ярила, а в его отсутствие от ярильных аккамулятарных батарей, и восполнить уровень зарядки.
  Улицы, площади и переулки обозначаются в городах условно, так как акванолики парят в пространстве. Они так же могли бы проникать сквозь стены и этажи, но у всех жителей установлена электромагнитная защита, не позволяющая так нагло нарушать личное пространство. Лишь владельцы или имеющие полномочия могут себе позволить такую вольность. По утрам город выглядит особенно красочно, переливаясь в лучах восходящего Ярила. Наша история началась именно таким утром.

Глава 1.

 Ярило только показалось из-за горизонта, но его лучи уже ласкали спящий город. В самом его сердце, словно неприступные крепости, возвышаются государственные учреждения и роскошные резиденции богачей. Город чётко разделён на сектора, где обитают представители различных сословий. По утрам на улицах оживают ярильные терминалы – устройства, питающиеся от солнечных батарей, дарующих жизнь и энергию Айкону. Эти батареи - единственный источник электричества на планете.
  На центральной площади возвышается здание государственной библиотеки, скрытое за белыми щитами. Но даже здесь лучи Ярила нашли путь внутрь, проникая сквозь узкие окна и освещая огромный зал. Группа учёных, сбросив с плеч белые плащи, жарко спорит у одной из стен. Эта небрежность, это нарушение всех мыслимых приличий, заставила премьер-министра замереть в изумлении. Его глаза засветились, словно миниатюрные ярила в полдень, фиксируя поистине форменное безобразие. Новость, которую он услышал всего минуту назад, была настолько ошеломляющей, что ему тоже не терпелось узнать подробности, но даже в такой ситуации он не мог позволить себе забыть о своём статусе.
  – Как это понимать, господа мирологи?! – прогремел его грозный голос в огромном купольном зале. Учёные мгновенно замолкли и, склонив головы, расступились перед представителем власти. Глава города возвышался в центре зала, излучая ослепительное сияние.
  На вид ему было лет тридцать, не больше, но он правил акваноликами уже около пятисот лет. Его золотой, расшитый драгоценными камнями плащ говорил о высоком происхождении. Сын ярийцев, великий Наяри, из чьего рода назначали правителей Айкона, ещё со световых веков!
  Из толпы отделился седовласый, стройный, не высокого роста академик по имени Фантом и полушёпотом произнёс
–  Простите нас, господин министр! Но наше открытие настолько невероятно, что мы забыли о сне и о приличиях.
 – Немедленно приведите себя в порядок и доложите мне, как положено! - Словно не слыша его, властно приказал премьер-министр.
  – Да, господин Наяри. - с поклоном ответил главный академик.
  Учёные, бесшумно скользя, поспешили к своим плащам, понимая, что такое пренебрежение к одежде может повлечь за собой понижение в должности и потерю уважения. Они боялись справедливого гнева Наяри, осознавая, что их ждёт. Через минуту, исполненные благоговения, мирологи окружили премьер-министра на почтительном расстоянии и торжественно преподнесли ему тонкий плоский диск, около тридцати сантиметров в диаметре, свободно парящий в воздухе. На самом деле он, под действием гравитации упал бы, если бы не регулятор магнитного поля. Учёные уже успели изучить находку. Диск был изготовлен из неизвестного материала, настолько прочного, что на него не действовали никакие известные силы, кроме магнетизма. Всё, что касалось его, не отталкивалось, не притягивалось и не изменялось.
   Он не излучал привычных волн. Одна сторона диска была покрыта тончайшим слоем плёнки с непонятными знаками – вероятно, древними письменами. Другая сторона была исцарапана по окружности. Царапины различались по глубине и ширине, что указывало на наличие шифра, содержащего некую информацию. По предварительным оценкам учёных, этот предмет принадлежал цивилизации, существовавшей около семисот световых лет назад.
 – Это действительно приобретение межгалактического масштаба! – произнёс изумлённый министр, выслушав отчёт и внимательно рассмотрев находку. – Где вы его нашли?
 – В вышедшей из строя ярильной батарее. При её замене синяки обнаружили этот диск. Мы пока не знаем, как он там оказался и почему его не заметили при установке. Самое интересное – кто его туда поместил и зачем.
 – Итак, задачи ясны! – заключил премьер-министр. – Никто, кроме присутствующих здесь, не должен узнать об этой находке, пока мы не получим ответы на все вопросы. Синяков предупредить, чтобы молчали, иначе отправятся к чекушам на рудники! - грозно предупредил Наяри. - Найдите ответы на озвученные вами вопросы. Расшифруйте послание, и только потом мы будем решать, что делать дальше. Все ваши версии, обнаруженные детали, факты – абсолютно всё – фиксируйте в засекреченных отчётах и ежедневно отправляйте лично мне!
 – Конечно, господин премьер-министр, – ответил пожилой миролог.
Удовлетворённо кивнув и ещё раз окинув взглядом находку, Наяри важно удалился. Створки защитного щита медленно разошлись, и правитель проплыл сквозь прозрачную стену. Акванолики проводили высокого гостя поклоном, дождались, когда створки сомкнутся, и с энтузиазмом принялись за работу.
 Тем временем Наяри уже плавно влетел в свой золотой кабинет. Даже днём прозрачные стены его резиденции были закрыты золотым щитом, чтобы любопытные горожане не глазели на рабочий процесс и личную жизнь главы города. Министр также был членом межгалактической лиги, что налагало на него огромную ответственность не только за управление планетой, но и за поддержание мира и согласия между соседними мирами, а также за дипломатическую работу в союзных галактиках.
 – Уже полдень, а я ещё не разобрал поступившие новости, – недовольно пробормотал Наяри.
  Он вытянул руки вперёд и раздвинул их в стороны. Перед ним возник прозрачный экран, на котором замелькали изображения и тексты. Премьер-министр сосредоточился, и сетчатка его глаз ярко засветилась, считывая и мгновенно сортируя информацию. Что-то отправлялось в архивный файл, что-то за секунду переводилось на язык акваноликов, прослушивалось и распределялось по соответствующим папкам.
  Государственная и секретная информация шифровалась ключом безопасности. Обработанные файлы передавались в Чрево Единой Лучевой Обработки – центральную супер галактику, своеобразный компьютер, хранилище информации, поступающей со всех союзных галактик. ЧЕЛО не только хранило базу данных, но и обрабатывало её, регулярно предоставляя членам союза результаты анализа, что позволяло принимать быстрые и взвешенные решения для поддержания баланса и мира в освоенной части вселенной.
  Но у каждой планеты был свой особый канал связи, информация с которого не передавалась в ЧЕЛО. Это была необходимая мера предосторожности, так как случалось, что бунтари использовали базу данных для подрыва мира и развязывания войн. Пользоваться этим каналом могли только главы планет, принёсшие клятву перед МГЛой о том, что не используют его против своего народа и членов Лиги. После клятвы им вживляли специальный чип, срабатывающий при её нарушении. Предатель мгновенно уничтожался, а канал блокировался автоматически. И только после расследования специальной комиссией канал мог быть разблокирован, и вновь назначенный правитель получал право им пользоваться. Только он мог решать, передавать ли ту или иную информацию с этого канала кому-либо, в том числе и в ЧЕЛО. Итак, министр был погружён в свою ежедневную работу. Он включил ещё пару экранов и изучал сообщения от жителей города и от представителей сословий планеты.
  На центральном экране вспыхнула красная лампочка – сигнал о поступлении сообщения по засекреченному правительственному каналу. Наяри мгновенно закрыл ладонями все экраны и нажал на золотую кнопку на одном из столбов кабинета. Ещё один щит, уже изготовленный из шунгита, не пропускающего не только свет, но и любые излучения, медленно закрыл стены помещения. Теперь можно было без опаски открыть секретную линию. На экране возник белый файл, присланный мирологами. Секунду поразмыслив, премьер-министр ещё раз огляделся вокруг и кликнул на файл. На экране появилось лицо Фантома – видеообращение, записанное устаревшим способом, через камеру.
 – Умный старик, – усмехнулся Наяри и включил воспроизведение.
 - Уважаемый господин премьер-министр. Нам удалось достичь определенных успехов в изучении диска. Во-первых, расшифрована надпись.
  Это архаичный язык наших предков, Русов. Слово – "Человеко". Возможный перевод – "Вечная Галактика", но, учитывая ограниченность знаний Русов о космосе, даже о своей собственной галактике, мы склоняемся к интерпретации "Вековая Память". Также, едва различимым шрифтом, обнаружена вторая надпись: "Сохранение Вида". По всей видимости, диск содержит информацию, предназначенную для защиты кого-то или чего-то, находящегося под угрозой полного уничтожения. Во-вторых, мы крайне осторожно воздействовали на обратную сторону диска различными волновыми излучениями. Лишь лазерный луч уловил слабые, трудно различимые сигналы, будучи направленным на царапины. В настоящий момент мы варьируем мощность лазера, стремясь уловить и обработать все возможные сигналы, что потребует дополнительного времени. Ожидаем ваших дальнейших указаний.
  Изображение исчезло, уступив место нескольким белым файлам отчетов об исследованиях. Наяри погрузился в их изучение. Наконец, взмахнув рукой, министр погасил экран и погрузился в раздумья. Человеко, Русы – такая глубокая древность… Стоит ли углубляться в изучение этого диска? Не обернется ли это непредсказуемыми последствиями? А вдруг там есть описание самоуничтожающего оружия? Но жажда познать наследие предков, понять, как оно повлияло на их развитие и угасание, пересилила страх. Глава министерства хмыкнул и, вновь разведя ладони, активировал экран.
 – Фантом, сосредоточьтесь на расшифровке записи. Как только добьетесь успеха – немедленно доложите мне. И никаких самостоятельных действий без моего ведома. Это может быть крайне опасно. Обеспечьте строжайшую секретность вашей работы с диском.
  Завершив обращение, Наяри поместил файл в золотой контейнер и отправил ученым по защищенному каналу связи.
 – Как же я устал, – устало вздохнул Наяри, словно отработал смену с чекушами в рудниках. Он коснулся серебряной кнопки рядом с золотой, и шунгитовый щит бесшумно отделился от стен кабинета. Медленно подплыв к стене, возле которой располагалась ярильная батарея, глава планеты приложил ладонь к углублению, выполненному точно по форме его руки. Направив пучок энергии в отверстие, он активировал потайную панель. Несколькими нажатиями кнопок он выбрал желаемый сорт напитка. Колонна выдала еще одну панель, с двенадцатью хрустальными гранеными шарами. Большинство из них были опустошены, но три все еще до краев наполнены алкопаром. Наяри улыбнулся и хвостом соединился с разъемом одной из сфер. Его эфирное тело стало медленно насыщаться девяностоградусным спиртовым испарением.
  Ярило медленно опускалось за горизонт, а премьер-министр, надышавшись алкопаром и пребывая в прекрасном расположении духа, сбросил золотой плащ, аккуратно повесив его на специальный крючок. Он завис возле ярильной батареи и, подключившись к ней, стал заряжаться, довольный прошедшим днем. Вскоре правитель уснул и сладко засопел.

Глава 2.

    Едва заря коснулась горизонта, премьер-министра вырвало из объятий сна тревожное сообщение по секретной правительственной линии. Нахмурившись, Наяри отключился от зарядки и, подняв шунгитовый щит, удостоверился, что кабинет пуст. Лишь после этого он раздвинул мерцающий экран. Сводка от мирологов гласила: в библиотеку доставлен синяк, один из тех, кто последний в раз устанавливал новую батарею. Министр, нехотя накинув на плечи плащ, неторопливо взял шар с алкопаром, на ходу подключая его к хвосту. Пока щит бесшумно отворял фасад золотого дворца, Наяри успел вдохнуть утреннюю порцию бодрящего пара и, ощутив прилив сил, важно направился к мирологам.
  В библиотеке вновь царило оживление, голоса учёных эхом звучали под куполом. В стороне, понуро опустив голову, томился в ожидании своей участи молодой синяк. Наконец, в зале величаво появился премьер-министр. Мирологи тут же смолкли и почтительно склонились. Синяк, впервые увидев так близко своего правителя, растерялся и съежился на прозрачном полу, стараясь стать как можно меньше, словно эфирное тело могло спасти его от надвигающейся беды. От этого он и впрямь стал похож на шар для алкопара, только не прозрачный, а синий с фиолетовым отливом.
 — Итак, — протянул Наяри, приблизившись к пленнику, — рассказывай, каким образом в батарее оказался посторонний предмет!
 — Я, я не знаю, — прошептал синяк, и голос его дрожал от страха, как воздух при магнитной буре.
 — Ты хочешь сказать, что тебя привели сюда по ошибке? Ты не разбирал ту самую батарею, в которой мы обнаружили находку?
 — П-почему же, я её де-демонтировал… Только я б-был не один, и я ни-ничего туда не п-прятал...
Услышав это, Фантом, оставив группу учёных, приблизился к синяку. Он строго посмотрел на бедного работягу.
 — Конечно, ты в тот день ничего не прятал, — устрашающе спокойно заговорил он. — В день обнаружения, диск уже вытаскивали, а положил его ты, при первичной установке батареи. Разве не так? Мы же все знаем, и отпираться нет смысла.
 — А я... и не-не отпираюсь, — чуть не плача ответил синяк. — Ме-меня господин п-правитель спросил, отк-куда появился д-диск, и я че-честно ответил, что не-не знаю, потому что не-не прятал его!
 — Тогда, может быть, ты знаешь, кто положил диск в батарею? — грозно спросил Наяри.  — Ведь ты только что подтвердил, что присутствовал при первичной установке, а значит, видел, кто мог спрятать его в батарее.
  Синяк вновь сжался в подобие шара из-под алкопара.
 — Не молчи, — резко сменив тон, рявкнул академик. — Когда спрашивает правитель!
 — Я... знаю, кто это сделал… — прошептал полуживой акванолик.
 — Ну, говори же, пока мое терпение не лопнуло, — прошипел Наяри.
 — Это… это… мой… отец, — заикаясь, выдохнул синяк.
  Премьер-министр медленно повернулся и обжигая светящимся взглядом, грозно оглядел академиков.
 — Какого дранозавра вы вытащили меня из зарядки? Неужели сами не могли как следует допросить синяка и вызвать меня уже после того, как окончательно убедитесь, кто виноват?
 — Помилуйте, господин министр, — вступился за всех Фантом. — Когда мы собрали всех, кто менял тогда батарею, и стали выяснять подробности, то установили, что диск на тот момент уже находился в ней.
 — Это и так понятно, дальше что? — раздражительно оборвал его Наяри.
 — Мать этого синяка сказала нам, что ее сын притащил этот диск домой с рудника. Мы спросили, почему они не оставили заявку о находке в соннике? Мать удивленно спросила: "А зачем? Это же обычная поделка?" Тут ее перебил муж, бригадир синяков и заявил, что так приказал ему академик, к которому первоначально отнесли диск. Мать, ничего не понимая, смотрела то на мужа, то на нас. Имени того академика никто назвать не смог, и мы решили, что это ложь с целью снять с себя ответственность за присвоение чужого имущества. Поэтому мы увели их сына в библиотеку и решили поговорить с ним наедине, надеясь, что без родителей ему будет легче во всем сознаться и, наконец, рассказать правду. Но он продолжал твердить то же самое. Тогда мы осмелились вызвать вас, господин премьер-министр, будучи уверенными, что в вашем присутствии он перестанет врать. А сдавать его в сонник, по понятным причинам, мы не стали.
  Наяри на секунду задумался. Его раздражали вечные отговорки подчинённых, когда с ними пытаешься нормально беседовать. Поэтому, наливаясь гневом, он протянул руку к дрожащему синяку. Мгновение – и разряд энергии, словно хлыст, прошёлся по бедняге, сковав его и взметнув в воздух. Тело несчастного вспыхнуло нестерпимо ярким голубым светом.
 – Если ты сейчас же не скажешь правду, я превращу тебя в пепел! – Ярость правителя пульсировала в воздухе, и его золотой костюм отразил свет миллионами искр, словно вспышка на поверхности Ярила.
 – Пощадите, господин правитель! – взмолил акванолик. – Я расскажу всё, как есть, клянусь! Только не отнимайте жизнь!
Премьер-министр нехотя опустил трепещущее тело на пол и, склонившись, прошептал голосом огнедышащего дранозавра:
 – Это твой последний шанс. Постарайся выдать мне такую историю, чтобы я поверил в каждое твое слово…
  В тот  день группа академиков приступила к исследованию местности, где геологи обнаружили новые залежи жидкого спирта. Атмосфера планеты большей частью состояла из паров этой живительной жидкости, которые естественным путём испарялись с маленьких озёр, обнаруженных на небольшой глубине, через пористую скальную породу. Оставшийся жидкий спирт стекал в самое нижнее, большое озеро, которое и нужно было обнаружить и закрыть непроницаемыми щитами, чтобы было возможно откачивать драгоценный пар и наполнять им хрустальные сферы. Возведение защитов над всеми обнаруженными точками не только непомерно дорого, но и чревато катастрофическими изменениями в хрупком составе атмосферы. Беда в том, что эти южные земли планеты были единственным пристанищем для жидкого спирта.
   В период спада активности ядра планеты, природного алкопара в атмосфере не хватало для полноценной жизни акваноликов. Поэтому жители стали массово гибнуть от недостатка столь привычных спиртовых испарений. Был срочно собран кабинет министров и на этом планетарном совете приняли непростое решение об искусственном производстве алкопара. Все найденные месторождения располагались в окрестностях поселения Кош, где жили чекуши. Вовсю уже работало три разработанных рудника. Этот должен был стать четвертым.
  Было решено прежде досконально изучить скальный хребет, проследить пути ручьев, берущих своё начало с уже известных небольших озер. Для расширения проходов и пещер к академикам приставили внушительную группу синяков, оснащенных новейшим техническим оборудованием.
 Бригадиром был Тор, отец Гала – кремень-мужик, чьи руки помнили жар плазменной сварки и холод пещерных глубин. Ребята работали как единый механизм, годы плечом к плечу возводя немыслимые конструкции, понимая друг друга по едва уловимому жесту. Пока учёные корпели над расчётами и прокладывали маршруты, синяки были предоставлены сами себе. Поддерживая связь по общей внутренней линии, они были готовы по первому зову Тора мгновенно собраться вместе. И вот, один из молодых, воспользовавшись короткой передышкой, решил бросить взгляд на уже знакомое озеро. Сами по себе эти скопления жидкого спирта не представляли для него особого интереса. Лишь недавно была разработана и запущена система подачи этого сырья на завод, для переработки в столь необходимый алкопар. У синяков не было ни подходящего оборудования, ни средств, чтобы его приобрести, поэтому жидкий спирт оставался для них лишь геологическим образованием. Но любопытство – штука заразная: откуда он берется, этот спирт, в утробе планеты?
  Осматривая озеро, синяк вдруг заприметил на одном из выступов пещеры нечто странное и, крадучись, приблизился. Это был плоский диск, чернее ночи, то ли камень, то ли металл, но явно не с Айкона, а словно созданный в пучине мироздания.
  Сердце заколотилось в груди, и молодой парень, оглядываясь, поспешил к бригадиру, шепотом поведав о своей находке. Решили сообщить академикам, но, помня о субординации, они не посмели обратиться к главному, а все рассказали одному из молодых мирологов. Новость заинтриговала его, и вскоре они втроём стояли на берегу, вглядываясь в хрустальную гладь озера.
Учёный, окинув взглядом диск, вдруг побледнел, словно ночная звезда, и приказал молчать о находке. Оставлять артефакт на виду было равносильно приглашению беды, поэтому без лишних слов он повелел синякам сбросить артефакт в озеро, что те и исполнили беспрекословно. Бригадир, нахмурив брови, строго наказал молодому рабочему забыть об этом происшествии, тем более что пришло время возвращаться к основной работе.
  Но сам он не мог отделаться от навязчивых мыслей о находке. Как диск возник из ниоткуда? Какую дремлющую опасность таит в себе? На следующий день, словно ведомый незримой силой, он вернулся к тому самому месту и замер в изумлении: диск лежал на том же выступе, словно насмехаясь над попытками избавиться от него. Тревога закралась в его сердце. Нужно было унести эту загадочную вещь подальше, спрятать в надежном месте, прежде чем она нанесет непоправимый вред исследователям. Недолго думая, бригадир, ощущая прохладу металла, завернул диск в изоляционную фольгу и спрятал во внутренний карман плаща. Улучив момент, когда бригада была поглощена работой в русле спиртового потока, он, словно тень, скользнул в сторону дома. Куда же его положить? В дом, где царит семейный очаг, нельзя вносить эту неизученную и, возможно, опасную вещь. Решение пришло мгновенно: работяга спрячет диск в своей мастерской, прикрыв его старым мешком из-под запчастей. Успокоившись, он вернулся к своим обязанностям.
  Утром следующего дня его разбудил тревожный голос жены. Оказывается, их любознательный сын Гал обнаружил таинственную находку и, охваченный жаждой познания, принялся за её изучение. Мать застала его за этим занятием. Гал, застигнутый врасплох, не мог вымолвить ни слова в ответ на её вопросы, откуда у него эта странная вещь. Обеспокоенная жена решила разбудить мужа и посоветоваться прежде чем сообщить о находке трезвенникам. Синяк, услышав о случившемся, едва не поддался панике, осознавая, к каким последствиям это может привести. Нужно было срочно спасать положение.
  В голове, словно в бушующем море, не возникло ничего более убедительного, чем спонтанная отговорка: парень, дескать, из обломка горной породы, принесённой с разработки, вознамерился высечь себе забавную игрушку. Мать, кажется, поверила и вскоре забыла об инциденте. Отец же, нахмурившись, отчитал сына за присвоение чужого и приказал молчать о диске, запретив к нему прикасаться впредь. Но любопытство грызло юношу изнутри. Он украдкой, при первой же возможности, выносил диск и, словно миролог, испытывал всевозможными способами, пытаясь разгадать его тайну. Тогда отец решился на отчаянный шаг: спрятать сокровище в библиотеке академиков. Во время замены ярильной батареи он незаметно подсунул «игрушку» под неё, надеясь, что мирологи обнаружат находку и избавят его семью от нависшей угрозы.
Гал был глубоко обижен поступком отца, но тот, смягчившись, поведал сыну о той незримой опасности, что таилась в диске, и посоветовал навсегда выбросить его из головы. Отец умолчал лишь об одном: о том, где именно он нашёл эту проклятую вещицу.
  Поэтому, Гал, отвечая на вопросы, был уверен, что в его словах не было и капли лжи.
 — Значит, до последнего берёг отца, — протянул Наяри, в его голосе звучала задумчивость, граничащая с насмешкой. — Он тебя перед матерью прикрыл, ты его перед нами… Идиллия. Что ж, и что мне теперь с тобой делать?
  Он подлетел к академикам. После недолгого обсуждения они пришли к выводу, что дело можно замять: диск найден и засекречен. Синякам строго-настрого велено держать язык за зубами. Гала можно отпускать. Премьер-инистр, расплывшись в довольной улыбке, отбыл досыпать в резиденцию. Академики  передали синяка обеспокоенному отцу, дотошно выспросив место находки диска. Ему настоятельно рекомендовали не травмировать супругу правдой, продолжая твердить про злосчастную «игрушку» и принести ей свои глубочайшие извинения за доставленные неудобства. В качестве компенсации за расшатанные нервы вручили две руны, щедро выделенные из городской казны.
  Позже Фантом распорядился поднять списки академиков, работавших над тем злополучным месторождением. Вскоре вычислили миролога, отдавшего приказ выбросить диск в озеро, и вызвали на разговор. Тот, запинаясь, объяснил, что, осматривая дно, заметил странное свечение. Решив, что артефакт — часть секретного аппарата, производящего спирт, юный ученый побоялся лезть не в свое дело. Когда же диск снова всплыл, на этот раз у ярильной батареи, и выяснилось его не айконное происхождение, академик побоялся рассказать о свечении, опасаясь ненужных вопросов. Фантом, внимательно выслушав учёного, признал, что представленные факты действительно заставляют задуматься и вызывают много вопросов, требующих незамедлительного ответа. Не теряя ни минуты, он поручил академику в обстановке строжайшей секретности выяснить, наблюдаются ли аналогичные аномалии в других озёрах, всплывали ли там когда-либо подобные диски и, самое главное, установить природу таинственного свечения, исходящего из глубин озера. При этом академик должен был действовать, не привлекая внимания, и регулярно докладывать Фантому о каждом своем шаге.

 Глава 3

  Расшифровка диска продвигалась очень медленно. Мирологи колдовали над обратной стороной артефакта, филигранно настраивая лазер и извлекая потоки древнего текста, которые тут же преобразовывались в цифровые файлы. Другая группа ученых, подобно лингвистическим археологам, погружалась в пучину забытого языка Человеков. Язык этот, словно осколки разбитого зеркала, дошёл до них в обрывочном виде, пестря непонятными словами, словно письменами из другого мира. Требовалось время, кропотливое исследование, чтобы восстановить утраченные значения, вдохнуть жизнь в мёртвые символы.
  Эта задержка терзала премьер-министра, чье нетерпение росло с каждым прожитым днём.
Он жаждал как можно скорее узнать, какую ценность таит в себе это послание для государства. Он окутал проект секретностью, привлекая к работе только самых надёжных и проверенных ученых, но их, увы, катастрофически не хватало. Вся работа велась под покровом абсолютной тайны, а каждое добытое слово, каждый символ, автоматически получал статус государственной важности.
   Огромная территория в недрах Научной Гильдии Единой Ликерии, занимающейся исследованием не только Айкона, но и других планет, была отдана в распоряжение исследователей. В этих стенах рождались самые смелые изобретения, воплощались дерзкие проекты, проводились опасные испытания. Но даже здесь, в самом сердце науки, работа над диском оставалась тайной за семью печатями, скрытой от любопытных глаз. Доступ в подземные святилища был открыт лишь для избранных – пятидесяти акваноликов, непосредственно занятых в работе с артефактом. Автоматизированная охрана стерегла подступы к тайне, и лишь знающие пароль допуска могли проникнуть в подайконные помещения. Любое нарушение, любая оплошность карались смертью, быстрой и безжалостной, без суда и следствия.
  Ежедневные отчеты о Человеках словно электрические импульсы, скользили по секретному каналу связи прямиком в руки премьер-министра. Каждая строка — откровение, переворачивающее привычную картину мира. Оказалось, люди обитали в совершенно ином измерении. Их планета, Земля, в разы превосходила Айкон, а время текло в тысячу раз медленнее.
  День на Айконе — тысячелетие на Земле! Светило, дарующее жизнь, они звали Солнцем. Но самым шокирующим, непостижимым для акваноликов было другое: их опьянение от спирта и утоление жажды водой! Академики, словно в лабиринте, блуждали в попытках постичь эту странность. Методы, которыми Человеки обеспечивали своё существование, казались до смешного примитивными. Электромагнитные силы, столь могущественные в нашей вселенной, для них оставались почти неизученными, оружие — жалким подобием. Лишь расщепление ядра атома и робкие шаги в генетике указывали на потенциал, так и не раскрытый до конца. Неуклюжие тела людей требовали пристального изучения, но даже беглого взгляда хватило, чтобы понять — акванолики ушли далеко вперед. Среди этого потока информации обнаружились убедительные доказательства того, что цивилизация Человеков была прародительницей акваноликов. Их Земля пережила катастрофу, но нация выжила и продолжила развиваться. Правда прогресс привёл к тому что они в конце концов всё равно уничтожили свою планету.
  Предвидя неминуемый конец, они создали диск, своеобразную летопись, послание в бутылке, брошенное в космический океан в надежде, что когда-нибудь другая цивилизация прочтет их историю и извлечет урок из их трагической судьбы.
  Итак, как же акванолики, народ алкопара, оказались потомками землян? Всё дело в особенности человеческой природы, в разделении на бренное тело и бессмертную душу. Так жители Земли именовали свою биологическую оболочку и эфирную субстанцию, хранилище памяти, летопись прожитой жизни. Эти самые эфирные сущности, словно странники, тысячи галактических лет бороздили просторы вселенной, пока не нашли пристанище на Айконе. Так на этой планете зародилась жизнь.
  Большая часть воспоминаний, словно звёздная пыль, была развеяна космическими ветрами, оставив лишь туманные отголоски в легендах, которые давно перестали воспринимать всерьез. Но в свете новых открытий, мирологи, словно археологи души, с удвоенным усердием принялись изучать сохранившиеся предания. Их работа может произвести эффект взорвавшейся сверхновой в межгалактическом сообществе. Этого более всего и страшился Наяри.
   Их народ еще не окреп достаточно, чтобы выдержать бурю межгалактических распрей. Раскрытие их истинной истории может стать искрой, способной разжечь войну, в пламени которой сгинут акванолики, а могущественные империи вновь захватят первенство и власть в этой вселенной.
  Премьер-министр поделился своими тревожными мыслями с Пушем, своим давним другом и коллегой, министром Госбезопасности, чья волевая рука управляла штатом военных и стражей порядка Айкона. Предупредив о святости тайны и важности информации, Наяри подробно изложил ситуацию.
 – Да брось ты это! – лениво протянул Пуш. – Запечатай эти файлы вечностью и спрячь в самый дальний сервер секретного архива. Забудь об этом диске, словно его и не было. Вот и все решение.
 – Так нельзя, – возразил Наяри, в голосе которого звучала боль. – Это наша история, память о наших прародителях.
 – И что с того? Что изменится, если каждый смертный узнает о наших предках? Только подкинет дровишек в огонь вражды! Не дай Око, чтобы это случилось. Тебе нужна война?
 – Возможно, ты и прав, – задумчиво пробормотал премьер-министр, уступая напору доводов.
– К дранозаврам раздумья! Давай лучше предадимся радостям жизни и забудем о заботах!
Обняв Наяри за плечи, Пуш потащил его в золотой зал, где их уже ждали приглашенные акванолики. Товарищи предложили всем присутствующим отведать кристально чистой воды, и за светской болтовней министр на время отпустил мучившие его переживания. На плавающих подносах мерцали диковинные угощения: межгалактические деликатесы – причудливые переходники с газами соседних планет, хрустальные сферы, источающие ароматизированный алкопар, и, конечно, самый драгоценный напиток – чистейшая ледяная вода. От нее акваноликов охватывал дурманящий хмель, и чем неистовее была стужа воды, тем стремительнее и глубже становилось опьянение.
   Вода, заключенная в хрустальные сферы, вдыхалась подобно алкопару, оседая бриллиантовой росой на внутренней поверхности эфирного тела и медленно стекая обратно в шар.
  Желающие лишь слегка расслабиться избавлялись от сферы, а те, кто жаждал беспамятства, вновь втягивали прохладную влагу. Однако более трех затяжек делать не рекомендовалось, ибо неосторожность грозила отравлением и обжигающими муками.
  Но услада парами была не единственной забавой, щекочущей чувства и дарящей восторг.
 Как повелось на Айконе, бесполость не отменяла ни уз родства, ни продолжения рода, лишь облекала их в формы, чуждые иным мирам.  Акванолики просто договаривались друг с другом и соединялись нижней частью через переходник. В зависимости от цели ,в переходник помещались разные вещества. Для создания детей в переходник помещался химический раствор, который во время соединения брал лучшие составляющие эфирного тела у обоих партнёров и создавал из них новую цепочку соединений. Переходник отдавался в инкубарий, где Восстановители следили за правильным развитием нового эфирного тела. В момент оформления документов у пары спрашивали как они решили распределить обязанности по воспитанию нового гражданина Айкона. Если кто-то из родителей решал полностью посвятить себя воспитанию, то он менял имя и получал право называться матерью.
  Этому члену семьи выплачивалось пособие из казны до полного формирования ребёнка. В любой момент мать могла забрать малыша домой, выйти на работу, а также вернуть себе прежнее имя. Но тогда семья лишалась денежного пособия, и все расходы по воспитанию ложились только на их плечи. Более высокие сословия предпочитали разделить обязанности поровну и не менять своего статуса. Тогда они оба назывались отцами. Более низкие сословия соглашались на изменение статуса одного из пары, так как пособие выплачивалось регулярно, что гарантировало постоянный доход в семье. В первое время ребёнок был бесцветным.
  Только через год формировался цвет в зависимости от того кто из партнёров имел больше важных и нужных для государства качеств. Если таковых было очень мало, то развивающийся акванолик становился синим или чёрным.
  Если партнёры просто желали приятно провести время вместе, то для экономии воды и других деликатесных газов они помещали в переходник выбранные увеселители и совместно вдыхали испарения.
  Ритуал совместного вдыхания эфирных газов стал закономерным апогеем вечера. Лишь под покровом густой ночи гости, словно призраки, начали растворяться в лабиринтах улиц.
  Пуш, пьяный в дым, покинул золотой дворец, а премьер- министр, подпитываясь энергией ярилиной батареи, окончательно решил: завтра же издаст указ о прекращении опасных исследований диска и роспуске всей исследовательской группы, предварительно взяв с
каждого клятву молчания под страхом позорной казни за разглашение государственной тайны.

  Глава 4.

  Поль отключился от ярильной батареи на рассвете. Над сонным городом ещё клубилась фиолетовая мгла, когда он скользнул к складу, где штабелями громоздились алмазные ящики с пустыми хрустальными шарами из-под алкопара. Его обязанность – доставка этих драгоценных контейнеров в рудники. В недрах планеты скрывалось большое озеро жидкого спирта.
  В периоды активности планетарного ядра, спирт закипал, и подайконные пещеры наполнялись живительным паром. Его и закачивали чекуши в хрустальные сферы. Мирологи нашли способ удешевить добычу: сам жидкий спирт выкачивался и на заводе искусственно выпаривался, а для разнообразия в элитные сорта добавляли пятипроцентные ароматизаторы. Это не только приносило баснословные прибыли, но и позволяло круглый год снабжать всех жизненно важным продуктом, не завися от периодов активности ядра. Искусственный алкопар был грубее, не позволяя акваноликам дышать полной грудью, но зато и смертность от его недостатка сошла на нет. Правда, продолжительность жизни сократилась вдвое. Если раньше акванолик жил тысячу лет, то теперь пятисотлетний юбилей считался великим счастьем. Правительство и богачи могли себе позволить роскошь – натуральный алкопар, добытый прямиком из пещер. Это обеспечивало им долголетие и незыблемость власти над остальным народом.
  Поль доверху наполнил ящиками гудящий дрон. Отрегулировав силу магнитного поля, он активировал его. Машина, откликаясь на усиление амплитуды, стала подниматься в верх. Поль распахнул створки своей хижины, накинул чёрный плащ и, словно тень, скользнул в ночь, направив дрон курсом к рудникам.
  Активность ядра уже угасала, словно догорающая звезда. Скоро, на долгие полгода, чекуши переключатся на выкачку жидкого спирта, лишая Поля всякого заработка. Десять лет назад, рудник забрал его отца, оставив двенадцатилетнего Поля круглым сиротой. Мать, обезумевшая от горя, пристрастилась к воде. Однажды перейдя черту дозволенного, она отравилась, растворившись в бесконечных файлах ЧЕЛО. Пособие выплачивать перестали. Его выходил Эйл, сосед – старый акванолик, сколотивший состояние на торговле с петликами, инопланетными торговцами с соседней планеты. Но и Эйл теперь покоился в холодных архивах ЧЕЛО, предоставив Полю самому бороться за выживание.
 Эйл в своё время оплатил обучение парня в лучшей ликерии, но клеймо происхождения не позволило юноше задержаться там надолго. Пока опекун был жив, его терпели, но сразу после его смерти вышвырнули вон. Где это видано, чтобы чекуш, отпрыск чернейшей расы Айкона, учился наравне с мирологами, аристократами белого среднего сословия? Позор нации! Так и не завершив образование, Поль был вынужден довольствоваться работой подсобного рабочего. Из-за юного возраста ему поручали лишь перевозить пустую тару из города на рудники. И эта работа была сезонной. К выкачке спирта Поля не подпускали и близко.
  Именно поэтому парень решил выжать из себя несколько сверхурочных смен, чтобы запастись алкопаром до следующей активности ядра. Покупка искусственного была опасна для здоровья, да и средств у него было в обрез. Те медяки, что оставались после покупки пара, Поль складывал в накопитель, мечтая через пару-тройку циклов нанять молодого, подающего надежды миролога, чтобы все-таки закончить ликерию в память об опекуне и получить заветный диплом. Только так он мог вырваться из этой трясины нищеты, стать хотя бы синяком и получить более престижную работу. Погруженный в размышления о будущем, Поль и не заметил, как достиг рудников. Пожилой чекуш, не торопясь, пересчитал выгруженные ящики, внес количество шаров в книгу учета и отсчитал горсть медных монет.
– Что так мало? – в голосе Поля звучало неподдельное удивление. – Всегда алтын за шар был, а тут всего шестьдесят. Получается, четверть алтына за шар…
 – Что ты от меня-то хочешь? – проворчал старик, отводя взгляд. – Хозяин рудника сказал – расходы сократить. Как ядро снова активируется, цена поднимется.
 Поль бессильно опустился на камень, и горькие слезы покатились по щекам. Как тут накопить, если с каждым годом жизнь на планете все дорожает и дорожает? Пожилой чекуш присел рядом и участливо похлопал мальчишку по спине.
 – Ну, не реви, парень! Будто мне легко на тебя, сироту, смотреть. Вот, я тут для тебя кое-что приготовил. – Старик протянул Полю два хрустальных шара, наполненных мерцающим алкопаром. Поль недоверчиво посмотрел на пожилого чекуша, словно опасаясь подвоха.
 – Бери, бери. Больше ничем не могу помочь, а заработанное неси в накопитель. Сколько тебе еще на обучение нужно?
 – Двадцать рун, – почти шепотом ответил Поль, словно боялся произнести эту неподъемную сумму вслух.
 – Немало, – вздохнул старик, и в его глазах промелькнула тень грусти.
 – Ладно, прорвемся! Поверь, и из таких передряг выбирались! – Он ободряюще подмигнул Полю, стараясь скрыть тревогу за мальчишку. Парень быстро схватил шары и торопливо сунул их в карман. Поблагодарив чекуша, он поднял дрон и помчался к дому, словно боялся, что удача вот-вот от него отвернется.
  Вскоре Ярило залило город светом, растопив последние тени. Защитные щиты беззвучно опустились, обнажая фасады прозрачных домов, словно хрустальные соты, наполненные жизнью. Город уже гудел, просыпаясь. Кто-то нежился в ярильных ваннах, ловя первые лучи, кто-то блаженно вдыхал утреннюю порцию алкопара. Одни спешили в торговые блоки, а другие, подобно муравьям, торопились на рабочие места. Детвора, выстроившись в ровные шеренги, словно стайки ярких рыбок, плыла на уроки в ликерию, а малышня, озорно визжа, гоняла по улицам электромагнитное поле, словно невидимый мяч. Все двигались группами, по своим цветовым сословиям, но пестрота все равно искрила на улицах, создавая живой калейдоскоп.
  Парень, перед входом в город, приложил глаз к охранному терминалу. Просканировав сетчатку, металлический голос сообщил, что ему разрешён беспрепятственный вход. Такой привилегией для Поля стал открытый в накопителе счёт. Теперь он, не торопясь, пробирался сквозь многоцветную толпу. Он избегал столкновений с белыми и золотыми, чьи взгляды обжигали презрением, чья надменность отталкивала. С утра здесь толпились синяки и чекуши, ближе к полудню подтягивался средний класс – белые мирологи и серебряные бодуны. Перед самым закатом к накопителю стекалась элита: золотые правители всех мастей, зелёные трезвенники и красные восстановители.
  В период спада активности ядра, бедняки спешили снять свои накопления, чтобы запастись дешёвым искусственным алкопаром, а богатые, наоборот, несли в накопитель выручку от проданного втридорога качественного натурального товара, а также свои баснословные управленческие жалования.
  Поль в такие моменты ощущал тихую гордость. Он знал секрет: в период спада активности ядра деньги нужно отдавать в накопитель, тогда проценты на счету взлетают до небес, а когда ядро пробуждается, доход от вклада резко падает. Ему было немного жаль бедняков, которые не умели распоряжаться своими скудными доходами.
  Он не раз пытался втолковать им, как выгоднее копить, но разве это могло тронуть вечно голодных и измотанных непосильным трудом чекушей? В конце концов, Поль с отчаянием махнул на них рукой.
  За десять лет он накопил солидную сумму – сто восемьдесят рун. Если одна руна состоит из ста двадцати коруш, а один коруш из шестидесяти алтынов, то, по нехитрым подсчетам, чтобы накопить сто восемьдесят рун, Полю пришлось бы доставить в рудники один миллион двести девяносто шесть тысяч шаров!
  Сегодня он сдал триста шестьдесят шаров, но получил в четыре раза меньше денег, чем обычно. И это при том, что шары сейчас сдают немногие, ведь все делают запасы алкопара. Получается, если в среднем собирать хотя бы двести шаров в день, ему потребовалось бы более ста лет, чтобы накопить эту сумму! Нет, только благодаря грамотному вложению в накопитель Поль смог так приумножить свое состояние.
  К удивлению, у накопителя не оказалось ни души. Поль поднес жетон клиента к тускло поблескивающему терминалу. Механизм, словно на миг задумавшись, неохотно распахнул доступ к счету.
 – Пополнить вклад, – произнес Поль, и из недр автомата бесшумно выдвинулась панель. Он высыпал туда свою горсть медных монет, ощущая их прохладную тяжесть.
  Панель с тихим щелчком закрылась, но спустя мгновение вновь показалась наружу. Накопитель вспыхнул зловещим алым светом, и бездушный голос проскрежетал: "Ввиду незавершенной активности ядра, прием мелких монет временно невозможен."
 – Да что за напасть! – вырвалось у расстроенного Поля. Он торопливо забрал свои монеты, ощущая горький привкус разочарования.
 – И где теперь их разменять? – Серебряные коруши водились лишь у более состоятельных, а золото и вовсе у богачей. Синякам и чекушам, вроде него, выдавали лишь медные алтыны или полуалтыны. Накопитель отверг его монеты, а у жителей высших рангов и просить нечего. Они не только не станут связываться с подобной мелочью, но и не захотят запятнать свою репутацию, приобретая медь.
   Поль вздохнул и медленно поплыл обратно. С глаз опять маленькими облачками поднимались слёзы.
  Если он не успеет пополнить счёт до завершения активности ядра, хрупкая мечта об образовании рассыплется прахом, а тщательно выстроенные планы рухнут в бездонный мрак бесконечности! Ведь договорённость с молодым мирологом Кубом, готовым передать свои знания отстающим ученикам, уже оформлена. Резерв домашнего обучения закреплён официально. Часть рун, как символ доверия и залог будущего, должна быть передана в первый день новой активности ядра.
  Почти достигнув своей скромной обители, Поля вдруг озарила идея, словно луч Ярилы, пробившийся сквозь толщу ночи. Резко развернувшись, он стрелой помчался обратно к центру, к вилле своего будущего учителя.
 – Господин Куб, – проговорил Поль в записывающий файл, голос дрожал от волнения, – прошу вас, ответьте на моё сообщение. Мне крайне необходимо обменять медные монеты на серебро, чтобы пополнить счёт и увеличить процент в накопителе. Это важно не только для меня, но и для вас, ведь в противном случае я не смогу оплатить ваше бесценное обучение, а обнуление резерва, отнимет баллы, столь усердно вами заработанные, и поставит под сомнение ваш безупречный диплом.
  Запечатав послание, Поль отправил его Кубу, сердце замерло в ожидании. Через мгновение пришёл ответ:
 – Даже не знаю, что для меня больший позор, - высокомерно прозвучал голос, – потерять баллы или стать посмешищем в глазах просвещённого общества, имея при себе грязные медные монеты.
 – Уважаемый Куб, – Поль торопливо начал записывать новый файл, вкладывая в голос всю свою убедительность, – этой медью вы можете оплатить труд синяков, устанавливающих у вас передовую модель ярильной батареи. Разве не разумнее поступить так, чем платить им серебром, тем самым возвышая их до своего уровня? Именно для таких ситуаций у каждого уважающего себя акванолика среднего достатка должен быть запас меди, подобно тому, как у элиты припрятано серебро для расчёта с вами.
 Поль отправил файл, чувствуя, как учащается его дыхание. Дерзость этого предложения могла стоить ему всего. Ответа не последовало, но у щита виллы появился сам Куб, в белом плаще, сотканным из тончайших серебряных нитей и покрытый слоем прозрачной пластинации. На торсе сверкали золотые микросхемы и алмазные гранёные бусины. Он свысока оглядел чекуша, усмехнулся, снисходительно улыбнувшись и указал на Поля пальцем.
 – Ты смел, мальчишка, и умён! Умеешь находить доводы. Уверен, мы с тобой найдём общий язык в процессе обучения. А сейчас к тебе подплывёт синяк, и вы совершите обмен.
Ещё раз оценив Поля, Куб исчез, посвистывая модную мелодию. Вскоре из угла вынырнул синяк и молча обменяв деньги, быстро скрылся в угодьях Куба. Поль же, вернувшись к накопителю,  благополучно пополнил счёт, и по дороге домой, прокручивал в голове яркую жизнь города
  Уже на закате Ярилы, счастливый Поль запирал свою скромную хижину, активируя защитный щит. Драгоценные шары он бережно уложил в хранилище, а сам, прежде чем отправиться на зарядку, решил позволить себе немного расслабиться, затянувшись обычной водой. Сегодня он это заслужил.

Глава 5.

  В рудниках полным ходом кипела работа. Чекуши, словно вечные двигатели, выкачивали алкопар день за днём без перерыва. Пещеры, словно алчные утробы, быстро наполнялись драгоценным алкопаром высшей пробы. Шаров для его распределения катастрофически не хватало. Для чекуш это означало небывалые заработки, словно река из рун, льющаяся в их карманы, но для академии  эта ситуация стала зловещим набатом, тревожным предзнаменованием. Предстояло ответить на три колоссальных вопроса, требующих немедленного решения: почему ядро планеты взбесилось в безумном танце, чем это грозит всему Айкону и как остановить надвигающуюся катастрофу. Эта же проблема терзала и богатых бодунов, потому что неконтролируемый поток алкопара грозил обрушить цены и лишить их привычных сверхприбылей. Поэтому в Золотом зале дворца министра сегодня было особенно жарко, воздух искрился от напряжения и скрытых угроз. Зал наполнила пёстрая толпа: надменные купцы гильдии бодунов, хмурые академики и сам господин Наяри, возвышавшийся над собравшимися, словно призрачный Око.
 – Все хранилища и ангары трещат по швам! – вопили бодуны, словно раненые звери. – Вы думаете, это пустяк?! Где, я вас спрашиваю, и, главное, в чём мы должны хранить это неисчислимое количество алкопара? Или вы хотите дождаться того рокового момента, когда чудовищное давление в пещерах превысит все допустимые пределы и разнесёт защитные щиты к дранозаврам? Вы хоть представляете себе, что тогда произойдет?! Испарения, словно джинны, вырвутся на свободу и заполнят атмосферу планеты! Тогда вся экономика Айкона рухнет к петликам, а народ станет жить дольше и окрепнет! Это создаст немыслимые проблемы для удержания власти!
  – Вас волнует лишь нажива и власть! – парировали мирологи, в их голосах звучало презрение. – Вы слепы! Не видите, что такая безумная активность ядра грозит нам глобальной катастрофой?
 Ведь чудовищное давление, которое сейчас создаётся в руднике, даже если мы и спустим весь алкопар в атмосферу, свидетельствует о небывалых, чудовищных изменениях в самом ядре, что, в свою очередь, может привести либо к полной остановке активности, к ледяной смерти планеты, либо к взрыву ядра, к огненному апокалипсису! Оба варианта приведут к гибели Айкона!
 – А на что же нам тогда нужны эти мирологи? – огрызнулся один из бодунов. – Это ваша прямая обязанность – выяснить причины этой аномальной активности и разработать план действий по спасению ядра!
 – Конечно, наша задача, вас-то она, разумеется, не касается, – ядовито ответил академик. – В случае чего погибнем только мы, а вы со своими несметными сокровищами, без сомнения, выживете!
 – Ну, на крайний случай, если всё совсем плохо станет, мы просто сменим планету, – ухмыльнулся купец. – У нас для этого куплены звездолёты, оснащённые всем необходимым, а вот вы на какие шиши улетите? Или скинете свои мантии и в чём восстановители создали, воспарите в космическое пространство? А заряжаться будете напрямую от Ярилы? А алкопар как втягивать собираетесь? С собой не возьмёте, иначе не взлетите, больно тяжелы! Да и на других планетах не факт, что алкоголь в достатке имеется! Что замолчали? Нечего ответить? Тоже мне, светила науки!
 – Прекратить немедленно! – не выдержав, рявкнул министр, его голос прокатился по залу, словно раскат грома. – Успокоились и затихли! Развели тут балаган! Я вас для этого здесь собрал? Мне нужны дельные предложения для решения этой чудовищной проблемы, а не ваши бессмысленные пререкания! Что полезного предложить можете?
Учёные ещё немного пошептались, обмениваясь мрачными взглядами. Наконец, академик Фантом, со смирением и достоинством, вышел к центру Золотого зала.
 – Уважаемый господин министр, – произнёс он спокойным голосом. – Мы были совершенно не готовы к такому повороту событий. Всё шло как и всегда. Активность ядра спала в положенный срок. Никаких аномалий, никаких изменений в его работе обнаружено не было. И лишь после возобновления активности мы заметили, что алкопар в пещерах накапливается с неимоверной скоростью, словно взбесился. Но подобраться к ядру ближе сейчас не представляется возможным. Из-за чудовищно повышенных температур электромагнитные импульсы дают сбой, и мы получаем неточные, искажённые данные. Обсудив все полученные результаты, мы пришли к выводу, что причиной таких катастрофических изменений является бесконтрольная, варварская выкачка спирта во время спада активности ядра. Из-за этого критически уменьшился уровень спирта, и теперь это грозит полным испарением алкоголя из центрального озера. Вследствие чего пласт, отделяющий ядро с магмой от залежей спирта, неминуемо перегревается, и в ближайшем будущем может произойти выброс магмы на поверхность планеты.
  В зале воцарилась мёртвая тишина. Ещё раз всем ясно дали понять масштабы той чудовищной катастрофы, которая может обрушиться на Айкон в самое ближайшее время.
 – Какие же способы решения этой проблемы вы видите? – прозвучал вопрос Наяри.
 – Пока лишь один, – последовал ответ Фантома. – Восполнить уровень спирта в центральном озере. Но это возможно лишь в период затишья ядра.
В эти редкие моменты спирт, словно небесная роса, стекает с каменистых пород, наполняя опустевшее хранилище. Мы можем так же перелить запасы из резервных ёмкостей нашего завода, вернув уровень спирта к прежним значениям.
 – Воистину, блестящее решение! – взорвался именитый бодун Склян, с трудом сдерживая ярость. – И как, позвольте узнать, мы переживём период затишья, когда все запасы утекут обратно в озеро, а выкачка прекратится? Вы предлагаете нам умереть с голоду? Пожертвовать жизнями горожан ради спасения планеты? Гениально! Просто верх гуманизма!
 – А что предлагаете вы? – ледяным тоном спросил Наяри, обращаясь к Скляну.
Бодун замялся, пожал плечами и махнул рукой, признавая своё бессилие.
 – Итак, – грозно протянул премьер-министр, обводя взглядом присутствующих. – В кратчайшие сроки необходимо найти решение. Собирайте лучших учёных, исследуйте, анализируйте и представьте мне оптимальный вариант предотвращения катастрофы! Все свободны!
  Наяри, словно тёмная туча, уплыл из зала заседаний. Мирологи и бодуны, понурившись, последовали за ним в тягостном молчании. Все понимали: сохранить эту страшную тайну надолго не удастся.
А когда она вырвется наружу, разразится такая паника, что никому не поздоровится. Поэтому каждый в глубине души поклялся молчать и искать решение в строжайшей секретности.
 Не подозревая о нависшей угрозе, Поль, весело посвистывая, спешил на своё первое занятие с Кубом. Долгожданная сумма была накоплена, подготовка шла полным ходом, последние дни он провёл в библиотечных залах. Благодаря особому договору, ему открылся доступ не только к свободному посещению города, но и в учебные заведения, предназначенные для избранных из средних сословий. Сразу после подписания этого договора, Куб вызвал Поля в город. Парень, и без того взбудораженный перспективой возобновления прерванного обучения, теперь окончательно потерял душевное равновесие. Прокручивая в голове возможные сценарии, он машинально приложил глаз к терминалу, чтобы подтвердить доступ в город. Машина бесстрастно сообщила, что ему предоставлено право посещать город без ограничений по времени. Значит, договор оставался в силе. Пока всё в порядке. Поль облегчённо вздохнул.
Приблизившись к вилле Куба, юноша ощутил, как волнение вновь сковывает его. Собравшись с духом, он связался с учителем.
– Я на месте, жду у виллы.
– Сейчас буду, – весело отозвался Куб. Он умудрился как-то незаметно подкрасться к Полю сзади, возникнув словно из ниоткуда.
В руках Куб держал музыкальную шкатулку из шунгита, инкрустированную бриллиантами. Подлетев вплотную к Полю, он бесшумно открыл крышку. Нежная мелодия, словно спиртовой ручеёк, хлынула в сознание парня.
  Поль замер, боясь пошевелиться. Космическая музыка увлекла его в сладостную негу грёз. Он никогда не слышал такой красивой музыки и не понимал, откуда она доносится. Внезапно мелодия оборвалась, и громогласный голос Куба провозгласил:
– Чекуш Поль отныне и навеки посвящается в сословие второго уровня и удостаивается почётного звания миролога!
Поль вздрогнул.
– Эй, ты хоть хвост прикуси, а то сейчас весь растечёшься! – в порыве эмоций, Куб хлопнул Поля по спине. – Держи, это тебе подарок от меня!
Поль наконец медленно повернулся, растерянно глядя на Куба и продолжая пребывать в шоковом состоянии. Тот, вложив в его остекленевшие руки шкатулку, достал свёрток.
– Носи как символ похороненной мрачной жизни в трущобах!
Куб, рассмеявшись, развернул белоснежный плащ. Он, улыбаясь, накинул его на плечи Поля.
 – Восстань, на Айконе мерцающая звезда! Да здравствует чёрный миролог! – торжественно провозгласил он, воздев руку к небу.
 Сердце парня ликовало! Эфирное тело, прежде окутанное чёрной мглой, стало приобретать благородный серый оттенок, словно подстраиваясь под цвет плаща. Куб восхитился такими переменами и, вытирая о свой плащ руку, которой прикоснулся к Полю, сообщил, что вступительные экзамены были сданы с блеском, и чекуш был признан ликерийцем.
 Гордость распирала Поля от осознания достигнутой цели. Он рассматривал свой новый серебряный плащ. На всём пути до хижины он ловил удивлённые и завистливые взгляды акваноликов. Теперь нужно оправдать доверие. Куб же, чтобы оградить себя от ненужных вопросов со стороны остальных учеников и преподавателей, благоразумно умалчивал о происхождении Поля. Белый плащ стал той самой завесой, что скрывала истинный цвет его естества. Более того, Куб выхлопотал для занятий отдельную, скромную каморку, ибо переступить порог хижины чекуши, хоть тот и подкупал своей простотой, означало навсегда покрыть себя несмываемым позором.
  Поль влетел в учебную комнату минута в минуту. Сегодня от отца Куб узнал о тревожных событиях, разворачивающихся на руднике. Он понимал, что молчание – золото, но, зная, где трудится Поль, решил, что рано или поздно слухи дойдут и до него. Парень неглуп, и сможет сложить два и два. А Кубу хотелось блеснуть перед отцом. Он уже пользовался
уважением в ликерии, но во многом благодаря отцовскому влиянию. Кубу же хотелось заслужить признание собственными силами. И, как ни странно, именно Поль мог стать его ключом к успеху. Куб чувствовал в нём искру аналитического гения, веря, что вместе они смогут удивить академический мир. Поэтому, завершив вводную часть первого занятия, Куб плавно перешёл к теме естественного производства алкопара. Внимательно выслушав Поля и убедившись, что ученик не только прекрасно разбирается в технологии, но и глубоко понимает принципы естественного восполнения спирта, Куб с похвалой отметил успехи юного дарования и щедро оценил его знания в учебном файле.
 – А теперь, Поль, перейдём к домашнему заданию, – Куб подвёл к главному. –
Представь, чисто гипотетически, что уровень спирта в резервуарах рудника упал до критической отметки. Каковы будут последствия и как это исправить? Решишь – сразу перейдём на следующий уровень обучения. Нет – останешься со мной шлифовать основы. Всё понятно?
– Так точно, господин Куб! – Поль в предвкушении закрыл экран, отправив учебные отчёты на адрес Куба, и, попрощавшись с учителем, с лёгким сердцем направился к своему скромному жилищу.
Дома, запросив файлы из ЧЕЛО, Поль погрузился в изучение. Данных было немного, но работа в руднике дала ему бесценные знания: геолокации, размеры, геологические особенности скал, расположение озёр – всё это отпечаталось в его памяти. Он с головой ушёл в вычисления, словно нырнул в тёплые воды неизведанного.
  На следующее утро, подгоняемый нетерпением, Поль поспешил в библиотеку, чтобы подкрепить свои догадки архивными данными. В просторном зале он приложил жетон ученика к терминалу, подтвердил свою личность сканированием сетчатки и направился к нужному сектору. Найдя свободный экран, активировал его и принялся за поиски. Внезапно его слух уловил обрывки шёпота двух академиков.
 – Говорю тебе, решения нет! Мы всё перепробовали. Как теперь отчитываться перед министром – ума не приложу. Единственный выход – заглянуть в Диск. Уверен, я мельком видел файл, который может помочь.
 – Даже не думай, – возразил второй, – это прямое нарушение протокола! Использовать Диск без разрешения Фантома – преступление. Только если всё ему расскажем и проверим твою догадку в его присутствии.
 – А если я ошибаюсь? Что тогда скажет Фантом? Он сейчас занят переговорами с петликами. Если в Диске ничего не окажется, а мы прервём столь важную встречу, нам не избежать беды.
 – А что может быть важнее предотвращения катастрофы?
 – Тише! Не болтай лишнего. Иначе у нас появятся куда более серьёзные проблемы…
  Оглянувшись по сторонам, академики, словно тени, скользнули к выходу. Поль замер.
Значит, его подозрения подтверждаются, и услышанное было самым веским тому доказательством. Что же делать? О каком Диске говорили мирологи? Он резко отключил экран и поплыл вслед за ними. Те направились к зданию Академии Научной Гильдии Единой Ликерии. По пути, к удивлению Поля, они заглянули в питейное заведение и заказали по сверкающему шару чистейшей воды.
– Странно, – подумал Поль, – если они ищут решение такой серьёзной проблемы и планируют незаконно воспользоваться каким-то Диском, сейчас явно не время расслабляться
Он медленно подплыл ближе, закутался плотнее в свой белый плащ и прислушался.
 – Выпьем, и страх немного отступит. Что не сделаешь ради науки, – оправдывался один. Второй лишь молча махнул рукой и жадно отхлебнул воды.
 Оба, уже изрядно захмелевшие, но внезапно приосанившись, словно по команде, подлетели к гильдии. Академические жетоны были предъявлены терминалу, и створка щита, безмолвно отъехав в сторону, пропустила их внутрь. Щит, тяжело вздохнув, начал смыкаться. Поль, внезапно осмелев, юркнул в узкую щель между ними. Это был первый в его жизни настоящий проступок, дерзкое вторжение в обитель избранных. Любопытство, словно наркотик, полностью завладело его разумом. Следуя за покачивающимися мирологами, он спустился в полумрак подайконого помещения. Перед двойным шунгитовым щитом мирологи остановились, нервно огляделись и, выдвинув светящуюся панель, начали набирать код доступа. Полю пришлось затаиться за грудой ящиков с оборудованием, и цифры кода остались для него тайной. Пары алкоголя почти полностью рассеялись, Поль почувствовал слабость. Ему срочно требовалось восстановление сил, но времени на раздумья не было. С тяжёлым скрипом створки щитов раздвинулись, поглотив мирологов в глубине коридора, и Поль, собрав остатки воли в кулак, вновь проскользнул между смыкающимися плитами. Тёмный коридор плавно уходил вглубь здания. Лишь слабое свечение эфирного тела едва освещало путь. Распахнув плащ, Поль осторожно двинулся вперёд.
  Вскоре до его слуха донеслись приглушённые голоса мирологов. Слева, словно маяк, мерцал проём. Поль бесшумно подлетел и заглянул внутрь. Перед ним раскинулся огромный зал. В центре, на полу, покоился диск. Академики склонились над ним, оживлённо переговариваясь. Вокруг мерцали экраны, на которых хаотично располагались десятки белых и золотых файлов. Доступ к ним был открыт. В отдельных окнах мелькали формулы и строки текста, которые с его позиции разобрать было невозможно.
Он активировал режим копирования. Радужка его глаз вспыхнула, и принялась поглощать информацию. Поль прекрасно осознавал, что крадёт государственную тайну, и рано или поздно за это придётся заплатить. Но упустить такой шанс он не мог. Он успокаивал себя мыслью, что мирологи сами виноваты – пьянство до добра не доводит. Не зря ведь продажу воды строго контролировали. Загрузка завершилась. Свет в глазах Поля погас. Пора было уходить, покинуть территорию гильдии как можно скорее. Сил почти не осталось. Ему отчаянно требовалась доза алкопара и кратковременное подключение к ярильной батарее. Он лихорадочно окинул взглядом зал. Свет исходил от устройства, подключённого к аккумулятору, который должен получать питание от ярильной батареи. Но её нигде не было видно.
 Он плавно отлетел от проёма и решил поискать в соседних помещениях, виднеющихся вдоль тёмного коридора. Ни в одном из них не было света. Свечение его эфирного тела практически угасло. Осматривать залы и каморки становилось всё труднее, а времени оставалось катастрофически мало. Поль чувствовал, что вот-вот станет абсолютно прозрачным. Собрав последние крохи энергии, он метался между помещениями. В одних хранились учебные материалы, в других – образцы веществ и артефакты с далёких планет. Наконец, Поль наткнулся на каморку, где едва слышно гудела ярильная батарея. Он обессиленно повис на ней и, подключившись, стал терять сознание.

   Глава 6.

  Куб, зависнув у окна ликерии, недовольно проворчал:
— Уже полдень, а его всё нет. Слишком дорого ему обойдутся эти прогулы. Видно, что-то серьёзное случилось. Зря я, наверное, ему так рано дал задание вникнуть в проблемы рудника. Он же дотошный до ужаса, точно в какую-то историю вляпался!
Куб жадно затянулся алкопаром, пытаясь подавить нервозность.
— И отцу не расскажешь. Только решил доказать, что могу брать на себя ответственность, и вот тебе на! Сразу в переплёт попал. Погоди, Поль, вот я тебя найду, ты у меня спляшешь под симфонию нейтронных звёзд!
Куб стал представлять, как будет наказывать Поля, но тут же осекся: сначала нужно найти этого сорванца. В его хижину он не полетит ни за какие руны, даже под страхом отцовского гнева. Вспомнилось, что и старик давно не выходил на связь. Ушёл с рассветом и как в воду канул. Обратиться за помощью к этим скучающим трезвенникам? Они на радостях всю академию перевернут! А вдруг отец просто очень занят, а Поль, нарушив закон, уже в соннике, и его вовсю считывают? Тогда Кубу не миновать ещё большего позора. Так, стоп, нужно успокоиться и не нагнетать.
— Всё хорошо, — пробормотал юноша, пытаясь унять панику. — Сперва проверю отца, а потом уже и за этого сорванца возьмусь.
   Куб вылетел из ликерии и направился к академии. Поравнявшись с терминалом, он отправил запрос, чтобы убедиться, что отец добрался до места. В ответе было указано, что запрашиваемый профессор до сих пор находится на территории заведения. Ещё одна головоломка. У отца сегодня совет в ликерии, где он председательствует. Времени осталось мало, а он ещё где-то тут летает. Куб попробовал по геолокации определить местонахождение отца, но прибор ничего не показал.
  Этого не может быть! Если отец не покидал академию, он должен определяться. Теперь Куб всерьёз запаниковал. Он нашёл ближайший сонник и подал заявку на поиск отца. Трое отправленных на это дело трезвенников вместе с Кубом вскоре подлетели к терминалу, и старший по званию приложил к нему жетон блюстителя порядка. Щит отошёл, и четверо акваноликов проплыли на территорию научного центра. Мирологи сновали туда-сюда, но трезвенники не торопились. Они вначале хотели поговорить с главным академиком. Поэтому, узнав местоположение Фантома, обратились к нему. Выслушав сбивчивый рассказ Куба, учёный догадался, почему его отец не определяется на карте. Он отвёл одного из стражей порядка в сторону и что-то тихо ему сказал.
Тот утвердительно кивнул. Подлетая к коллегам, трезвенник сообщил, что Фантом сейчас проверит одну догадку, и только после этого все займутся поиском согласно протоколу. Он также посмотрел на Куба и учтиво заверил, что всё будет хорошо.

***

  Поля разбудили громкие голоса, доносившиеся из коридора. Подзарядившись достаточно, он осторожно отсоединился от ярильной батареи и, крадучись, подкрался к выходу. Прислушался.
– Вы совсем страх потеряли? – негодовал Фантом, отчитывая двух полусонных академиков. Те, окутанные пеленой похмелья, туго соображали.
– Да что такого мы сделали? – забормотали они в своё оправдание. – Работа над диском заморожена, но доступ к файлам пока открыт. А нам для исследования кое-что нужно было проверить…
– Молчать! – рявкнул Фантом. – Посещение этих помещений и работа с файлами возможна только с моего разрешения и в моём присутствии. Не могли пару часов подождать и обратиться ко мне?
– Могли… – уныло пробурчали академики.
 – Так что вам помешало? А ещё нахлебались воды в придачу! Водохлёбы вы, а не мирологи! – Фантом обратился к отцу Куба: – Твой сын тебя хватился, тревогу поднял. Снаружи уже трое трезвенников собираются прочесать всю академию, чтобы вас найти.
Глаза академика округлились от ужаса.
 – И что теперь будет?
 – А вот сами и думайте. Лично я сейчас вас выведу наверх и сдам представителям порядка, а в соннике вас обязательно считают. И тогда угроза катастрофы станет известна всем!
Академики совсем поникли, ближайшее будущее представлялось им в самых мрачных тонах.
 – Ладно, – немного подумав, Фантом раскрыл экран и просмотрел какие-то файлы. – Ты со мной! – Он указал на отца Куба. – А ты – через чёрный ход! Убирайся отсюда, пока я не передумал, и вечером – в мой кабинет!
Второй миролог кивнул и, не раздумывая, поплыл вглубь коридора. Отец Куба уныло поплыл следом за Фантомом к выходу.
 Поль вначале лихорадочно прикидывал пути отступления. Мало того, что нужно выбраться из подвала, так ещё и незаметно пробраться к выходу из академии, пройти через терминал. Ни кода доступа, ни жетона у него не было. Тупик. Когда же Фантом упомянул про чёрный ход, Поль облегчённо вздохнул. Как только академик проплыл мимо, парень бесшумно последовал за ним. Коридор постепенно начал подниматься вверх, что означало близость выхода на поверхность. Наконец, коридор упёрся в щит. Академик приложил жетон, и щит плавно ушёл вниз, впуская дневной свет. Академик скрылся за скалой. Поль выждал, пока щит поползёт вверх, и тоже шмыгнул наружу. Он оказался в своем районе: слева – рудник, справа, вдали, – родное поселение Кош, где он жил. Подняв руки к Ярилу и закружившись, парень расхохотался! Вот это приключение! Вот это новости! Скажи ему кто-нибудь, что он окажется в подайконном ходе и украдёт государственную тайну, Поль ни за что бы в это не поверил!
  Тем временем Фантом передал Кубу отца и официально доложил трезвенникам, что его подчинённый, разгружая новое оборудование, быстро разрядился. Поэтому академик, находясь в подвальном помещении, после подключения к ярильной батарее, стал недоступен для геолокационных карт. Фантом заверил блюстителей порядка, что академия учтёт этот досадный дефект и усовершенствует систему поиска.
Трезвенники поинтересовались у Куба, заберёт ли он заявку. Получив утвердительный ответ, аннулировали её. Пожелав всем безмятежного дня, они направились к соннику.
Фантом, крепко пожав руку отцу Куба, едва слышно прошептал: «Вечером жду у себя».
Попрощавшись с академиком, отец и сын направились к ликерии, рассказывая друг другу свою версию этого происшествия. У входа в учебное заведение Куб заметил Поля, застывшего в ожидании.
 – Отец, прости, ученик ждёт, а я задержался, – виновато произнёс Куб.
 – Конечно, спеши! Нельзя заставлять ученика ждать, – ответил академик с отеческой улыбкой.
 – Дома расскажешь, что там случится в кабинете у Фантома?
 – Обязательно. Но уверен, ничего серьёзного не произойдёт.
  Академик удалился на совет, который уже начал свою работу, так и не дождавшись его, а Куб подлетел к Полю.
 – Где тебя носило? – с укором набросился миролог. – Я тут чуть ли не похоронку на тебя сочинил! Уже собирался трезвенников на поиски отправлять!
 – Простите, господин Куб, я засиделся в библиотеке и потерял счёт времени!  – Поль потупил взгляд, скрывая неискренность.
Куб оценил это по-своему.
 –  Эй, не вздумай реветь! Ещё соплей чекушьих тут не хватало!  Мой чистящий дрон в обморок упадёт от такой гадости!
Поль промолчал, а Куб махнул рукой, отпустив первоначальную злость.
– Я сегодня и сам в переплёт попал, – стараясь придать голосу беспечный тон, поделился Куб. – Так что мы квиты, оба хороши.
Ещё немного помолчав и посмотрев на растерянного Поля, он вдруг предложил:
 – А давай-ка перенесём занятие на завтра? – и усмехнулся про себя: "Вот тебе и наказание за прогулы".
 – Отличная идея! – Поль, кажется, даже воспрянул духом. – У меня будет время всё обдумать и подготовить подробный отчёт о проделанной работе.
– Ну, вот и славно. Тогда – по домам?
Проводив ученика, Куб направился к своей вилле, бормоча под нос:
– Надо будет посмотреть, что он там выкопал в этой библиотеке. А потом уже и придумаю что-нибудь позаковыристей, чтобы неповадно было мои нервы трепать!
Несмотря на светлое время суток, Поль, вернувшись в свою скромную хижину, опустил шунгитовые щиты, раздвинул экран и, дрожа от предвкушения и волнения, принялся открывать скопированные в подвале файлы.

Глава 7.


  Сегодня Поль проснулся задолго до рассвета, когда мир еще утопал в фиолетовой, непроглядной те мноте. Загрузив дрон ящиками с шарами, он направился к руднику.   Бессонная ночь оставила свой отпечаток, но парня переполняло возбуждение. Информация, почерпнутая из секретных файлов, всё ещё будоражила его сознание, словно вихрь, закручивая мысли в безумном танце. Он изо всех сил старался отвлечься от захватывающих исследований, заставляя себя сосредоточиться на рутинном задании. Отчёт был готов, но как его воспримет Куб? Ведь Полю придётся объяснять происхождение некоторых данных.
  На большинство вопросов у него уже были заготовлены ответы, но страх выдать свою тайну и подвергнуть себя опасности не покидал его. Однако, больше всего его волновал другой вопрос: откуда берётся спирт, наполняющий озёра?
 – Ты сегодня опять рано, – улыбнулся пожилой чекуш, когда Поль добрался до склада. – Много привёз?
 – Почти пятьсот штук! – гордо ответил парень.
 – Ого! Когда ты всё успеваешь? – Старик открыл на экране книгу учёта, нашел нужную страницу и, прищурившись, стал записывать стилусом количество шаров в первом ящике.
 – Скажите, а пока вы принимаете шары, можно я исследую вершины рудника?
 – А тебе зачем? – удивился чекуш, и, не дождавшись ответа, причмокнул. – Эх, эта учёба до добра не доведёт. Тьфу, сбился со счёту! Иди уже, не мешай!
  Поль, не теряя ни секунды, взлетел на скалу и юркнул в тёмную пасть пещеры. К счастью, он помнил рассказы чекуш и примерно представлял, где искать спиртовой ручеёк, стекающий в большое озеро. Вскоре он услышал тихое журчание. Пещерный коридор вывел его к внушительному потоку спирта. Невероятная река ошеломила парня.
  Не теряя времени, Поль полетел против течения. Время от времени он встречал мелкие ручейки, вливающиеся в основной поток с разных сторон скалы. Теперь понятно, почему река такая мощная. Чем выше он поднимался, тем уже становилось русло. Кроме того, Поль слышал едва различимый гул, доносящийся откуда-то из глубины. Он то затихал, то усиливался. Наконец, пещера расширилась, и перед ним предстало небольшое озеро, дающее начало спиртовой реке. Парень огляделся и увидел, что с каменистого свода над озером с определённой периодичностью падают капли. Поль достал хрустальный шар и попытался зачерпнуть  жидкости у края озера, но его руку сильно обожгло.  Он одёрнул её, чуть не выронив шар. Почему старик чекуш не предупредил его, что нельзя касаться жидкого спирта? Забыл наверно. Затем Поль подлетел к влажному своду. Капающая жидкость напоминала капли воды, стекающие по внутренней стороне тела акваноликов.   Но это был спирт. Откуда он здесь берётся? Поль подставил  сферу под эти капли. Когда она наполнилась, он плотно закупорил отверстие. В этот момент гул усилился, и вдруг из середины озера взмыл столб горячей жидкости, обдав свод пещеры. Через секунду он исчез так же внезапно, как и появился. К счастью, Поль успел прижаться к стене, так как понимал, что может смертельно обгореть. Что это было? Такое он видел впервые. Придя в себя, парень стал внимательно всматриваться в поверхность озера и заметил, что в его центре температура выше, чем у берегов, и оттуда поднимается прозрачный пар, оседающий на своде. "Вот как образуется спирт", – догадался Поль.
Он подлетел ближе к месту, где бил гейзер. Он был уверен, что это именно так называется. Изучая секретные файлы, он наткнулся на описание горячих источников на планете Земля, которые назывались гейзерами. Интерестно, там они тоже были смертельно опасны? Вглядываясь в гладь озера, парень заметил слабое свечение в глубине. Что это такое? Чем оно вызвано? На заводе, где производили алкопар, для нагрева жидкого спирта использовали ярильные батареи, они тоже светятся. Но тут же нет батарей, значит, это что-то другое. Ядро? Тоже нет! Тогда гейзер состоял бы из магмы, а не из спирта, и вниз стекала бы лава. Теперь у Поля возникло больше вопросов, чем ответов, и он решил позже ещё раз сюда вернуться. Чекуш уже пересчитал шары и выложил аккуратной стопкой медные монеты возле дрона.
 – Что-то долго ты пропадал, я уж волноваться стал, – пробурчал старик.
 – Скажите, а вы знаете о существовании еще одного озера с жидким спиртом в этих скалах?
 – Конечно, знаю. Тут в свое время мирологи исследования проводили. Всё облетали, каждую пещерку. Нашли несколько маленьких озёр. Потом обнаружили самый большой и стали вокруг него и соседних пещер возводить щиты и устанавливать оборудование.
  – А почему вы мне не сказали, что спирт обжигает?
  – А ты не знал? Мы часто говорим об этом в беседах, наверно не обратил внимания. Прости, я должен был напомнить об этом. Стар стал уже, туго соображаю.
 – Не надо так о себе говорить, -  успокоил его Поль.  – А вы слышали о том, что горячий жидкий спирт в этих местах вырывается наружу из глубины и поднимает столб спирта?
  Чекуш крякнул, пристально посмотрел на Поля и тихо сказал:
 – Не лез бы ты в это, парень. Говорю тебе не первый раз, добром это не кончится.
 – Спасибо за предупреждение, – улыбнулся Поль, спрятал монеты, поднял дрон и, попрощавшись с чекушем, направился к своей хижине. Старик что-то знает, но молчит. Поль понимал его. Он тоже многое узнал и тоже молчит. До начала урока оставалось мало времени, и парень ускорил шаг.
  Куб внимательно изучал файлы отчета. Поль заметно волновался. "Только бы я не написал чего лишнего", – думал он. Наконец Куб взглянул на ученика и медленно произнёс:
 – Я впечатлен. Скажи, откуда ты взял столько информации?
 – Я же вчера объяснил, – уверенно начал Поль заготовленный ответ. – В библиотеке в архивных файлах копался, в ЧЕЛО запросил материал с соседних галактик. Из полученных данных сделал выводы и просчитал алгоритмы.
 – Значит, академики не додумались, а ты взял и решил задачу? – с усмешкой в голосе проговорил Куб. Поль насторожился.
 – А разве академики прорабатывали такую вероятность, как уменьшение уровня спирта?
  Куб напрягся. "Лянул лишнего. А этот чекуш внимательно слушает и мгновенно делает выводы! Надо осторожнее с ним."
 – Так на то они и академики, что должны предвидеть любые возможные неполадки в добыче и производстве жизненно необходимого сырья.
 – Ну, значит, они или были невнимательны к деталям, или не делали запросы в ЧЕЛО, – спокойно парировал парень.
 – Да как ты смеешь обвинять академию в халатности? – взорвался Куб.
 – Успокойтесь, господин. Я никого ни в чём не обвиняю. Я провел свое исследование и пришёл к выводам, изложенным в отчете, – стараясь говорить спокойно, оправдался Поль.
 – Хорошо, – сдержанно продолжил Куб. – Значит, ты уверяешь, что если исследовать мелкие озёра и выявить причину закипания спирта в них, то можно научиться влиять на объём жидкости и, при необходимости, увеличить его?
  Поль молча утвердительно кивнул.
 – А с чего ты взял, что спирт там вскипает?
 – Сам видел, – ошарашил Куба Поль.
 – Ты был там? Но ведь мало кто знает об их местонахождении, и в файлах этих данных нет! Это секретная информация! – снова вспылил Куб.
 – Может быть, и секретная, но не для чекуш. Мы работаем на рудниках, и есть те, кто всю жизнь провел на этой работе. Хотя эти акванолики не из болтливых, но если их внимательно слушать, иногда можно услышать кое-что между слов, – заметил Поль, с ухмылкой вспоминая, как чуть не сварился в озере, как раз таки из за своей невнимательности.
 – Ишь ты какой. Тебе в аналитике правительства работать, а не грязную тару собирать по питейкам,  – съехидничал Куб.  – ладно, допустим, ты прав, и там действительно вскипает спирт. Как же контролировать этот процесс и заставить спирт увеличиться в объеме?
 – Вот с этим вопросом я бы попросил вас, господин учитель, мне помочь. У меня есть проба спирта с одного из тех озёр. Можно проверить состав? Такой же он, как в главном озере, или отличается? Дело в том, что я обнаружил на дне какое-то свечение. Думаю, это неспроста, и у меня есть предположение, что в этом может скрываться ответ.
Куб задумался. А ведь это отличный повод удивить отца и проявить себя в научном мире. "Головастый парень", – подумал он. Не может быть, чтобы академики при исследовании не видели свечения. Почему об этом нигде не упоминается? Или, может, упоминается?
– А ты подавал запрос в ЧЕЛО о свечении? – поинтересовался Куб.
– Нет, – честно ответил Поль. – Во-первых, я обнаружил это сегодня утром и не успел бы слетать в библиотеку до занятий, а во-вторых, один чекуш предупредил меня, что такое исследование может быть для меня опасным, значит, тут есть что-то, что академия хочет оставить в секрете. Сами понимаете, чем мне это может грозить.
 – Правильно рассуждаешь, – похвалил парня Куб. – Помнишь, я говорил тебе, что если ты справишься, мы перейдем на новый уровень обучения? Так вот – ты справился, поздравляю! Теперь ты все исследования будешь проводить со мной, а я, в свою очередь, постараюсь через отца получить кое-какую информацию. Только ты должен мне пообещать, что вся наша работа будет проводиться в полной секретности, и только после исследований, опытов и приобретения неоспоримых доказательств мы с тобой предоставим наш труд на суд академии!
Поль не знал, радоваться ему или плакать. С одной стороны, он перепрыгнул один уровень в обучении, что добавило ему баллов и сулило получение диплома высшей категории, но в то же время нужно быть еще более осторожным. Если Куб решил всюду следовать за ним, то скрыть секретные файлы будет сложнее.
Да и он не просто так вдруг согласился продвигать его учёбу, как бы не заподозрил чего. Но разве будет ещё такой шанс сблизиться с миром науки и узнать, чем живут мирологи? Поразмыслив, Поль выпрямился и торжественно произнес:
– Клянусь всё держать в тайне!
– Вот и замечательно! – Куб довольно улыбнулся. Теперь он не отойдёт от этого умника ни на сантиметр и не позволит все исследования забрать себе. Чтобы чекуш стал известным? Ни за что! Только он - миролог Куб - должен открыть тайну свечения и рассказать академии, как образуется спирт. Тогда отец станет наконец уважать его! А Поля достаточно замотивировать учёбой, и он останется доволен. Поэтому Куб с радостью выставил самые высокие баллы за урок и такие же за домашнее исследование. Затем немного взволнованно распорядился: – Теперь дуй в библиотеку и давай сюда образец, я с ним в лабораторию, а потом к отцу. Начинаем работать.
  В лаборатории Куб заканчивал записывать результаты исследования пробы жидкого спирта, добытой Полем. Состав, как и ожидалось, был таким же, как и в большом озере. Если бы в нём имелись какие-то примеси, их бы уже давно обнаружили. Единственная разница заключалась в пропорциях содержания спирта и воды: девяносто на десять процентов в пользу спирта, когда в резервуаре это соотношение шестьдесят на сорок процентов, также в пользу спирта. Это в очередной раз доказывало, что на своём пути от источника до большого озера спирт испаряется и смешивается с атмосферой планеты. Немного раздосадованный, Куб убрал склянки, вытер приборы, загрузил файлы с отчётом и, покинув лабораторию, отправился домой.
  Отец вернулся от Фантома, на удивление, невозмутимым.
– Ну, как всё прошло? – Куб небрежно бросил плащ на пол. Домашний дрон бесшумно подхватил его и, повинуясь невидимому приказу, бережно водрузил на вешалку, по соседству с роскошным академическим облачением отца, тут же скрыв их матовой перегородкой.
– Да всё как обычно, – отмахнулся академик, словно от назойливого магнитного ветра. – Опять читал мораль о нарушении, о закрытой лаборатории, о строжайшем запрете на доступ к артефакту без его высочайшего соизволения и личного присутствия. Пригрозил в следующий раз принять меры и отправил восвояси, – он устало опустился на электромагнитный диван.
 Куб, пропустив отцовские сетования мимо ушей, включил музыку и с наслаждением откинулся в магнитном кресле, отдаваясь умиротворяющему массажу. Дрон-массажист ласково водил по телу Куба вытянутой светящейся панелью, из которой с различной интенсивностью вырывались легкие радоновые разряды. Лениво потягивая алкопар, Куб иронично взглянул на отца, и в уголках его губ заиграла усмешка.
– Может, по капельке? – непринужденно предложил он, щелчком пальца вызвав из угла дрона с шаром, на дне которого едва плескалась прозрачная влага.
– Издеваешься? – академик укоризненно посмотрел на сына. – Что там хлебать-то? Слёзы Ярила?
– Зато даром, – улыбнулся Куб.
– Это как понимать? – насторожился отец.
Куб вкратце изложил суть эксперимента и происхождение пробы.
– Что вы там задумали с этим твоим учеником? – академик начал закипать, голос его пополз вверх. – Почему со мной не посоветовались?
– Да чего ты взъелся-то? – Куб, отмахнувшись от робота-массажиста, подлетел к отцу и активировал экран. – Лабораторные исследования не выявили ничего предосудительного, чего стоило бы опасаться. Или эти озёра хранят какую-то тайну? Ведь их расположение почему-то засекречено. С чего бы такая секретность?
Молодой миролог с вызывающей иронией взглянул на отца. Академик едва сдерживал гнев.
– Засекречено, чтобы такие умники, как ты и твой ученик, не шныряли там и не воровали казённый спирт! А уж кому его сбыть, поверь, всегда найдётся! Еще подпольного производства алкопара и, тем более, воды нам не хватало! Ты хоть понимаешь, чем это грозит? – академик назидательно постучал пальцем по лбу сына.
Куб расхохотался, потом резко замолчал и, глядя в глаза отцу, спокойно парировал:
– Ничем не грозит! У меня всё задокументировано. Фото- и видеофиксация: первоначальный вес опломбированного шара, момент вскрытия, все стадии эксперимента. Результаты зафиксированы. А я, как проходящий практику выпускник ликерии, да ещё и обучающий отстающих, имею на это полное право!
– Ишь, какой умный выискался! – Академик сорвался на крик. – Имеет он право! Значит, тебе теперь и закон не писан? Да ты тогда сразу в государственную тайну лезь! Тебе же для опытов это ой как пригодится! Ты же имеешь право!
– Надо будет – залезу! – огрызнулся Куб, резким движением захлопнув экран.
– Конечно, а потом полгода в изоляторе куковать, для разнообразия!
– Успокойся, пап, ну чего ты завёлся и меня заводишь? Лучше скажи, тебе известно что-нибудь о свечении дна озера? – Куб подлетел к отцу и попытался положить руку ему на плечо.
Но академик резко сбросил его руку, и его понесло:
– Ты смерти моей хочешь? Взрослым таким стал? Да ты понимаешь, куда лезешь? Тут уж изолятором не отделаешься, тут лет десять в камере с изотопами, а то и форматирование сознания! Ты этого хочешь? – академик, мерцая, упал на диван, а дрон-массажист как ни в чём не бывало принялся за свою работу.
– Да что я такого спросил-то? Объясни по-нормальному!
– Ах, по-нормальному тебе объяснить? – вскочил академик, отшвырнув дрона, – Был тут один такой же, тоже хотел, чтобы ему по-нормальному объяснили. До сих пор не знают, где он! То ли в таком же озере сварился, то ли на заводе в котле, только пар и испарился!
Куб с безразличием на лице потянулся к шару, подсоединил его и вытянул всю воду до последней капли.
– Дожил! – не унимался отец. – Вырастил сына, который на моих глазах, не стесняясь, водохлёбничает!
– А что мне остаётся делать? – нарочито спокойно ответил Куб, вертя в руках пустую сферу.
– Что делать? Я сейчас тебе покажу, что делать! – академик подлетел к стене, отодвинул панель, схватил наполненный водой шар, подсоединил его и залпом осушил.
Куб ожидал чего угодно, но не такого поступка от отца. Он округлил глаза, стараясь запечатлеть этот момент! Он схватил другой шар, наполненный до краёв водой.
– За капли! – весело провозгласил тост парень, приподняв сферу.
– За капли! – поддержал тост академик пьянеющим голосом. – Но имей в виду, отмазывать я тебя не буду!
– И не надо! – рассмеялся сын.
– А и не буду! Мал ты ещё, чтобы просчитывать последствия! Алгоритмы и формулы выучил, а в жизни опыта – кот наплакал!
– Да хватит уже, отец! – Куб скорчил обиженное лицо.
– Сейчас как разрядом проеду по твоему хвосту, чтобы знал, как с отцом огрызаться! – потрепав сына за прозрачные волосы, с отеческой заботой пригрозил академик.
– Всё, давай хоть похлебаем как нормальные акванолики, без ругани! – довольный сложившейся ситуацией, предложил Куб.
– А давай! – уже совсем пьяным голосом согласился академик. – Подключайся ко мне! Я сейчас петликовскую атмосферу достану!
  Вскоре, еле держась в воздухе, поддерживая друг друга и дико шатаясь из стороны в сторону, отец и сын выползли на улицу и счастливыми, полузамутнёнными глазами стали смотреть на багровый закат Ярила.

Глава 8.

  Поль допоздна задержался в библиотеке, тщетно пытаясь отыскать хоть какую-то информацию о свечении в спиртовых озёрах в глобальной сети ЧЕЛО. Лишь скудные отчёты об их количестве и объеме – и больше ничего! Но он не впадал в отчаяние. Поль возлагал надежды на секретные файлы, спрятанные в его хижине, и надежда его не обманула. Он наткнулся на описание удивительных микроорганизмов, обитающих в водах далёкой планеты Земля: от микроскопических бактерий до планктонов, достигающих пяти миллиметров в длину. Поль не вполне осознавал этот размер, но интуитивно чувствовал, что он невелик. Неужели нечто подобное скрывается и на дне их озёр? Эта мысль ошеломила его.
  Удивительное сходство структуры свечения этих земных существ с акваноликами и тот факт, что они обитали в воде (пусть даже в рудниках она была не в чистом виде, а в составе спирта), - схожесть казалась поразительной! Закрыв файлы, Поль, не теряя ни минуты, несмотря на ночную мглу, ринулся к руднику. Словно молния, он примчался к озеру. Осторожно приблизившись к центру, он стал вглядываться в глубину. И тут его ждало новое потрясение. Это было не дно, а провал, зияющая пропасть, а под ней – второе озеро! Именно там и рождалось таинственное свечение. Температура в глубине была ощутимо выше и резко поднималась, когда извергался спиртовой гейзер. Как же добраться до глубин второго озера, чтобы взять пробу? Поль понаблюдал за периодичностью и характером выбросов горячего спирта. Он тщательно высчитал объём испарений в спокойном состоянии, во время гейзера и сразу после него. К сожалению, большего он пока сделать не мог, но и этого было достаточно для рождения сенсационной гипотезы. Превозмогая усталость, Поль добрался до своей хижины и ушёл на подзарядку.
  На утро он уже спешил собирать пустые шары, томимый нетерпением встречи с Кубом. Заглянув в очередное питейное заведение и принявшись за сбор валяющейся тары, Поль краем уха уловил пьяный разговор, привлекший его внимание. Стараясь остаться незамеченным, он подобрался поближе.
 – Ты понимаешь, он со мной ещё и огрызался! – жаловался один акванолик другому. – Я же не просто так его предостерегаю, а он упёрся и твердит свое. Ты знаешь, откуда он узнал о свечении?
 – Нет, – честно ответил слушатель.
 – От своего ученика! А тот – чекуш! Представляешь?
 – Так получается, – удивился второй водохлёб, – что то, что мы тут держим в секрете, чекуши давно знают и свободно об этом трепятся?
 – Прикинь!
 – Не верю!
 – Да ЧЕЛОм клянусь! Чтоб мне не достать алкопара!
 – Да ладно…
 – И вот что мне теперь делать, а? На сына запрос в сонник отправить? Какой я отец после этого? А промолчать, так я государственный изменник тогда получается.
 – Получается!
 – Что получается? Ты толком объясни, как мне поступить?
 – А ты рискни, расскажи всё, что узнал про свечение, и будь что будет! Зато помрёшь настоящим отцом.
 – Ну спасибо тебе, поддержал и ободрил!
 – Ага, одобрил!
 – Да что с тобой, с водохлёбом разговаривать?
 – А ты не разговаривай, ты вспомни про Бро… он тоже много молчал и испарился.
 – Хлебнём в память о нём?
 – За капли!
 – За капли!
  Поль забыл про свою работу. Он затаился за полуоткрытым щитом и весь превратился в слух. Наблюдать за пьяными, конечно, весело, но то, о чём они говорили, было бесценно. Сегодня – просто день ошеломляющих открытий!
  Акванолики, практически превратившись в чистую воду, лишь с жалкими отголосками алкоголя, безвольно повисли в пучине беспамятства. Поль, с сожалением отсоединив от них шары (что добру пропадать), сообщил хозяину заведения о спящих богатырях. Тот, знавший по именам каждого водохлёба, тут же оповестил их домашних о произошедшем.     Поль, не теряя времени, направился к руднику сдать драгоценные шары. Там он не задержался, и ликерия встретила его без опозданий.
  — Ну, как успехи? — сгорал от нетерпения Куб, когда Поль возник в стенах учебной коморки.
 — Есть кое-что интересное, — с лукавой улыбкой ответил парень и с энтузиазмом поведал о теории светящихся бактерий. Не преминул упомянуть и о неосторожной пьяной болтовне двух академиков, намекая на то, что нить этой истории ведёт прямиком к Кубу и его собственным изысканиям.
  Куб, в свою очередь, посетовал на неудачную попытку разговорить отца и смущённо признался, что один из нахлебавшихся акваноликов и был его родителем. Пришлось, мол, вызволять его из пьяного забытья и тащить домой, прежде чем явиться сюда.
Молодой миролог взглянул на Поля другими глазами. В этом юноше горел неподдельный огонь бескорыстного научного поиска, искреннее стремление разобраться в той отчаянной ситуации, в которой оказались все жители Айкона. Его энтузиазм, словно искра, перекинулся на Куба, и теперь тому было совершенно безразлично, чье имя будет высечено на золотом пьедестале славы. Главное — обезопасить жизнь и спасти планету. Куб решил засунуть свои амбиции куда подальше и серьёзно подойти к проблеме. Это будет нелегко, но он чувствовал, что иного выхода нет. Уж очень серьёзные силы задействованы в этом деле.
 — Значит, отец всё-таки что-то скрывает, и это что-то весьма серьёзное, — задумался Куб. — Я просто обязан вытянуть из него правду! А вот твоя гипотеза о каких-то внеземных бактериях кажется безумной и, на первый взгляд, совершенно антинаучной. Хотя, зная, как отец рьяно отговаривает меня от исследования этого загадочного свечения, я, честно говоря, уже ничему не удивлюсь.
 — Послушайте, господин Куб, — не сдавался Поль, — ведь на нашей планете ничего подобного нет! Может, эти существа инопланетного происхождения и могут представлять опасность для акваноликов? Не зря же академики вспомнили историю об исчезновении некоего Бро…
 — А ведь ты прав! И мне отец проговорился о случае, когда пропал один миролог! Он даже предположил, что это могло произойти в одном из озёр!
 — Только прошу вас, господин учитель, — Поль умоляюще взглянул на Куба, — не давите на своего отца. Он и так уже перебирает с водой, а это может привести к трагическим последствиям. Я знаю, о чём говорю… моя мать так отравилась.
 — Сочувствую, — Куб впервые по-отечески похлопал Поля по плечу и пообещал, что больше не будет мучить отца допросами.

***

  Бро, словно затворник, который день обитал в стенах академической лаборатории. Расчёты, выверенные до сотого знака после запятой, прописанные на экране, светились перед ним, но он всё медлил представить чертежи Фантому. Впервые в истории акваноликов предстояло погружение в самое пекло – горячий спирт. Температура подайкоменного озера была измерена с хирургической точностью. Совместные консультации с Фантомом, сверка данных с температурными режимами на заводе, где спирт подвергался нагреву – всё говорило о том, что риск минимален. Но Бро не отступал. Он изобрёл многослойную ткань, настоящее чудо защиты, способное уберечь от смертоносного жара. В лабораторных условиях он топил в кипящем спирте лоскутки своего творения, пока не определил идеальный состав и количество слоёв, противостоящих температуре и не впитывающих ни капли горячего состава. Конечно, проще было бы взять обычную пробу, и синяк даже сконструировал для этого прибор из алмазного стекла, выдерживающего адский жар. С его помощью Бро несколько раз извлекал со дна светящийся спирт, но, как только колба оказывалась на поверхности, таинственное мерцание гасло.
  Он грел его, пропускал через электрические разряды, воздействовал магнетическим полем – свет не возвращался. Только под воздействием электричества, жидкость становилась смертельным оружием, так как  испаряла эфир без остатка. Это открытие ещё больше доказывало, как опасно было свечение для акваноликов.  Но как его сохранить? Отчаявшись, академик принял решение – он сам спустится в кипящее озеро, чтобы на месте разгадать тайну.
  Настал день погружения. Торжественная тишина воцарилась у берегов спиртового озера. Бро, облачённый в защитный костюм, с алмазным шаром-шлемом, водружённым на голову, готовился к погружению. К поясу крепился страховочный трос, связующая нить с миром живых. С трепетом в сердце Бро направился к центру озера. За его спиной, у стен пещеры, затаив дыхание, наблюдали синяк, создатель костюма и сегодня ответственный за страховочный трос, Фантом и сам министр Наяри. Это был момент, достойный летописи. Бро намеренно начал пгружение с берега, чтобы в последний раз убедиться в надёжности своей конструкции. Достигнув центра, он помахал рукой и медленно начал спускаться в нижние слои спиртового ада. Баллоны алкопара были полны, за спиной мерцала микро-ярильная батарея, готовая к любым перегрузкам. Всё снаряжение было защищено от смертельного разлагающего воздействия спирта.
  План был прост: достигнув дна, Бро получит специально оборудованную мини-лабораторию и начнёт исследования. Все замерли в ожидании. Напряжение сгущалось, как спиртовые пары над озером. И вдруг тишину разорвал нарастающий гул. В ужасе все прижались к стенам пещеры. Сейчас озеро извергнет фонтан кипящего спирта. Этот вариант был предусмотрен, и костюм Бро должен был выдержать повышение температуры. Сам же академик, при первых признаках выброса, должен был отойти подальше от эпицентра. Но по мере того, как гул становился всё громче, страховочный трос натянулся до предела. В момент выброса конец, прикреплённый к костюму академика, оборвался и, словно хлыст, ударил синяка. Фантом с ужасом смотрел, как бригадир падает в кипящее озеро. Министр молча поднял обрывок троса, на конце которого свисал кусок разорванного костюма.
  Это событие тут же было засекречено. Семьям погибших сообщили о пропаже, объявив их в розыск. В качестве компенсации выплатили по пятьдесят рун. Тайна свечения осталась неразгаданной для мирологов, унеся с собой жизни двух акваноликов.

Глава 9.

 Наяри и Пуш, неспешно вдыхая инопланетные деликатесы, пытались разрешить возникшую проблему с Фантомом.
– Он засыпал меня прошениями, умоляет дать доступ к файлам с техническим описанием костюма для погружения в кипящий спирт. И чертежи приборов для взятия проб светящейся субстанции ему, видите ли, подавай!
– Да… проблема, – проворчал министр обороны, почёсывая прозрачную щеку. – И чего ему неймётся, этому академику?
– Он одержим идеей докопаться до сути светящегося дна озера.
– Мало ему трагической гибели Бро? – удивился Пуш. – Ещё смертей захотелось?
– Вот! – поднял палец вверх Наяри – тем более ты знаешь, как важно не допустить, чтобы открытие Бро стало кому-то известно. Я только начал переговоры с петляками о поставке нового оружия. А потом вспомни судьбу мудреца Ума.
– Жаль старика, – посочувствовал Пуш. – Он же, если я не путаю, задохнулся?
– Верно, – подтвердил Наяри. – И он, в отличие от Бро, смог выбраться из озера, так как успел до начала извержения спиртового столба, правда, недолго прожил, и ты сам знаешь причину. Именно поэтому я считаю, что нельзя продолжать проводить исследования в этом направлении!
  Пуш, затянувшись алкопаром, задумался. Нахмурив брови и поглаживая бороду, он что-то сосредоточенно взвешивал.
– Я всё-таки считаю, что нужно, взяв во внимание горький опыт, попытаться выяснить, как с помощью свечения пополнить уровень горячего спирта в озере.
– Как? Ничто её не берет! – с отчаянием в голосе простонал Наяри. – Уже столько акваноликов погибло, пытаясь взять пробу.
– Погоди, не сбивай с мысли, – присёк премьер-министра Пуш. – По одной из гипотез, светящаяся жижа попала в озёра из обломков разбившегося космического корабля, и Фантом допустил мысль, что диск тоже оттуда?
– Нам повезло, что мы смогли извлечь из озёр все части упавшего обломка и зачистить следы его падения.
– Хотя это стоило жизни Уму и многим чекушам, которые участвовали в зачистке.
– Не напоминай. Я в кошмарах вижу последствия тех событий, – уныло проговорил Наяри.
– Ты опять сбил меня с толку, – спокойно проговорил министр обороны. – Значит, так: Жидкий спирт, так как в своём составе содержит воду, оставляет ожоги на теле акваноликов. Это раз. Бро выяснил, что если спирт подогреть и пропустить через него электричество, то эта смесь просто растворит наше эфирное тело без восстановления. Это очень мощное оружие, и поэтому важно держать эту формулу в секрете. Два. Сама жижа, попав на защитный кокон, безвредна, но, при определённых условиях, может необратимо повредить наш организм. Это три. В то же время эта проклятая масса производит спирт. Если понять, как она это делает, мы сможем восстановить баланс и спасти планету. Правильно? – и не дождавшись ответа, продолжил  – а твои академики-водохлёбы обнаружили в диске нужную информацию. Так?
– Так-то оно так, да не так! – замудрённо возразил Наяри – Повторяюсь: достать её очень проблематично, и при исследовании обязательно откроется её смертельная сила.
– На то она и наука! – пожал плечами Пуш. – Чтобы рисковать, но вдруг найдётся способ обратить ситуацию вспять…
– Нет уж! Я рисковать не намерен! – отрезал премьер-министр. – Я хочу жить. Значит, так: я продолжу переговоры с петляками и взамен на поставку оружия попрошу временного убежища и улечу отсюда подальше, пока Айкон не разорвало! Благо, транспорт для этого есть. Ты со мной?
Пуш задумался. Выжить и ему хотелось, но он военный офицер высшего чина. Совесть не позволит ему вот так предать свою армию, свой народ, который он поклялся оберегать и защищать.
– Это неправильно.
– А что ты предлагаешь? – взорвался Наяри. – Дать Фантому карт-бланш и позволить копаться в этой жиже?
– Ну, хотя бы совесть наша будет чиста. И, может, получится утихомирить ядро. Да, погибнет часть акваноликов, но зато остальные спасутся.
– Много ли помог мудрец Ум? А Бро? А синяки и чекуши, что исчезли бесследно?
– Я же сказал, надо обдумать, – вздохнул министр обороны.
Тут он резко обернулся. Пушу показалось, что чья-то тень промелькнула между колоннами золотого зала.
– Ты что, шунгитовые щиты не поднял? – шепотом спросил он Наяри.
Премьер-министр огляделся.
– Всё закрыто. Что ты увидел?
– Да тень какая-то промелькнула.
– У тебя паранойя, – усмехнулся Наяри. – Подлечи нейроны свои. Что решили-то? Пресекаем все попытки изучать свечение, но осторожно, чтобы не навлечь недовольство акваноликов, или даём Фантому добро на исследование?
– Ну, я бы дал ему такую возможность, но поставил бы у озёр охрану, чтобы непосвящённые туда не совали свой нос, - ответил Пуш.
– Хорошо!
Изнемождённый Наяри упал в электромагнитное кресло и подключился к ярильной батарее. Пуш снова погрузился в свои раздумья.

***

  Гал неистово копался в мастерской. Гибель отца терзала его душу, не давая покоя, и он готовился лично отправиться к озеру, чтобы докопаться до истины. Гал помогал отцу в создании костюма для погружений и знал в общих чертах о его предназначении. Поэтому он не сомневался, что трагедия произошла именно у озера, а академия лишь искусно плетёт паутину лжи. Он был уверен, что это как-то связано с тем самым диском – отец узнал слишком много, и его заставили замолчать навеки. Гал поклялся отомстить за него, чего бы это ни стоило!
  Парень не раз тайком пробирался к злополучному озеру, наблюдая за зловещими выплесками и неайконным свечением, исходящим из его глубин. Он завершал сборку нового костюма, намереваясь в одиночку спуститься на дно и попытаться найти хоть что-то, что осталось от отца. Гал предполагал, что причиной трагедии мог стать очередной выброс горячего спирта, поэтому тщательно просчитал, как избежать повторения кошмара: погрузиться между выбросами и успеть выбраться, пока озеро вновь не придёт в движение. Страховочное оборудование он уже тайно перевёз и надёжно спрятал в пещере у озера. Когда костюм был готов, он дождался ночи и, словно призрак, направился к руднику. Оглядевшись и убедившись, что вокруг ни души, Гал проскользнул к озеру, извлёк лебёдку, намертво закрепил её в стене пещеры, достал до краев заряженную ярильную батарею и подсоединил к ней привод лебёдки, надежно зафиксировав трос. Наконец, облачившись в костюм, он тщательно проверил все соединения. Сердце бешено колотилось в предвкушении и страхе. Он стал ждать всплеска, затаив дыхание.
– Вы кто? И что вы здесь делаете? – неожиданный голос, словно удар грома, разорвал ночную тишину. Гал резко обернулся. На него, округлив от ужаса глаза, смотрел молодой чекуш. "Этого только не хватало!" – пронеслось у него в голове. Он вернулся на берег и снял с головы шлем.
– А ты? – с вызовом ответил Гал. – Что ты здесь забыл? Следишь за мной?
– Нет, – растерянно возразил чекуш. – Я случайно вас тут обнаружил.
– И что мне теперь с тобой делать? – сокрушённо вздохнул Гал.
– Не переживайте, мне невыгодно сдавать вас трезвенникам, – попытался успокоить его незваный гость. – Меня, кстати, зовут Поль. Я сам заинтересован в разгадке тайн озёр, а такая любознательность не по душе правительству, так как оно всё, связанное с событиями, происходящими тут, сразу засекречивает.
– Откуда мне знать, что ты не пытаешься усыпить мою бдительность? Ведь ты прекрасно понимаешь, что легче убить тебя, чем поверить твоим словам.
– Я думаю, вы не преступник и никогда не убивали, поэтому вряд ли вам это будет легко, – неуверенно предположил Поль.
– Откуда ты такой умный свалился мне на голову? – проворчал Гал, опускаясь на корточки возле лебёдки и отключая батарею. Спуск на сегодня придётся отменить.
– Не буду спрашивать, что вы задумали, – приблизившись к Галу, Поль помог ему снять костюм. – Какой-то новый материал… Где вы его взяли?
– Ты задаешь слишком много вопросов для чекуши, который может сегодня умереть, – угрожающе прошипел Гал. – Мне терять нечего, я и так уже всё потерял!
– Не сомневаюсь. На такой риск может пойти только отчаявшийся синяк, – с легкой иронией ответил Поль.
– А ты, я смотрю, бесстрашный!
– Просто мне хотелось бы узнать мотив, раз уж мне суждено сегодня здесь погибнуть.
– Так ты уже смирился со своей участью?
– А нам, чекушам, не приходится выбирать.
– Как в своё время и моему отцу, – тихо согласился Гал.
Вскоре парни разговорились и поведали друг другу свои печальные истории.
– Так значит, этот костюм позволяет безопасно спуститься в подайконное озеро?
– Да. И я сегодня хотел найти причину гибели своего отца.
– Я вас понимаю. А скажите, прибор для забора жидкости у вас сохранился?
– Нет, его конфисковали. И чертежи, по которым его собирал отец, тоже.
– Жаль.
– А тебе зачем?
– Хотел поймать тех светлячков, от которых столько акваноликов погибло. Я уверен, что всё дело в них.
– Светлячков? Ты думаешь, что они живые?
– Не уверен, но допускаю это.
– Так, может, это они и убили моего отца? Поэтому дело закрыли и все засекретили?
– Всё может быть…
– Так сегодня они могли и меня сожрать? – испуганно сообразил Гал. – Получается, ты меня от смерти спас, а я грозился тебя за это убить?
– Получается так, – улыбнувшись, ответил Поль.
– Так, давай спрячем всё и скорее уматываем отсюда, пока с нами ничего не случилось. Я еще пожить хочу!
Парни быстро собрали оборудование, свернули костюм и всё спрятали в тайном месте пещеры. Поль предложил дождаться утра в его хижине, и вскоре, подключившись к ярильной батарее, вымотанные парни погрузились в глубокий сон.

Продолжение можно найти в платной версии на сайте ЛитРес.