21. Соня

Я ненавижу себя в прошлом. Мне стыдно за свои поступки. Если бы я не была такой дурой, я бы поступила иначе. С другой стороны, я очень хочу вернуться обратно, где я почти ничего не знала о боли, панике и стыде. И никогда не возвращаться.
Это было в августе, прямо перед началом учебного года. Родители отправили меня на дачу к Лере. Точнее не к Лере, а к бабушке, и не отправили, и поехали вместе со мной. Тот день был особенно жарким: двадцать девятое августа, и на тебе - тридцать два градуса. Мама с папой поехали по делам, бабушка - в клинику на приём к кардиологу, у Леры тоже никого дома, кроме Инки, не было. Тогда мы ещё дружили. Я прибежала к Лере на соседний участок - оказалось, ей было скучно, как и мне.
- Как дела? - спросила я в надежде услышать хоть что-нибудь интересное, любопытное и новое, что с малой вероятностью случилось бы в этом скучном посёлке.
- Да никак, - подтвердила мои последние соображения Лера. - Инка билеты свои дурацкие учит, её в институте с начала месяца зачётами пугают. У меня от этих протонов с электронами уже уши вянут, когда она вслух в комнате читает. Заходи, всё сама увидишь.
Действительно: на втором этаже посреди комнаты стоял стол, заваленный книгами, бумажками и кружками с кофейными разводами. За ним сидела Инка - в шортах и белой майке с рисованной компанией Винни-Пуха. Я ещё подумала: господи, человеку девятнадцать лет, на втором курсе будет учиться, нас с Лерой по всем ближайшим историческим музеям протащила за лето, а носит мультяшную одежду.
- Инка! - закричала Лера как резаная. - Хватит зубрилу из себя строить! Я Соню привела!
Вообще-то Инка - это Инга. Просто никто в посёлке её так не называл. Какое-то холодное имя - Инга. Это раз. Вообще-то я сама пришла - это два. Папа, наверное, тоже маме теперь говорит, что я из себя кого-то строю. Умницу, красавицу, отличницу, чистюлю, помощницу - это три.
- Инка! - Лера толкнула Инку в плечо. Та вздрогнула, выдернула наушники и наконец повернула голову. Из них долетало что-то тяжёлое. - Хватит учиться! Осталось три дня лета! Давай займёмся чем-нибудь кроме учёбы!
Я тогда подумала: как же Лера и Инка похожи друг на друга. У обеих прямой блонд и лицо чистое - не то что у меня. И родимое пятно на тыльной стороне левой ладони. Но только начнёшь с ними общаться - сразу кажется, будто они друг другу совсем чужие.
- Лера, отстань! - в шутку оттолкнула Инка Леру. - Не видишь что ли, я занимаюсь!
- Сестра называется! - надулась Лера. - Никого нет дома, а она занимается! Никакого веселья с тобой.
Я поняла, что Лера её раззадоривает, и зачем-то добавила:
- Да!
Инка бросила ручку на стол и развернулась к нам всем корпусом:
- Ну и что вы такого интересного предлагаете? Я вас физике не буду снова пытаться учить!
Мы с Лерой захохотали. В начале июня Инка показала нам опыт с чайным пакетиком: она вытряхнула из него чай, подожгла, и, по задумке, он должен был подняться над столом как ракета, но наш космический шаттл потерпел крушение при столкновении с занавеской, к всеобщему большому испугу и гневу моей и Лериной и Инкиной бабушек при виде обгоревшей расшитой ими ткани.
- Поехали в торговый центр! - предложила Лера. - Погуляем там, бургеров в конце концов поедим!
- Не, спасибо, я не хочу свариться в автобусе, - отказалась Инка.
Но Лера решила не сдаваться - ни за что, что бы ни случилось. Такая уж она по характеру. Не то что я, тряпка и слабачка - вообще удивляюсь, как она со мной дружила тогда. Лера заканючила:
- Ну Инка! Ты же водить умеешь!
- Не умею, - помотала головой Инка. - У меня прав ещё нет.
Лера не отступала:
- Родители сегодня утром на автобусе поехали, они ничего не узнают! Они уже в автобусе сварились! А бабушке мы ничего не расскажем! Тебе сам инструктор говорил - нужно больше практики!
- Нет, я же сказала! Ничего такого мне никто не говорил, ты что! Это опасно и незаконно!
Инка воткнула в уши наушники и снова погрузилась в билеты. Лера задумалась. Неожиданно её лицо вспыхнуло - она придумала.
- Инка! - Лера снова толкнула сестру в плечо. - А Роман Александрович что тебе советовал!? Гулять, общаться, отдыхать больше! А то опять депресняк вернётся, будешь неделями в стену тупить!
Роман Александрович был Инкиным психологом (интересно, он был таким же непробиваемым, как Виолетта Сергеевна?). Когда мы с Лерой учились в четвёртом классе, Инка - будучи в одиннадцатом - участвовала в какой-то очень серьёзной олимпиаде по физике и куда-то там не прошла. Её это сильно выбило из колеи - я не в курсе подробностей, - и поэтому Лера две недели жила у нас. Вообще-то, было здорово ходить вместе в школу, обедать вместе и вместе делать уроки, но я видела, как Лера переживает за сестру. В один вечер она долго плакала - их с Инкой мама написала Лере, что Инка попала в больницу. Кажется, она так близко к сердцу приняла проигрыш, что в тот же вечер наглоталась таблеток и отравилась. Врачи сказали, жить будет, но Лера так испугалась, что потеряет сестру. Она проревела часа четыре, сорвала голос и на следующий день не пошла на уроки. И потом тоже не пошла. Честно говоря, я немного завидовала Лере - мне тоже хотелось сидеть дома. Я тогда глупая была, сказала об этом маме.
- Соня, как тебе не стыдно? - воскликнула мне мама. - У Леры трагедия, а ты так! Даже их мама ещё не отошла от случившегося, вот и в беспокойстве сообщила об этом Лере! Думай, о чём вообще говоришь!
И я думала. Каждый день, пока чистила зубы, повторяла себе по пятнадцать раз: "Думай, о чём говоришь!" Я боялась сказать ещё что-нибудь лишнее, неуместное, обидное.
Когда Лера пришла в школу, на неё все косились - я не знаю, случилась ли в классе утечка слухов о Лериной семье. Но я точно держала рот на замке. Лера вообще ни с кем, кроме меня и учителей - да и то нечасто, - не разговаривала. Её успеваемость резко упала, но её никто не ругал. Может, только учителям сообщили, что случилось? Тогда почему так странно вели себя одноклассники? Может, я что-то сказала? Проронила два слова, и они сплетней разлетелись по школе? Выходит, я была предателем?..
- Лера, не депресняк, а депрессивный синдром! - Инка выдернула меня из размышлений как свои наушники. - И ничего из-за того, что я сегодня позанимаюсь, не случится! Я ведь за полгода другая стала! Лекарство начала принимать, в конце концов!
- Ну раз другая, то кончай нудить, - занудила Лера, - и пошли кататься!
- Нельзя! Меня посадят!
- Тогда я говорю твоим родителям, что ты игнорируешь рекомендации психолога! Ты знаешь, чем это может кончиться! Знаешь ведь?
Я знала. Инку заставили бы весь день смотреть фильмы и гулять по селу без телефона. Такое уже было, когда в июле она всю субботу пролежала на кровати - её мама просто заставила Инку посмотреть три комедии подряд, а потом ещё пойти с ней за покупками. По словам Леры, к вечеру Инка еле держалась на ногах и замертво свалилась обратно в кровать - только с целью не тупить, а спать.
Инка тоже знала и торопливо кивнула. Лера продолжила:
- Значит, либо мы едем в торговый центр, либо... Я уже сказала, что будет.
Лера не совсем дразнила и провоцировала её - просто она хотела и умела добиться своего. Чем успешно и занималась. Инка дважды тяжело вздохнула, и мы втроём пошли в родительскую комнату. Точнее, Инка остановила нас с Лерой на пороге ("Вот узнаешь, где ключи лежат, сразу машину угонишь! И Соню похитишь!"), а сама юркнула за дверь.
- Грабёж средь бела дня, - шепнула мне Лера, и мы обе захохотали. Вышла Инка и зашипела на нас. Мы опять захохотали, потому что дома никого не было.
Инка прихватила с тумбочки ключи от квартиры и как была в шортах и мультяшной майке, так и вышла на улицу. Лера последовала примеру сестры и осталась в голубом сарафане с красноватым пятном от кетчупа.
Мы весело выскочили на крыльцо дома и наперегонки побежали к чёрной Шкоде Октавии. Что было дальше, мне страшно вспоминать.
Инка нажала на кнопку - машина откликнулась и моргнула фарами. Двери разблокировались, Инка сделала приглашающий жест. Лера забралась на переднее сиденье, я села сзади, Инка - за руль. Немного повозившись с ключом, она завела машину и умудрилась включить кондиционер, но зачем-то решила опустить ст;кла - я удивилась, но портить репутацию юной водительницы не стала. Наверное, кондиционер не справился бы с такой жарой, а ветер обдувал бы нам лица.
- Па-а-а-аехали-и-и! - крикнула Инка и нажала на газ. В ту минуту она совсем не была похожа на человека с депрессией, когда-то решившегося на суицид. Именно об этом я тогда и подумала.
Мы с Лерой предвкушали весёлое приключение - причём тайное, без взрослых. Машина потихоньку разгонялась, и яркая зелень медленно начинала сливаться в изумрудные солнечные стены.
Неожиданно раздалось:
- Ася, стой! - и спустя две секунды на лобовое стекло брызнуло красное. Инка резко затормозила. Меня дёрнуло вперёд и чуть не стошнило.
Наверное, тогда я и узнала о панике. Я окоченела, не могла пошевельнуться, меня будто выкинуло из реальности. Из воздуха выкачали весь кислород. До моего мозга никак не доходило, что произошло.
Тишина длилась целую вечность. Но когда вечность кончилась, я увидела весёлую Асю - кажется, глупая лайка вообще не поняла, что сейчас могло случиться. Точнее, что сейчас чуть не случилось.
- Вы что, дуры пустоголовые, с дуба рухнули? Совсем с катушек слетели? - перебирала ругательства Дикарка, старушка с соседнего участка. Мы с Лерой и Инкой не знали её имени (а она нас, видимо, знала), но нам было достаточно того, что она странная. Чуть что - сразу в крик. Веселье равно преступлению. Вся современная одежда - тряпь; всех цветов радуги.
Неожиданно женский голос осмелился ей перечить:
- Мам, успокойся! Сейчас разберёмся.
Хлопнула калитка.
- Вы тоже решили.., - начала Лера, - что мы Асю задавили?..
К машине подошла женщина в лёгком белом платье, с огненно-рыжими короткими волосами - они вились, как у меня, но только сильнее. И были рыжими - это верх совершенства.
- Девочки, что вы делаете? - удивлённо, но не зло спросила женщина.
И тут мы поняли смысл Лериного вопроса - что нам сказали дальше, наши головы не обработали. Мы захохотали как резаные. Инка присмотрелась к пятнам на лобовом стекле и заплакала от смеха. Она включила стеклоочистители - красная субстанция размазалась по всему стеклу, а на пыльную дорогу упал помятый помидор, запущенный Дикаркой в истерике. Это вызвало новый приступ смеха. Вопрос женщины так и остался без ответа.
Дома родители и бабушки - вшестером! - устроили нам взбучку. За то, что мы фактически угнали машину, за то, что никого не предупредили о своих планах, за то, что "хватило мозгов поддержать такую идею", за то, что Ася могла пострадать. Мне было стыдно, страшно и смешно одновременно. И, кажется, Лере и Инке тоже. Родители хотели запретить нам видеться, но наказание было обречено на провал - через три дня начинался новый учебный год, пятый класс. Средняя школа - в первый раз.
А потом выяснилось, что женщина в белом, с рыжими вьющимися волосами - это Ольга Дмитриевна, наша учительница русского и литературы. Мы с Лерой узнали об этом на второй учебный день. Увидев Ольгу Дмитриевну, мы прыснули от смеха - кажется, она тоже нас узнала. А когда Ольга Дмитриевна попросила нас написать сочинение на классическую тему о лете, и я, и Лера выбрали один и тот же эпизод и тихонько сговорились написать об этом рассказ в новостном стиле, ссылаясь на наблюдения друг друга за событиями. В конце урока мы вложили наши тетрадки одна в другую и сдали работы. А потом Лера опомнилась, и мы написали объяснительную с извинениями о том, что вовсе не хотели давить Асю и тихонько подсунули его в учительскую. За работу мы обе получили по пятёрке - Ольга Дмитриевна сказала, что совсем не злится на нас, и прочитала наши работы всему классу. Мы с Лерой были так горды собой, что в тот же день решили стать писательницами. Вообще-то, мы так полюбили Ольгу Дмитриевну, что искали её и наблюдали за ней на переменах, но вскоре Лера поняла, что она начинает нас в чём-то подозревать - обычно не ученики бегают за учителями, а наоборот. И тогда, чтобы не отказываться от этого удовольствия, мы придумали написать роман об учительнице литературы - не об Ольге Дмитриевне конечно, а о девушке, которая первый год учила ребят, и её приключениях. Лера подсовывала Ольге Дмитриевне наше творчество, наполовину состоявшее из наблюдений, наполовину - из нашего вымысла, а потом работа удивительным образом возвращалась к нам на парту: обязательно с комментарием, написанным зелёной ручкой. Ольге Дмитриевне очень понравилась наша учительница, и мы писали про неё почти два месяца - потом у нас закончились идеи.
Пятый класс был прекрасным временем. Я ещё мало знала о страхе, вине, стыде, мучениях. Не умела жалеть. Но, если бы я вернулась в прошлое, я бы ни за что не сделала всего того, что на что решилась раньше: не села бы к Лере и Инке в машину, не бегала бы за Ольгой Дмитриевной, не писала бы эти истории. Мне стыдно вспоминать обо всём этом - как жаль, что нельзя прожить жизнь заново, с чистого листа. А что... Бред, конечно, но что было бы, если бы на месте Аси оказалась Хайди!? И на месте Ольги Дмитриевны - Виолетта Сергеевна!? Они совсем ничего обо мне не знают! Не знают, что я сделала!
Хайди почувствовала, что у меня снова начинается паника. Собаки чувствуют страх. Когда мы их боимся, они могут напасть первыми. Но у Хайди не было такой цели - она просто переминалась с лапы на лапу, думая, чем мне помочь. Но мне было нечем помочь.