Чаша моя. 2

- 2 -

        «Бакунин Георгий Александрович, врач-хирург хирургического отделения» - красовалось на разбитом пополам бейджике, приляпанном степлером и скотчем к стене.  Этот памятник культуры соседствовал с разрушенными и вырванными обоями, наскоро подклеянными также скотчем и выровнянными также степлером. Венчал экспозицию стол с одной ножкой, державшийся на честном слове и пыльных забытых руководствах по хирургии. Будто на смотре выстроены бутылки из-под коньяка различной емкости, многочисленные пепельницы с окурками, ключи, покерные пластмассовые карты и списанные в блокнотик коэффициенты на Спартак и Динамо. Остатки пиршества от величавых поваров Макдака и Ростикса контрастировали с пятнами от кофе, вишневого сока и клубничной эротической смазки. И авангардом на арьергарде пейзажа - одинокий дырявый носок, покрывавший вскрытый никому не нужный ингавирин с выпитой одной капсулой. Георгий Александрович, как понятно из вышесказанного, болел. Вчера ему удалось преодолеть невозможную слабость только для трапезы и апперетива небольшим количеством сидра, ну еще для секса со своей подружкой и киношкой про Таноса и супергероев, ну еще для звонка Ваську, поход в магазин за удочкой и выгула пса Мотьки. Поскольку Георгий Александрович в карман за словом не лез, точнее карман его был не очень глубок, мы будем непечатную речь его заменять на что-то более приятное, чем наименования половых органов, или просто вырезать, выставляя троеточие.

- Доброе утро, …. в рот, уже 12 дня, - проснулся Бакунин на матрасе, кровати у него не было.

       Бакунин продрал красные глаза, почесал рослую бородищу. И еще пару десяток минут полежал на матрасе. Вставать не хотелось. Суббота все-таки. Отмазавшись от работы на целую неделю с помощью нехитрой лихорадки и насморка, Бакунин теперь наслаждался жизнью, свободной от аппендицитов и холециститов. И треклятой поликлиники, в которую Бакунина ссылали за жалобу от какой-нибудь дементной бабки. И конечно же, невыносимых дежурств, после которых еще поди поработай до четырех. Вообще, это все вот врачебное дело - это больше походит на рабство, в котором ты работаешь на 2-4 ставки. Обеспечивать доступность и качество медицинской помощи должны уполномоченные, а принимать по 45-50 человек ты. Странно да? Это в 21-то веке при стольком количестве медицинских институтов. Да, расскажи сейчас Бакунину, что он будет вынужден столько пахать ради того, чтобы просто квартплату платить, он бы лучше в «Магнит» ушел или на сторожа. На крайний случай бы кроссовки пробовал через вайлдбериз продавать.
      Поликлиника - место от дьявола. Во всем мире отказываются от нее, в пользу платного консультативного приема, и кабинетов оформления медицинской документации, а у нас развивают. Терзать труп Советского Союза - это у нас любят. Только на дворе-то Федерация Российская. Капитализм там, ну? Прийдите все в себя. На мир посмотрите. Бакунин ненавидел это место всей душою. Только, казалось, нога его вступит на порог, как у 51 кабинета сразу открывают портал, в который стекаются все вурдалаки и демоны преисподней. Возьми Кирееву со своими запорами, которая раз в неделю приносит самые изощренные схемы применения лактулозы, препаратов сенны и свеклы, но отказывается оперировать выпадение своей кишки. Шутка ли, в прошлый раз она свеклу засахарила в лактулозе. Приносила сушенную сенну, где она вообще … ее взяла?  Издали вообще это произведение искусства (выпадение искусства) похоже на мошонку. О чем тут речь? Бакунин в поликлинике представляет себя больше распорядителем на земском собрании, отправляющий крестьян на пашню. Консультация гастроэнтеролога, консультация гинеколога, терапевта - пишет он в карте. «Доктор меня змея укусила? Мне надо анатоксин делать?» Ну вот какого простите лешего? У тебя что интернета нет? Пожалуй, направлю Кирееву на гемикол, пусть радуется. Скажите мне, в 86 лет? Ну работает ли кишечник? Вот странно, матка не работает, а кишечник что? Из поликлиники Бакунин не просто уходит, а уносит ноги. Он даже посчитал, что после поликлиники выкуривает больше сигарет. Говорят, здоровье - это состояние полного физического, духовного и психического благополучия. А на прошлой неделе приходил мужик, который себе в половой орган батарейки закинул. Может быть, история всем известная. Вазы в заднице, ключи в уретре, только вот доставал он их ничем иначе, как промышленным магнитом. Сейчас же Георгий Александрович, лежа на матрасе, смаковал: поликлиника позади, он отказался от нее. И сам про себя повторял: ведь не было этой поликлиники? И сам же себе отвечал Бакунин: ну, конечно не было.
       Второе место, которое Бакунин считал проклятым - это приемное отделение. Мало того, что все невозможно злые, самодовольные, так еще и наложат тебе, так что в ординаторской лежат. Ну, да ладно, что переживать. Бакунин поднялся с матраса, нащупав где-то подле себя пару дырявых трусов. Нет, нельзя не вспомнить зачем он на больничном. От чего же пердак Бакунина разразился Вселенским взрывом в понедельник, да так, что пришлось у Светы брать больничный.
     Дежурство в понедельник обещало быть неплохим. На 8 вечера Бакунина обозвали только пару раз «козлом» и всего один раз «гондоном». Ничего не предвещало беды, покуда не раздался звонок из приемника.

- К тебе бабка Бакунин, - злостно отчеканили в трубке.

- У, окей - бросил трубку Бакунин, а сам подумал: «Вот …., всех - на вы, а меня - на ты»

    Кинув в него историей с кодом непрохода, - таким образом передали Бакунину больного, на что-то тот послал их на первородный орган. Что же сразу бросилось в его глаза? Подозрительная фамилия, имя, отчество: Киреева Валентина Михайловна, которая вызвала в Бакунине почти афганские флешбеки.

- А где снимки, а? - кинул он сразу предьявительные врачу приемника.

- Смотри и делай, - ответил ему тот.

     Градский, еврееишка, заднеприводное чудо, не о чем говорить.

- Маме привет! - ехидно сказал Бакунин, зная, что тот в сорок свои лет живет с мамкой.

- Пошел в …, Бакунин.

    Но Бакунин пошел в смотровую палату, где обнаружил Кирееву, что атаковала его поликлинику каждую неделю. Каково было несчастье Георгия Александровича,  когда он увидел лежащую Кирееву. И какого счастье Киреевой, когда она обнаружила свою обычную жертву. Тут же она начала корчиться от боли, выпаливать жалобы и беспокойства. И загрузила Бакунина на минут десят. Когда тот отправился от шока, коротко отрезал.

- Так, …, какого …, ничего не понял, что беспокоит. Поедете на обзорку Киреева!

     Подумав о том, что век человека неприлично длинен, не заполнив карточку, Бакунин распорядился вести на снимок. Принять Кирееву в приемнике - это удар ниже пояса.

- Эй, Градский, ты где? - Бакунин прокричал того в приемнике, на что получил лишь молчание.

    Бакунин устроился на кушетку, сдерживая гнев на Градского. Ну, и конечно же, ожидая результата снимка. Врача приемника не было. «Вечно этот гомодрилина на меня скидывает больных. У них там в их Израиле, кроме Библии ничего не преподают что ли?Хумус что ли жрать ушел?» . Вместо врача перед Бакуниным через несколько минут появился обзорный снимок. Бакунин смотрел его вблизи и вдали, даже показал по соседству какому-то рандомному мужику, приехавшему в приемник с гиперкризом. Ни чашек, ни арок никто не нашел. С осознанием того, что в приемнике Киреева, и у нее ничего, кроме запоров нет, Бакунин раскрыл свободной ногою дверь в ординаторскую приемного отделения, высказать все, что Бакунин думает о Градском.

- Эй, Градский, - появился в дверях Бакунин, - понимаешь непроходимость пустыни Моисеем и кишечная непроходимость отличаются друг от друга. У кишечной непроходимости клиника есть. Ты какого … Кирееву в стационар пихаешь?

     Градский не думая много, пожаловался начмеду. Киреева победно положена в хирургию, а Бакунин злобно писал историю болезни с мыслью о том, чтобы у Градского у самого бы начался этот самый запор и его бы положили в отделение к Киреевой. Сама же Киреева в этот вечер выступила самой комплаэнтной больной. И решила выспросить Бакунина о диете, о побочных действиях всех препаратов, о ходе и плане лечения, а заодно и спросить про 70 своих больных подруг. Через час такой беседы психика Бакунина не выдержала, он толчком выставил ее из ординаторской и ключом прикрыл дверь. Так, Бакунин решил устроить себе отпуск от всяких Киреевых, Градских. А еще заодно от Лунина с Крашенниковым. Думая об этом Бакунин, зевая, листал паблики в соцсетях, изредка возвращаясь из мыслей, чтобы погекать на смешных кисок и улыбнуться на этих падающих отовсюду толстяков.
      Лунин и Крашенников, тоже мне возомнили себя Пироговым с Ясенецким. Ходят с важным лицом, операторы, только Бакунин за дверь, обсуждают его оперативную технику. Переоперируют за ним. За собой бы смотрели, купаются во взятках. А сами по сути два алканафта. Один заведует отделением, но не заведует своей женой, которая спит с заведующим отделения реанимации. Или это такая передача жен между заведующими отделением. А еще плохо заведует своим простатитом. Весь ободок в служебном толчке обоссал.
    Листая ленту в ВКонтакте Бакунин вычислил фигуру Лунина, он обнаружил его  сегодняшнее фото с дочкой в парке. Бакунин скривил губу в презрении, на смартфоне продавил три точки. И нажал пожаловаться «призыв к экстремизму».

- А что заводить детей - это реально призыв к экстремизму. Особенно если женился на изрядной профурсетке. Ее, наверное, только физиотерапия не пробовала и то только потому что, в 4-ом корпусе располагается, она в первом работает, - говорил сам с собой Бакунин, просматривая в пабликах сочных голых бабенок.

     Теперь он со скучным рылом свесился с окна балкона. Обнаружив неожиданное предприятие в виде сушащейся воблы соседа снизу, у которого, к его несчастью балкон был некрытый, Бакунин воодушевился. Он швырнул телефон, не забыв врубить «Пошлую Молли» на плеере. А потом принялся сооружать рыбалку. Только уже сушенной рыбы.

- Музыка громче, глаза закрыты, этот нон-стоп ночью открытий, - подпевал Бакунин, стараясь подцепить самую жирную спиннингом.

     Скоро потоки воблы направились к Бакунину. И он с наслаждением поддевал ее, сам не понимая как у него получается. Затащив пару рыбок себе в бунгало, Бакунин направился на кухню, попутно записав кружок в телеграмме, о том, «как тяжело болеть», «я похоже на дежурстве подцепил ковид в холодной операционной». И вот уже со смачной отрыжкой Бакунин появился в зале. В одном носке и баклашкой пива. В футболке «Бабу с воза мне в кровать, продырявленных в промежности шортах и одном носке.
       Лунин, наверное там на работе меня грязью поливает, думал Бакунин. Поди нашел какую-нибудь бабку, которую я оперировал, которая закровила. И соперировал ее как настоящий герой. Вот только где эти герои пребывают, когда например надо в поликлинику сесть или в район выехать или лишнее дежурство взять? Полагаю, что у своего деда, с которым за барыш варят самогон. Или, например, в гараже со своей старой Грантой, устраивая ее обвесами. Или с маминым псом, которого каждый день выгуливают, пока мама с хахалем по Метрополям разъезжает. Презрение Бакунина немного исчезло, когда он усмотрел на телефоне фигурку своего кореша, Васька. Он включил улыбку и принялся к разговору:

- Да, да, я Вас, - пропел Бакунин.

- Прооперируешь моего знакомого с грыжей?

- Да я на больничном, - зевнул Бакунин, прокрутившись теперь на кресле.

- Цена вопроса?

- Пять тысяч, - быстро ответил Бакунин, а потом зачем-то на всякий случай добавил - Тебе как старому другу. Только деньги на карту не кидай.

      А что? Рассуждал Бакунин. Разве возможно прожить на двадцатку в месяц? Да я в магазин хожу минимум на пятерку. Талант он, как инвестиция, требует вложения сил, но затем дает монетизацию. А Сталин что говорил: хорошего врача народ прокормит. Просто народ надо аккуратно подтолкнуть к этому. А то по Божески-то в 48 Городскую идти по прописке, Бакунин поморщился, вспомнив о 48 городской. Он бы туда даже коней в стоило не привел. Считай, сделал доброе дело. А добрые дела они за деньги даже считаются. Последнее он добавил лишь от того, что на него злобно с полки глядел бабушкин Псалтырь.

- Выйду с больничного, копейки заплатят! - сказал Бакунин сам себе, прерывая звонок - Хотя о чем это я? Я по квитку вообще вечно на больничном похоже. Хорошо хоть еще скальпеля дают, а то в пришлось бы в магните стикеры собирать. Резать-то чем-то надо.

    И укрепив, свое стоическое рассуждение, опрокинутой кружкой пива, Бакунин засобирался. Пора было поехать к подружке, проведать ее. Он, в шкафу где-то отрыл одежду, подушился и , наконец, набрал номер на телефоне:

- Алло, крошка! - самым сексуальным голосом, каким мог, сказал Бакунин.

- Не могу говорить, пиши, - ответили ему быстро, пошли гудки.

   Бакунин был не из робкого десятка, потому и написал. Оказалось, что подружка его, никак не иначе в церкви, крестит крестника. Бакунин пропустив подробности, осведомился  в каком часу она будет дома. «Буду поздно» - отправилось ему в сообщении. Бакунин присел на кресло у себя в прихожей, отрицательно кивая тому, что произошло.  Видимо, евреи созданы, чтобы портить жизнь Бакунину. С грустной миной он поплелся на кухню за пивом.