Воскресный обед на четыре персоны. Глава 10

Все воскресенье я проходила с распухшими от слез глазами.
Подходила к кухонному окну, выходила на балкон и смотрела вниз на детскую площадку.
Ненадолго на площадке появилась Рамиля с мальчишками в своем неизменном тюрбане, потом к ней присоединился Раис и они сидели вдвоем на краю песочницы.
Потом я в очередной раз посмотрела с балкона вниз - Раис сидел уже один, видно, Рамиля поднялась в квартиру.
К вечеру, уже в сумерках, я занесла в кухню клетку с попугаями. В летние дни они всегда сидели на балконе, на воздухе.
Поставив клетку на подоконник, я обратила внимание, что Глаша ведет себя странно.
Она слетела на дно клетки и сидела там, разбросав крылья в разные стороны, как самолет, совершивший аварийную посадку.
Гоша жался на жердочке и косил круглым, как просяное зернышко, глазом на Глашу.
- Эй, ты чего?  - позвала я попугаиху, легонько постучав по прутьям клетки. - Чего ты там сидишь? С Гошей поссорилась?
На мой вопрос Глаша попятилась от меня молчком, переступила -два-три раза и снова уперлась крыльями в дно клетки.
Гоша же залопотал что-то, засвистел и перелетел ко мне поближе, ухватившись цепкими лапками за дверку.
- Нет, - возразила я ему. - Не выпущу на ночь глядя! Лови тебя потом! Спать пора, а не летать среди ночи! Завтра вечером Равиль в гости придет, он тебя выпустит и поиграет с тобой, а сейчас спать! И с Глашей помирись!
И я накрыла клетку с молчаливой Глашей и кричащим Гошей платком.

Понедельник был первым рабочим днем после отпуска.
Я встала, умылась, кинула чайник на конфорку. Покормила рыбок в аквариуме. Подошла к клетке и сняла с нее ночной платок.
Гоша, нахохлившись, сидел на жердочке один.
Глаша, раскинув крылья, по - прежнему сидела на дне клетки.
- Глашенька, ты что? - встревоженно окликнула я. - Что ты, детка? Заболела?
Глаша моргнула и осталась неподвижной, а Гоша возбужденно завозился, но тоже промолчал, не ответил мне ни звуком.
На огне засвистел чайник.
Я, с трудом понимая, что это за шум, отвлеклась от клетки, прикрутила газ под дымящим чайником.
Напрочь пропал аппетит, я убрала заварку и кружку для чая обратно на полку и снова вернулась к клетке.
- Да что с тобой, девочка? - спрашивала я безгласную Глашу. - Что стряслось? Что у тебя болит?
В ответ не доносилось ни звука. Только Гоша возбужденно  скакал по клетке, как бешеный и  прыгал то в кольцо, то на дверку, то лазил по прутьям. То снова перепрыгивал на жердочку.
-Надо же, вот незадача, - огорченно сказала я. - Я сейчас уйду и постараюсь пораньше отпроситься с работы. Потерпи чуть-чуть, самую малость. Вечером снесу к ветеринару!
Глаша молчала и только моргала в ответ.

Целый день я пробыла в мрачном настроении, думая, как там мои питомцы. С обеда отпросилась и понеслась домой.
Бегом вбежала в квартиру и понеслась на кухню к клетке.
Глаша совсем распласталась по дну, глазенки были затянуты мутной пленкой.
Гоша неподвижно сидел на жердочке и при виде меня не издал ни звука, хотя всегда встречал меня прыжками и радостным писком.
- Не дождалась… - вздохнула я и, плача, села рядом с клеткой на пол.

Днем спустя пришлось сказать Равилю, который по обыкновению, придя ко мне, кинулся к попугаям, что Глаша улетела.
-Как улетела? - спросил изумленный Равиль. -Куда улетела?
- Ты, наверно, клетку не закрыл, - сказал старший брат младшему укоризненно. - Вот она и улетела!
Равиль испуганно посмотрел на меня и закрыл рот ладошками.
- Нет, - поспешила разуверить я. - Вы тут не при чем. Наверно, я их кормила и после  плохо прикрыла дверку!
- Странно, - задумчиво произнес Рамиль, разглядывая клетку. - Она и вылезать-то не любила! Странно, что она улетела, а не Гоша!
- А к нам бабушка в гости приезжает! - похвалился Равиль, влезая коленками на табуретку и обозревая полку над кухонным столом, где для них всегда было припасено что-то сладкое.
Сейчас там лежал пакет с кукурузными палочками, которые Равиль беззастенчиво потянул к себе.
Я помогла  ему снять пакет с полки и он ушел с ним в комнату на диван. Через секунду в комнате заговорил телевизор.
-Вот нахал! - сказал Рамиль, явно рассчитывая на мою поддержку.
Я махнула рукой в сторону комнаты: - Пускай ест! А мы с тобой испробуем банановый йогурт, да?
И я полезла в холодильник за йогуртом.
- Папа говорит, что мы тебя бессовестно объедаем! - простодушно сказал Рамиль и сел напротив меня за стол.
-А ты не выдавай папиных слов! Папа сказал не для того, чтобы ты мне об этом рассказывал.
Рамиль покраснел и потупился.
Потом искоса взглянул на ведерко с йогуртом, из которого я накладывала порцию в блюдце и сказал: -Спасибо, только я не буду!
- Ну, вот еще глупости! Это из-за сказанного папой? Может, дома вы и лопаете, как два бегемота, а тут едите не больше попугаев, так что не бойтесь меня объесть!
Услышав про бегемотов, Рамиль захихикал и придвинул к себе блюдце.
- И потом, - сказала я ему, чтобы не осталось и тени сомнений, -это не простой йогурт, а волшебный! Я кладу его в начинку для свадебного торта и та невеста, которая съест кусочек такого торта, станет самой счастливой, а жених съевший торт, станет самым сильным!
-Вот бы маме кусочек такого торта! - пробормотал Рамиль со вздохом.
-Так мама же не невеста! Мама - папина жена!
-Все равно, я хочу, чтобы мама была счастливой, а она все время хмурится или вообще плачет и думает, я не вижу!
-Просто мама еще не выздоровела до конца, она себя чувствует слабой, оттого и плачет. А ты маму не огорчай, вот она и не будет плакать! Тем более, скоро приедет бабушка и маме станет легче!
- Надя, а мама выздоровеет? Правда?
- Конечно! Вот я принесу ей из кафе кусочек волшебного торта, она и выздоровеет!
-Ты поскорее принеси, ладно?
В это время из комнаты притопал Равиль. Услышав про торт, он заявил: -Мне тоже торта!
-У нас нет торта! - объявил Рамиль строго.
- Я с вами не играю! - крикнул Равиль, уходя обратно в комнату.

Всю осень  Рамиля кочевала из дома в больницу и обратно.
Приехавшая из - под Казани ее мама пасла мальчишек на площадке, исполняла все женские обязанности по дому и моталась к дочери в клинику.
Раис уезжал на работу рано, приезжал домой совсем поздно, успевая после  работы заехать в больницу.
Теперь братья бывали у меня редко, видать, бабушке казались нескромными их ежедневные визиты ко мне.
Мне не хватало нашего прежнего близкого общения.
Но лезть в соседскую семью в такой непростой момент я считала некорректным и ждала, когда мальчишки сами по обычаю поскребутся в мою дверь.

Вместо этого однажды утром в дверь позвонил Раис.
- Здравствуйте, Надя, - сказал он и прислонился к косяку. - На улице снег выпал. Да еще и намело за ночь прилично. Мальчишки его все ждали, чтобы поиграть в снежки…
- Чудесно, - сказала я в ответ. - Дождались, наиграются теперь! Я тоже рада снегу! Как Рамиля сегодня?
- Она не увидит снег. - Раис потискал в руках перчатки. - Как же она его ждала…
-Что? Раис, что?!
- Отмучилась ночью.
-Нет же, не может быть!
Я схватилась за щеки. Мне казалось, что это невозможно, а оно все - таки  произошло.
Как была, босая, я пошла по небольшой своей квартире, словно по нескончаемой дороге в неизвестность.
Открыла дверь на балкон и ступила босыми ногами в выпавший снег.
Двор был бел и пуст.
Я поежилась, обхватила себя руками и посмотрела в обесцвеченное декабрем небо: - Зачем ты забрал ее? Как детям без матери? Как они будут встречать новый год? Им нужны колыбельные на ночь, мамина рука на лбу, ее поцелуи  и ее подарки под елкой… За что же ты так?
Мои ноги быстро застыли и я ушла внутрь, прочно прикрыв балконную дверь.
Вышла в коридор, где входная дверь была брошена раскрытой настежь. Я тихо притворила ее и пошла в кухню. Меня бил озноб.
В кухне на табуретке сидел Раис, уронив голову на стол.
- С кем ребята? - спросила я, стуча зубами.
-Дома, с тещей, - ответил он не сразу. - Я из больницы сейчас. Ночь был с ней, она попросила не уходить.
- Она очень мучилась?
- Последние пару часов нет. Сказала, что ничего не болит и мы просто держались за руки. Сказала, что ты сможешь взять ребят к себе, чтобы они не видели ее мертвой. Если они не увидят ее, они будут помнить ее живую.
- Это правильно. Она всегда для них останется живой. Я не видела свою маму после гибели и она всегда для меня живая, всегда молодая, красивая.
И я с ней каждый вечер разговариваю. Вернее, с ее фотографией. Я заберу ребят. Рассчитывай на меня.
- Я сейчас зайду домой, мне надо будет свезти в больницу ее вещи. И начинать оформление. Теще сказать надо, но сперва ребят забери, ладно? Не хочу, чтоб они слышали наш разговор!
В отличие от Рамили, Раис впервые за три года говорил мне «ты».

В день проводов мне пришлось остаться с мальчишками, поэтому я тоже не видела Рамилю и не простилась с ней.
Выпавший снег растаял, съежился под моросящим дождем.
Мы  с ребятами с утра поехали в Зарядье, постояли над хмурой рекой, но быстро продрогли. Пришлось идти под крышу.
Прошлись по ГУМу, отогрелись, поели мороженого.
- Хочу к тебе в «Пончик и Сиропчик»! - затребовал Равиль.
Рамиль помалкивал и крепко держал меня за руку. Но, думаю, и он не возражал бы поехать.
-Ну, поехали! - согласилась я и повезла их к себе на работу.
Люда встретила нас радостно, навалила на поднос самых лучших сладостей, принесла мальчишкам за столик какао с зефиром и с сожалением, которое было  непонятно детям, погладила их по стриженым макушкам.
 Равилька строптиво замотал головой, освобождаясь от заботливой руки, Рамиль же заглянул мне в глаза: -Надя, мама к нам больше не вернется?
- Кто это тебе сказал?
-Воспитательница в группе.
- Не придет, Рамиль. Не сможет прийти.
- А она где? Она умерла?
- Да.
-Когда мама придет? - вмешался Равиль, откусывая пончик, из которого стрельнул на стол клубничный конфитюр.
-Мама не сможет прийти, - я наморщила лоб и стала искать объяснение для Равиля. - Она далеко.
- Где? - удивился перемазанный конфитюром Равиль. - В командировке?
-Да. И эта командировка очень надолго.
- Насколько надолго? - продолжал допытываться Равиль.
-На много дней. Я даже такой цифры не знаю, чтоб тебе ее назвать. Навсегда.
Рамиль сидел теперь тихо, опустив глаза на нарядный пластиковый стакан с какао.
-Мама просила, уезжая, меня присматривать за вами, понятно? - я неотрывно смотрела на пятно конфитюра на столе. - Чтобы папа справлялся с работой и с вами.
- А бабушка сказала, что нас к себе заберет! - объявил Равиль, облизывая пальцы после пончика.
-Это точно? И папа вас отдаст?
- Надя, - прошептал Рамиль, - не отдавай нас, ладно? Можно мы с тобой останемся? Или пусть Равиль один уедет, а меня не отдавай, ладно?
-Рами-иль! Как я могу не отдавать вас бабушке? Ну, сам подумай! Она -родной вам человек! А я просто соседка!
-Вкусно! - беспечно сказал Равилька, придвигая к себе кленовый пекан.-  Я не хочу ехать с бабушкой! Там нет «Пончика и Сиропчика»! Пусть Рамиль уезжает к бабушке, а я тут буду!
Я встала из-за стола, пошла к витрине и взяла стопку бумажных салфеток. Вернулась к столу и стала стирать липкое пятно салфеткой.
Рамиль сидел и смотрел на меня тревожными глазами. Равилька болтал ногой и облизывал сладкие пальцы.
-Равилька, - я строго на него посмотрела. - Отправляйся мыть руки!
-Да ну, не хочу! Не пойду!
-Кому говорю? Отправляйся немедленно! Шагом марш!
Равиль скривил губы и пошел в туалет.
Мы остались за столом вдвоем с Рамилем.
-Ну, а ты что не ешь? Ты же любишь пончики! - спросила я Рамиля, придвигая к нему поднос.
Он сморщился, выпятил нижнюю губу, явно собираясь заплакать.
-Ничего, - подбодрила я его. - Новый год скоро! На каток будем ходить, на горку…Вот,  снег выпадет через два-три дня! Белый, мягкий… В снежки будем играть…Торт испечем большой к новому году в твой детский сад! Хочешь?
-На всю группу?
-На всю группу!
-А маме не помог твой банановый торт, - сказал со вздохом Рамиль. - Наверно, кусочек был очень маленьким?
-Рамиль, я учту с размерами. Теперь будет большой. Как надо.
В это время из туалета явился Равиль.
-Надя, - спросил он прямиком, подходя к столику и усаживаясь, - а ты теперь наша мама?
-С чего ты взял?- удивилась я, мгновенно залившись краской.
-А мама так мне всегда говорила: -А ну-ка, руки мыть!
-Просто ты их испачкал начинкой, вот и все!
Рамиль затравленно смотрел то на меня, то на брата.
-А я хочу, чтобы ты была нашей мамой! - заявил Равиль, откусывая от пекана. - Буду к тебе сюда приходить каждый день!
-Равиль, ты что? С ума сошел? - Рамиль с ужасом смотрел на брата.
-Сам ты  с ума сошел! - заявил Равиль, жуя пекан и пнул ногой под столом Рамиля.
Рамиль отодвинулся от стола подальше со стулом вместе. Он опустил голову на грудь и крупные слезы потекли по его смуглым щекам.
-Значит так, - сказала я строго. - Без мамы нам всем сейчас будет трудно! Не смейте ссориться, слышите? Равиль, не будь бессовестным! Не ссорься с братом! Мама сейчас доверила вас мне. Но, только если будете слушаться!
И слезы лить, Рамиль, ни к чему! Будь мужчиной! Ты старший, тебе плакать не положено! Мама я или не мама, я от вас никуда не денусь, поняли?
- Я больше не буду! - прошептал Рамиль, размазывая слезы по щекам, словно он был виноват в чем-то.
- Я тоже не буду! - сказал угрюмо Равиль и кинул на поднос недоеденный пекан.
К чему именно относилось его «не буду», мы с Рамилем не поняли.

Словом, день был очень непростым и, казалось, время остановилось совсем.
К вечеру все были так измучены, что с наступлением сумерек сразу легли спать.
Не знаю, как было за стенкой у соседей,  я же спала дубовым сном, словно чурка.
А утром мне в дверь раздался звонок и я, подняв себя с дивана, пошлепала открывать, будучи уверенной, что это кто-то из ребят.
На пороге стояла Нурия Хасановна, мама Рамили.
- Я к тебе, - начала она с порога, коротко поздоровавшись. - Пока все спят, я решила зайти, уж извини, если разбудила!
-Да нет, я не спала. Проходите, я сейчас чайник…
-Не надо. Я на минутку.
-Пойдемте в комнату, присядем.
Нурия Хасановна прошла по комнате, зашла в кухню и вышла в коридор.
-Хорошо у тебя, уютно! - сказала она.
-Так давайте же сядем!
-Нет, не могу. Не сажай меня. Решать надо что-то.
-Что решать?
- Что делать будем дальше? Уезжать мне или оставаться?
- А вам как удобней?
- Мне удобней быть с ребятами рядом, чтоб видеть, что у них все более-менее в порядке.
-Наверно, это правильно…
-Ребята к тебе просятся все время…
-Так это тоже неплохо, наверное? Сейчас важно, чтоб у них был такой уголок, где они бы могли забыть про свою потерю.
- Я согласна. Только, как же это? Ты, по сути, посторонний человек, соседка…
- Это неважно, кто я. Если мальчикам тут хорошо, пусть они тут будут! Не волнуйтесь, я их не обижу! Даю вам честное слово! Знаю, как оно, быть без родителей и как необходимо участие тех, кто остался рядом…
-Мне трудно говорить с тобой, я вчера дочь проводила. Ты не знаешь, как это и не дай бог тебе узнать!
- Зато я знаю, что такое всю жизнь быть одной. Как лишиться мамы и папы в детском возрасте. Тоже очень страшно. Знать, что твои близкие никогда не будут рядом, никогда не заговорят, по голове не погладят… Я ваших внуков, как своих детей беречь буду! Честное слово даю!
Нурия Хасановна пристально посмотрела мне в глаза. Я стояла перед ней навытяжку и плакала беззвучно.
-Ты хоть понимаешь, что обещаешь мне? - сморщившись от горечи, спросила она и голос ее задрожал. В этот миг своей суровостью она напомнила мне мою бабушку Веру. - Ты хоть понимаешь, какая обуза - чужие дети?
-Они мне не чужие! Мы жили дружно и я не считала их соседями. Я считала их родней. По меньшей мере, племянниками.
- А ну, как своих завести захочется? Этих куда?
-Мне скоро сорок. Поздно о своих-то думать! Так что, не бойтесь, их не брошу. Я никогда никого не обманывала. Если хотите, расписку вам напишу. Если вам так легче!
-Ой, детка, детка!- Нурия Хасановна, наконец, дошла до дивана, села и спрятала голову в коленях, чтоб не видно было слез. - Мне-то что делать? Уехать или тут остаться? Там хозяйство - все бросить нельзя! У мальчишек тут детский сад, а там, в селе - один битком набитый, до крайности переполненный. Да возьмут ли еще? И в школу автобусом ездить! Я же зоотехник в фермерском хозяйстве… Мне еще до пенсии четыре года! Или уж сразу уйти с работы, раз такое дело? Ой, да как же разом все решить?
-Не надо разом, - сказала я, прикоснувшись к ее плечу и сев рядом. - Надо привыкнуть к тому, что есть теперь. И решения принимать не вдруг, а с остывшей головой. Тогда будет понятно, как и что. У вас работа, ее не оставишь, там, небось, без вас сейчас обойтись трудно? А за детей, правда, не бойтесь! У меня время есть: буду перед работой их в сад отводить, а Раис пусть вечером их забирает. Со стряпней помогу. У меня в кафе в течение дня бывает время, чтобы что-то домой сготовить - вот и буду кормилицей…В выходные их забирать смогу! Мне это, правда, в радость!  Рамиль уже большой, он многое сам умеет делать. А с Равилем справимся вместе. Вы не волнуйтесь! Езжайте домой, раз необходимо. Там дела тоже ведь не могут вечно стоять!
-Хорошо ты говоришь, правильно…Только как рассчитывать на это? Выходит, ты на своей жизни крест ставишь? Помогать с чужими детьми, да еще с пацанами - ой, не сахар!
- Я с удовольствием, правда!  Своих-то бог не дал! Вот и пригодимся друг другу!
- А Раис ли согласится детей оставить себе? Мы пока еще не говорили с ним об этом, нету сил моих на такие разговоры… Не знаю я, что у него на уме…Особенно теперь, когда жены рядом нет. Вдруг он руки развязать себе захочет?
-Зря вы в нем сомневаетесь - он очень заботливый отец! Просто и его понять надо - жену потерял. Растерян он, не знает, что ему теперь без Рамили делать. Только знаете…за себя он сам пусть решает, а с детьми я точно помогу! Иной сосед лучше родственника!
- Твоя правда, доченька! Слова твои мне сердце согрели! Молиться буду за твое здоровье… Только вот, голову ломаю, сейчас уехать или до нового года подождать?
- Решайте, как вам самой удобней! При любом вашем решении я с вами и располагайте мною, пожалуйста!
-Ну, тогда…тогда надо Раиса спрашивать, что он обо всем этом думает…
В это время в приоткрытую дверь зашел Равилька в пижаме и с полосатыми от следов подушки щеками. Его пошатывало со сна.
- Вот вы где! - сказал он, зевая. -А завтракать мы будем?
-Будем, конечно! - ответила я строго. - Только сперва иди умойся и постель заправь! Потом зови Рамиля и вдвоем приходите!
-А что на завтрак?
-Каша. Манная.
Равилька скорчил вредную рожу и смачно сказал: - Фу-у! Каша-а…
- Для тех, кто съест кашу, будет  бутерброд с шоколадной пастой и какао.
-А без каши можно?
-Нет. Каша обязательно. Без разговоров. Иди за Рамилем!
Равиль ушел, а Нурия Хасановна вздохнула, утерла глаза и сказала: -Вижу, справишься…А ну как, заболеют?
-Лечиться будем.
-Давай, помогу тебе с завтраком! Мне-то чаю нальешь? Обещала!
- Идемте, чайник горячий. Вам сейчас чаю очень даже надо!  А с  кашей справимся мигом - дело нехитрое!
(Продолжение следует)