Шаги в прошлое. Я помню, дед...

     -Ну здравствуй, дед. Встречай внука. Сейчас я твою могилку приведу в порядок и поговорим мысленно. Думаю, что мне есть, что тебе сказать. Пока подожди, вон старой травы сколько нужно вычистить, да ветки сухие из ограды убрать. Ничего, я скоро, не скучай.

     Ну вот и славно. Всё чисто. Платок расстелил, в стакан налил половину, закуска на платке. Ты не думай, дед,  я не алкаш, просто за помин души и хватит. А остальное здесь оставлю, может ещё кто тебя помянет. Ну, за помин твоей души. Ух, горькая, сейчас закушу, уляжется и начну вспоминать наше с тобой прошлое.

     ... Я помню, дед, как ты взял меня с собой в поход за хлебом.  Мне было лет пять тогда. Дело было зимой. Вставать так рано не хотелось. За окном было темно. Но ты просто сказал, что можешь и один сходить, раз я такой соня. Сон пропал, и я оделся в дорогу.
     Мы долго шли, вернее шёл ты, а меня вёз на санках, пока не пришли к одному дому и вошли внутрь. Это оказалась пекарня. До открытия было рано, поэтому народу было много. Да, это сейчас полно магазинов, да и пять человек на кассе уже иные считают очередью. Я был ещё мал, мне от гомона людей захотелось спать, я сел возле стены на санки, но через небольшое время ноги затекли. Ты увидел это и посоветовал вытянуть ноги вдоль санок, чтобы ноги отдохнули. Я так и сделал. Ты всегда следил за мной и опекал.
     Скоро открылось окошко и продавец стал брать деньги, а взамен выдавать в это окно хлеб. Народ тогда брал много хлеба, чтобы каждый день не ходить. Складывали в чистый мешок. И что хорошо мне запомнилось, никто не ворчал, когда очередной покупатель бережно укладывал буханки хлеба в этот полотняный мешок, и при этом без спешки. Народ уважительно относился тогда к хлебу.
     Подошла и наша очередь. Ты также бережно уложил хлеб в мешок, взял его в одну руку, в другую санки и сказал мне, чтобы я шёл с тобой. Мы вышли во двор. Ты сказал мне сесть на санки, в моих ногах положил мешок с хлебом, с улыбкой, которую я разглядел в свете лампочки на столбе возле пекарни, произнёс, чтобы я стерёг мешок, и мы двинулись в обратный путь. Весь обратный путь я прижимал к себе мешок, от которого так вкусно пахло свежевыпеченным хлебом в морозном зимнем воздухе.
      ...Помню похороны бабушки, твоей жены. Похороны были ранней весной. Снег уже почти стаял, но во многих местах ещё лежал, было всё - равно холодно. Помню её живой. Она со мной играла в игры, но уже тогда была больная. Рак. Его и сейчас трудно лечат, а тогда это был приговор. Услышав, что у бабушки рак, я всегда старался её внимательно осмотреть, всегда хотелось мне увидеть, куда моя бабушка прячет рака. Я гораздо позже понял, что это так болезнь называют.
     Помню, как к нашему дому приехала "скорая помощь". Врач зашёл в дом, спросил, где помыть руки, ему указали. Врачи всегда так тогда поступали. Сейчас же пользуются специальными салфетками. Врач зашёл в комнату бабушки, что-то там поговорили, затем он вышел и сказал, что бабушку они забирают в больницу. Ты не мог её сопровождать. Мои родители работали оба в ночную смену. Я же был мал, чтобы остаться дома один. Шесть лет это ещё не взрослый.
      Утром мы оделись и пошли навестить бабушку в больнице. Оказалось, что она умерла ночью. Я помню, как ты плакал в коридоре. Это было первый раз, когда я видел тебя плачущим.

     И вот похороны. В дом приходили и уходили разные люди. Оказывается, бабушку знало много людей. Я же не понимал, почему бабушка не встаёт из гроба. Почему она ничего не говорит этим людям. Это была первая смерть человека на моём небольшом веку.
     В день похорон я надел резиновые сапоги на голую ногу. Все взрослые были заняты похоронами и, собственно, никто меня не проконтролировал.
     И вот мы приехали на кладбище. Гроб стоит на двух табуретах возле могилы. Люди подходят проститься. Затем какие-то мужчины заколачивают гвозди в крышку гроба. И тут до меня дошло, что сейчас мою бабушку в этом гробу будут зарывать в эту яму. Я пытался не дать им это сделать, цеплялся за гроб, плакал.
     Ты прижал меня к себе и стал успокаивать. Стал говорить, что бабушка всегда будет с нами. Я не понимал, как она будет с нами, если её закопали. Ты прав, дед, она всегда со мной, в моей душе.
     Затем мы приехали домой. Уже были накрыты столы в нашем доме. Раньше всегда всё делали в доме покойного. Это сейчас просто. Плати деньги и всё сделают.
     Ты меня усадил рядом с собой. Я пожаловался, что ноги сильно замёрзли. Ты стянул с меня сапоги и увидел мои синие, замёрзшие ноги, стал растирать их.  Даже потом поругал мою мать за недосмотр. Но и моя мама была занята похоронами. Ей было некогда смотреть за мною. Сапоги есть, значит обут нормально, с носками. Ты набирал водку в ладонь, затем этой ладонью втирал её мне в ступни. Скоро ноги согрелись. Наверно могло быть и хуже, но обошлось. Правда у меня стали ноги побаливать с тех пор. Но могло быть и хуже. Спасибо, дед.

     Я помню, дед, как ты меня учил плавать. Клал руку на воду, ладонью вверх, я клал на неё свой подбородок, и плыл, размахивая руками и ногами. Ты говорил, что главное, чтобы нос был выше воды. Своих сыновей я учил так же. Они тоже умеют плавать.

     Я помню, дед, как ты учил меня рыбачить. Рассказывал повадки рыб, места обитания и на что их можно ловить. Сколько раз мы с тобой рыбачили на ранней зорьке. Да и на вечерней не меньше. А однажды я поймал большую рыбу. Я был мал, чтобы с ней совладать, и рыба сорвалась с крючка и уплыла. Как ты меня утешал тогда. Говорил, что когда я вырасту, то обязательно поймаю самую большую рыбу.

     Я помню, дед, как ты учил меня искать грибы, где какой можно найти, как не брать ядовитые грибы. Твоя наука мне пригодилась не раз. Я и сейчас хожу за грибами, с благодарностью вспоминаю твою науку.
     А помнишь, как я чуть не наступил на змею? Ты меня остановил, и я стоял, подняв ногу, а змея уползала в кусты. Ты потом мне рассказал, что это был уж, рассказал, как его отличить от гадюки. Но лучше не лезть к змеям, они сами человека боятся, нужно просто подождать и змея уползёт. У каждого своя жизнь. Не стоит убивать без причины. И это тоже было правило жизни.

     Я помню, дед, как мы бежали до дома под сильным дождём. Ты снял с себя пиджак и набросил на мои плечи, а сам остался в рубашке. Ты сильно простудился тогда, а я нет. Может потому, что на мне был твой пиджак. Ты неделю лежал в постели, но потом выздоровел. А я приносил тебе воду в ковше, чтобы запивать лекарства. Тогда лекарства были в бумажках в виде порошка. Ты выздоровел. И мне казалось, что это именно я тебя вылечил.

     Я помню, дед, как мы с соседними мальчишками бегали по железной крыше сарая. Было лето, был солнечный день, и мы бегали в одних шортах. Ты осторожно нас позвал, затем ссадил с крыши и оторвал кусок кровельного железа. Затем легко скатал его трубочкой. Этим ты не свою силу показал, ты нам доходчиво пояснил, что крыша ржавая и гнилая, и любой из нас мог провалиться, попутно изрезавшись об острые края.

     Я помню, дед, как ты учил меня не говорить плохих слов людям, и самому слушать, что тебе в лицо говорят. Да, дед, ты снова прав. Столько людей считают себя правдолюбами. Так и режут правду в глаза, мотивируя, что любят правду. Но вот про себя эти люди правду не хотят слышать. И я помню, как ты мне посоветовал, что не стоит сыпать в ответ обвинения или оправдываться.
     - "Здесь уже всё кончено. Ты не станешь лучше, а прогибаться - плохое дело, горб вырастет. Ну так и забудь. Здравствуй, до свидания, как дела вообще? - и уходи. Тебе уже отказали в дружбе, оскорбили. Ну а пожелать даже врагу здоровья - нормально. Теперь это как сосед, которого знаешь, но не общаешься, как продавец в магазине, где постоянно закупаешься. И если тебе кто - то скажет, что он не желает с тобой разговаривать, то тоже не разговаривай с ним. В мире много людей, которые захотят с тобой говорить. Но если человек извинится за оскорбление, то дай ему один шанс ещё, не более. Все мы можем ошибаться. Главное вовремя это понять и извиниться. "


     Я помню, дед, твой последний день в твоей жизни. Ты утром не встал с постели. Сказал, что плохо себя чувствуешь. Меня оставили присмотреть за тобой. И вот, когда тебе стало уже совсем плохо, ты попросил меня сходить в магазин за пряниками. Очень мол хочешь поесть их. Я знал, где лежат деньги на продукты. Я взял деньги и побежал в магазин. А когда пришёл обратно, то ты был уже мёртвый. Ты вытянулся на кровати, закрыв глаза. Я прошёл в угол, сел и заплакал. Кулёк с пряниками порвался и пряники лежали у моих ног на полу. Я плакал. Мне было жалко тебя, мне было жалко, что я не успел тебя угостить пряниками. Это была вторая смерть в моей жизни.
      Став старше, я понял, почему ты меня отослал в магазин. Ты просто боялся, что я увижу, как ты умираешь. Боялся меня, тринадцатилетнего подростка, напугать. Ты снова правильно поступил, дед.

     Я помню, дед, второй случай, когда ты плакал. Мы весной пришли с тобой вдвоём на кладбище. Был родительский день. Он обычно выпадает на вторник. В те времена это был обычный рабочий день, поэтому большинство работали. На кладбище могли попасть только после трудового дня. Поэтому днём там были пенсионеры, и те, кто работали по графику.
     Мы очень долго ходили по кладбищу и искали могилу твоего сына, моего дяди. Он умер от ран, полученных на войне. Я даже не видел его живым. Он умер до моего рождения.
     Мы проходили кладбище из одной стороны в другую, возвращались и снова проходили. Ты не мог найти его могилу. В конце концов ты даже стал говорить, что твой сын на тебя обиделся и не хочет видеть тебя.
     Я сильно устал. Я стал просить тебя, чтобы мы пошли домой, раз не можем найти. Может придём вечером и тогда найдём. Мои слова подействовали. Мы вышли с кладбища. Ты сел на землю и заплакал. Я спросил, почему ты плачешь. Ты мне ответил, что когда вырасту, то пойму, как тяжело на душе, когда не сможешь найти могилу сына. Только когда испытаешь сам - тогда поймёшь другого.

     Я понял тебя, дед. Я понял, когда мой сын оказался в зоне войны. Он контрактником был. Им первым и пришлось хлебнуть лиха. Он уехал туда в январе, а в феврале моя жена зарыдала, услышав новости по телевизору. Сначала он получил тяжёлую контузию, после госпиталя и реабилитации он был обязан вернуться в свою бригаду для дальнейшего прохождения службы. Моя жена не хотела его отпускать, но служба есть служба. Он уехал.
      Дед, я, неверующий, каждый день молился за него. Какую молитву? Да простую. Просил Бога сохранить ему жизнь. И не один раз на дню.
     Бог наверно услышал мои молитвы, или молитвы жены, или молитвы обоих. Сын получил второе тяжёлое ранение. Были операции. Сейчас ещё у него три осколка в теле. Но он остался жив.
     Когда он приехал домой, то попросил истопить баню, но не сильно жарко, так, просто погреться. Я выполнил его просьбу. А вот там я и увидел шрамы на его теле. Ещё красные, свежие шрамы. Дед, я отвернул голову. Слёзы душили меня в горле стоял ком, но я это скрывал. Дед, я понял, что я мог потерять сына, там, где многие уже потеряли и сыновей, и отцов, и братьев.
     Дед, я понял тебя. Понял, отчего ты тогда плакал. Понял, как это очень тяжело воспринимать самому. Понял, как душа болит за собственного ребёнка.

  Дед, я помню всё. Моя память многое уже теряет, но ты всегда будешь со мной. Мой дед, для которого я был любимым внуком.
 
     Ну вот, дед, маленько и поговорили. У меня пока всё нормально. Жив и пока здоров. Пока всё по-старому - у тебя двое правнуков, мои сыновья, две праправнучки, мои внучки. Да, дед, зимой ты стал прапрапрадедом, а я прадедом. Старшая моя внучка сына родила. Назвали твоим именем. А что, я не против. Хорошее имя для мальчишки. Жизнь продолжается. Пойду я наверно. Оставайся и жди. В следующем году я возможно снова приду к тебе. Потому что так нужно. Потому, что это очень важно, чтобы к твоей могиле хоть кто-то да приходил. Пусть и не каждый год. Но приходил. Ну а если не приду, то знай, я тебя всегда любил. И буду любить. За то, что в моей жизни был ты, мой любимый дед. Видно и мой черёд пришёл молча ждать, когда кто - то придёт, уберёт старую траву с могилы, и просто молча поговорит о жизни. Каждому же есть, что вспомнить.
     Ну всё, дед, я пошёл. Жди .......

     У въезда на кладбище остановилась иномарка. Женщина вылезла из машины и подошла к торговкам цветами. Открылась задняя дверь и вылез мальчик лет 12 - 14. Он обернулся в сторону, откуда они приехали. По дороге от кладбища шёл старик, слегка прихрамывая и опираясь на трость. Наверно приходил навестить кого-то. На кладбище каждый день приходят люди.
12апреля 2023г.