Река Зима и село Зиминское на карте Кропоткина

Князь Кропоткин, оказался не просто офицером для особых поручений при Иркутском генерал-губернаторе, он стал непревзойдённым мастером-картогафом. А результат? Он нанёс на бумагу не только свои исследования географии Сибири, полученные в своих научных походах на Амур, в Саяны и на Ленские прииски, он обозначил и рельеф этой местности, манипулируя цветами акварельных красок, которыми «размалевал» реки и моря, горы и долины. И я разыскал на его самой знаменитой географической карте «Карта южной половины Восточной Сибири, части Монголии, Манчжурии и Сахалина» за 1873 год, ставший уже легендарным Окинский караул. На фрагменте этой карты, выложенном мной над текстом «Ленская экспедиция Кропоткина по карте на бересте», караул обозначен значком «крепость» и находится между устьями левых притоков Оки, именуемых Сенца и Жомболок. Всё, как и писал сам Кропткин в отчёте о поездке в Окинский караул – в четырёх верстах выше по течению Оки от устья Жомболока. Не всё тут логично, так как он сам писал в отчёте, что шли они с прииска Алибера по притоку реки Сороки до самой реки. И, тут, впали в раздумье, а не пойти ли к Окинскому караулу, повернув к истоку самой Сороки? Ну и гляньте на карту… Залезли бы они на гору, а дальше что? Рядом там истоки речки Барун-Гол, Что впадает в Узылту, от устья которой, впоследствии, Кропоткин с проводниками ушли по перевалам Саян в село Зиминское. Сначала, конечно, вышли из гор к Сараму, а затем, по долине Оки гарцевали на лошадях сто двадцать километров – до устья реки Зимы. На фрагменте карты, который я выложил над текстом сегодня, вы можете прекрасно рассмотреть и реку,  и село в её устье. Но вернёмся к караулу – в приезд князя-путешественника в Окинский караул, судя по отчёту, «караул дышал на ладан», казаки бродили среди развалин, как ленивые жирные коты, и не знали «к чему бы приложить руки». А, ведь, были времена, когда они скакали рысцой навстречу бурятским пограничникам из крепости Нарынхора, она же – караул Гарганский, она же караул Норин-Хоройский. А ещё они скакали навстречу казакам караула Киняйского, что был в противоположной стороне - у истоков Хойто-Оки, а на карте Кропоткина, его уже нет. Но, к Хойто-Оке не надо форсировать Оку Центральную, а к бурятам надо было плыть через бурные воды Оки-матушки! Да и от истоков Сороки, спустившись с горы, на тот берег не попадёшь. А это значит, что «офисов» кампании «Окинский караул» было несколько и на правом, и на левом, берегу. Судя по тому, что первый Окинский караул был построен при коменданте Тункинской крепости Могилёве, в 1682 году, ни один деревянный острог не может простоять двести лет без капремонта. Проще поставить поблизости новый и ждать, пока старый рухнет. А что за дела такие? Могилевский острог, срубленный ещё в 1674 году, было дело, окружили десять тысяч  монгольских всадников и если бы не икона «Никола с Косогола», то острожным казакам была бы «хана». Но, чудесным образом», Никола сошёл с божнички, сел на козу и, подгоняя её своим посохом, выехал за крепостные ворота на встречу тысячам вооружённых всадников. О таком «секретном оружии русских», немедленно доложили хану, который пил в своей юрте чай с солёным молоком, и тот понял, что «пора идти домой». Осаду сняли, как и не бывало. Но это не дело, когда монголы ходят в Тункинскую долину, «как к себе домой», и Могилёв, став большим казачьим начальником, поставил ещё восемь острогов по истокам Иркута и Оки. в том числе – был заложен и Окинский. А с чего всё началось то? Поставили казаки, знамо где, Енисейский острог, в 1619 году. Да, в 1628-м, заложили Красноярский.  И, тут, началось – один из потомков Чингисхана стал объединять монголов, с целью возродить великую Монгольскую империю. Авторитета у него хватало, и он смог объединить халхов и ойратов, как две половины одного целого. Но ему не хватило жизни, и эти ребята, вновь предались вражде. Это на-руку было енисейским казакам, и они пошли по Ангаре к истокам Оки, где, в 1631 году, срубили Братский острог. Но в 1635 году, у покойного идеолога объединённой Монголии, появился приемник. Он был из ойратов, и силой решил привести к повиновению халхов, сделав Монголию единой. В его стане были джунгары, енисейские киргизы, калмыки, хакасы, тувинцы и прочие народы Саянских гор, и долин, в их пределах. Операция шла довольно успешно, если не считать того, что пока халхи и ойраты вели свои разборки, русские, не спеша, завладели Приангарьем, Прибайкальем, Байкалом, Забайкальем и прихватили верховья Амура. Сначала, по Ангаре, навстречу казакам двигались «вооружённые до зубов» и агрессивно настроенные буряты, которые поклялись «набить по соплям» енисейским киргизам. Эти киргизы, «обнаглели в корень» и собирали ясак в пользу Джунгарского ханства, а буряты были за халхов. Тогда, казаки сказали бурятам: «Джентльмены, не надо нервов, платите ясак русскому царю, а киргизам, мы и без вас, «сопли набьём!». Но, дело это, было нелёгкое! А когда посланники русского царя вышли на границы Халха-Монголии и империи Цинь – им не обрадовались ни халха-монголы, ни ойраты, ни, тем более китайцы, в подчинении которых находилась суровая манчжурская армия. Что это значит? Русским надо было воевать на три фронта – с манчжурами китайцев, с халха-монголами и с ойратами Джунгарского ханства, точнее – с енисейскими киргизами. Но, выгодной позиции не было ни у кого. С севера, в Манчжурию упёрся Албазинский острог, с запада, империи Цинь угрожали, «разошедшиеся не на шутку» джунгары. Но, и на джунгар, с севера напирали русские. Дальше, стало только хуже - до зимы 1786 года, русские стояли насмерть в крепости Албазин на Амуре, и китайский император был вынужден заключить перемирие, а в 1688 году, этот император заключил военный союз с халхами и, китайцы решились на войну с Джунгарией. Это при том, что русские остались в Албазине, до подписания 6 сентября 1689 г. Нерчинского русско-китайского договора. Это значит, что в 1688 году, Китай осознал, что война на два фронта не принесёт победы и ожидал – не дадут-ли русские слабины, чтобы их повергуть, а затем расправиться с джунгарами. Но, сначала, китайский император подослал на переговоры правительственную делегацию Халха-Монголии. Монголы, настаивали на переговорах в Селенгинском остроге. То есть, на русско-монгольской границе. Но, русский представитель империи - Головин, готовящийся к переговорам с китайским правительством о заключении мира (а не перемирия), не стал им доверять. Он провел переговоры с монгольскими посланниками в Нижнеудинском остроге. Я выложил подробности о них в предыдущем тексте «Если ты Немча, то князь и киргиз». Хитрые монголы, уговаривали Головина сократить численность сопровождавшего его на переговоры воинского контингента. И тот, поддавшись уговорам, оставил в Иркутске пятьсот московских стрельцов. А чем это кончилось? Русско-монгольские переговоры, в Удинской крепости, проходили в 1687г. - с 24 по 30 сентября. А уже «В январе 1688 г., когда на Амуре действовало русско-маньчжурское перемирие, монгольские отряды вторглись в российское Забайкалье, осадили Селингинск и попытались отрезать регион от Иркутска. Кроме того, в Селингинске в это время находился Фёдор Головин — царский посланник на переговорах с маньчжурами и одновременно командующий русскими силами в регионе. Монгольское войско насчитывало до 10 тыс. человек, имело в своём распоряжении огнестрельное оружие. Силы русских были разбросаны по разным острогам, а их командующий блокирован. Пленение или гибель Головина могли иметь для России в Забайкалье весьма негативные последствия. В случае успеха монгольского вторжения, маньчжуры планировали нарушить перемирие и возобновить военные действия на Амуре. Попытка деблокировать Селенгинск отрядом из 500 московских стрельцов в конце января цели не достигла. Пришлось подтягивать силы из Прибайкалья (Иркутска, Верхнеленска, Братска), из Бургузинского острога, Якутского уезда, собирать отряды бурят на верхней Лене. Отряд в 1,5 тыс. человек был собран к середине марта и выступил к Селенгинску, однако всё это время острог должен был продержаться. Командовать обороной города доверили опальному гетману Запорожской сечи, в распоряжении которого было 137 казаков, 98 стрельцов, 49 мещан и купцов, 10 подьячих. Всего 294 русских против нескольких тысяч монголов. 29 февраля был предпринят ожесточённый ночной штурм острога с применением «огненных» стрел и огня пищалей. Когда к городу стала приближаться помощь, монголы решили дать сражение в степи, в 20 верстах от Селенгинска. 20 марта основные силы противников встретились. В этот момент Многогрешный решился на вылазку — конный отряд под его началом выступил из «крепостицы» и атаковал не ожидавшего такого удара неприятеля. Монгольские силы были разгромлены и покинули Забайкалье. Сохранилось поверье, что эти события произошли в долине, которую стали называть «падью Убиенных».
Осада Селенгинска длилась 11 недель» (семьдесят семь дней). Интересно, не правда ли? А вы почитайте протокол переговоров В Нижнеудинске. Кто, перед приездом Головина, был за главного в Селенгинском остроге?
 «196-го (1687) году, сентября, в 16 день в Удинской острог к великим и полномочным послом приехали из Селенгинского служилые люди. А с ними писал из Селенгинска служилой человек, каторому в то время город был приказан, десятник Мишка Каласарев».
Десятник – это младший сержант. А теперь, гляньте, кто ударил в тыл монголам из Селенгинской крепостицы. А это украинский гетман Запорожской сечи - Демьян Многогрешный! Это – маршал! Ну, - генерал армии, на «худой конец». Да, как же, он там случился? А он сидел в тюрьме Селенгинского острога за измену родине! В тот день - 20 марта 1688 г., дороже человека, для Российской Империи было не сыскать! Тогда, он стал комендантом Селенгинского острога и самым дорогим человеком для Головина, которому спас жизнь, честь, и усилил позиции России на переговорах.
«Во время подготовки к заключению Нерчинского договора Многогрешный был включён в число посольских дворян, сопровождавших Головина и сыграл важную роль в переговорах с монгольскими тайшами (князьями). Степень доверия к Многогрешному со стороны высокого царского сановника Головина показывает то, что в ходе Нерчинского конгресса малороссу было поручено организовывать охрану российского посольства. Обстановка тогда была близка к критической. Маньчжурские войска окружили Нерчинск и многократно превосходили по численности силы русских. Циньские делегаты выдвигали заведомо завышенные территориальные требования, демонстративно прекращали переговоры, приказывая приступить к осаде Нерчинска. В этих условиях любой инцидент мог привести к срыву переговоров и вооружённому столкновению. Тем не менее, русскому посольству удалось довести переговоры до мирного разрешения. Россия отстояла Забайкалье, но уступала верхнее течение Амура. Правда, пекинские вельможи обязались не заселять приобретённую область. Левобережье нижнего течения Амура оставалось неразграниченным до будущих времён» (источник – сайт «Демьян Многогрешный. Опальный гетман на службе в Сибирской Украине». Вот вам и китайская политика – они послали в Удинск монгольскую делегацию, просить Головина сократить своё военное сопровождение для следования к месту переговоров, а сами, под видом сопровождения посольства, сосредоточили под стенами Нерчинска 15-тысячную группировку. А почему, китайские послы, всё-таки уступили русским многое из того, чего русским, тогда, хотелось? В 1790 году, они объявили войну Джунгарии! То есть – их «поджимало» время, и переговоры с русскими парламентариями нельзя было затягивать, пока джунгары не вторглись в империю Цинь. И что мы имеем на начало 1790 года? Русско- китайская война на Амуре закончена. Ни с Китаем, ни с Халха-монголами, Россия больше не воюет. Китай и Халха-Монголия воюют только с Джунгарией. А Джунгария воюет с русскими на Енисее (на севере), руками киргизов. Воюет с Китаем и Халха-Монголией на востоке и, с 1635 года воюет с казахами на западе. Это не то чтобы круговая оборона – джунгары успешно атакуют казахские степи и земли халхов. А в 1739 году, джунгарский правитель, даже заключил выгодное перемирие с Китаем. Хотя, ранее, китайцы заявляли, что никогда, с этими первобытными дикарями, переговоры вести не будут. Вот цитата с Википедии: «С 1729 до 1737 года преемник Цэван-Рабдана Галдан-Цэрэн вёл войну против империи Цинь, его задачей было отвоевание у неё Халха-Монголии и объединение её с Джунгарией. В 1739 году Галдан заключил мир с империей Цинь, на выгодных для себя условиях». И тут, китайцы, опять пошли на подлость – они стали поддерживать, при смене правителей одного из претендентов на трон. В результате подрывной работы китайских шпионов, случилась серия гражданских войн и, в 1757 году, армия джунгарского ханства была разгромлена. Это было результатом предательства одного из джунгарских лидеров - Амурсана, обратившегося за помощью к китайскому императору. А пока халха-манчжуро-китайцы бились с джунгарами, и пока китайский император и русский царь ещё не провели границу, в 1727 году, по «шкуре не убитого джунгарского медведя», русские казаки  спешно возвели Косогольский острог на Озере Хубсугул. Ну, нравилось им озеро Хубсугул! И, в 1717 году, внезапно, там возникла русская крепость с двойными деревянными стенами, пространство между которыми заполнили каменными плитами.  Красиво и прочно получилось! Но, китайский император не оценил… Пришлось разобрать на следующий же год. А вот, не победили бы китайцы джунгар, русские, и Хубсугул бы располовинили. Но это, была бы, совсем другая история… А так - всё случилось, как случилось - возвели острог по настоянию императора Расёйского. Купцы то русские, и до острогу, в каждую зиму, по льду Хубсугула везли тюки с чаем с южной окраины озера. И чай этот туда поставляли купцы китайские. А кто ж ещё! А наши-то торговые люди меняли чай на меха и были при больших деньгах. Ну, разбили они на северном берегу монгольского озера стан. Да разве ж он защитит от разбойных людишек и воинственных монголов? Но правитель империи Цинь манипулировал настроениями русских властей, которым хотелось срочно наладить стабильную торговлю с Поднебесной. Чай, шедший транзитом через Россию в Англию, приносил хорошие прибыли, не смотря на транспортные расходы, при покрытии расстояния в восемь тысяч километров. Китайским купцам, тоже не терпелось легализовать доступ к русским мехам, ведь это же они, ради сибирской пушнины, отклонились от Великого шёлкового пути, изначально направляясь к Чуйскому тракту. «В 1682 году караваны (в них насчитывалось до 150 верблюдов), шедшие Великим шёлковым путём, узнали, что недалеко от Байкала построен острог, и сами свернули на север. Через многочисленные горные перевалы, через Монды и Тункинскую долину они направились к Иркутску. И спустя год, когда местные купцы уже наверняка знали, что к назначенному сроку подойдёт караван, в Иркутске собралось более 5 тысяч торговцев. А ведь в самом иркутском гарнизоне тогда насчитывалось только 700–800 человек». С тех пор, в Иркутске с апреля до середины мая открывалась ярмарка. И народ был доволен, а высоким чинам Китая очень хотелось выторговать у русского царя смещения границ на север, как можно дальше. Так и родилась легенда озвученная в 1875 году исследователям Ровинским - якобы Савва Рагузинский, за бочонок золота отодвинул от Хубсугула границу до Саян и разрушил монгольскую каменную крепость Нарынхора. Однако, за Савву Интернет молчать не стал: «История Чайного пути начинается с основания торговой слободы Кяхты. В 1727 г. русские дипломаты, возглавляемые чрезвычайным послом и полномочным министром С.Л. Владиславичем-Рагузинским, обязаны были добиться признания за русскими права иметь «свободный торг» как с китайцами, так и монголами и узнать, какие товары оттуда привозятся и сколько они стоят. Однако решение этих проблем цинские власти ставили в прямую зависимость от признания новых границ империи. Лишь заключение Буринского договора (август 1727 г.), устанавливающего русско-китайскую границу, сдвинуло переговоры с мертвой точки.
Кяхтинский договор, подписанный 21 октября 1727 г., определил место для строительства будущей торговой слободы для русско-китайской торговли: между рекой Кяхтой и горой Ороготой. 15 июня 1728 г. С.Л. Владиславич-Рагузинский в торжественной обстановке в присутствии представителей обеих сторон положил первый камень при закладке торговой слободы Кяхты, которая стала одним из самых крупных центров русско-китайско-монгольской торговли. Через два года слобода была полностью отстроена и 29 августа 1729 г. официально было объявлено, что «на Кяхте торг открыт».
Русские, два года готовились к этому важному событию, а для этого свой Косогольский острог на Ханхе снесли. Но обратите внимание  перед каким фактом нас ставит Википедия: «Хатгал был основан, как форпост империи Цин, в 1727 году». А это значит, что не успели засохнуть чернила на договоре, как на южном берегу Хубсугула был отстроен Хатгал - китайский торгово-военный пост. Хотя - «одним из итогов переговоров стал Кяхтинский договор 1727 года, по нему Пекин настоял, несмотря на протесты России, на том, чтобы торговля велась исключительно на границе». Притом, на границе, в районе Кяхты! Но кто это соблюдал? «До постройки Кругоморского шоссе, совпавшего в 1860-х годах с упадком Великого Чайного пути, многие купцы ходили в Китай не через горы Хамар-Дабана и златокипящую Кяхту, а Тункинской долиной и берегом Косогола - такой путь был дольше на пару недель, но в целом безопаснее и легче». Это значит, что убрав нашу военную базу с Хубсугула, и возведя, сразу после договора о границе, свою, китайцы не оставили шанса русским на расширение своих границ на юг. Но, впоследствии, агрессивность сторон снизилась. И, когда, в 1865 году, князь Кропоткин поехал по особому поручению Иркутского генерал-губернатора, распозать - нет ли в верховьях Оки водопадов, интересующих Русское географическое общество, вдоль границы уже несколько десятилетий велась свободная торговля на ширину пять километров вглубь сопредельных территорий. Это значит, что угроза войны, между Россией и Китаем, миновала. Поэтому, Окинский караул и караулы в Тункинской долине пришли в упадок и казаки, закреплённые за караулами, слонялись без дела.