Экстрим поневоле

В нашей жизни можно выделить всего два вида экстремальных ситуаций: экстрим, возникающий в результате стечения непредвиденных обстоятельств, и осознанный экстрим. Порой грани этих видов размыты, но тем не менее вы либо попадаете в них случайно, как бы поневоле, причины разные: неопытность, глупость, недостаточная информированность или даже проявление бравады, либо идёте на экстрим осознанно, который представляет собой результат целенаправленного выбора, продиктованного внутренними мотивами. К ним могут относиться служение высоким идеалам, глубокая вера в нечто значимое или стремление к самосовершенствованию через преодоление трудностей.

 Как вы поняли из названия, я не буду описывать вторую категорию, к которой относились события в предгорьях Восточных Саян 83 года назад. В те далёкие военные годы разворачивалась драма экспедиции по изысканию железнодорожного пути Абакан — Тайшет под руководством инженера Александра Кошурникова. От одной только его записи на полях сметы замирает сердце: «Немногочисленные экспедиции, которые проходили Центральные Саяны, всегда сопровождались человеческими жертвами — в порогах, при сплаве на плотах, при переправах через реки, в горных обвалах и лавинах». Экспедиция в 1942 году с талантливым советским инженером и двумя его молодыми помощниками, инженерами-техниками Алексеем Журавлёвым и Костей Стофато, оборвалась трагически. Мурашки идут по коже, и слёзы на глазах наворачиваются от прочтения дневника мужественного инженера страны Советов Александра Кошурникова. Много лет прошло с тех пор. И лишь названия станций на железной дороге и улиц в городах напоминают сейчас об этих героях.

 Человек современный далеко продвинулся в плане обеспечения себя минимальными условиями для жизни в девственной тайге. Тем не менее история, свидетелями которой вы сейчас окажетесь, достойна описания в приключенческих рассказах о старателях* самого Джека Лондона. Забегая вперёд, скажу сразу: в нашем случае никто не пострадал. Итак, всё по порядку.

 У подножья горы Сухая (на местном наречии — Сухья), а по виду это просто большая сопка, возвышающаяся над уровнем моря на 700 метров, в середине 90-х годов прошлого века начали возводить город Солнца. Приехавшие из России и из-за рубежа люди воплощали мечту и чаяния всего человечества на маленькой территории юга Красноярского края. Что же из себя тогда представляло это поселение.
Эпитет «город» в данном контексте рассматривался скорее как метафорическое обозначение, нежели как реальный урбанистический объект. Представьте себе, что в радиусе полутора километров в девственной тайге практически вручную рубились срубы из брёвен, что давал лес. В первые года строящихся домов было немного. Люди объединялись в небольшие группы, помогая друг другу возводить жильё. Приходили люди из близлежащих деревень помогать, именно приходили. В то время была только пешеходно-конная тропа, ведущая в это поселение. Так же приезжали помогать и люди из крупных городов, участвуя в рождении этого уникального нового города. Хотя стройплощадки и находились недалеко друг от друга, их разделяли участки с непроходимой тогда ещё тайгой, и соединялись они еле заметными тропинками. Порой и докричаться до соседей было трудно: лес с его разнообразным рельефом местности глушили звук.

 Так вот, наш герой по имени Станислав приехал из большого города, а точнее из культурной столицы, Санкт-Петербурга, и тут же очутился в этой сказочной атмосфере. Аромат леса, новые знакомства, вечером песни под гитару у костра. В общем, романтизм комсомольских строек советского периода приобрёл здесь второе дыхание. За чертой города находилась пилорама, которая состояла тогда из одной бензопилы, прикреплённой на раму, там же был и лабаз*, где хранились продукты. И рядом под открытым небом лежали разные вещи, привезённые вьюком* на лошадях (тогда летом это был единственный вариант доставки грузов), предназначенные для жителей города, которые постепенно разбирали их к себе на участки. Из всех хозяйственных принадлежностей, не считая топора и двуручной пилы, наверное, на третьем месте был полиэтилен. Да-да, именно полиэтилен. Он был незаменим для строительства навесов, которые ставились над палатками, временными кухнями, вещами. Он защищал не только от дождя, но и от холода. Как, спросите вы? Да вот так. Ставили каркас из брусков, обтягивали полиэтиленом стены внутри и снаружи, а простенок засыпали опилками. Вот вам и домик. Таким способом многие семьи строили себе временное жильё. А в одном даже смогли прожить аж десять лет. В общем, вы поняли, что полиэтилен был на тот момент самый что ни на есть расхожий материал, и его в город старались доставить как можно больше, перекинув рулоны на вьючные* сёдла лошадок.

 Так и наш Стас, с превеликим удовольствием устав от суеты городской жизни, окунулся в совершенно другую атмосферу, ему до сего дня непознанную. С бравым энтузиазмом он выполнял любые поручения на стройке, куда его распределяли. На каждом строящимся объекте был старший организатор.
 «У нас остался кусок от навеса, а ребятам там не хватило, будь добр, отнеси вон туда, к Саше на участок», — сказал старший по стройке, обратившись к нашему приезжему с просьбой отнести остаток от рулона полиэтилена на соседний участок. Для тех, кто работал там постоянно, эта просьба не вызвала бы вопросов. Вроде не возник вопрос и у нашего героя. Направление, куда идти, было показано, туда вела малозаметная тропинка. До участка Саши всего нужно  было пройти метров триста через лес. Кругом были люди, раздавались удары топора, вдалеке работала пилорама. Не задавая уточняющих вопросов, за три дня, как сам он посчитал, исходил здесь всё вдоль и поперёк.

 С лёгкостью закинув остаток рулона на плечо, он бодро зашагал в нужном направлении. Было лето, комариная пора уже прошла. Идти было легко и вольготно, несмотря на то что он где-то утопал по щиколотку в мокром мху, где-то перелезал через поваленные деревья, обросшие лишайником. Ноша не тяготила, он её практически не ощущал. Наслаждаясь прекрасной погодой, вдыхая целебные фитонциды от многовековых кедров, слушая переливы лесных птиц и щурясь от проступающего сквозь лапник пихт и ёлок и листву берёз и осин полуденного солнца, Станислав с улыбкой на лице и счастьем в душе энергично шагал по еле проглядываемой тропинке к соседнему участку.
 Вдруг он остановился. Его внимание привлёк странный звук, доносившийся со стороны большой сосны, которая росла недалеко от тропинки. Звук напоминал, как будто бы где-то неподалёку работала какая-то дробилка, прищёлкивая, посвистывая и повизгивая. Стас, не выпуская рулон, направился к сосне.
Подойдя ближе, он увидел нечто странное: от ствола почти по всей высоте разлетались чешуйки коры, ветки колыхались, хотя ветра не было, и раздавался треск, с пронзительным писком. «Сосна сошла с ума», — мелькнула первая мысль в сознании, которую он тут же отогнал как несостоятельную, но больше никаких мыслей, объясняя этот феномен, у него не было. И лишь спустя несколько секунд, когда он внимательно присмотрелся к сосне, то понял, в чём дело. Его взору представилась картина, которую он ни разу в жизни не видел и, наверное, никогда больше не увидит.

Дело в том, что у нашего приезжего, как и у большинства людей, представление о белках укоренилось как о милых существах, которых в лесопарках можно покормить с ладошки. Но то, что Стас увидел на сосне, ломало его стереотип об этих созданиях. Дрались две белки. Причём одна была чёрная, другая рыжая. Он смог их разглядеть, когда они в погоне друг за другом по стволу и по веткам останавливались на пару секунд. А так это была бесконечная беготня, где глаз не улавливал их стремительный бег вверх-вниз по дереву. Хвоя и кора разлетались во все стороны, как от пескоструйного аппарата, ветки судорожно дёргались, слышались треск и писк. Лишь спустя пару минут воцарилась тишина. Рыжая перемахнула на соседнее дерево, а чёрная, пристроившись на стволе, растопырив лапы, смотрела своему сопернику вслед. Видимо, эта схватка была за территорию, наверное, за эту огромную сосну, где в нелёгкой битве победителем оказалась чёрная. Потрясённый от увиденного наш герой ещё несколько минут стоял неподвижно рядом с деревом.
 
«Ух ты, будет что рассказать, когда приеду домой», — подумал он, даже не предполагая, что впереди его ждут ещё более захватывающие приключения, которые по накалу страстей затмят это, казалось бы, невероятное явление. Вспомнив, куда и зачем он шёл, Стас продолжил путь. Пройдя несколько шагов, он понял, что, подходя к сосне, свернул с еле заметной тропинки и теперь идёт просто по лесу. Несколько смущённый, он остановился и попытался вспомнить, с какой стороны он подходил к сосне. Вдалеке раздавались еле слышные удары топора. Станислав сообразил, что они были за спиной, когда он вышел из своего лагеря, и уверенно пошёл вперёд.

 Яркая картинка с этими оголтелыми белками ещё не уходила из его головы. Особенно его поразила чёрная белка, которую в этих местах встретить большая редкость. К сожалению, тогда ещё не было технологий, чтобы легко запечатлеть эту вакханалию маленьких пушистых зверьков. Занятый мыслями о белках, наш герой не заметил, как прошёл расстояние гораздо большее, чем полагалось до соседнего участка. И только почувствовав, что идёт уже довольно долгое время, а стройки ещё не было видно, он понял, что отклонился от маршрута и прошёл мимо участка, углубляясь всё дальше и дальше в тайгу. Особо не беспокоясь, Станислав развернулся и пошёл в обратном направлении, надеясь, что ориентируется правильно. Пройдя с полчаса, уже не очень хорошая мысль начала посещать его голову. Поначалу он пытался отгонять её, но она настойчиво, упорно пролезала, как змея в расщелину, в его мозг. И наконец развернулась в огромный лозунг, который занял всё его сознание: "Я заблудился."

Даже бывалый таёжник, зная местность и ориентируясь по солнцу, понимал, что выйти из тайги не так то просто. А наш герой не то, чтобы не знал местности, но и ориентироваться по солнцу толком не умел, тем более он не запомнил, в какой стороне оно было, когда он начал свой поход. Отклонившись в сторону от искомого маршрута, Стас сделал крюк по тайге и, повернув якобы обратно, сам не замечая того, опять пошёл по дуге и в итоге оказался очень далеко от строящегося города, а точнее, от немногочисленных маленьких стройплощадок.

Труднопроходимый бурелом чередовался с небольшими полянками, на которых папоротник с осокой сменялись зарослями черники. Сев на поваленное дерево, положив рулон на мох, наш герой серьёзно задумался над своим положением. Вокруг щебетали птицы, солнышко проглядывало сквозь ветки вековых кедров, которые вперемешку с огромными пихтами придавали лесу сказочно-исполинский вид. Немногочисленные поваленные деревья торчали своими сучьями вверх и вниз, как зубья расчёсок. С них свисал мох, и рядом с этим ветровалом кое-где проступали лужи. Смесь ароматов от хвои и мха дурманили голову. Что-то подобное сейчас происходило в голове и у нашего Станислава, дурман был не столько от запахов тайги, а скорей всего от того незавидного положения, в котором оказался. Понимая, что не так уж и сильно отошёл от лагеря, наверное, километра два-три, он попытался кричать в надежде, что его кто-нибудь услышит. Но лес и рельеф местности глушили звук.

 Вдоволь накричавшись и выбрав направление, Стас зашагал уже неуверенно в сторону, показавшуюся ему правильной. Идти становилось всё труднее, чаще стал попадаться кустарник и большие болотистые лужи. Поняв, что идёт не туда, наш герой опять развернулся и пошёл обратно. Однако ситуация не улучшилась, начались то спуски, то подъёмы, бурелома стало больше, то и дело приходилось перелезать или обходить поваленные деревья.

 Всё же он шёл, не понимая куда, периодически меняя направление, и останавливаясь выкрикивал звуки в надежде быть услышанным. На лес опустились сумерки, надо было подумать о ночлеге, не было ни спичек, ни фонарика. Выбрав сухое место возле огромного кедра, чуть размотав рулон и накрывшись полиэтиленом, наш герой долго не мог заснуть, несмотря на усталость. И только когда взошла луна, в полночь, сладкий сон одолел его. Этот ночлег был первым и не последним, как потом увиделось.

Как человек ответственный, Станислав неукоснительно продолжал несколько дней носить рулон полиэтилена с собой в надежде, что всё-таки выйдет к лагерю. И только поняв, что главная задача на данный момент выжить и хоть как-нибудь выйти к людям, он оставил эту, уже ставшую непосильной, ношу в лесу, кое-как оторвав от рулона небольшой кусок себе для укрытия. Благо было лето. Несмотря на жару, тень от огромных деревьев сохраняла в лесу прохладу. В этом году был обильный урожай лесных ягод. На полянках росла черника с брусникой. Возле ручьёв попадались кусты с переспевшей чёрной и красной смородиной. Местами встречалась голубика. Питаясь лесной ягодой и утоляя жажду в ручьях, он сохранял способность идти. Страха не было. Не было и паники. Напевая псалмы и с творя молитву он блуждал по тайге. Потеряв счёт дням, изрядно измотанный, практически в изношенных по лесу городских ботиночках, без спичек, и какого-нибудь перочинного ножа, с куском полиэтилена, набившей ягодой оскомину, голодный, но не потерявший надежду он шёл по тайге.

И вот, спустя девять дней, наш герой чудом вдруг услышал звук передёрнутого затвора. «Я здесь, я человек!» — закричал осипшим голосом Стас. Охотники никак не ожидали увидеть такую «дичь». «Хорошо хоть голос подал, а то бы ненароком подстрелили бы, как куропатку», — сказал один из двоих мужчин, опустив ружьё и удивлённо разглядывая нашего героя. Радости не было предела. Поужинав и переночевав в охотничьей избушке с охотниками, Стас с утра вышел на грунтовую дорогу, где его подобрала машина районного прокурора, оказавшаяся в этих охотничьих угодьях. Вернувшись в родной город, Станислав с удовольствием рассказывал друзьям о своих приключениях в тайге. Его история больше напоминала лекции в школе выживания.
Вот так, оказывается бывает, пойдёшь отнести рулон полиэтилена на соседний участок за двести метров и зайдёшь в тайгу на две недели блуждать по девственному лесу. Что называется, экстрим поневоле.

-старатели*-золотоискатели.
-вьюком* -пакованная поклажа, перевозимая на спине животного.
-лабаз*-помещение для хранения зерна, муки и других продуктов.
-вьючные сёдла*-устройство, которое предназначено для крепления на спине лошади позволяющее перевозить грузы.