Пропавший Сеня

   Раннее утро. Мир ещё держится на мечтах о кофе, а у меня уже звонок — срочный, как пожарная тревога.
Думаю: либо Швейцария, либо Калифорния — где-то там кто-то вспомнил, что я ещё жива.
Ан нет.
На экране наша местная радиостанция тревожных вестей и хозяйка двух нахлебниц, пожирающих Лялькину органическую еду, Налы и Люськи.
Думаю: ну всё, опять про цемент и позвонки.
Недавно она сделала операцию — позвоночник цементировали костным бетоном.
До операции она так морочила мне голову, что я уже ночами бормотала во сне: "Костный цемент, второй слой, заполировать…"
— Ты слышала? — шипит она в трубку. — В доме твоей мамы семья Лифшиц жила?
— Жила. Пожилые, интеллигентные...Из Москвы кажется. Прекрасно помню. И что?
— Так вот! Этот Сеня... изменил жене! И ушёл!
Я вываливаюсь из-под одеяла, как хлеб из печки.
— Подожди, ты точно ничего не путаешь? Сене за восемьдесят! Он может уйти только в одно место — на Гиват Шауль( Иерусалимское кладбище)!
— Нет, нет! Я всё видела! Вчера ночью "Маген Давид Адом" увезли его жену на скорой! Сирены, суета... Сеня пропал!
Мать моя женщина.
Страна полыхает на семи фронтах, премьеру шлют угрозы, а у нас на районе — катастрофа личного масштаба: Сеня ушёл в неизвестном направлении.
Мне стало откровенно смешно.
Седина в бороду, бес в ребро?..
— И что теперь? — бурчу я. — Может, он ушёл на часок, воздухом подышать? А возможно —  деменция?
— Ты не понимаешь! — трагическим шёпотом продолжает Соседушка. — У него трёшка! И он ушёл к какой-то молодухе.
— Я не совсем врубилась. Что у него?
— Трёшка! Не просто трёшка, а трёшка с антиквариатом!
Причём не абы каким — весь "декор" завезён из самой Москвы в славные 70-е: тяжёлые серванты, ковры с Дагестана, фарфоровые статуэтки от Мейсон и три поколения хрусталя на один квадратный метр. Не знаешь?
— Понятия не имею. Я у них в доме однажды была, когда мама жила. Не помню я их антиквариат...
— Да там за один сервант с оленями можно войну начать!
Ясно-понятно. Вся эта утренняя трагедия — не про любовь. Это — про квадратные метры. Про трёшку!
Про лакомый кусок в центре города.
У Сени, правда, дети — как стальные капканы. Там не только Сеню, там таракана без приглашения в квартиру не пустят.
Так что пусть молодухи  особо ротки не открывают.
Я кладу трубку и думаю:
"Вот что значит — старость в Израиле: если к восьмидесяти ты ещё способен уйти к другой женщине — ты уже не пенсионер. Ты — локальная сенсация.
Ко мне точно попала смешинка, и я не могла успокоиться.
"Сеня ушёл, Сеня ушёл..." — стучало у меня в голове.
Скорее, временно эвакуировался, прихватив пачку Виагры! Хахаха...
Через несколько дней Сеня  таки неожиданно вернулся.
Короткая вспышка гормонов обошлась ему дорого:
обиженные дети, жена с глазами, как два прокурора, и больное сердце.
Но в конечном итоге, слава тебе Господи, всё закончилось мирно, без инфаркта.
Я уже видела эту парочку вместе: сидят на лавочке, ворчат в унисон, как старая радиола.
Победила... фаршированная рыба и цимес?
Гормоны гормонами, но даже у Виагры есть свои последствия и побочки. Быстро же беглец прозрел.
Великая радость — когда в 83 года тебя встречают дома без упрёков и с полной капитуляцией.
Н.Л.(с)