Убить Филла

               

              1995-й …  Замерзшая  (-  20)  Ленинградка  в  своем  демисезонном  состоянии:  опять  пробка …  Пассажиры  автобуса,  как  один,  заворчали,  дескать,  надо  было  отправляться  электричкой.  Хотя  нет,  не  все.  Двое  соседей  слева  увлечены  беседой  и  словно  не  замечают  происходящего.  Судя  по  доносящемуся  амбре,  мужики,  как  говорится,  в  кондиции.  Беседуют  громко  и  совсем  не  о  пробках,  без  которых  Ленинградка,  будто  выпивка  без  закуски.  Похоже,  они  ровесники,  им  что-то  вроде  «под  50».
 - На  зимовку  пристроились,  тля,  моя  дача  им  приглянулась.  Нет,  ну  каково,  а?!
 - Я  тебе  так  доложу,  Саныч.  От  этих  бомжей  одна  зараза.  Вывезли  б  их  куда  подальше …  Помнишь,  как  в  80-м  перед  Олимпиадой?
 - Так  тогда,  Сергеич,  порядок  был,  понимаешь.  Страх  у  народа  был,  хоть  бровастый  и  на  ладан  уж  дышал.  Все  равно  все  крутилось-вертелось.
 - Нет,  ну  за  что,  скажи  пожалуйста,  мне  такое  счастье  привалило?  Рядом  в  поселке  полно  домов  почище  моей  полуторки.  Нет,  тля!  Как  бы  не  так!  Ко  мне!  Выставили  стекло  в  окне  и  -  вперед.
 - Хорошо  хоть  дверь  не   сломали.
 - Сказанул  ты,  как  в  лужу  дунул!  Все  закрутки  растащили.  Ленка  узнает  -  белугой  заревет,  тля.  Она  любит  невестке  похвалиться:  «У  нас  дома  все  свое,  не  покупное!».   Да  и  я  хорош:  все  лето  горбатился,  грядки  пропалывал,  поливал.  Для  кого,  тля?  Для  этих  уродов?!
 - А  им  что?  Они  садили?  Они  огород  городили?
 - Постели  за…ные,  полы  за…ные,  тля!
 - А  участковый  в  курсовых?
 - Орудует,  грит,  компания  Филла.  Бомжи-малолетки.  Что  за  Филл  такой,  тля?  Толком  никто  не  знает.  И  участковый  тоже,  защитник  частной  собственности  граждан,  тля!  Филипп,  что  ли?  Филл  -  одно  Филл.  Мы  их  закроем,  грит,  если  подтвердится  факт  кражи.
 - «Закроют»,  держи  карман  шире!  Оно  им  надо?  Им  раскрываемость  надо  улучшать  на  бумажке,  за  криминогенной  обстановкой  следить,  понимаешь.  А  бомжи  что?  Бомжи  статистики  не  сделают. Да  еще  малолетки ...
 - Грили  мне  мудрые  люди,  травани  водки  или  вина,  да  и  оставь  на  зиму,  на  всякий,  как  грится,  пожарный  случай.
 - Надо  было,  Саныч.
 - Надо  было,  да  теперь  уж  поздняк  метаться.
 - Неужто  больше  ни  к  кому,  только  к  тебе  наведались?
 - Больше  не  слыхать.  Погуляли  и  смотались,  тля!..
 - Так  этого  оставлять  нельзя,  понимаешь!
 - Сам  знаю,  нельзя.  Сговорились  с  ребятами  соседскими  посторожить.  Найдется  пара-тройка  стволов:  сегодня  -  ко  мне,  завтра  -  к  ним.
 - А  заряжать-то  чем,  солью?
 - Солью,  тля!  Ну,  ты  сказанешь!  А  жаканом  не  хочешь,  тля?  Народу  остохренели  эти  игрушки.  Свое  уберечь  не  можешь!
 - И  что  им  надо,  бомжарам  этим  вонючим?  В  Москве  с  ними  носятся,  отогревают,  чтоб  не  замерзли.  Приюты,  понимаешь,  соцпомощь  и  так  далее.  Так  нет,  к  людям  в  дом  надо  влезть …
 - Вот  ты,  Сергеич,  гришь:  «приюты,  соцпомощь».  Вроде  правильно  все,  только  не  совсем.  Не  подходит  им  это.  Туда,  в  приют,  ведь  бутылку  не  пронесешь.  А  на  дачу  залез  -  и  пузырь  при  себе,  и  закусь  под  рукой.  Какие  огурчики  замариновали,  ты  бы  видел,  с  листьями  вишни,  хрена  для  хруста.  Чтоб  им  хреново  хрустнуло,  тля! 
 - Саныч,  а  насчет  жакана  ты  серьезно?  Кровью  дело  обернется,  понимаешь …
 
 - А  то?  Я  не  для  того  лимитой  наяривал  и  дачу  на  свои  кровные  строил,  чтоб  под  бомжатник  отдать.  Мужики  твердо  решили.
 - Ну,  а  как,  пристрелите?
 - Велика  беда,  тля!  Они  ж  нелюди!  Зароем  и  все  дела …
 - Правильно,  Саныч!  Солидарен!
                Автобус,  тем  временем,  выбравшись  из  пробки,  стал  набирать  ход.  Собеседники  приумолкли,  от  «принятого  на  грудь»  спиртного  их  одолела  дремота.  Сон  их  был  спокоен.  Так  спят  люди  с  неотягощенной  совестью. 
                За  окном  усиливается  мороз.  Зима  нынче  выдалась  лютая.