Чуваши и зороастризм

Некоторые исследователи считают, что в традиционной религии чувашей есть черты, связанные с зороастризмом. По мнению доктора искусствоведения Алексея Трофимова, зороастризм был религией предков чувашей. Он обосновал свой вывод, сопоставив материальную и духовную культуру чувашей с культурой Ирана.

Вот некоторые черты, связанные с зороастризмом, которые он выделил: 1) дуализм. Вера в существование, добрых богов и духов во главе с Султи Тура (верховным богом), а с другой стороны, злых божеств и духов. Для чувашей “очеловечивание” Тура  очень позднее явление. В древности никто его не представлял в виде человека. У чувашей бытовала пословица: «Тур наверху и вся природа его». Сама природа предстает в образе Тура, ведь традиционная религия чувашей держится на двух столпах:  на культе природы и на культе предков. В древности, чуваши повсеместно отмечали  то, что они являются “детьми природы”. От этого понимания возникли нормы поведения в природных местах, нормы взаимодействия с окружающей средой;  2) погребальная обрядность. Устройство кладбищ (масар) с мостом через ручеек или овражек, символизирующим переход в мир мертвых. Разжигание костра у кладбищ во время похорон и поминок чувашей аналогично зороастрийской традиции.  Разводя огонь, чувашский жрец мачавар произносил заклинание, начинавшееся со слов: «Великий Отец Огня! Великая Мать Огня!» 3) присутствие сходных персонажей в легендах. Например, Пихампар у чувашей бог-защитник и покровитель, наделяющий людей добрыми качествами и посылающий пророческие видения,  произошел от персидского Пейгамбар. А зороастрийским духам-хранителям фереште у чувашей соответствует покровитель домочадцев Пирешти.
   
Особенно ярко след зороастризма проявляется у чувашей в традиции празднования Манкун (название переводится как “великий день”). Примечательно, что первый день весеннего нового года восточнославянские племена в древности также называли Велик День. По древнечувашскому календарю манкун отмечается в дни весеннего солнцеворота. Начинали его праздновать в среду и продолжали целую неделю. В день наступления Манкун рано утром детвора выбегала встречать восход солнца на лужайку на восточной стороне от деревни. Вместе с детьми на встречу нового, молодого солнца выходили и старики. Они рассказывали детям древние сказы и легенды о борьбе солнца со злой колдуньей Вупар. В момент восхода солнца старики осыпали детей зерном и хмелем. После восхода солнца дети возвращались в деревню. Взрослые встречали их гостинцами, зазывали в дома, угощали сладостями, орехами и крашенными яйцами. Считалось, что дети, первыми встретившие в этот день солнце, приносили в дом счастье, здоровье, благополучие.  К празднику на солнечном пригорке взрослые устраивали для детей качели. После распространения христианства  чувашский праздник Манкун совпал с христианской  Пасхой и стал вместо весеннего равноденствия проводиться в апреле-мае. Христианство внесло принципиальные изменения в смысл праздника, но его название, основные обрядовые действия сохранились во многом старинные.
 
У праздника Манкун остались чисто языческие национальные корни. Хозяйки активно зазывали к себе в дом детей, встретивших солнце. Смотрели, кто первым войдет в дом. Если девочка, то в следующем году телочка или ярочка будет, если мальчик – корова принесет бычка. Для первого гостя хозяйка готовила подушку. Она встречала его словами: «Садись, да сиди смирно, иначе птицы не будут высиживать своих птенцов. А теперь вставай, посмотрим. Поднимает подушку, а там крашенные яйца». Так этот обычай перешел в Пасху. До Манкуна чуваши яйца не кушают, а в праздник выставляют на стол целую гору яиц. Обычай красить яйца (обычно в желтый цвет) существовал у чувашей задолго до христианства. По другому, Манкун еще называется “праздником яиц”. Чуваши постов не соблюдали, вместе с тем, яйца до Манкуна нельзя было есть в течение недели. В Манкун исполняли специальные песни. Чуваши пели их под аккомпанемент скрипки. Старики особенно желали слушать хор своих снох. Песни Манкуна отличаются особой мудростью. В них – рассуждение о смысле жизни. Например, в одной песни поется, что и после нас белый свет продолжит существовать, а нас будут вспоминать добрые люди.
 
Можно с полным основанием предположить, что понятие йерех у чувашей, как и у армян в древности, было связано с зороастризмом. Изначально, это слово принадлежало языкам народов Индии, Ирана и Передней Азии. К армянам оно пришло, скорее всего, в период принятия ими зороастрийского вероисповедания: армяне поклонялись Ахурамазде, для них Анахит была матерью знаний и плодородия, являлась одной из самых почитаемых богинь. У чувашей-язычников ее функции выполняла богиня пахотной земли Анамаш. Мэри Бойс, одна из самых выдающихся иранистов, внесшая огромный вклад в изучение зороастризма, отмечает, что археологи находят в Армении в большом количестве терракотовые статуэтки, и, ссылаясь на Агафангела, предполагаемого автора книги “История Армении”, сообщает, что у армянских зороастрийцев было в обычае поклоняться изваяниям мертвых, сделанных из “золота, серебра, дерева, камня или бронзы”. Более того, у чувашей сохранилось не только слово, но и само изображение с канонической формой и содержанием. Композиция, трактовка пластики, одеяние йерех находят сходство в произведениях коропластики из Согда докушанского и ранне-кушанского периодов. Можно даже сказать, что чувашские мастера, создававшие произведения малой скульптуры из глины, камня, дерева, выступали как бы продолжателями традиций согдийской школы.
 
Современные  чувашские исследователи при изучении языка, этнографии, фольклора, религиозных верований  больше всего прибегают для сравнения с материалами народов Сибири и Алтая. Между тем, как произведения скульптуры чувашей каких-либо параллелей с изваяниями тюркоязычных народов не имеют. Хотя сама форма скульптуры (малая и монументальная) в древности были там широко распространены.   Но прослеживание параллелей присутствия одинаковых скульптурных форм, ещё, ни о чем не говорит. В частности, при сопоставлении чувашского фольклора, этнографии, рунического письма с культурой древних тюрков исследователи находят некоторые аналогии, которые выдают за нечто общее. Однако в основе многих сходств обнаруживаются не генетические корни, а следы скифских, индоиранских влияний, испытанных в разные эпохи различными путями. К примеру, в VI веке Согдиана входила в состав Тюркского каганата. Её культуру этого периода в науке принято называть тюрко-согдийской. Впоследствии она нашла отражение в миропонимании племен Сибири, Алтая, Казахстана. Но предки чувашей к этому времени находились уже в Причерноморье, и к Тюркскому  каганату никакого отношения не имели.
Глубокий анализ чувашской скульптуры приводит нас к необходимости обратиться к древним  воззрениям Передней и Средней Азии, Ирана, Индии, Причерноморья, Волжской Булгарии раннего периода и учению Зороастра. Если это так, то в народной памяти обязательно должны сохраниться знаки и образы одного из главных атрибутов зороастризма – алтаря огня. Мэри Бойс, опираясь на многочисленные данные по археологии, сообщает, что священный огонь всегда размещали на высокой подставке. Также она пишет, что на горе Кухи-Хаджа в Систане на юго-востоке Ирана, находятся руины храма огня. На горе там найден каменный алтарь огня с колоннообразной подставкой, с трехступенчатым основанием и трехступенчатой верхней частью. Такой тип алтарей был распространен в ахеменидский, парфянский, сасанидский периоды. Зороастрийский алтарь огня своей конструкцией связан с космогоническими представлениями и означал модель мира со священным огнем – светилом. В Эрмитаже в Санкт-Петербурге хранится произведение с ярко-выраженным зороастрийским понятием о структуре Вселенной – сасанидский серебряный кувшин (III-IV в). На нем изображена жрица, держащая в левой руке сосуд с огнем. С двух сторон её колоннообразные алтари завершаются кругами-солнцами, а над ними девять маленьких кружочков – звезды на небосводе. Каждая из колонн со светилом оформлена двумя вертикальными “витыми” стойками. Точно такие же изображения “витых” столбов ворот были широко распространены у чувашей. Не только в старину, но даже в 20-30 годы ;; века столбы в Чувашии украшались одним или двумя барельефными “витыми” выступами в виде стоек, вершины которых были увенчаны изображением солнца. В наши дни резьба в большинстве случаев стала заменяться росписью масляными красками. Форма близкая к витым столбам ворот придавалась в прошлом резным юпа на киреметищах чувашей, священных местах поклонения духам предков.
 
Алтарям, устанавливаемым перед домом, или у родника, или на холмах вблизи рек на время поминок, обрядов в честь “соединения” мертвых или общих молений светилам, мастера часто придавали усложненный вид со ступенчатым основанием и верхом. На верхней плоскости делалось воронкообразное углубление. Такой вид алтаря по своей конструкции напоминал каменную или деревянную ступу, и в определенный период развития между ними, видимо, произошло смешение.  В словаре чувашского языка Н.И. Ашмарина говорится, что на рассвете, перед восходом солнца, на улице перед домом умершего устанавливают ступу. Известно, что ступа с пестом играла в зороастрийских традициях  важную роль. Среди чувашей-язычников ступа вместо алтаря огня продолжает использоваться по сей день.
 
До нашего времени сохранилась у чувашей и другая древняя традиция – бдение ночь напролет до восхода солнца с зажженными свечами у памятника после установления его на кладбище. А до установления изваяния на предназначенное ему место, еще в избе, когда изваяние в полном облачении лежит на постели как покойник, свечи горят возле него до самого утра. В прошлом практически в каждой чувашской избе около печи устанавливали специальный алтарь для свечей, который назывался Уша Юпи или “столб Уши”. На нем до угасания звезды утренней зари (Уши) и восхода солнца, меняя свечи, всю ночь поддерживали их горение. Пожилые люди хранят это в своей памяти и сегодня. Однако смысловое значение обряда ушло в забвение, окутан тайной и столб Уши. Что он мог означать, с чем связан, и, причём здесь утренняя звезда?

Зороастр учил, что время циклично. Ночь он разделил на две части: первая была предоставлена душам умерших, а вторая – от полуночи до восхода, называемая Уша, была посвящена Сраоше, владыке молитвы. “В то время, когда силы тьмы сильнее всего и рыщут вокруг”, последователи пророка должны были “подкладывать топливо” в огонь и “укреплять мир добра своими молитвами”.  В древнеиндийских Ведах утренняя заря в её божественном воплощении, утренняя звезда, светящаяся дочь неба, также именовалась Ушас.
 
Как видим, в воззрениях, миропонимании, народной философии чувашей-язычников сохранялись несомненные элементы учения Зороастра. Свеча, устанавливаемая на алтаре огня, символизировала, с одной стороны, борьбу света с мраком, а с другой – звезду утренней зари. Благодаря этой борьбе рассеивалась ночная тьма, наступал рассвет, и открывались врата дня для живых на земле и для проводов покойного или его образа в скульптуре к мосту Чинави, к переходу через Ахрат – в мир предков. Существование у чувашей алтаря огня и ряда других атрибутов огнепоклонников дает нам возможность предположить, что древние чуваши могли иметь прямое отношение к культовым церемониям в храмах, одним из отличительных признаков которых было наличие в них сооружений с колоннами. Подобные архитектурные части были характерны для дворцов в городе Панче в Согде. Айваны – галереи домов – имели вид построек с крышами на столбах. Балочные перекрытия на колоннах выступали как одна из примечательных черт культового зодчества у многих народов, особенно четко они проявились в I веке под влиянием греческой архитектуры. Культовые помещения с плоскими или сводчатыми перекрытиями на столбах или колоннах строились в Древнем Иране. Иранские храмы с одним центральным помещением эпохи Сасанидов назывались чортаг. Аналогичное архитектурное сооружение с тем же названием чартак продолжает жить в культовом зодчестве чувашей-язычников и в наше время. Надмогильные постройки чартак у чувашей строятся на столбах, с плоской или двускатной крышей, имеют имитации окон, дверей; фронтоны и карнизы украшаются затейливой резьбой. Под карнизами мастера делают специальные места, чтобы птицы гнездились и выводили своих птенцов.
 
Огонь у чувашей разжигался не только на алтаре, но и просто на земле, что является как бы разновидностью культа поклонения пламени. Наряду с алтарным огнём, эта форма занимала одно из видных мест и в мире зороастризма. Но было бы ошибкой делать вывод, что это есть следствие неразвитости религиозного культа. Причиной её существования, как у предков чувашей, так и у современных чувашей-язычников  явилось, прежде всего, зороастрийское вероисповедание.
 
К сожалению, по сей день отношение к язычеству со стороны многих людей, в том числе учёных, сохраняется самое пренебрежительное. В некоторых статьях можно встретить следующую фразу: «у чувашей, видимо, было много бесплодных женщин, что послужило причиной возникновения культа богини от бесплодия».  Между тем, причина здесь совсем другая. В зороастризме продолжение, укрепление рода, сохранение потомства  – одна из важных заповедей. Этим и объясняется почитание «бога потомства». Слово “бесплодие” появилось вследствие неточности записи в книге поступлений экспонатов Государственного музея этнографии.  После чего получило распространение в ученых кругах. У самих чувашей такого понятия по отношению к скульптуре не существует. Аналогичное объяснение требуется и для божества Ие. В представлениях чувашей Ие был не просто банным богом, как теперь толкуют многие. Ие помогал принятию родов, способствовал умножению числа членов семьи, продолжению поколений. Ему предписывалась и функция очищения. Очищение являлось также одной из основных заповедей учения Зороастра. Однако это очищение представлялось не только в виде обычного мытья перед праздником, или мытья после похорон, или купания новорожденного, а главным образом в форме наказания грешных людей, запачканных несправедливостью, носящих в своей душе злые намерения.  Так, бог домашних животных и диких зверей Пихампар не только охранял их и способствовал размножению, но мог наслать на скотину болезнь, если её хозяин каким-либо образом провинился. Чуваши верили, что даже падеж скота, если он идет от бога, то приносит очищение. Или другой пример: бог музыки дарил людям талант, внушал вдохновение. Сама музыка очищала людей от зла, способствовала благополучному протеканию беременности, сопровождала горение огня. Однако если у чувашей музыкант не мог по какой-либо причине играть на скрипке при совершении обряда, он считался наказанным Богом. Таким образом, боги и богини, называемые добрыми у чувашей, обладали способностью приносить как добро, так и зло. Однако степень дуалистичности отрицательных действий у добрых богов была не столь высока как у злых, они наказывали или причиняли вред только в целях исправления самого человека. Добрым богам противостояли отрицательные силы, которым приписывались только разрушительные действия. Каждому из них был присущ свой определенный облик, однако в отличие от добрых божеств, он в скульптуре чувашей не воплотился.   Точно такое же явление характерно для культуры согдийцев, в представлении которых существовали сотни богов и духов, а в терракоте воплотились лишь добрые. Согдийское искусство с его стилевыми направлениями, с миром образов и канонами составляет отдельную самостоятельную школу, с которой следует связывать один из длительных этапов истории искусства, в частности, скульптуру предков чувашей до прихода их на Северный Кавказ, Причерноморье, Среднюю Волгу. В подтверждении тесных и продолжительных контактов предков чувашей с индоиранской культурой можно привести ряд топонимов на территории современной Чувашии и Татарии, идентичных   названиям населенных пунктов, рек, озёр, а также отдельных царств, некогда процветавших в пределах Северного Ирана и юга Средней Азии.
 
В связи с этим, хотелось бы подчеркнуть, что через согдийцев, пришла к чувашам разновидность северосемитского арамейского письма – руническая письменность. Руническое письмо древних чувашей развивалось, надо полагать, от иранской ветви вместе с распространением зороастризма. Важно отметить и такой существенный факт, что в многочисленных религиозных текстах, наговорах чувашей, записанных даже в начале XX века, явно проступают устные традиции памятника древнеиранской письменности Авесты. Сходство или даже повторение находят в них не только названия богов и духов, но и структура молитв, форма стихов. Само название Авеста отразилось у чувашей в сходных по значению словах: апас и апастак. В среднеперсидской литературе “Апастак” – это закон, предписание, религиозное установление, религиозная книга.  Однако в словаре чувашского языка Н.И.Ашмарин выводит чувашское слово “апас” от татарского “абыз”. Которое в свою очередь идет от арабского “абыз” – хранитель, защитник, просвещенный, грамотный. Мы видим, что хоть слова похожи по звучанию, но по смыслу различны. И чувашский “апас”, несомненно, восходит к персидской форме. Соприкосновение предков чувашей с персами в древности внесло в их культуру большой пласт, который нашел отражение в скульптуре малой и монументальной форм, также как и в оригинальной рунической письменности, а в разговорном языке – в многочисленных словах, родственных с древнеиранскими.
 
Христианизация поволжских народов проходила насильно. Мужчин, женщин, стариков и детей сотнями и тысячами загоняли креститься в Волгу, Суру и другие реки, хотя смысл этих действий для чувашей оставался абсолютно непонятным. Духовенство стремилось уничтожить корни язычества, с этой целью истреблялись предметы культа, массово вырубались и выжигались священные рощи, которые по понятиям чувашей были намного более святы, чем новые храмы и часовни. В стремлении остаться собой, сохранить свою веру, поклоняться собственным богам и предкам, многие покинули родные места. Время и обстоятельства разбросали чувашей от Средней Волги до Урала и Сибири. Некоторая часть ушла в Турцию. У крещенной части чувашей народная скульптура в малой и монументальной форме оказалась уничтоженной навсегда. Губительно сказалось влияние новой религии и на судьбе рунического письма, связанного с традициями, идущими из глубины веков. С уходом из жизни большей части народа древнего вида искусства – скульптуры – исчезает и такая важнейшая часть культуры, как письменность, ведь древняя руническая письменность развивалась наиболее интенсивно в русле монументального искусства. Увы, переемственная связь была разорвана и в других областях жизни, как духовной, так и материальной.  Из-за запрета пользоваться металлом опыт его обработки и мастерство художественного  литья, накопленные веками, пропадают почти полностью. Лишь некоторые чудом уцелевшие произведения и редкие археологические находки свидетельствуют о существовании в прошлом высокого мастерства работы по металлу. Подверглись жестокому преследованию и постепенно исчезли искусные мастера – кузнецы, литейщики, скульпторы, писцы, народные врачеватели. Всё это привело чувашский народ к обеднению духовной культуры, что дало многим исследователям повод видеть у чувашского народа отсутствие не только многих форм культуры, но и признаков развития.
 
Однако, скульптура малой и монументальной форм, которой удалось сохраниться до наших дней, подобные наветы опровергает. В её многовековом развитии нашли отражение история народа, его культура, письменность, древние космогонические представления, народная философия. Она вобрала в себя крупные пласты искусства и культуры разных народов Азии и Европы, с которыми предки чувашей вступали в контакт. Она является в настоящее время на территории России единственным и феноменальным проявлением наиболее целостно сохранившихся следов учения  Заратустры.
 
На сегодняшний день больше всего людей, обладающих мудростью древнего вероучения чувашей, живет в деревне Старое Афонькино Бугульминского района Самарской области. Старожилы деревни знают и чтят богинь пашни, потомства, любви, богов очищения и природы. Они поклоняются звезде Уша. Еще свежо в их памяти ритуальное зажигание поминального костра и огня на алтаре. Они и сегодня приносят бескровные жертвы природе. Лучше всего сохранились у жителей Старого Афонькина обряды, устраиваемые в честь скульптуры-юпа. Таинственен перенос скульптуры через мост Шинави у оврага Ахрат, полно волшебства водружение её на земле ушедших в вечный мир. Здесь обрядовые действа как бы сливаются с природой воедино. В тишине старик-мудрец устанавливает на юпа зажженную свечу – солнце. Музыка усиливается, а ритм танца, наоборот, становится медленнее. По представлениям, существовавшим тысячелетия, это есть сотворение мира: с этого момента изваяние превращается в очеловеченную модель Вселенной, призванную упорядочить космос, сберечь гармонию между Землей, Небом, светилами и человеком.
Археологи находят на землях Чувашии уникальные произведения, выполненные искусными мастерами прошлых веков. Из недавних находок наиболее интересными оказались богиня домашнего очага и деталь нагрудного украшения шулкеме с литыми руническими письменами. Молодой человек в послании к своей возлюбленной желает ей любви и добра. Руны сравнительно молодые (XVII век), в это время они активно использовались практически всеми чувашами. Для народа добро было главным во все времена. Добром он стремился побеждать зло. Тысячелетиями так воспитывали матери своих детей, так говорили мудрецы. Добру учила их религия – разновидность зороастризма. Нам есть чему поучиться у чувашей.
 
Статья составлена по материалам книги А.А. Трофимов
“Чувашская народная культовая скульптура”. Чебоксары. 1993.