Глава 99. Родительский диктат

Глава предыдущая: http://proza.ru/2025/04/25/207

Александра Степановна с утра села писать развёрнутое письмо Борису, Яшиному отцу.
Сначала рассказала, как справили тринадцатый день Яшкиного рождения:
«В воскресенье у нас справляли. Звано было человек шесть, но пришло трое, остальные не пришли из-за мороза. Мы с папой собрали стол – бутерброды, фрукты, конфеты, торт, пирожки, газировка. И оставили их одних – так дрожали стены от их веселья. Торт был со свечами, были подарки от друзей, но мы не вникали. Мы ему подарили микрофон к компьютеру. Вроде, остался доволен.
Готовимся к приёму гостей, он приносит мне рубашку:
- Баба, мама сказала, чтобы я её надел, только ты погладь, но не сожги.
Я смотрю – рубашка совсем новая:
– А чего гладить? Ты её так надень, заодно - целее будет: уж точно не сожжем.
- И правда!
Надел, ходит, а она на нём колом. Я глянула:
- Наверное, всё же надо погладить, а то тебе в ней неудобно, она топорщится.
Он поёжился – «какая-то она…».
Говорю:
- Да надень футболку, что маяться!
- И правда!
Переоделся и был довольнёхонек.
А с твоими деньгами… Я, как их получила, ему звоню посоветоваться:
- Может, тебе пятьдесят и маме – пятьдесят?
- Ой, - отвечает, - она опять себе заберёт. А мне нужно. Я давно хочу новый процессор, мой так тормозит, а мама не даёт, чтобы заменить – «нет денег». А сто баксов – это такой процессор классный будет!
Ну, что, договорились, что все деньги пойдут ему на процессор.
Ну и самое для тебя важное. Он на неделе несколько раз звонил нам из дому. Парень взрослеет, начинает тяготиться домашним безоговорочным диктатом.
Как, Боря, я понимаю побудительные, но дурные, бездумные, мотивы Альбины – ведь всё сама проходила! У нас в доме мама действовала точно таким же образом, а Альбина от своей мамы эту методу получила: «слушай, что говорят старшие и - ни шагу в сторону». И я от своей мамы, твоей бабушки Тоси, усвоила, и тебе пришлось с этой методой полностью ознакомится. С Алёшей-то я уже «поумнее» была.
Этим диктатом родители (в наших случаях – матери) – обеспечивали сохранность ребёнка и свой, - чего уж там! - покой, потому что «заставить» ребёнка быть послушным – это возможность не жить, всё время повернувшись к нему ухом и глазом.
Есть такое изречение: «Бог не может уследить за каждым человеком, поэтому он создал матерей».
Мать должна всё время быть рядом с ребёнком, чтобы его уберечь; должна себя ломать, но понимать, что ребёнком движет.
Ведь воспитание, это, упрощенно говоря, научить человека жить в обществе себе подобных.
Воспитать – научить здороваться при встрече, не плевать на пол и снимать в помещении шапку - можно любого. Это - навыки. Но вот что касается личности – то только навыков совершенно не достаточно.
Развивающаяся в человеке личность требует свободы, и чем значительнее эта личность (чем уж это обусловлено - значительность личности – не знаю, гены ли, реинкарнированная душа ли), тем труднее с нею воспитателю, особенно, если воспитатель вот нашего образца: баба Тося, я, Рита, Альбина – сами не получившие в детстве достаточного примера подхода и обращения с ребёнком.
Волевые женщины, занятые не только своей семьей, но общественным делом (работа вне дома – это общественное дело, которое требует времени, концентрации физических и душевных сил) - они просто-напросто не на то тратят свою энергию, свои творческие способности, которые ей даны природой ли, Богом - в первую очередь - для РАБОТЫ С ПОДРАСТАЮЩИМИ ДЕТЬМИ. И дети у занятой мамы не получают им положенного: внимания, участия, интереса - короче сказать - душевного труда, без которого крепкого человека вырастить, наверное, невозможно. (Под крепостью я понимаю - стоящего самостоятельно на ногах с положительными установками, со стержнем внутри).
И ещё важно - среда, в которой вырастает личность. Образ жизни, разговоры, поведение в семье.
В молодых семьях, где притираются друг к другу личности супругов, часты конфликты. Если ругань и ссоры происходят на глазах детей - это из рук вон: конфликты мамы и папы напрягают детскую психику и, вообще-то, вырабатывают тоже навыки (только уже отрицательные): агрессии, дурного поведения, выводят за порог допустимости произносимые слова, поступки. Нельзя быть воспитанным человеком и, скажем, материться, обзываться, пускать в ход руки - то есть показывать неуважение к спорящему с тобой человеку ...
И когда в ребёнке просыпается личность (возраст 13 лет), и родители требуют выполнения, вообще-то, не заложенных собственным примером поведенческих установок, а дитю послушание даётся всё трудней - личность в нём протестует против всяких ограничений - тут-то и закручивается пружина непонимания между "отцами-матерями" и детьми.
Одним словом, сейчас у Яши период, который был и у меня с мамой, и у нас с тобой в этом же возрасте – конфликт личностей: его и матери.
Очень плохо, что Яша теряет доверие к Славе. Что там Славой движет – я могу только предполагать, но если еще года два назад он был снисходителен и защищал Яшу от Альбининого диктата («Чего ты от него требуешь?»), то сейчас всё чаще Яша на него жалуется: «Он Алику всё прощает!». Он жалуется, что проделки Альбертика Слава приписывает Яше и наказывает его, или поддерживает Альбину, когда та наказывает старшего сына.
На днях произошло вот что. Яше задали написать какой-то сценарий для музыкального шоу (это на уроке музыки). Он начал писать, включил, по своему обыкновению, туда приколы, и там слово «унитаз» проскочило. Слава подошел, прочитал через плечо, сказал: «Пишешь всякую ерунду» и вырвал из тетради эти листы.
Яша звонит к нам в слезах: «Мне надо написать шесть страниц, а мне только час до школы, я не принесу задание, двойка будет и опять за четверть тройка. Я их ненавижу! Баба, только ты с Лёхой и дед меня понимаете. Ничего мне не разрешают. Помнишь, я тебе рассказывал про Тимыча, как он голову себе разбил в школе? Я проводил тогда Тимыча домой, а мне в дневник записали замечание. Мама так ругалась и всё мне запретила – «к компьютеру не подходи, по телефону не разговаривай, на каток нельзя, к друзьям нельзя». К вам – и то нельзя, ничего нельзя. Только уроки, школа и читать. Я скоро, наверное, из дому уже убегу».
Спрашиваю: «Может, поговорить с мамой мне?» – «Нет, еще хуже будет, я знаю» - «А если я поговорю с какой-нибудь учительницей, которую ты любишь, а она – уже с мамой?» - «Нет, я никого не люблю, все долбанные, придираются по всякой ерунде, в дневник пишут, а мне влетает. Баба, я же хорошо учусь, не балуюсь, как другие, ну почему я кругом у них виноват?»
В общем, взрыв отчаяния.
Я слушаю, реплики успокаивающие вставляю – ведь тут какая трудность: не поддержать его в обиде на старших, (иначе, без их авторитета, совсем парень ориентиры потеряет – кого слушать? На кого равняться?), и в то же время не вызвать в нем отчаяние: баба тоже на стороне старших, и никто-никто его не понимает. Тут надо было дать ему выговориться, выплакаться.
В общем, положил он трубку, через полчаса звонит, голос уже нормальный: - «Баба, я написал новый сценарий про кроссовки» - «Читай!» - «Нет, в школу надо», - «Читай, сколько успеешь». И он мне такую классную сценку прочел (не до конца – «Ой! Надо уже бежать!»), я так смеялась. Как два кроссовка – явные антиподы по характеру – оптимист и пессимист – ведут беседу о какой-то муз.вечеринке, что ли… Я его попросила потом мне принести, что-бы я на диск это перевела. Я ему: «Супер-пупер-класс!» Потом вечером спросила – мол, ну, как? - «А! Не понравился: там еще какой-то титульный лист надо было…»
Вот, ну, что тут скажешь? Сто лет этой школе нужны детские индивидуальности!
Ох, хоть бы она скорее кончалась. Еще пять лет. Вот задача!
Если бы он у нас рос! А его к нам почти не пускают – всё какие-то у него обязанности по дому да с братом. Да и друзей у него там, вокруг дома, много живёт, и он, чуть свободен – к ним торопится.
Ну, вот таким путём про Яшу.
Всё развивается по очень рискованному сценарию. Альбина, конечно, долго будет тешить себя иллюзией, что может управлять сыном окриком и наказаниями. Во что всё это выльется – не знаю".

Александра Степановна перечитала письмо, кое-где подправила запятые и кликнула мышкой на «Отправить».

Глава следующая: http://proza.ru/2025/04/27/198