Дети Ярости

В далеком изломанном мире
Где солнце лилового цвета,
Где три луны прикорнули
Прямо у самой планеты,
Где стонет, ломая струи,
Река хрусталя живого,
В этом изломанном мире
Покой обрету я снова…

(Легенда о Детях Ярости)

1. Надвигается буря.

Андромеда спрыгнула с широкого обломка колонны, на котором минуту назад сидела, поджав колени, и устремила взор на восходящее светило.
Воды Океана Слёз окрасились в серебристо-лиловый цвет. Прекрасное зрелище, оно никогда не надоедало младшей дочери Владычицы. Шум прибоя смешался с нежноголосым пением Рыбы-Ангела. Андромеда села на перламутрово-белый песок и подобрала лежащую неподалеку раковину-жемчужину, выброшенную вчерашним штормом. Створки раковины были приоткрыты и девушка без труда раздвинула их пальцами.
Моллюск был мертв, его паренхима источала резкий йодистый запах. Андромеда без брезгливости погрузила пальцы в студенистое тело моллюска и нащупала твердый катышек. Ухватив его двумя пальцами, она извлекла на свет изумительное творение природы - сиреневую жемчужину размером с ноготь мизинца. Жемчужина была неправильной формы, с одной стороны на ее тельце был небольшой выпуклый нарост. Но она прелестно играла и Андромеда не стала выбрасывать ее. Сунув добычу в карман, девушка вскочила и побежала к широкой мраморной лестнице, ведущей наверх.
Крошечный одноместный катер ждал свою хозяйку среди густой травы и останков древней космической станции. Андромеда бросила взгляд на быстро темнеющее небо. Собиралась гроза, какой давно не бывало. Девушка торопливо забралась на сидение и запустила двигатель катера. Страх был неведом дочери Владычицы Ярости, но осторожность стала ее вторым «я» еще со времен обучения в Школе Начал.
Воздух быстро наливался электричеством и влагой. Андромеда не стала устанавливать силовое поле вокруг катера, использовав всю энергию для полета. Она гнала свое судно на предельной скорости, кляня себя за безрассудство. До Города Снов оставалось около пяти ри (двадцать киллометров) и Андромеда молилась, чтобы успеть до того момента, когда начнется буря.
Полет к Океану действительно был верхом безрассудства, но она не могла корить себя за это желание. Желание еще раз увидеть место, где в последний раз виделась с матерью.
Вернувшись в родной мир на рассвете, она решила встретить восход солнца возле океана и прилетела сюда, не предупредив никого из родных и свиты. Глупость, ужасная, глупость! Сентиментальная глупость!
Андромеда вела катер, виляя из стороны в сторону, используя потоки воздуха, чтобы облегчить полет и сэкономить топливо. Но буря надвигалась так стремительно, что вскоре вокруг хрупкого судна бушевал настоящий ураган. Андромеда едва успевала уворачиваться от молний и избегать завихрений воздуха. Вокруг уже кружило штук двадцать небольших смерчей. Лишь высокое мастерство пилота было гарантом ее спасения. Андромеда сосредоточенно вела катер, не давая волю ни гневу, ни страху. Ей вспомнились слова матери, сказанные незадолго до их последней встречи. В памяти четырехлетней девочки они отпечатались огненными письменами.
«Если смерть смотрит тебе в лицо, улыбнись ей, доченька. Подай ей руку и танцуй в танце мужества. В этом твое спасение, потому что даже смерть уважает храбрецов. Увы, с этой несравненной дамой встреча мне не светит!»
Мама… неустрашимая, всегда отважная и ослепительная… Андромеда помнила ее улыбку, сверкающую улыбку обреченной. Мать не плакала, но улыбалась, обнимая своих детей, ее, Андромеду, старших братьев Темучина и Хикару, старшую дочь, рыжеволосую Аменкур, у которой уже были свои дети, белокурого, похожего на ангела Эйлиена, единственного оставшегося в живых сына Эрика Рейна и хрупкую красавицу Омику, дочь мужественного Тайра Киминари. Все они были ее детьми, детьми Владычицы Ярости, вставшей на путь мести и поплатившейся за это. Все дети Владычицы Афродиты кроме Аменкур, находившейся под защитой своего мужа, могущественного Хагена фон Тронье, были отправлены в Школу Начал, где по сути отбывали заключение за преступления своей матери.
Отерев выступившие на глазах слезы и капли дождя, Андромеда взяла себя в руки. Только не распускаться! Не терять самообладания, это недостойно дочери Владычицы Ярости! Катер сильно трясло, швыряя из стороны в сторону. Достаточно причин, чтобы умереть от страха. Но не для нее! Андромеда перевела последние показатели датчиков на экран компьютера и запустила автопилот. Ветер хлестал ее со всех сторон, едва не выбивая из кресла. Полил дождь и девушка мгновенно промокла до нитки. Она оставила лишь тонкое силовое поле, окутывавшее приборы и теперь буквально замерзла, одетая лишь в тонкое платье из сиреневого шелка. Спрятав лицо в ладонях, девушка погрузилась в воспоминания о матери. Ее улыбка, глаза, низкий грубоватый смех, который так любили ее друзья и который до смерти боялись враги. Да, порой мать была жестока, слишком жестока даже для завоевательницы Миров. Но Андромеда помнила из рассказов де Фойера, друга матери, ЧТО послужило причиной превращения доброй и ласковой женщины в фурию, исчадье кошмара. На руках у матери был убит ее любимый муж, Эрик Рейн, перебиты семеро из восьми детей. Лишь одному Эйлиену удалось спастись, его, еще совсем крохотного, успел спрятать в шкаф для одежды старший брат, минутой позже павший от рук убийц. Всю ночь провела Афродита Вангелис над мертвыми телами мужа и детей, выплакав все слезы, а потом вынесла на руках их тела во двор и сожгла на погребальном костре. С тех пор никто не видел слез в ее глазах, она выплакала все их… в ее иссушенном жаждой мести сердце родилась Ярость…

Андромеда очнулась от того, что катер сильно тряхнуло. Задумавшаяся девушка подпрыгнула от неожиданности. А потом застыла, не веря своим глазам. Бок о бок с е судном летел двухместный исследовательский разведчик. Силовое поле было убрано и она отчетливо видела лицо пилота. Это был парень лет семнадцати, с прибитыми влагой темно-русыми волосами и цепкими темными глазами.
- Перебирайся сюда! - заорал он, протягивая руку. - Твое корыто скоро полетит ко всем… того! Так что шевелись!
Андромеда была так удивлена, что подчинилась беспрекословно и парень перетащил ее на свою колымагу, тут же установив поле и врубив движки на полную мощность. Его разведчик был оснащен телепортом и Андромеда поняла это, когда спустя секунду они очутились на совершенно сухой посадочной площадке. Девушка была так утомлена, что беспрекословно позволила вытащить себя из катера.
- Дуреха, с какой радости тебя понесло в такой ураган? - мальчишка вел ее куда-то вглубь огромного комплекса из белого мрамора. - Как тебя зовут?
- Анд… Андромеда - со второго раза выдавила из себя девушка - кто вы?
- Андромеда? - парень нахмурился. - Тебя зовут Андромеда? К какому дому ты принадлежишь?
- Дому Владычицы Ярости - ответила девушка, даже не задумавшись, какие последствия мог бы иметь ее ответ.
Парень изумленно вытаращился на нее, но почти сразу вспомнил, в каком она состоянии и крикнул слугам накрывать столы к трапезе и приготовить горячую ванну. Видя, что девушка совсем замерзла, он торопливо повел ее в купальню и передал в руки рабыням. Андромеда повернулась к нему, взяв за руку и пытливо глядя в темные глаза.
- Ты так и не назвал своего имени! Кто ты? И где я нахожусь?
- Рэйвен. - парень едва заметно улыбнулся - Я сын Дарвина Отранто. Сейчас мы находимся в папиной обсерватории. Так что ты в безопасности.
Андромеда онемев смотрела ему вслед. Отранто! Первый наложник и самый преданный друг ее матери, оставшийся с ней даже после ее падения. Отец ее брата Хикару и погибшей сестры Адриэль. Отранто! Здесь никто не тронет ее, не причинит ей боль… если и было безопасное место для дочери Владычицы в этом мире, то это был замок Отранто.

2. Рэйвен.

Холод медленно отпускал и Андромеда задремала, лежа в горячей, душистой ванне. Впервые за долгое время пребывания в Хрустальном Мире она чувствовала себя спокойно и умиротворенно. Холод отпустил не только ее тело, но и душу. Она лежала, склонив голову на край ванны и возвращала в памяти балладу о своей матери, ту часть ее, где говорилось об Отранто. Слова звучали, словно ослепительно яркие вспышки маленьких солнц в душе, рассыпаясь искрами радости и горечи.

…Ангел с душой поэта, с ликом чуда лесного
В мир Хрусталя ворвался, Времени ветром несомый,
В сердце огонь пылает, пламя в ладони тлеет,
У Афродиты Вангелис не было друга вернее.

……………

В жарких песках Келадхара рухнула Императрица,
Словно подстреленный ястреб, словно больная птица.
Ветер и зной царили, не избежать их плена!
Но опустился Отранто подле неё на колени.

На теле мраморно- белом он разорвал одежды,
Под сердцем надрезал вену и молвил царице нежно:
«Очнись, госпожа, ни жажда, ни голод тебе не внове.
Лишь кровь у меня осталась, очнись, испей моей крови!»

………. . . . . . . . .

В сердце огонь пылает, пламя в ладони тлеет
У Афродиты Вангелис не было друга вернее.

- У Афродиты Вангелис не было друга вернее - прошептала Андромеда, чувствуя, как глаза жжет от выступающих слез.