Родник

Иван Андреевич потянулся. Только что ему снился приятный сон, содержание которого он уже не помнил, однако хорошее настроение осталось. Солнечный зайчик медленно прополз по зелёным выгоревшим обоям вниз и вскоре пропал.
– Пора вставать, – решил Иван Андреевич и вышел на веранду.
Из приоткрытой двери кухни доносились ароматные запахи готовящегося дачного завтрака. Пахло яичницей, сардельками и укропом.
– Тоня, я за водой схожу! – крикнул он жене.
– Только возвращайся быстрее, завтрак почти готов, – ответила жена.
Иван Андреевич взял ведро и вышел в сад. Воздух благоухал весенними ароматами. Иван Андреевич шёл по извилистой тропинке из жёлтого песка. Путь этот был известен ему до мельчайших подробностей, хотя за шестьдесят лет вокруг многое изменилось. Тропинка и окружающий пейзаж казались ему такими же, какими они были, когда он, десятилетний мальчишка, в первый раз с замирающим сердцем спускался к роднику. Ручей, как обычно, загадочно шумел внизу глубокого оврага, поросшего густой тёмно-зелёной растительностью.
Он приблизился к бочагу, наполненному прозрачной водой. Солнечные блики, пробивавшиеся через полог деревьев, освещали песчаное дно водоёма. На дне, в нескольких местах, вздымались мелкие песчаные водовороты. Родник давал начало ручью, который таинственно журчал, скрытый от глаз в высокой траве.
Иван Андреевич опустил ведро в ледяную воду. Ему показалось, что вода приобрела зловещий красноватый оттенок. Он отпрянул, успев выдернуть из воды ведро, и с опаской заглянул внутрь. Вода в ведёрке была чистой. Но со дна бочага, клубясь, поднимались красные водяные дымки. Сердце сжалось и заныло. Он попытался облокотиться на ствол ольхи, но рука его провалилась в пустоту. Иван Андреевич поскользнулся и упал на влажную землю, но тут же легко поднялся и осмотрелся вокруг себя. Что-то изменилось вокруг. Высокой ольхи рядом не было.
«Странно», – подумал он и заглянул в бочаг. Родник уже стал багровым. И тут он вспомнил тот день…

Иван Андреевич знал, что его родители уже ушли из жизни, но, в то же время, отец с мамой сейчас были на даче. Они собирали вещи. Отцу нужно было сегодня ехать в Москву, а оттуда лететь в командировку на Урал.
«Только не сейчас!» – тревожно забилось его сердце.
Иван Андреевич побежал на дачу. Он понял, почему ему легко бежать. Он снова был мальчишкой.
Ваня, опрокинув ведро, помчался наверх. Он бежал, задыхаясь и не видя ничего вокруг себя.
– Мама! Вода в роднике красная, как кровь! – крикнул он, вбегая на веранду.
– Что ты, Ваня, сочиняешь. Какая кровь? – спросила мать.
Мальчик замер. Та, будущая жизнь, возникла у него перед глазами: родник с красновато-бурой водой, ольха и его больное сердце…
Откуда-то, мальчик знал, что его отцу сегодня нельзя уезжать, а завтра – лететь на самолёте.
– Папа, ты должен остаться, – твёрдо произнёс он. – В роднике вода стала красной.
Отец удивился:
– Что ты, Ваня! Причём тут родник?
– Он предупреждает меня, папа. Кажется, я сегодня видел странный сон, – сказал мальчик, не справляясь с выпрыгивающим из груди сердцем.
– Не выдумывай, сынок. Просто в воде того родника много железа, – сказал отец.
– Вода только сегодня стала красной! – закричал Ваня.
– Успокойся, глупенький, – попыталась утешить его мама.
Но сердце мальчика забилось ещё сильнее, будто попавшаяся в силки, но пытающаяся взлететь птица. Он побелел и упал. Мать и отец бросились к нему.
– Врачи ведь предупреждали, что у Вани сердце не в порядке. Ему нельзя так волноваться, а он ещё с ведром бегает на родник, – сокрушённо бормотал отец.
Мать помчалась в сторожку, где был единственный на всю округу телефон, чтобы вызвать «Скорую помощь».
Отец не уехал в тот день с дачи и никуда не улетел. Он знал, что на работе ему обязательно влетит, но неделю не отходил от постели с больным сыном. Уже потом, когда Ваня пошёл на поправку, отцу сообщили, что самолёт, на который был куплен билет, разбился. После того случая отец с мамой прожили долгую счастливую жизнь…

Иван Андреевич тяжело поднялся с колен и облокотился на шершавый ствол ольхи. Видения детства были такими реальными, что казалось, будто он заново пережил тот день. Сердце защемило.
«Плохо», – подумал он и опять взглянул на родник.
Бочаг заметно обмелел. Вода была уже не странной – красновато-бурой, а обычной – прозрачной. Только водовороты не вздымали песчинок со дна. На душе стало тяжело. Он медленно пошёл к дому, даже не подняв опрокинутое ведро.
– Тоня, я не принёс воды. Что-то сердце болит, – пожаловался жене Иван Андреевич.
Антонина усадила мужа в кресло, накрыла клетчатым пледом и дала горсть таблеток.
Иван Андреевич вспомнил, что после праздников надо будет идти к начальству и доказывать, что работа отдела нужна не самим сотрудникам, а для дела. Новый начальник объявил, что необходимо сократить две трети работников. Иван Андреевич знал, что его коллега Мария Петровна не проживёт на скудную пенсию, у неё тяжело болен единственный сын, а молодой специалист Игорь, мечтающий довести до конца свой важный и интересный проект, пойдёт в грузчики. И откуда он взялся, этот человек, который ни в грош не ставит не только науку, но и человеческую душу, а говорит на диком блатном языке, растопыривая веером пальцы? Какая мерзость!
Ближе к обеду, Ивана Андреевича из раздумий вывел мелкий стук детских ботинок. На веранду вбежал его внук Толик.
– Деда, родник пересох. Вода ушла, представляешь? – крикнул он с порога. – Мы с ребятами так удивились! Я принёс наше старое ведро. Оно там валялось.
– Так быстро? – грустно удивился дед.
Источник каждое лето встречал его. Ивану Андреевичу казалось, будто, когда он приходил за водой, родник начинал с ним разговаривать. Он делился с ним своими бедами и мечтами и думал, что родник вечен, а тот взял, да и пересох!
– Слушай, Вань! – сказала смотревшая телевизор Антонина. – Про вас говорят. Помнишь, ты удивлялся, твой новый начальник при низкой зарплате ездит на такой дорогой машине? Так вот, он теперь под следствием. Видишь, есть на земле правда!
– Он откупится. А вот Мария Петровна… – он не договорил и задумался, а потом попросил внука:
– Толик, сходи на родник, посмотри: не мог он совсем пересохнуть. Ведь последнее время почти каждый день шли дожди.
– Да, что ты, дед, на том месте остался только влажный песок.
– Нет, родник снова забьёт. Не должно так быть, чтобы это чудо принадлежало только мне, – тихо произнёс Иван Андреевич.
– Ладно, сбегаю, посмотрю, – ответил внук.
Иван Андреевич смотрел в открытое окно и думал о чём-то своём…
Толя вернулся и радостно возвестил:
– Дед, родник начал снова бить! Знаешь, как интересно! Он у меня на глазах стал поднимать песок, а струйки воды, словно змейки, побежали по дну. Сейчас бочаг снова полон, и ручей по-прежнему журчит. Это так здорово! Ты слышишь, дед?
Иван Андреевич не отвечал. Старик сидел, закрыв глаза. Седая голова была повёрнута в сторону заходящего багрово-красного солнца. Черты лица его заострились, а на губах застыла тёплая, ласковая улыбка.