Глава 21. На острие клинка

 
  Кошмары нехотя отступили и Моргейн, наконец-то, очнулась. Даже весь ужас и стыд от того, что Нерон овладел ею, не смогли побороть в ней дикую усталость. Все еще холодея от пережитого недавно потрясения, пиктка вскоре погрузилась в глубокую дрему. Ей снились Дис и Прозерпина, а также полчища безобразных змей, совершавших ужасные и непристойные деяния.
  Окончательно проснувшись, она открыла глаза в слабой надежде, что последние события окажутся просто дурным сном. В освещенной лампами спальне все было по-прежнему, и девушка поняла, что худшие из ее кошмаров стали реальностью. Вздрогнув от омерзения, Моргейн задалась вопросом, сможет ли она когда-нибудь вновь почувствовать себя чистой.
  Гневные голоса, звучавшие совсем рядом, окончательно развеяли остатки сна. Моргейн резко села, морщась от боли в ушибленных ребрах.
  Клавдий Нерон уже поднялся. Наступило утро? Не имеет значения. Здесь всегда царит ночь. Мерцающие лампы отбрасывали те же гротескные тени, что и раньше, хотя Моргейн чувствовала, что, должно быть, проспала весь день и там, на поверхности уже наступили вечерние сумерки.
  Легат стоял рядом с наполненной ванной, а давешняя служанка насухо вытирала его полотенцем. Разъяренная Атла застыла рядом, ее желтые глаза пылали дикой ненавистью.
 - Значит, пиктская сучка была разорвана на части ползунами? Да?! И как тогда она оказалась здесь, в претории Клавдия Нерона? Ты солгал Сссрритссаа! Глупец! Что ты скажешь ему, когда он все узнает?
  Заостренное лицо легата потемнело от гнева, и он раздраженно отмахнулся от полотенца.
 - Девчонка каким-то образом ускользнула от ползунов. Я поймал ее всего несколько часов назад. Представляешь, она сумела добраться до Змеиного ущелья и была уже на пути к свободе, когда я ее перехватил. Тогда я не солгал змею. Теперь Моргейн ему больше не нужна - и я имею на нее такие же права, как и Великий Древний.
 - Ха! Посмотрим, как ты это будешь рассказывать Сссрритссаа! Он скормит тебя Великому Древнему вместе с пиктской девкой!
 - Сссрритссаа не посмеет, - с высокомерной улыбкой заявил Нерон, сам не веря в то, что говорит. - Клянусь Гадесом!  Я нужен ему, ведьма, причем гораздо больше всех вас тут взятых!
  Не найдя, что ответить на колкий выпад Нерона, Атла издав придушенный вопль, бросилась мимо него к Моргейн. Легат последовал за ней с угрожающим криком.
  Остановившись подле кровати, болотная ведьма угрожающе нависла над Моргейн. Губы Атлы скривились в язвительной усмешке, стоило ей увидеть перепачканное кровью покрывало.
 - Ах ты, маленькая потаскушка! Ха!.. Брану Мак Морну будет интересно узнать, как его сестру лишили девичества! Ну? Что молчишь? Давай, нацепляй на себя невинный вид и начинай насмехаться надо мною за связь с римлянами! Добыча адских червей! Неужели ты не жалеешь, что не осталась в безопасности в своей вонючей клетке?!
  Гнев согнал стыдливый румянец с лица Моргейн. Она поняла причину ярости Атлы и нанесла ответный удар, дабы сохранить собственную гордость и ранить тщеславие ведьмы.
 - Ты либо слишком глупа, либо слепа, дорогая Атла, - ядовито улыбнулась она. - Нерон ничего меня не лишал. Я отдалась ему по собственной воле. Неужели тебя задевает, что владыка подземного мира предпочел человеческую рабыню грязной полукровке?
  Рука Атлы метнулась к кинжалу, но Нерон оказался быстрее. Он схватил разъяренную ведьму за руки и отбросил ее от кровати. Атла вырвалась и попыталась вновь прорваться к Моргейн. Нерон наотмашь ударил ее тыльной стороной ладони. Вскрикнув, Атла отлетела к двери.
 - Вот тебе мой ответ, ведьма! - надменно заявил легат. - Я услышал тебя. Теперь можешь убираться.   
 - Неужели ты бросишь Атлу ради этой дикой шлюхи?! - с ненавистью прошипела колдунья. - Никчемный дурак! Ты будешь ползать предо мною на коленях, умоляя вернуться назад. И произойдет это, поверь, совсем скоро, сразу после того, как великий Сссрритссаа отдаст твою девку Адскому червю!
 - Если ты отправишься к Сссрритссаа со своей ложью, - предупредил Нерон, - я позабочусь о том, чтобы именно ты легла на алтарь Великого Древнего! Я все еще нужен старику, чтобы командовать Девятым легионом. Ты же, моя дорога, не справилась с отведенной тебе ролью заманить Брана Мак Морна в ловушку. Смирись, Атла. Ты проиграла. Так неужто ты хочешь испытать на себе неудовольствие самого Сссрритссаа?
  Зарычав от бессильной злобы, болотная ведьма бросилась к выходу. Остановившись у занавешенного портьерой дверного проема, она обернулась, крикнув напоследок:
 - Возможно, тебе будет интересно узнать, Моргейн, что пока ты предаешься блуду с его врагом, твой брат напрасно рискует жизнью, разыскивая тебя в здешних катакомбах!
  Нерон угрожающе шагнул к ней. Визгливо рассмеявшись, Атла выскользнула из покоев легата. Какое-то время до оставшихся в комнате еще доносились адские переливы ядовитого хохота колдуньи, затем смолкли и они.
 - Что она имела в виду? - встревоженно спросила Моргейн.
  С момента их последней встречи с братом, она предполагала, что Бран все еще находится в плену, принуждаемый Сссрритссаа к какому-нибудь нечестивому союзу. Вся стратегия пиктской девушки заключалась в том, чтобы банально тянуть время, пока она не найдет способ сбежать и привести помощь.
 - Ничего, что могло бы тебя волновать, - уклончиво ответил Нерон. - Атла пришла сообщить, что Бран Мак Морн сбежал. Якобы группа его людей каким-то образом проскользнула мимо нашей охраны, отыскала пещеру Черного камня и освободила его. Все это просто невозможно, но факт остается фактом, твой братец пока что на свободе. Однако, пускай! Глупцы никуда не денутся. Мы их обязательно поймаем. Это лишь вопрос времени.
  Моргейн воздержалась от каких-либо комментариев, ее разум лихорадочно работал.
 - Я лично займусь его поисками, - сказал легат, с подозрением изучая ее бесстрастное лицо. - Мы знаем, что он не покидал пещеры. Все пути надежно охраняются, даже если они смогут отыскать дорогу назад. Мы схватим его! Сссрритссаа подчинит Брана своей воле - живого или мертвого. Сопротивление бесполезно!
  Открыв сундук, Нерон извлек оттуда роскошное платье из тончайшего шелка.
 - Вот, примерь. Тебе должно подойти. Ведь ты примерно одного роста с Атлой, - легат хитро посмотрел на нее. - Возможно, - если твое сердце так же искренне, как и твои недавние слова, - ты сможешь убедить брата внять гласу рассудка. Семейные узы... привязанность… - раскосые желтые глаза наполнились змеиным коварством, - могут изменить его упрямое мнение о союзе. Поверь, Бран получит много власти и богатства, если присоединится к нам по доброй воле. Если же нет, старый змей все равно сломит его.
  Моргейн не спешила с ответом, доверившись инстинкту в этой смертельно опасной игре.
 - Возможно, я могла бы попытаться, - как бы неуверенно начала она, - но только в том случае, если этот союз был бы союзом воинов, а не ползучих тварей. Клавдий, зачем ты унижаешься перед этим Сссрритссаа? Ты сам говорил, что Черви Земли бесполезны в бою. Если твой легион так силен, почему ты преклоняешься перед ничтожными выродками?
  Глаза Нерона сузились. Видимо, эта мысль уже посещала его не раз. Моргейн с врожденной женской хитростью манипулировала его тщеславием и ненавистью. Навязчивое внимание легата к деталям римской военной и социальной организации ясно показывало, как маниакально он стремится подражать человеческой расе. Мужчина с таким самомнением и такими навязчивыми идеями мог лишь ненавидеть своего нечеловеческого хозяина и расу чудовищ, которой он служил, повинуясь давней традиции и обычному страху.
  Моргейн удалось нащупать брешь в стальной обороне Нерона и теперь она медленно, но решительно проворачивала в ране уязвленного самолюбия свой смертоносный клинок.
 - В твоей прекрасной сказке, - мягко продолжила она, - Дис не склонял голову перед ордой низкорослых нелюдей. Бран Мак Морн лучше бы принял самую лютую смерть, чем подчинился своре изгоев, прячущихся по норам от солнечного света.
  Сделав над собой усилие, Клавдий Нерон отвернулся от нее.
 - А ты опасна, моя Прозерпина, - пробормотал он. - Могу ли я быть уверен в тебе...
 - Ты говорил, что любишь силу и решительность, - надавила Моргейн. - Если же жаждешь лишь слабый дух с горячими чреслами, зови назад Атлу и остерегайся сестры пиктского короля.
 - Я не боюсь тебя! - огрызнулся Нерон. - И Сссрритссаа тоже! Не вздумай дразнить меня своими намеками, девка! Клавдий Нерон - сам себе господин! - Сердито фыркнув, легат решительно двинулся вон из комнаты. - Кстати, ты останешься здесь, пока я не вернусь, - бросил он ей на прощание. - Мои верные слуги позаботятся о твоих нуждах, а моя стража расставлена по всему преторию.
  Моргейн задумалась, а не переиграла ли она часом. Кажется, нет, наконец решила пиктка, проанализировав все поступки и речи заносчивого оборотня. В душе Клавдия Нерона таилось безумие - некий темный порыв фанатизма, подобный тому, что двигал и ее братом. Если проявить осторожность и хитрость, она сможет найти ему применение.
  Девушка-служанка бесстрастно наблюдала за ней. За занавешенным дверным проемом Моргейн разглядела закованную в доспехи фигуру. Итак, выхода нет. Что ж, по крайней мере, эта клетка была лучше предыдущей.
  Пиктка осторожно поднялась с кровати. Ее ушибленные ребра ужасно ныли, впрочем, как и все тело. Кажется, оно не могло бы болеть сильнее, растяни ее кто на дыбе.  Изрезанные ступни с трудом выдерживали даже небольшой вес девушки. Но в то же время тупая боль помогла ей отвлечься от той мерзости, что пылала внутри нее. Моргейн осторожно опустилась в наполненную теплой водой ванну и принялась с ожесточением скрести свою кожу, зная, что и после этого не будет чувствовать себя чистой.
  Служанка насухо вытерла ее полотенцем и тщательно натерла покрасневшую кожу целебной мазью. Следы от кнута Атлы поблекли, за исключением тех мест, где кожа была порвана. Судя по тому, что Моргейн знала о заживлении ран, порка должна была состояться не менее двух дней назад. Впервые пиктка оценивала свои шансы достаточно оптимистично, чтобы начать беспокоиться о своем внешнем виде.
  На плечах и одной ноге остались более глубокие раны - отметины таинственных ползунов. Моргейн так и не узнала, что за существо сжимало ее во тьме. Впрочем, на ее обнаженной плоти было столько синяков, что, казалось, она легко бы сошла за одну из здешних змееподобных женщин с их пестрой кожей.
  Не в силах более сдерживать муки голода, Моргейн принялась за еду, принесенную ей на подносе. Однако девушка не набросилась на угощение с животной жадностью, а ела медленно и осторожно, тем более, кроме копченной рыбы, она так и не распознала большинство здешних продуктов и решила за лучшее их не трогать. Что ж, как бы там ни было, а она все еще жива, размышляла пиктка, и на данный момент в относительной безопасности. А вот цена...
  Прошлая ночь была ужасной… (Моргейн смутно осознавала, что это было сегодня утром; когда ее схватили, близился рассвет.) После изнурительных часов непрерывного ужаса ее чувства несколько притупились - она воспринимала происходящее с превеликим трудом. Моргейн была рада, что вино и истощение туманили память. Если она проживет достаточно долго, то когда-нибудь найдет себе укромное местечко в зарослях вереска и будет плакать, и плакать, пока чистые слезы не смоют всю ее боль. Сейчас же, вопреки всему, она была жива, очутившись на острие клинка - балансируя между страшной смертью и слабой надеждой на спасение.
  Ее ободрило то, что Брану удалось сбежать. Интересно, кто освободил его. Отважный Гром готов на все ради своего государя, а мудрый Гонар, возможно, владеет искусством, способным указать воителям Пиктланда, где заключен их король. Если им удалось так многого добиться, то, возможно, они смогут проложить себе путь обратно в Баал-дор, или… даже прийти ей на помощь здесь, в лагере Клавдия Нерона. Моргейн пришло в голову, что дальнейшее пребывание Брана в этих пещерах должно быть связано с ней. Она с горечью подумала, что если бы не сбежала из своей камеры, то сейчас могла бы находиться рядом с братом и теми, кто пришел их спасать.
  Шелковое платье пришлось ей в пору - длинная туника темно-синего цвета без рукавов, застегивающаяся на обоих плечах серебряными булавками и подпоясанная алым пояском. Это была самая дорогая одежда, которую Моргейн когда-либо носила в жизни, и она догадалась, что подарок Нерона - еще один предмет из обоза Девятого.
  Комнаты здесь были буквально забиты подобными вещами. Возможно, это было своего рода святилище. Нерон говорил, что Калидий Фалько был его прадедом, и она заснула, слушая его истории о судьбе Девятого и собственные хвастливые мечты о великих завоеваниях. Уцелевшие римляне жили годами в здешних катакомбах, трепетно передавая свое наследие получеловеческому потомству, пока оно не превратилось для них в культ.
  Окруженный символами имперского Рима, одержимый идеей создания крепости для легионеров по римскому образцу, Клавдий Нерон был таким же фанатичным римлянином, как и любой другой аристократ, ведущий свою родословную от Ромула и Рема. Когда девушка подумала об эмоциональном напряжении, вызванном этой одержимостью, о змеиной крови, текущей в жилах оборотня, о показном раболепии перед расой древних чудовищ, и о том, что по приказу нечестивого колдуна его обожаемый легион готов был вступить в союз с ненавистными пиктами против священного Рима, она поняла, что за черное безумие бушевало внутри человека, называвшего себя легатом Legio IX Infernalis. Для Нерона с его высокомерием и манией величия единственным эмоциональным выходом оставалась непоколебимая вера в собственное превосходство и грызущая ненависть ко всему, что напоминало бы ему о расовой ущербности.
  Моргейн знала, что сумеет сыграть на безумии Нерона. Это может означать ее спасение. Ошибка же обернется смертью.
  Ей очень хотелось, чтобы Бран нашел ее раньше и вытащил из этой переделки, пока нервы вдруг не сдали, подведя в самый критический момент.
  Внезапно девушка почувствовала напряжение в воздухе: в коридоре за дверью началась суматоха. В пронзительном шипении змеелюдей слышалась дикая ярость.
 - Бран! - радостно воскликнула Моргейн.
  Откинув занавеску, в комнату шагнула высокая фигура.
  Это был Сссрритссаа.