Бородка

Жил человек с Бородкой и небольшими усиками на авеню в каком-то другом городе.
Наверное, в Филадельфии или в Бостоне... Нет, всё-таки, скорее всего в Филадельфии, потому что там как раз для всех авеню место самое подходящее.
     И Бородка его там же вместе с ним находилась и располагалась, где обычно всякие бородки и бороды располагаются – на щеках, на подбородке и местами под носом чуть-чуть, в виде усиков.
     Бородка обычно ходила с человеком в разные места Филадельфии – куда он туда же и она, бородка его неразлучная. Сначала с утра пораньше в церковь протестантскую, а уж потом в супермаркет, кафешку или музей краеведческий.
И всем знакомым бородам, и усикам говорила горделиво – вот, вывела человека прогуляться по авеню – пускай разомнёт косточки после церковного бдения, а потом зайдём в какой-нибудь бар и напьёмся до чёртиков.
И все бороды, и бородки отчаянно ей завидовали, потому что очень зависели от прихоти своих хозяев, которые чуть что – хватались за бритву или ножницы.
Но потом, конечно же, остывали потихоньку, ножницы-бритвы опасные откладывали и поглаживать начинали – кто свои бороды, а кто-то усики.
     В общем, жили Бородка с человеком дружно, весело – как говорится "душа в душу" жили.
Но у человека душа с потёмками оказалась, с какими-то тайными изгибами.
И действия его и устремления всегда так быстро меняются, что Бородка только диву даётся и тихонько в свои усики ахает.
     Вот сейчас, буквально на минутку, отвлеклась Бородка локоны поправить – смотрит, а человек уже на чужую тётеньку заглядывается непритязательной внешности, но с явным налётом бесхарактерности.
– Э-э-э, братец, подумала Бородка – пора тебя женить, по все видимости.
И для начала повела его в суши-бар посидеть – авось там что-то отыщется, какая-нибудь подходящая для человека девушка, или даже женщина.
Посидели они за столиком, оглядели едоков рыбных рулетиков и немножко покумекали – нет в суши-баре ничего подходящего, чтобы было от чего отталкиваться.
А ещё в кафе-мороженое заглянули, крем-брюле с орешками попробовали, а потом Бородка плюнула и отвела человека в ресторан, что на главной авеню располагается.
     Зашли они в ресторанчик, Бородка туда-сюда повертелась и говорит: "Посмотри – вот дама подходящая! Ну-ка, ну-ка, подойдём поближе для ясного рассмотрения". 
Подошли они поближе, а рядом с дамочкой уже какая-то Шотландка со своим человеком ошивается.
И мужичок её с этой дамочкой беседу говорит про всякие острые ощущения после смерти, про принципы воздаяния и причины будущих особенностей.
     Бородка Шотландку оглядела внимательно и спрашивает:" Твой-то из каких будет, наверное, по учёной части, в каком-нибудь научно-исследовательском? ".
– Да, нет – сапожники мы, а мой вот начитался всяких книжек про жизнь загробную и теперь дамочек на это подлавливает.
Посмотрела Бородка ещё раз на тётеньку, а она очень подходящая по всем статьям – изящная, глаза с поволокою, на лицо чистенькая и все ноги гладко выбритые.
– Слышь, подружка, вот что я тебе посоветую – бери своего загробного и идите сейчас же на все четыре стороны. А то, сама понимаешь – я за своего тебе весь пафос шотландский вмиг укорочу до самого мизерного.
Шотландка, конечно, тут же быстренько манатки подхватила и своего из ресторана вытолкала по-быстрому.
     А Бородка человека своего и даму с паволокую быстренько в загс или в церковь, не помню уж, сопроводила, где их узами соединили и штамп поставили.
Вот отвела Бородка молодых в спальню и приготовилась уже дать человеку наставления технические, а тут дамочка вдруг вся забеспокоилась и говорит: «Ой, забыла сказать – убери, пожалуйста эту свою Бородку, а то они колются, а мне от этого нехорошо делается!".
     Вздохнул человек, поскулил немножко, а потом вытащил из саквояжа бритву "Браун" безопасную и чистенько срезал под корешок свою помощницу и советчицу.
Бородку тут же оставил на полу валяться за ненадобностью, а сам к дамочке пошёл, даже не выслушал наставления и пожелания бородкины.
     Ну, что тут поделаешь – это у людей так устроено, что они совсем не имеют благодарности, а потому нарываются на всякие неприятности.
Эх, молодо-зелено!