Муфилька. Мышь Мафусаила. Часть 14

Муфилька. Мышь Мафусаила. Часть 14

    Меня всегда пугали мышеловкой: мол, там сыр и всё такое, и ты схватишь нюхом, зубком, язычком и она – проклЯтая мышеловка  - захлопнется -  и тебе каюк: то есть смерть и бессмертное бытие в виде кальциевых белых косточек возле незабвенных БАШЕН МОЛЧАНИЯ…

    А я, истинный библиофил, всегда вспоминаю великих писателей уже погребённого времени  под зловонные всхлипы знатоков модернизма  и постмодернизма, когда они сами- все пишущие и их знатоки – попали в мышеловки времени, эпохи, ристалищ Рима и винотделов отдельных предприятий для уничтожения людского сознательного и бессознательного…

    Взять, к примену, Феодоритого Достоевского Идиота!

   Как я его читала, как перелистывала, как любила, как мяла загнутые предшественниками-читателями засаленные листки великого Пятикнижия!

   Такое впечатление, что не Христос, а Он, Федор Достоевский, написал всю Библию без всякой цензуры Великого и Ужасного Инквизитора.

    Предсказал бесов, пожары, революцию и смерть Зосимы и, конечно, насилие…

    Общее насилие всех очень разумных и богатых над неразумными и бедными…

   И, конечно, педофилию…

    А как не … если… и очень поднапряглось… и она – вся такая розовая и белая в одной мнимо секундной радости – готова – а потом – ПРОСТИ ГОСПОДИ – повесилась…
  И только какой-то красный паучок с крестом на спине почтил память о ней, надруганной и оставшейся девственной.

    И никто не заплачет.

    И никто не похоронит, как ДОЛЖНО.

    И никто не помолится.

  Только рассуждают…

   Иногда осуждают…!

    Мол, зачем краснела и потела, зачем разговаривала, зачем красивая такая была,и вообще она сама всё понимала, принимала и  сама провоцировала и хотела

  Ну, конечно,тут, как пасхальное красное яичко, и Лолита  В.Набокова подоспела.

  Вот и мышеловка!

 Ставрогин…

Раскольников…

 Подросток…
 Лолита

Любители юности нашей…
 
Застрявшие в лузе (Луже – отсюда и Лужин!) общей грязи и мерзости  мышеловки…

Включу Муфельку!

Печь, сжигающую печали бессмертных дней моих и ночей!

 Печь, уничтожающие листки Ставрогина.

 Муфильку, сожигающую  мерзость бытия сытых и довольных собой.

   ...Дни погребения Папы Римского! Дни Памяти Франциска.

   Я помню (я тогда догрызала кусок грубого хлеба, специально отставленного для меня, простой мышки), как Франциск  сидел у дороги, сняв свои сабо.
   Мимо бежал убогий и схватил одну туфлю!
   Франциск побежал !
   Крича:
   - Возьми вторую!
   До сих пор никто не взял!