На антресолях. гл. 7. Но я не такая!

                               
                Но я не такая!

                Часть 1

        Дым от сигарет висел под потолком, но его не было видно, так как в комнате царил полумрак, лишь гирлянды красных лампочек перемигивались на стенах, создавая атмосферу уюта. Как обычно, по субботам у Данилки проходила вечеринка. Большинство  гостей пришли из «Мухинки». Гремела музыка. Часть компании танцевала, а другая часть, сидя за журнальным столиком, травила анекдоты.
        Затем стала обсуждать последнюю выставку в манеже, куда не попали работы молодых художников, зато там оказалось полным-полно картин современных мастодонтов от соцреализма. Возможно, тогда и родилась прибаутка
«На манеже всё те же».
        Еда, как таковая, отсутствовала, за исключением кастрюльки с пельменями. Зато имелось несколько бутылок вина и бутерброды. Данилка любил повторять: «Мы сюда не жрать пришли», но именно кастрюльку с пельменями смышлёная студенческая орава подчистила в первую очередь.
       
        Бородин немного опоздал, однако пришёл не с пустыми руками: он привёл двух молодых натурщиц -- Дашу и Катю.
Обе румяные, плотненькие, что называется, в теле -- просто идеальный вариант для "обнажёнки".
        Когда выключили музыку, гитарист Дима, с внешностью Христа, исполнил несколько песен Высоцкого. Его вознаградили бурными аплодисментами, а Даша даже поцеловала. Когда музыка заиграла вновь, танцы продолжились; те же, кто сидел
за столиком, продолжили обсуждать самые животрепещущие темы.
      
        Хотя вечеринка проходила в весёлой, непринуждённой атмосфере, двое гостей чувствовали себя здесь не в своей тарелке, проще говоря, не вписывались в компанию. Это были Мила, сестра Димы, и врач Побегалов.       
        Они не веселились, как все, а просто наблюдали за происходящим, не в силах расслабиться. Да и по возрасту они были старше остальных гостей, им уже перевалило за тридцать.
        Поскольку они являются главными героями этой истории, расскажу о них подробнее. Прошу прощения за то, что иногда буду писать от третьего лица, так как большую часть информации я узнавала из разговоров Данилки по телефону, а также из его записей в дневнике.      

 
        Итак, её звали Мила. Невысокого роста, стройная. Ей очень шла чёрная юбка в пол и чёрная кружевная блузка с длинными рукавами, что вкупе с собранными на затылке шелковистыми чёрными волосами создавало облик строгой классной дамы, коей на самом деле она и являлась. Мила работала учителем математики в школе. Она отличалась прямотою характера при полном отсутствии хитрости или притворства.      
        К сожалению, личная жизнь у неё не сложилась: недавно от неё ушёл муж. И в настоящее время она проживала с дочерью и матерью в небольшой комнате в коммунальной квартире. Возможно, именно по этой причине она казалась такой печальной и почти не реагировала на шутки окружающих. Я заметила, что за весь вечер она ни разу не улыбнулась.

        Признаюсь, я не сразу обратила внимание на Побегалова, хотя он и был весьма примечательной личностью. Его лицо, строгое и мужественное, слегка обрамляла лёгкая небритость. Спокойные серые глаза казались непроницаемыми, словно замёрзшие окна в зимний, холодный день. Тёмно-серый костюм свободно сидел на его фигуре, подчёркивая крепкое телосложение. За столиком он почти всё время молчал, потому что темы разговоров были далеки от его интересов.
        Побегалов работал в стоматологической поликлинике, расположенной около метро "Выборгская". Как и у Милы, его личная жизнь тоже не сложилась. Несколько лет назад он развёлся с женой, платил алименты, и теперь жил вместе с ней, сыном и её родителями в одной квартире. Думаю, не стоит объяснять, что это была за жизнь.
        Каждый из моих героев мечтал устроить свою личную жизнь, и оба понимали, что это будет непросто. Но надежда умирает последней, и в глубине души каждый из них верил, что рано или поздно встретит свою половинку.

        Побегалов был человеком дела. Есть люди, которые по своей натуре серьёзны и шуток не воспринимают. Возможно, они разделяют чеховский посыл: "Только то прекрасно, что серьезно". У них есть чёткие критерии в жизни, а из цветов они видят только два: чёрный и белый. Но в жизни существуют и другие цвета и оттенки. И те, кто не хочет это признавать и не хочет идти на разумные компромиссы, подвергают свою жизнь дополнительным невзгодам и злоключениям.      
        Побегалов и Мила даже внешне подходили друг другу, чувствовалось, что они испытывают взаимный интерес. Но, хотя они сидели за одним столиком, можно сказать, плечом к плечу, познакомиться так и не удосужились. Абсолютные интроверты. Только после двух медленных танцев они наконец-то решили представиться друг другу.
      
        Замечу, что Даша так увлеклась Димой, что дважды с ним забиралась ко мне поинтимничать, а в конце вечера он пошёл её провожать. А вот её подруге Кате, которая с интересом поглядывала на Побегалова, не повезло. Тот упорно делал вид, будто её не замечает. Пришлось девушке в расстроенных чувствах идти к метро без провожатого.
        Ближе к полуночи многие начали собираться домой. К двум часам у Данилки остались только Мила и Побегалов.
В это время в городе уже разводят мосты, так что на свой правый берег Невы они уже не успевали. Пришлось Данилке оставить их у себя, точнее, у меня. Сам же хозяин, как обычно, надел наушники, лёг на диван и через несколько минут уснул.


        Маленькая деталь: на антресоли постельного белья не полагалось. Ну какая на сеновале ещё и постель? Достаточно сменных простыней из тика и лёгкого пухового одеяла с подушками. По этой причине гости у меня полностью не раздевались.
        Когда парочка забралась ко мне, раздеваться тоже не стали, а прямо в одежде улеглись на матрас. Светильники не включали, одеялом не пользовались. Пожелали друг другу спокойной ночи и демонстративно, повернувшись друг к другу спиной, стали тихонько посапывать, делая вид, что засыпают...         
        Но какой уж там сон! Они постоянно ворочались и не могли сомкнуть глаз. Особенно волновался Побегалов. Он кусал губы, пытался утихомирить отчаянный стук сердца, но это у него плохо получалось. В моей опочивальне повисла напряжённая тишина...
      
        Пауза затянулась до неприличия, я даже потеряла счёт времени. Не буду скрывать, меня это уже начало раздражать.
Какой нерешительный кавалер пошёл, боже ты мой! Ну вот она рядом, живая женщина, казалось, только руку протяни...
Так нет же –- он ничего не предпринимал, лопух!
        По правде говоря, я дулась на Побегалова. Упустить такую нежную девочку, как Катя! Просто уму непостижимо!
Тоже мне мужчина называется  Был бы на его месте Казанова, он бы не оставил бедную девушку наедине со своими грустными мыслями... 
      
        Совсем недавно у меня интимничали Димка с Дашей. Ох, какие у них были жаркие объятия! Ох, как страстно они целовались! Вот это я понимаю –- любовь!  А тут что? Тоска зелёная! И вообще, я давно заметила, когда встречаются два одиночества, ничего путного из этого не выходит.
      
        ...Но что это? Неожиданно мужчина зашевелился. Неужели на что-то решился? Ну, слава богу!  А то я уже совсем заскучала.

        Побегалов приподнялся на локтях и, перебравшись на чужую территорию, наклонился над Милой. О, как же ему хотелось улететь далеко-далеко в затерянный на просторах вселенной изумительный чувственный мир. Он провёл рукой по её голове,
а затем положил руку на её плечо. Не бог весть какой натиск, но хотя бы обозначил намерения, и то хорошо.

        Ну что ж, теперь ответный ход женщины. Интересно, как она отреагирует?  Шепнёт на ушко нежное словцо или бросится
в его объятия?       
        Увы! Но на этот раз я не угадала. Она хоть и повернулась к нему, но только для того, чтобы снять его руку с плеча.
        -- Сергей, это лишнее! –- голосом строгой учительницы произнесла Мила и тоже приподнялась на локтях. –- Если вам нужна только женщина, могли бы приударить за Катенькой. Думаю, она бы вам не отказала. Но я не такая! -- резко выдохнула она.
        Побегалов плотно сжал губы, не зная, что ей ответить.
        -- Для меня всё это серьёзно, -- продолжала она. -- Мне не нужны случайные связи. Я уже обожглась в жизни и больше
не хочу. К тому же я вас совсем не знаю и вижу впервые.
      
        Судя по её прокурорскому тону, менять своё решение она не собиралась.
И всё же он продолжил свои поползновения и снова протянул к ней руку, пытаясь её обнять. Кто их, этих женщин, знает:
может, оттает и передумает.
Но, увы, снова получил отпор, услышав слова, которые способны обломать любого представителя сильного пола:
        -- Все вы мужики одинаковы! Всем вам только одно надо!
        Думаю, в другой ситуации, она бы не преминула бросить ему в лицо женскую коронку:"Я отдала тебе лучшие годы!".

         «Наверное, я не в её вкусе», -- скорее всего, подумал Побегалов и, тяжело вздохнув, вернулся на свою половину.
         -- Может лучше валетом лечь? -- решил он подпустить шпильку, чтоб разрядить обстановку.
        Но, к его удивлению, партнёрша не возражала. Ничего не поделаешь: назвался груздем -- полезай в кузов. Пришлось ему
на самом деле лечь валетом. Раздосадованный, в расстроенных чувствах он повернулся к ней спиной и вскоре уснул.
Да, не зря альпинисты говорят, что последние метры перед вершиной самые трудные.
        Возможно, на этом их отношения и закончились бы, но тут вмешался случай.

                Часть 2
       
         Через несколько дней Побегалов в белом халате сидел в рабочем кабинете поликлиники и заполнял медицинскую карту только что ушедшего пациента. В это время открылась дверь, и вошла очередная посетительница.
         -- У меня на восемнадцать ноль-ноль к доктору Побегалову, -- сказала она.
         Голос ему показался знакомым. Он повернулся и увидел Милу.
         -- Вот так встреча! -- воскликнул он, вставая из-за стола. –- Как тесен мир!
         -- Я не специально, Сергей, –- смущённо призналась она. –- Я правда не знала вашей фамилии.
         -- Да чего уж там. Проходите, присаживайтесь, -- показал он рукой на стоматологическое кресло.
         
         Мила с волнением и некоторой неуверенностью села в указанное кресло. Врач произвёл предварительный осмотр, а затем, включив и выключив бормашину, стал подбирать подходящее сверло.

         -- А обезболивающее будет? -- спросила Мила.
         -- Ну, если понадобится, -- ответил он.
         -- Сергей, надеюсь, вы не держите на меня зла? –- с тревогой спросила она.
         -- Ну что вы, Мила! Настоящий врач все свои эмоции должен оставлять за порогом лечебного заведения.
         -- Но мне почему-то боязно, -- втянув голову в плечи, призналась она. –- Может, мне лучше пойти к другому врачу?
         -- Без номерка вас не примут, -- глядя ей в глаза, спокойно ответил он. -- А на сегодня, насколько мне известно, свободных номерков нет.
         -- А если я скажу, что с острой болью?
         -- Нехорошо обманывать медперсонал, Мила. Если будете себя вести как непослушный ребёнок, боль может стать настоящей, и зуб уже не спасти.
         -- Сергей, простите, пожалуйста, если я вас чем-то обидела, -- с трудом выдавила она из себя. -- Или что-то сказала, не подумав.
         -- Да успокойтесь, пациентка! -- сделал он внушение строгим голосом, –- Что вы себя заводите?  Ещё одно слово,
и у меня руки начнут дрожать!
 
         Тут за своего коллегу решила вступиться врач за соседним креслом.
         -- Дамочка, -- обратилась она к Миле. -- Побегалов -- наш лучший врач. К нему отправляют самых сложных больных.
Вам просто повезло, что вы к нему попали. А вы ещё тут сцены устраиваете!..
      
         Мила давно не посещала стоматолога и, признаться, сильно запустила свои зубы. Побегалову пришлось с ней изрядно повозиться, и не только сегодня, но ещё и на следующий день. Два зуба он ей вылечил сам, а на третий с тонкими стенками попросил коллегу-ортопеда установить протез. Через неделю Мила могла уже в полной мере демонстрировать свою очаровательную улыбку. Зубы стояли ровненько, один к одному.
         И так уж в поликлинике было заведено, что с родственников и знакомых врачи деньги не брали, но это не устраивало Милу. От такого подарка она чувствовала себя неловко. Она хотела отблагодарить Побегалова, но не знала, как.
       
         И тут, как по заказу, представился случай. Оказалось, что у сына Побегалова, Павлика, по математике сплошные тройки.
И эти тройки ему ставила не кто-нибудь, а сама Мила. Когда она узнала, кто отец её ученика, то предложила Побегалову после уроков позаниматься с его чадом. Тот не возражал. И уже через месяц все тройки Павлика были исправлены на “хорошо”,
а затем и на “отлично”.  «Теперь мы квиты», -- написала Мила в дневнике мальчика.
       
         В процессе занятий Мила часто общалась с отцом ученика по телефону, просила проверять домашние задания сына,
что Побегалов и делал.
         Со временем их общение стало регулярным. Неожиданно даже для самих себя они с удивлением обнаружили, что у них много общего: оба занимались бальными танцами, оба любили балет, оба были подписаны на один и тот же журнал «Иностранная литература». Оба любили гулять с детьми в парке Лесотехнической академии.

                Часть 3
               
        Они сдружились, стали постоянно созваниваться и перешли на «ты». Чем больше они общались, тем мягче и теплее становился её голос. Тут бы самое время ему проявить инициативу, пригласить на свидание, попробовать снова сблизиться. Однако, получив однажды отказ, он потерял уверенность в себе. Неизвестно, как бы развивались их отношения, возможно,
они стали бы хорошими друзьями. Но тут как нельзя кстати подоспел день рождения Данилки, а с ним и новая вечеринка. Мила, узнав, что там будет Побегалов, упросила брата взять её с собой.
      
        Эта вечеринка во многом походила на описанную ранее, только за столиком не травили анекдоты, а играли в фанты, и отсутствовал Бородин с натурщицами, так как  выполнял срочный заказ. И ещё, кроме вина, в распоряжении компании имелась пузатая бутылочка коньяка с тремя звёздочками.

        Признаться, я не сразу узнала Милу. Она сильно изменилась за прошедшее время. На ней было вишнёвое платье средней длины без рукавов. Волнистые чёрные волосы, небрежно спадающие на плечи, украшала красная роза. Глаза блестели, щёки горели. Я невольно залюбовалась ею, не сразу заметив её волнение. А всё потому, что Побегалова не было. Оказалось, одному из его пациентов стало плохо от новокаина и его срочно пришлось вести в Мариинскую больницу. «Он может вообще сегодня не появиться, -- с сожалением сказал хозяин. –- Как всё сложится, неизвестно».
    
        После этих слов Мила погрустнела. А потому, когда предложили тост за виновника торжества, и все стали наполнять стопочки, она отказалась от вина и попросила брата налить ей коньяк, выпив его одним залпом. Но к её радости, хоть и
с опозданием, Побегалов всё-таки появился. Ему сразу же налили штрафную, а Дима уступил ему место рядом с сестрой.
      
        Игра в фанты продолжилась. Каждый участник тянул из чашки записку с заданием, которое озвучивал Данилка. Так, здоровенный Мишка Никандров, студент консерватории, по просьбе Данилки должен был спеть песню "Очи жгучие". Мишка сам же её и сочинил по мотивам знаменитого романса "Очи чёрные". Для большего эффекта исполнитель залез ко мне и, упираясь головой в потолок, под гитарный аккомпанемент Димы буквально оглушил всех своим басом:
               
                "Я шагнул к тебе, ты мне нравилась,
                Но со мной ты лишь позабавилась...
                В нежный плен готов я к тебе попасть,
                Допекла меня роковая страсть!

                Всё отдать я рад за один твой взгляд!
                И любви готов принять сладкий яд!
                Не найти теперь мне в душе покой,               
                И куда пойти со своей тоской!
               
                Очи чёрные, очи жгучие,
                То коварные, то колючие.
                То опасные, то прекрасные,            
                То до ужаса... сладострастные!
                Как люблю я вас!.. Как боюсь я вас!..
                Вновь я весь горю в блеске ваших глаз!"
                (http://proza.ru/2024/10/31/1986)
       
        Как пламенно и страстно выражено в этой песне чувство любви. Я невольно заслушалась. И то сказать, Мишка всех впечатлил. В оперу можно не ходить. Вряд ли кто-то споёт лучше.

        А Побегалову предстояло рассказать анекдот.
 -- А можно медицинский? –- спросил он.
 -- Конечно, можно, -- ответил Данилка.

 -- У больного обнаружился диабет.
 -- Вам нельзя сладкого и мучного, -- сказал врач.
 -- А заниматься сексом можно?
 -- Только с женой.
 -- А с любовницей?
 -- Нельзя!
 -- Но почему?
 -- Это уже сладкое.

        Все громко засмеялись. Хотя ни у кого из присутствующих не было ни жены, ни любовницы, ни, слава богу, диабета.

        Миле предстояло исполнить танец. Дима снова аккомпанировал и пел. Вот где пригодилась ей школа бальных танцев. Звуки гитары очень быстро слились с дружными хлопками присутствующих.

               «Две гитары, за стеной,
                Жалобно заныли…
                Вся душа полна тобой,
                Милый, это ты ли?!»            

         Мила танцевала грациозно и легко, бросая на Побегалова призывные взгляды. То бесшумно и плавно кружилась, игриво поводя плечиками, то застывала в обольстительных позах, а затем кружилась ещё стремительней.
         «Женщина танцует так, как любит», -- почему-то вспомнилось мне. Танец –- это момент истины. Только в танце она может раскрыться. Только в танце можно увидеть ту самую настоящую, неподдельную, не скрывающую своей сути женщину. 
         Побегалов не сводил с неё глаз, любуясь её движениями: выразительными разводами рук, чувственным покачиванием бёдер и мелкой дрожью её чудных плеч. Взор его блаженствовал, восторженно следя за неповторимыми изгибами её стройного тела. От волнения на лбу выступили мелкие капельки пота.          
         
         В конце танца Побегалов не выдержал и, войдя в круг, стал отбивать чечётку,  вскидывая ноги и энергично похлопывая себя по коленям и груди. Все замерли, восхищаясь этой парой. А когда стихла музыка, раздались громкие аплодисменты и крики: «Браво!».
 
         После танца наши герои ещё долго не могли отдышаться. Немного придя в себя, они вернулись за столик.
         -- Ты была просто великолепна! –- сделал ей комплимент Побегалов.
         -- Спасибо, Серёжа, приятно слышать, -- смущённо ответила она и, словно извиняясь, добавила: «Я сегодня немного перепила, пока ты отсутствовал. Не обращай внимания».
    
         А между тем фанты закончились. Данилка включил магнитофон и объявил белый танец. Зазвучало «Утомлённое солнце», -- романс, полный нежной грусти.
         Мила пригласила Побегалова и они первыми вошли в круг. На её лице играла загадочная улыбка, придававшая лицу необъяснимое очарование. А в её слегка прищуренных глазах, которые улыбались больше, чем губы, читался немой вопрос: «Ну как я тебе сегодня?».
         Почему-то вспомнились слова Льва Толстого:
«Мне кажется, что в одной улыбке состоит то, что называют красотою лица: если улыбка прибавляет прелести лицу, то лицо прекрасно». Жаль, что моя героиня так редко улыбалась.               
               
                «Утомлённое солнце
                Нежно с морем прощалось,
                В этот час ты призналась,
                Что нет любви»
      
         Мила обвила руками шею своего кавалера и, положив голову ему на грудь, нежно покачивалась с ним на волнах этой чудесной мелодии.      
         В полумраке комнаты притупляются зрение и другие органы чувств, чтобы острее ощутить нежные прикосновения любимого существа! Сладостное томление разливается по телу. Опьянённые музыкой сердца обнажаются и устремляются навстречу друг другу...
      
         А когда зазвучала весёлая песня: «Ай ручеёчек-ручеёк», Миле захотелось немного поозорничать. Она подняла всех из-за стола, заставила их взяться за руки и  закружилась с ними в хороводе.
             
             «Ай ручеёчек-ручеёк.
              Ай брала воду на чаёк,
              Ромалэ-лэ ли тэ Чавалэ-лэ»

         Вот это порезвились!..  Но когда веселье достигло своего апогея, к всеобщему огорчению, наступила полночь. Гости начали собираться, чтобы успеть на метро.
         Дима хотел забрать сестру, но та не желала уходить.
«Я танцевать хочу!» — заявила Мила, напоминая Элизу Дулитл из мюзикла «Моя прекрасная леди». И словно в подтверждение своих слов Мила стала кружиться по комнате и петь:

               «Нет, нет, не хочется мне спать,
                Я не засну, кружится голова.
                Нет, нет, не лягу я в кровать,
                Слышит сердце милые слова...»
 
         Все расступились, освобождая для неё пространство. Дима, пожимая плечами, виновато развёл руками: что делать, сегодня она подшофе. Хорошо хоть, что никто не осудил его сестру. Гости отнеслись к этому с пониманием.
               
                «Я танцевать хочу, я танцевать хочу
                До самого утра.
                Как будто два крыла природа мне дала,
                Пришла моя пора»      
               (https://yandex.ru/video/preview/8711909120888298146)

        А когда Побегалов пообещал брату отвести его сестру домой на такси, но чуть позже, Дима не стал возражать и покинул компанию.

                Часть 4
      
        Когда мало гостей, веселье идёт на спад. Но тут, словно по волшебству, поздравить Данилку забежали его друзья из театрального института на Моховой. Они принесли с собой вино и гармонь. В тот день в учебном театре они репетировали выпускной спектакль «Эдип в Афинах». Представление проходило в переполненном зале, и зрители не раз прерывали спектакль бурными аплодисментами.      
        Такое событие нельзя было не отметить. Но к кому в городе можно завалиться в столь поздний час?
Конечно, к безотказному Данилке. Что они и сделали. В качестве подарка преподнесли бутылку шампанского, которую тут же, как только вошли, и приговорили.    
       
        Вечеринка снова оживилась. Но теперь гости не только пели и плясали. Они разыгрывали сценки из выпускного спектакля, используя драматические эффекты, чтобы держать зрителя в напряжении. И хотя публика была немногочисленна, овации зашкаливали. Иногда просто хотелось крикнуть: «Остановись, мгновение, ты прекрасно!».
      
        Как известно, горькие минуты тянутся долго и мучительно, а радостные пролетают мгновенно. Вот и наши герои, разгулявшись, не успели оглянуться, как снова опоздали на разводку мостов. Гости ушли ночевать в общагу, а им,
как и в прошлый раз, пришлось  устраиваться на антресолях.
        Теперь Мила сняла только платье, оставшись в шёлковой комбинации, а Побегалов -- только костюм. Они молча нырнули под пуховое одеяло. И хотя в стене горел тусклый светильник, в моей опочивальне царил полумрак.      
      
        Мила чувствовала себя скованно и неловко. Чтобы разрядить обстановку, Побегалов решил пошутить:
        -- Надеюсь, мне сегодня не придётся спать валетом.
        Конечно, он хотел вызвать у неё улыбку, но неожиданно Мила расплакалась:
        -- Какая же я дура! Совсем слепая!.. Серёжа, прости, что не заметила тебя тогда!.. Не разглядела...
      
        Побегалов пытался её утешить. Обнял, притянул к себе и стал гладить по голове, как маленькую. Но плач не утихал.
Боль и страдания, копившиеся в её душе, разом выплеснулись наружу.
        Слёзы текли по щекам. Она всхлипывала и дрожала, уткнувшись лицом в его грудь. Он взял её на руки, как ребёнка,
чтобы она почувствовала заботу, и начал мягко укачивать...

        Мила долго плакала, ладонями вытирая слёзы. Наконец, обессилев, её жалобный плач начал стихать.
Они прильнули друг к другу, как измученные жаждой путники припадают к источнику, и их губы слились в исступлённом поцелуе. Руки у Милы были как лёд, а голова горела.
      
        Он бережно поправил прядь её волос, и сердце женщины забилось быстрее. Странное томление охватило её, закружилась голова, тело чувственно взволновалось, а душа нежно затрепетала...
«Всё, мне конец!» -- прошептала она, чувствуя, как тормоза, которые обычно спасают женщин в таких ситуациях, исчезли. Аварийная ситуация была налицо...
        И начался пожар. Они взметнулись на вершину блаженства, едва не потеряв сознание. Полностью отдавшись своей страсти, они доводили друг друга до изнеможения, с трудом возвращаясь к реальности...
      
        -- Я уже не помню, каково это -- быть женщиной, -- с трудом переводя дыхание, спустя несколько минут призналась она.
        -- Я тоже забыл, каково это -- быть мужчиной, -- признался он.
               
        ... Утром они вышли от Данилки, держась за руки. В "Таврике" присели на газон недалеко от входа.
        -- У меня к тебе вопрос, -- сказал Побегалов.
        -- Ну, задавай, -- ответила Мила.
        -- Замуж за меня пойдёшь?
        Она чуть не поперхнулась от неожиданности.
        -- Что, прямо сейчас?
        -- Да, можно и сейчас, -- ответил он. -- До Дворца бракосочетания отсюда всего двести метров.
        -- Но я ещё не до конца протрезвела.
        -- Вот и хорошо. Меньше будет дурных мыслей в голове...
      
        -- Конечно, согласна! -- глубоко вздохнув, выпалила Мила и даже наклонила голову набок, чтобы пристальнее заглянуть Побегалову в глаза.
        -- Вот и хорошо, -- кивнул он.
        Они рассмеялись и, прижавшись лбами, начали целоваться. 
          
        Через месяц, с момента подачи заявления(как и положено в то время), Мила и Побегалов поженились. В том же году случилось прибавление в их семействе. На свет появилась девочка, которую назвали Мила.
        На средства, заработанные на двух работах, Побегалов купил однокомнатную квартиру в кооперативном доме и переехал туда вместе со своей новой семьёй.

        Конечно, места было маловато. Но в тесноте, да не в обиде. Главное, что теперь они были вместе и ни от кого
не зависели. А в летний отпуск они впервые за много лет смогли отправиться к Чёрному морю.
        Я была счастлива, что два одиночества наконец-то нашли друг друга.

----------------------------------------------
P.S.   
      Когда сестра Милы, живущая в Москве, узнала об этой истории, она заявила:
«Завидую я питерским женщинам. Сколько же из них устроили свою жизнь только
 потому, что у вас разводятся мосты».

                05. 2025 год. СПб

http://proza.ru/2025/05/09/921