Зависть

                1               

       Вторая четверть подходила к концу. Школьники пытались исправить оценки разными способами. Кто-то усиленно работал на уроках, кто-то договаривался с учителем о пересдаче после занятий. Наиболее въедливые приходили к преподавателям домой, обещая выучить впрок весь учебник.

 В школе шла предновогодняя суета. Лишь начальные классы, как обычно, были спокойны. На уроках технологии дети вырезали снежинки и украшали ими окна школы.
С улицы школа была похожа на резиденцию Матушки – Зимы. Довершила это сравнение недельная метель, которая намела сугробы до окон. Утром, в полутьме, дети пробирались по сугробам, протаптывая к школьному крыльцу тропинку. То ли кризис отразился на маленьких сельских школах, то ли чья-то недальновидность, но в них сократили всех, кого только можно было.  Так что убирать снег со двора было некому.

       Директор школы Тимофей Иванович с двумя старшеклассниками расчищал крыльцо, когда из дверей школы вышла учительница истории и взволнованно сказала:
- Тимофей Иванович. У нас, кажется, ЧП!
Он поставил лопату, попросил ребят убрать всё до конца и пошёл в здание. Войдя в свой кабинет вместе с Ольгой Валерьевной, спросил:
- Что стряслось?
- Понимаете, уже два дня нет журнала одиннадцатого класса.
- Значит, кто-то из учителей закрыл его в своём кабинете.
- Да в том-то и дело, что нет. Мы уже всех спросили, все кабинеты посмотрели.
- Погодите,- сказал он, начиная раздражаться, это плохая шутка! Для получения аттестатов иногда важны и текущие оценки, и полугодовые. Где их возьмём, если журнал не найдётся? Да и скандал будет на весь район. Давайте-ка, пишите объявление, чтобы весь коллектив после уроков собрался у вас в кабинете.

      На педсовете стоял единственный вопрос: где журнал одиннадцатого класса?
Шумно, препираясь, педагоги стали выяснять, у кого на уроке он был в последний раз. Все дружно ополчились на физрука, который имел привычку носить журнал туда, где проводил урок: на стадион, в спортзал и даже Дом культуры, когда там проводил гимнастику. Физрук молча смотрел на кричащих, размахивающих руками, коллег и думал, что так, наверное, выглядит ад.  Наконец спокойно и размеренно он сказал:
- Журнал я не брал по той простой причине, что эти дни моих уроков в 11-ом классе не было. По расписанию уроки физкультуры в понедельник,  пятницу, то есть сегодня, и субботу.
 В воздухе повисла пауза.

-Значит, журнал брал Олег Николаевич,- изрекла учитель английского языка,- и забыл его в мастерской.
Все дружно набросились на учителя технологии или, попросту, трудовика.
- Так это Вы, наверное, закрыли его в мастерской,- сказала Маргарита Владимировна, учитель истории.
Трудовик пытался оправдаться, но все дружно стали припирать его к стенке. Наконец, директор не выдержал и громким басом прикрикнул:
- Хватит! Базар развели!
Потом обратился к Олегу Николаевичу:
- У Вас журнал на уроке был?
- Был,- ответил тот.
- Вы его после урока в ячейку в учительской ставили?
- Нет, его забрала классный руководитель одиннадцатого класса, Тамара Степановна, сразу после моего урока.
 Наступила тишина… Все взоры устремились на Тамару Степановну.

- Может, Вы его дома нечаянно забыли? – с надеждой в голосе спросил Тимофей Иванович.
- Ну, что вы! Я действительно брала журнал, чтобы отчёт сделать. Но домой не носила, ещё не все коллеги выставили оценки, так что отчёт не доделала. Журнал поставила на место.
- Это было во вторник,- сказал директор.- В среду на первом уроке журнал был?
Он посмотрел в расписание.
- Первый урок – химия. Наталья Александровна, у Вас журнал был?
- Вроде бы нет. Была контрольная работа, а на таких уроках он не нужен. Я его и не беру.
- Ясно. Вторым уроком была физика. Галина Григорьевна, у Вас на уроке журнал был?
- Нет, точно помню, что не было. Я ещё ребят отправляла за ним, хотела оценки за полугодие выставить.

- Сегодня пятница, три дня уже журнала нет, - сказал расстроено Тимофей Иванович.- Вы представляете, что нас всех ждёт, если не найдём журнал!? Дети могут не получить вовремя аттестаты по нашей халатности. Значит, не смогут вовремя сдать документы в вузы. Я сколько раз проводил инструктаж, что каждый обязан своими руками поставить журнал на место! Дежурный учитель должен был проверить их наличие после уроков и закрыть учительскую. Кто был дежурный во вторник?
  Молчание было ему ответом.
- Сейчас всех отпускаю,- продолжал он.- Идите и ещё раз хорошо посмотрите свои кабинеты, сумки, шкафы. А Вы, Тамара Степановна, задержитесь.
Озабоченные учителя стали расходиться.

   Когда кабинет опустел, Тимофей Иванович обратился к расстроенной Тамаре Степановне:
- Скажите, кому из ребят Вашего класса было бы выгодно, если журнал пропал?
- Не знаю, двойка ни у кого не выходила.
- А как насчёт взаимоотношений?
- Они все на небольшие группы разделены. Одни вместе в  танцевальный кружок ходят, другие – на хор. Макунина и Соловьёва всегда вдвоём, им на остальных – наплевать. Вера Сухова – отличница. Она ни в какую группу не входит.
- Почему?
- Некоторые завидуют её успехам. Согласитесь, что Президентскую премию получают единицы. А в нашей школе такого и вовсе не было. Вроде бы не оскорбляют, но как-то отталкивают. Она всегда одна. На перемене подойдёт и стоит возле меня, что-нибудь делать помогает. Хорошая, скромная девочка, но одинокая. У неё одни пятёрки. Даже если журнал убрать, всё равно других оценок у неё не было ни в десятом классе, ни в одиннадцатом.

- Значит, Вы последняя поставили журнал.
- Выходит, что так. Было уже три часа, уборщица пол на лестнице мыла. Я дверь прикрыла и ушла.
Отпустив Тамару Степановну, директор задумался.
- Кому это нужно? – спросил он вслух.- Надо участковому позвонить. Он – мужик умный, опытный. Одна голова – хорошо, а две – лучше.
                2         
   Участковый полицейский Сергей Михайлович сидел в своём кабинете и писал отчёт. Год подошёл к концу, со всех требовали отчёты, а он всё откладывал на потом. Но время подпирало, пришлось сесть и писать. Услышав звонок, он поморщился и решил трубку не брать. Но звонили настойчиво. Он нажал кнопку и услышал голос директора школы:
- Михалыч, выручай! Знаю, что тебе некогда. Дело неотложное и срочное.
               
      Школа встретила участкового предновогодним запахом хвои и весёлой суетой. Где-то на втором этаже слышались голоса.
- Ёлку наряжают,- догадался он и прошёл в кабинет директора. Коротко стукнув, открыл дверь. Увидев входящего, Тимофей Иванович поднялся навстречу.
- Проходи, садись, вот такое дело…
И он изложил суть.
-А что, новый завести нельзя? Оценки по памяти восстановить. Учителя же помнят, кто как учится,- сказал Сергей Михайлович.
- Нельзя. Нужно особое разрешение. Журнал – это документ. Даже после выпуска журнал хранится ещё несколько лет. Потеря -  это скандал!
- Понял,- ответил полицейский. – Покажите мне учительскую, где журналы хранятся.

  Они прошли по коридору и вошли в учительскую, которая располагалась в самом конце первого этажа. Комната была холодная, удалённая, явно не предназначенная для учительской. Сергей Михайлович огляделся. У стены стоял шкаф для одежды. Рядом расположился диван. В проёме между окон стояла стойка с журналами.  Над стойкой висела доска для объявлений. Середину комнаты занимали два стола, на которых в беспорядке лежали бумаги. В дальнем углу, у окна, стояла большая четырёхугольная деревянная ёмкость с фикусом. Цветок был высотой метра два.
- Надо же, - сказал Сергей Михайлович,- кто же такую громадину сюда принёс,- указал он на цветок.
- Из теплицы перенесли,- ответил Тимофей Иванович,- там отопление из строя вышло.
            Присели на диван.
- Сейчас надо понять, кому нужно было журнал убрать,- сказал полицейский. -Выскажем гипотезу: если журнал уберу, то…
- То тогда, возможно, учитель не вспомнит, что у меня выходит, например, тройка, а не четвёрка,- продолжил директор,- и поставит по привычке четвёрку.
- Или тройку вместо двойки,- сказал Сергей Михайлович.
- Нет, двоек там не выходило.
- Хорошо. Значит, версия, что это сделал неуспевающий, отпадает. Отличники есть?
- Есть. Но она других отметок не имеет. Одни пятёрки.
- Вторая версия отпадает,- сказал полицейский.- Осталась, на мой взгляд, одна существенная.
- Какая?- спросил Тимофей Иванович.
- Зависть. Кто-то кому-то решил досадить. Вы говорите, что классный руководитель последней занесла журнал.
- Ну, да.
- Значит, кто-то видел, как она его сюда заносила. Ждал этого. Дождался, пока она поставила и ушла. Вошёл сразу же после неё и взял журнал. Пойти с журналом по коридору он не мог, потому что возле раздевалки или у входной двери учитель мог задержаться.
- Или кто-нибудь мог войти в этот момент в школу,- добавил директор.- Да и мимо моего кабинета надо было бы пройти. Вдруг я бы вышел. По лестнице на второй этаж подняться тоже было нельзя, так как в это время техничка мыла пол.
- Вот-вот,- поддакнул Сергей Михайлович.- Следовательно, этот некто спрятал журнал недалеко от места его нахождения. Вот давайте мы его и поищем.

  Они встали и, отодвинув диван, перенесли его. Но под ним было пусто. Заглянули за шкаф. Полицейский даже лёг на пол, пытаясь просмотреть под шкафом. Тимофей Иванович раздвинул столы и перенёс на другое место подставку с журналами, заглянул за доску объявлений. Сергей Михайлович посмотрел за цветком. Земля в ёмкости была взрыхлённая, но совсем сухая.
- Сухо совсем,- сказал он, потрогав землю.
- Техничка забывает поливать,- отозвался директор.
  Больше смотреть было негде.
- В соседнем кабинете что?- спросил участковый.
- Медицинский кабинет. Ключ только у медсестры.
- А напротив?
- Комната техперсонала. Швабры там ставят, вёдра.
- Посмотреть можно?
- Пойдём. Сейчас только ключ принесу,- сказал Тимофей Иванович и вышел.

         Участковый, оставшись один, ещё раз внимательно оглядел комнату.
- Предположим, я хочу взять этот журнал. Вижу, как учитель его занёс и ушёл. Смотрю вслед, чтобы удостовериться, что учитель не вернулся. Потом быстро вхожу сюда, хватаю журнал и бросаюсь к выходу. Но тут слышу, что на лестнице уборщица гремит ведром. Значит, туда бежать с журналом нельзя. По коридору вперёд – опасно, вдруг директор выйдет. Или кто в школу в этот момент войдёт. Лихорадочно прячу его… и выбегаю. Вопрос: куда прячу? И ещё вопрос: где я находился в тот момент, когда учитель заносил журнал? Почему я всё видел, а меня никто не видел?
Его размышления прервал звук шагов. С ключами в руках показался Тимофей Иванович. Они вошли в небольшую комнату. У окна стояла  старая кушетка, рядом – тумбочка. На тумбочке приютился чайник. Одни угол каморки занимали вёдра, другой – швабры. Директор посмотрел в тумбочке, полицейский отодвинул кушетку, заглянул за батарею. Больше смотреть было негде.

 Вышли и вновь уселись на диван в учительской.
- Конец четверти. Столько дел, а тут такое!- сокрушённо сказал Тимофей Иванович.- Завтра утренники в начальной школе начинаются.
- А Деда Мороза нашли?- спросил Сергей Михайлович.
- Не знаю. Учителя за это отвечают.
- Утренник первый когда?
- Завтра, в десять утра. Следующий - в час дня.
- А давайте я Дедом Морозом побуду,- сказал Сергей Михайлович.
- Ты?! – изумился директор.
- Понимаете, тот, кто взял журнал, отсюда далеко его не вынес. Смотрите: он заскочил, взял журнал, вышел, а бежать некуда. Лестницу моет уборщица, по коридору бежать – далеко, с журналом в руках – опасно. Ведь занятия уже закончились, значит, учитель не мог послать за журналом. Следовательно, он его где-то здесь спрятал. Психология любого преступника такова, что он непременно возвращается на место преступления, чтобы посмотреть, не оставил ли следов, не забыл ли что-нибудь, посмотреть, на месте ли то, что спрятал. Даже опытные преступники на этом попадаются. А тут неопытный хулиган. Он обязательно должен сюда прийти.

-  Дед Мороз тебе, Михалыч, зачем?
- Если я буду ходить здесь как полицейский, он, ясное дело, сюда не войдёт. А тут сидит себе Дед Мороз, ждёт своего выхода. С усами и бородой меня не сразу узнаешь. Главное, надо на дверь прицепить  плакат с надписью: « Дворец Деда Мороза» или что-то в этом роде. Сегодня это надо сделать. Человек увидит, забеспокоится, занервничает. Ведь он не рассчитывал, что в учительской будут находиться люди. Он же думал, что через некоторое время войдёт и  заберёт то, что временно спрятал.
- Да, логично. Пойдём в начальную школу, там сейчас репетиция. С учителями поговорим.

    Прошли по коридору пристройки в начальную школу. Там стоял весёлый, предновогодний шум. Учительница Любовь Геннадьевна слушала, как дети рассказывали стихи. Увидев вошедших, прервала репетицию и отпустила их передохнуть. Директор спросил, нашли ли желающего на роль Деда Мороза? Любовь Геннадьевна, вздохнув, сказала, что придётся весь вечер уговаривать мужа.
- А не надо уговаривать,- засмеялся Тимофей Иванович,- вот Вам дед Мороз.
И он указал на полицейского.
- Серьёзно?- не сразу поверила та.
- Конечно, только слова утренника мне дайте,- сказал Сергей Михайлович.
- Да там слов мало. В основном, Снегурочка утренник ведёт. А Дед Мороз выходит, когда его дети зовут. Хоровод водит, ёлку зажигает. Костюм вон висит, можете взять, примерить.

    Взяв костюм и договорившись о времени, участковый вернулся в кабинет директора. Тот уже распорядился насчёт плаката на дверь учительской.
- Давайте всё продумаем,- сказал полицейский.- Учительскую закройте, журналы оттуда все унесите, чтобы учителя за ними не заходили. Я завтра приду пораньше, войду туда,  подожду. По ходу утренника дети должны будут меня звать. Как только Снегурочка скажет: «Давайте позовём Дедушку Мороза», Вы, Тимофей Иванович, позвоните мне по сотовому и сразу же идите сюда. Идите не торопясь, чтобы у похитителя было время войти и взять то, что спрятал. Постарайтесь идти неслышно, как в разведке. На телефоне есть фотокамера, надо сделать снимок того, что увидите, когда откроете в учительскую дверь. Для этого чуть раньше настройте камеру. Нужны доказательства, а не просто слова о разоблачении.  Второй ключ от учительской у техничек заберите, скажите, что надо Деду Морозу дать.      Обговорили ещё мелкие детали, и Сергей Михайлович поехал дописывать отчёт.
                3

  Дома, за ужином, он сказал сыну, что будет Дедом Морозом. Тот пришёл в восторг. Но, узнав, что эта роль только у малышей, разочаровано шмыгнул носом.
Потом внимательно посмотрел на отца и спросил:
- Пап, а ты решил так переодеться из-за журнала?
- Ты уже и это знаешь,- усмехнулся Сергей Михайлович.
- Да вся школа знает, что журнал пропал.
- Ты вот как думаешь, - обратился он к Саньке,- кто мог взять и зачем?
- Думаю, что из этого класса никто не брал.
- Почему?
- Потому что надо быть совсем дураком, ведь первое подозрение падает на класс. Зачем же себе хуже делать?- сказал сын.
- А тем, кто младше, зачем чужой журнал?
-Ну, мало ли. Может, кто в кого влюбился, помочь хотел, если плохая отметка выходит,- изрёк тот.
- Что-то в твоих словах есть. Надо потом подумать,- согласился он.- Давай костюм примерять!

        Надев костюм, увидел, что он длинноват. Жена, смеясь, сказала, что надо подшить низ, а то наступит на полу и упадёт. Нос, усы и борода пришлись впору. Все смеялись, и Сергею Михайловичу показалось, что он вернулся в детство. Вернулся в ту незабываемую, прекрасную пору, когда весь мир казался волшебным. Он вспомнил, как долго верил, что видел настоящего Деда Мороза, который принёс и положил на крыльцо подарки. И только повзрослев, узнал, что в тот момент, когда он ждал прихода Деда Мороза, мать вышла, чтобы принести дров. Услышав скрип снега под окном, отодвинул штору и увидел, как кто-то, согнувшись, ставит что-то на крыльцо. Уже смеркалось. Окно было заморожено, но детское воображение дорисовало чудесное видение. И когда мать занесла из коридора коробку с подарками, он был точно уверен, что видел, как Дед Мороз их принёс.

  Посмотрев телевизор и посидев в Интернете, Сергей Михайлович лёг спать. Сон не шёл. Вспомнил, что в одиннадцатом классе учится Таня Копылова, девочка с необычным логическим мышлением.
- Как же я сразу-то о ней не вспомнил!- подумал он.- Она тогда здорово помогла раскрыть преступление с похищением человека. Завтра же поговорю.
Ещё раз продумал ход завтрашнего дела, повторил слова утренника и незаметно задремал.

  Ему снился родительский дом. В комнате, у окна, стоит ёлка. Отец вешает гирлянду. Он подаёт отцу игрушки. Яркие, блестящие шишки, зайцы, снеговики качаются на ветках.
- Пойдём за подарками, - говорит отец.
Они входят в комнату. Сергей Михайлович видит, что это -  учительская. У окна в ряд стоят коробки, а в углу в большой коробке растёт ёлка.
- Как же мы ёлку унесём?- думает он,- она же растёт.
- Надо выкопать,- говорит отец и подаёт сапёрную лопату.

- Серёжа! Серёжа! – слышит он своё имя и открывает глаза.
Горит ночник.  Жена трясёт за плечо:
- Серёжа, проснись. Ты так стонешь.
- Отец приснился,- ответил он, чувствуя в груди тяжесть.- На левом боку лежал, сердце придавил.

Утром, наскоро позавтракав, Сергей Михайлович поспешил в свой кабинет. Нужно было отправить в управление по электронке отчёт. Времени это заняло немного и, уходя, он крикнул главе администрации, что идёт в школу на ёлку.
- Ты на утренниках дежуришь? – спросил тот.
- Вроде того,- ответил участковый и вышел.

                4
  Подъехав к школе, остановился за углом, чтобы машина не так бросалась в глаза. В коридоре было тихо. Старшие классы ещё учились, а малыши и средние готовились к утренникам. Где-то гремела ведром уборщица. Участковый прошёл в кабинет директора. Тимофей Иванович сидел за столом, что-то сосредоточенно подсчитывая.
- А…Дед Мороз-сыщик уже тут,- сказал он.- Ты за ключом?
- Да. И ещё, Тимофей Иванович, я бы с Таней Копыловой хотел переговорить.
- Какие-то догадки появились?
- Вроде того. Проверить надо.
- Рита! – крикнул он секретарю.- Пригласите Копылову из одиннадцатого.

  Минут через пять послышался звук каблучков. Вошла Таня. Увидев участкового, улыбнулась и поздоровалась.
- Садись,- пригласил директор.- Вот Сергей Михайлович хочет с тобой поговорить.
- О пропавшем журнале? – спросила она напрямую.
- Об этом,- отозвался полицейский.- Что Вы, Таня, об этом думаете?
- Думаю, что из нашего класса никто из ребят не брал, но к пропаже причастен. Вообще, думаю, что это сделал не ребёнок.
- Почему так думаете? Аргументируйте.
- Во-первых, все понимают, что подозрение, в первую очередь, падает на наш класс, поэтому никто бы журнал брать не стал. Во-вторых, ученик бы в одиночку на это не решился. Нужен был помощник, который стоял, как говорят, на стреме. А когда двое знают, то это уже знают все. Значит, журнал взял взрослый, в одиночку. Он не боялся, что попадётся.
- Ну, а конфликты у вас в классе бывают?
- Конечно. Мы же все разные. Кто богаче, тот презирает остальных и наоборот.
- У Веры с кем-нибудь конфликт был?
- Вы у неё лучше спросите. Она никому не жаловалась, хотя я советовала родителям рассказать.
         Участковый поблагодарил девушку. Когда Таня вышла, он спросил:
- Учительскую кто из уборщиц моет?
- Вдовина. А что это тебя интересует?
- Версия одна напрашивается. Ладно, я пошёл переодеваться.

    Он взял костюм и направился в учительскую. Подойдя к двери, улыбнулся. Плакат с надписью : «Резиденция Деда Мороза» украшал всю левую половину.  Вошёл в комнату, переоделся, нацепил усы и бороду. Прошёлся по комнате, повторяя вслух слова. Стало жарко. Пришлось усы поднять на лоб, а бороду сдвинуть. Посмотрел на часы: до начала утренника был ещё час времени.
Вспомнился сон. Что-то тревожило в этом сне.
- Какая умная девочка,- подумал он о Тане.- Логика у неё железная. Действительно, человек не боялся, что его увидят в учительской. У него было либо оправдание, либо возможность там бывать. Но как он связан с учениками этого класса?
   Размышления прервал звонок с урока.

- Что-то тихо в коридоре,- подумал Сергей Михайлович,- перемена. Да, учатся только старшие классы, малышей нет, вот и тихо.
Скрипнула соседняя дверь, послышались шаги. Возле двери кто-то топтался, не решаясь войти. Полицейский насторожился. За дверью послышался шаркающий звук.
- Пол моют,- догадался он.- А тут что не убирают? Цветок совсем сухой стоит.
Вновь вспомнился сон: в углу, в большой коробке растёт ёлка…
- При чём тут ёлка? – подумал участковый.
- Можно? – звонкий голос прервал воспоминание.
На пороге стояла Таня Копылова и незнакомая девушка.
- Сергей Михайлович, я Вам Веру привела,- сказала Таня.- У нас предположение есть.
- Садитесь, рассказывайте,- обратился он к девушкам.

- Месяц назад родители подарили мне телефон,- начала рассказ Вера.- Я его в школу принесла, стала Тане показывать. В этот момент Катя Вдовина подошла и толкнула меня под локоть. Телефон упал, в нём разбился экран. Я, конечно, расстроилась, но дома сказала, что сама уронила. После обеда пошла на репетицию. Мы с учителем к конкурсу готовились, презентацию должны были делать. Когда вошла в школу, ко мне сразу подошла старшая сестра Кати, схватила за рукав и потащила под лестницу. Я сразу не поняла, что ей надо, поэтому даже не сопротивлялась. Она прижала меня в углу и стала оскорблять нецензурно. Сказала, что если я кому пикну, то она меня уроет, что медали мне не видать, как своих ушей. Я потом поняла, что Катя испугалась, что скажу родителям, и они заставят заплатить за телефон. Ещё она говорила, что я звезду из себя строю, что я – уродина и так далее.
- Вера, а сестра Кати тоже учится?
- Нет, она в школе уборщицей работает.
- Вот оно что!
Сергей Михайлович почувствовал, как где-то в глубине мозга тоненько зазвенел невидимый комар. Он знал, что так бывает всегда, если сознание работает в верном направлении.
- Мы предполагаем,- сказала Таня,- что это сестра Кати взяла журнал. Они Вере завидуют. Катя учится слабо, ей всё равно: задержат выдачу аттестатов или нет.
- Ладно, девочки, спасибо,- сказал участковый,- у меня скоро утренник.
Он посмотрел на висящие на стене часы: до начала утренника оставалось полчаса. В коридоре уже слышался весёлый гул, мимо учительской пробегали быстрые шаги, иногда чей-нибудь любопытный глаз заглядывал в дверную щель.
Дед Мороз был сосредоточен и задумчив.
- Предположим,- сказал он,- девочки правы. – Техничка мыла пол, когда учитель с журналом в руках прошла мимо. После ухода учителя, спокойно вошла в учительскую, взяла журнал и вышла. Всё, вроде бы, сходится. Вот только одно меня смущает: откуда уборщица знает тонкости учительской работы? Ведь тонкости о выдаче аттестатов мог знать только работающий в этой области. Кажется мне, что придётся оставаться и на второй утренник,- подумал он.
         Между тем, утренник уже начался. Сергей Михайлович завязал пояс. Заглянул в мешок с призами, повторил свои слова. Взял посох. Прошёлся по учительской. Опять в глаза бросилась бурая, сухая земля вокруг цветка.
- Полить, что ли? – подумал он, ища взглядом ёмкость.- Нечем.
 Зазвенел телефон. Но он и без него слышал громкий хор детских голосов. Коротко сказал: «Иду!». Поправил усы, бороду и вышел.
                5
  В этот момент директор школы неторопливо спускался по лестнице. Он задержался на мгновение у своего кабинета, настраивая на телефоне камеру. Потом неторопливо прошёл к учительской. У двери остановился, перевёл дыхание, прислушался. За дверью слышался какой-то глухой звук.
- Точно тут! – подумал он и, распахнув дверь, нажал на кнопку камеры.
- А я решила тут пол подтереть, пока открыто, и никого нет,- сказала техничка, обернувшись на звук, и продолжала махать шваброй.
Тимофей Иванович разочаровано опустил телефон.
- Хорошо,- сказал он,- цветок полейте, а то совсем засох.

  Вернулся в свой кабинет и стал заниматься бумагами, поджидая участкового. Наконец послышался весёлый детский шум. Утренник закончился. Дверь отворилась, на пороге показался смеющийся Сергей Михайлович.
- Как же я запарился,- сказал он,- усы всё время в рот лезут, борода – тоже. Лучше уж в своей одежде побуду.
Переодевшись, спросил:
- Ну, что успели снять?
- Да ничего,-  в сердцах ответил директор,- вот, смотри!
И он включил камеру.
- О! То, что надо! – радостно воскликнул полицейский.
- Не понял,- отозвался Тимофей Иванович.- Тут техничка моет пол и всё.

- Вот и прекрасно, что она там оказалась, нам это и надо,- ответил Сергей Михайлович.
 И он рассказал директору о разговоре с ученицами.
- Только одно не ясно: откуда уборщица знает о педагогической кухне?
- Так уборщица Вдовина – родная сестра учителя математики Прониной Анны Семёновны.
- Правда!  Вот куда дело пошло! – воскликнул полицейский, чувствуя, что жужжащий звук вновь возник в сознании. - Кто родители у Веры Суховой?- спросил он.
- Отец – тренер в спортивной школе, а мать – редактор районной газеты. Ты, Михалыч, куда мысль ведёшь?
- Сдаётся мне, что дело тут не в самой девочке. Что-то глубже есть. Следующий утренник когда? – уточнил он.
- В час дня.
- Учительскую закройте. В одиночку туда никого не пускайте. Ни под каким предлогом! Я пока по делам съезжу, к часу сюда вернусь.
- Опять Дедом Морозом будешь?
- Нет, у них свой есть. Кстати, костюм отдайте.
Выйдя из школы, постоял на крыльце. В голове хаотично роились мысли. Какого-то звена не хватало, чтобы версия выстроилась в единую цепочку.
- Время есть, съезжу-ка я в редакцию, к матери Веры,- подумал полицейский и сбежал с  крыльца.
 
  В коридоре редакции стояла тишина. Сергей Михайлович прошёл вдоль, читая таблицы на дверях. У последней двери с надписью «Главный редактор» остановился и, постучав, открыл.  Женщина, сидевшая за столом, оторвалась от чтения бумаг и спросила:
- Вы ко мне? Проходите.
Сергей Михайлович увидел знакомое по газете лицо.
- Девочка на неё похожа,- отметил про себя.
- Слушаю Вас,- продолжала та.

    Внимательные синие глаза смотрели спокойно и доброжелательно. У глаз пролегла почти незаметная сеточка морщин. Над переносицей – складка.
- Читает много и думает,- сделал он вывод и решил рассказать всё, как есть, понимая, что с этой женщиной бессмысленно говорить намёками.
- Татьяна Степановна, Вы, вероятно, знаете, о пропаже школьного журнала, и понимаете последствия этого происшествия. Я пришёл к Вам, чтобы прояснить детали, которые могут помочь в поиске. Ваша дочь Вера учится в одиннадцатом классе. Скажите, не было ли у неё конфликтов с преподавателями?

- Да, Вера рассказала о неприятности. Конфликт был и есть, но, скорее, не у неё, а у меня с преподавателем математики. Два года назад, к юбилею школы, была выпущена книга. Я её редактировала. В книгу были собраны воспоминания выпускников, фотографии учителей и учеников. Издана книга на общественные деньги, которые собрали бывшие выпускники. Следовательно, я не могла и не имела права вставить туда фотографии только одного человека, причём столько, сколько он желает. Старалась распределить и текст, и фото равномерно и равноправно. Преподаватель Пронина Анна Семёновна посчитала, что о ней мало написано. В августе прошлого года она через электронную почту Веры прислала мне письмо с претензией. Причём, письмо было явно оскорбительного содержания. Я ей ничего не ответила. Но Вера стала замечать, что в журнале против её фамилии стали появляться четвёрки, чего прежде никогда не было.

- Но если девочка не отвечала и не писала контрольную работу, то можно подойти к учителю и выяснить, откуда оценка,- удивлённо сказал полицейский.
- Конечно. Но в данном случае учитель делает всё очень обдуманно. У Веры врождённая патология дыхательных путей. Она болеет тяжело и подолгу. Конечно, дома она занимается, но когда приходит, учитель даёт на уроке проверочную работу минут на пятнадцать. Если ребёнок пропустил десять уроков, он что-нибудь да не знает. Она ставит дочери четвёрку и, мотивируя тем, что у неё давно нет оценок, выставляет в журнал. Выборочно ставит оценки ещё двум-трём ученикам. Вроде бы, подкопаться не к чему.
   - Но ведь оценки – не главное.
- Согласна. Но ребёнок чувствует, понимает, что у него знания выше. Она ходит к репетитору, хочет поступать на математический факультет. И потом – это же постоянное давление на психику. Даже экзамены девочка была вынуждена сдавать в чужой школе. Только после результата экзамена учитель поставил за год пятёрку.
- Почему к директору не сходили, не рассказали?
- Сходить к директору – значит, после разбирательства нужно будет ребёнка из школы забрать. А у неё тут друзья. Она любит школу, преподавателей. Учителя всё равно не уволят, потому что заменить некем. В глубинку сегодня молодые учителя не едут. Забрать девочку из школы – значит, надо переехать. Осталось полгода до окончания учёбы, нельзя сейчас её срывать с места.
- Спасибо,- поблагодарил Сергей Михайлович, чувствуя, что в сознании выстраивается чёткая логическая цепочка. – Вы мне очень помогли. Думаю, что всё теперь наладится.
Он попрощался и вышел. Подходя к машине, взглянул на часы.
- Пора!- сказал себе,- самое главное скоро должно проясниться.

    Подъехав к школе, поставил машину на прежнее место и, не заходя к директору, прошёл в учительскую. Разделся, сел на диван и решил обдумать всё, что собрал.
- Итак, что имеем? Раздосадованный учитель пишет письмо редактору в надежде, что  у него возьмут интервью и где-нибудь напечатают о нём хвалебную статью. Таким образом, он хочет утвердиться и утешить своё «я». Но редактор не считает себя виноватой и ответ не даёт. Тогда учитель начинает «давить» на Веру. Но девочка уходит из-под контроля, сдавая экзамены в другой школе. Зависть и ненависть достигают порога. Такие люди не успокоятся, пока не отомстят.  Видимо, это всё обсуждалось с сестрой. В тот день сестра-уборщица могла просто случайно увидеть, как классный руководитель несла журнал, ведь в этот момент она мыла пол и видела, что учитель вышел, поставив журнал на место. Канун Нового года, суматоха, в школе ходит много посторонних людей. Она вошла, взяла журнал и… Нет, вынести не могла. Некуда было нести.

   Участковый встал и прошёлся по комнате. В сознании всплыл сон: коробки вдоль стены и в углу - растущая ёлка.
- Что там дальше было? Отец... Он подаёт мне лопату...Лопату!? Лопату!!
  Кровь хлынула к голове, запульсировала до ломоты  в висках. Сергей Михайлович бросился к двери, закрыл её на замок изнутри и, торопясь, вернулся к ёмкости с цветком. Секунду постоял, прислушиваясь к себе. В сознании шёл непрерывный тоненький звук.  Он стал осторожно разгребать руками бурую, сухую землю вокруг фикуса. Наконец пальцы ощутили край, показалась тёмно-синяя обложка. Полицейский потянул за край, ссыпая остатки земли. В руках у него был злополучный журнал. Отряхнув остатки пыли, открыл его.
- Вот почему уборщица не поливала цветок,- сказа он.- Положить обратно? Нет, рисковать нельзя.
Подошёл к столу, на котором лежали бумаги. Увидев старый журнал для деловых записей рабочему школы, взял его. Потом снял с найденного обложку, облачил «Деловые записи» в неё и, положив в цветок, аккуратно засыпал землёй.
- Осталось немного подождать,- сказал себе, открывая дверь.

    В коридоре стали слышны весёлые голоса. Начинался следующий утренник. Сергей Михайлович взял журнал в руки, повертел его и, сунув под китель, пошёл в кабинет директора. Услышав звук открываемой двери, Тимофей Иванович оторвался от бумаг и удивлённо спросил:
- Ты где разделся?
- В учительской,- коротко ответил полицейский и положил на стол перед директором журнал.
 Тот, не веря глазам, открыл первую страницу, полистал, вчитываясь в фамилии.
- Михалыч, ты где его взял? – спросил удивлённо.- И почему он в таком виде? Без обложки, в пыли, что ли?
- Потом, всё объясню потом. Сейчас – некогда,- ответил Сергей Михайлович,- дайте мне ключ от каморки техничек. В учительскую не ходить, пока я не позвоню.

  Он взял ключ и торопливо вышел. Утренник уже начался. Слышалась музыка и хороводное пение. Участковый открыл каморку, вошёл и, оставив щель, сел на табурет у двери. Достал телефон, настроил камеру и стал ждать. Собственно, камера была уже не нужна. Но, предугадывая, что человек будет изворачиваться, оправдываясь, всё же решил сделать снимок. Вновь подумал о Вере, которой приходится отбиваться от учителя – взрослого человека.
- А ведь сколько детей не выдерживают давления и унижений и доходят до суицида! И никто за это не отвечает. Правильно сделали, что всех судимых стали из школ убирать. Есть другие места, где они могут работать, но не с детьми,- сделал он вывод.

  Обострённый слух уловил быстрые, лёгкие шаги. Полицейский прикрыл плотнее дверь, за которой сидел, и встал. Кто-то вошёл в учительскую. Он выждал минуту, вышел и осторожно приблизился к двери. Помедлил, удобнее переложив телефон в правую руку, и, открыв дверь, нажал на кнопку камеры. Немного отойдя от фикуса, с журналом в руках, стояла учитель математики. Сергей Михайлович увидел её испуганные глаза, но она тотчас совладела с растерянностью и сказала:
- Вот, зашла журнал поставить.
Участковый набрал номер директора и сказал в трубку:
- Тимофей Иванович, подойдите в учительскую.

     Через  несколько минут тот вошёл в учительскую и  сразу всё понял.  Сергей Михайлович рассказал о разговоре с редактором, о своих умозаключениях, о психологии тех, кто идёт на сделку с совестью, сделав общий вывод. Директор слушал, не перебивая. Потом сказал, глянув на учителя:
- Единственное, что я могу позволить сейчас себе сделать, жалея ваших собственных детей, – это подписать заявление о Вашем увольнении по собственному желанию. Садитесь и пишите его.
И, принимая написанное заявление, добавил:
- Сестре передайте, что я жду её завтра с таким же заявлением.
 Когда провинившаяся ушла, он повернулся к участковому:
- Спасибо тебе, Михалыч, за помощь, за твою дотошность в своей профессии. Людям даны равные права на жизнь. Но, к сожалению, на практике это далеко не так. Тот, кто хам по натуре, всегда старается подмять под себя остальных. Наиболее уязвимы дети, ведь они ещё не подготовлены к борьбе в непростой жизни.
- Проблем у Вас, Тимофей Иванович, прибавилось. Где взять учителя в середине года?
- Ничего. Съезжу в педуниверситет. Там у заочников как раз зимняя сессия идёт. Повезёт – договорюсь с кем-нибудь. Временно у меня поживёт, а там найдём жильё. Ну, Дед Мороз- сыщик, спасибо тебе! С наступающим Новым годом!