Нашла себе коуча...

Нашла себе коуча…
— Маша, ты где? – Петру не терпелось поделиться неожиданной новостью. Он вошел в калитку, резко махнув железной щеколдой. Та грохнула, старый дворовый пес Жулик от неожиданности гавкнул спросонья. Но узнав хозяина, завилял хвостом.
— Маша! Да что ж такое, опять она в своем любимом огороде! Жулик, где хозяйка? — но черная лохматая псина только махала хвостом, подергивая всем туловищем. — Точно, вон даже ни еды, ни воды собаке не дала…
Петр налил воды Жулику и пошел в огород: ага, вот она внушительная пятая точка жены торчит среди зеленых грядок.
Решил подкрасться потихоньку по мягкой землице, да напугать свою супружницу. Положил руки ей на бедра, слегка потянул к себе. Но, женщина, резко дернув тяпку, крутнула ее и снизу махнула в сторону охальника. Тяпка пролетела в сантиметре от головы мужчины, оба от неожиданности потеряли равновесие и упали прямо среди грядок.
— Петька! Когда ты уже свои шуточки прекратишь, ну не пацан же уже давно! — беззлобно ругалась женщина, поднявшись на ноги. И тут до нее дошло – А что это я машину твою не слышала? Ты на чем домой приехал?
Мужчина замахал руками, одновременно пытаясь подняться:
— До вот же ж хотел же тебе сказать…
Но жена уже уперла руки в бока, прищурив глаза и сжав рот. Потом опять взяла тяпку в руки, покрутила головой:
— А ну дыхни! Не дай Бог опять выпивши посреди недели…
Петр передумал вставать. Во-первых, мягко, во-вторых безопасно – «лежачего не бьют». Хотя, конечно, если что, то его решительную Марию Ивановну это не остановит, конечно. И он, подложив локоть, устроился подобнее, тоже чуть прищурил глаза с чисто мужской ухмылкой:
— А знаешь, Машенька, ты отсюда так соблазнительно смотришься… Может, полежим еще? Вместе? Мягенько, за кустами нас не видно…
Женщина притворно сердито вздохнула. Но улыбка в глазах уже ее выдала:
— Ладно, колись чего там рассказать хотел… Но если что… ты меня знаешь.
— Знаю, за столько-то дней, да ночей – муж опять улыбнулся по-кошачьи, глазами неторопливо прошелся по фигуре жены, снизу, взгляд чуть остановился на пышной груди.   
— Петька! – обрезала жена его поползновения — Лучше объясни мне, почему я машину твою не слышала, ты что пешком пришел?
— Ладно, ладно. — Петр лег на спину, сложил руки на груди. — Никакой свободы ты мне не даешь… И как я бедный несчастный терплю иго твое знал бы кто. Теще что ли пожаловаться?
Жена молча взяла тяпку в руки поудобнее. Петр опять вздохнул:
— А пойдем, лапушка моя, ты меня покормишь, а я тебе все честно-подробно расскажу? А потом я тебе даже дополоть помогу, хочешь? Ты ж устала, наверно? – заботливо глядя в глаза жены, мужчина подвинулся, поднимаясь и, вроде случайно скользнул рукой по ее ноге вверх, под юбку.
Мария дернула ногой, отвернулась, скрывая улыбку и пошла в дом, не оглядываясь. Петр двинулся за ней. В кухне пахло свежим борщом, кастрюля была еще горячей, на столе в миске, прикрытые небольшой тарелкой лежали в борщевом бульоне галушки.
Конечно, к борщу Петеньке дали сметанки, свежий хлеб – теща испекла накануне, чесночок вприкуску... Он блаженно поглощал ложку за ложкой, временами прикрывая глаза, как котяра.  Мария Ивановна тоже неторопливо ела, с улыбкой наблюдая за мужем. Он выбрал ложкой последнюю юшку. Вздохнул. Подумал, подвинул к себе галушки.      
— Спасибо большое, очень вкусно.  – он подпер рукой щеку – И как же мне повезло с тобой. И умница, и красавица, и хозяюшка, а добрая какая! – и тут же без перехода – А можно я Жулику тоже немного борща отнесу? Вот то, что у тебя в тарелке осталось?
И не дожидаясь согласия жены, быстренько взял ее тарелку, чуток половником добавил из кастрюли, кинул косточки обглоданные и понес дворовому сторожу. Жулик, прям подпрыгнул, увидев хозяина с тарелкой, его хвост от такой бурной радости грозил оторваться.
— Вот интересное дело, готовлю еду я, а благодарен этот прохиндей лохматый тебе – чуть возмущенно высказала хозяйка. И тут же построжела – Так, немедленно рассказывай, а то спать будешь на пороге, с Жуликом.
— Так просто всё. Я случайно ключи от машины в машине захлопнул, спешил с утра – механик меня уже ждал. А понял это только уже в конце дня, когда домой собрался, спасибо Сашка меня немного подвез, до своего дома. А оттуда я уже пешком прошелся. Завтра запасные возьму.
— А что Сашка не мог тебя до дома довезти? Кум называется. – чуток возмутилась Маша.
— Мог, да я сам попросился, пройтись. Вечно же бегом-бегом. На машине мимо пролетаешь, не видишь ничего. Ну и пошел я по улице верхней, там, где подружайка твоя Нинка живет. Шел, в огород ее случайно глянул, дак чуть не упал – черно там у нее почти што. Только кое-где картошка да лук прошлогодние вылезли. Как будто и не сажала ничего. 
— Да ну... — не поверила Мария Ивановна. — Ты ничего не попутал? Может, не в ее огород заглядывал?
— Не, в ее, там же муж ее Гришка ходил, по над сарайчиком, курей кормил, да кролов своих.
— Интересно, может, она заболела? Так позвонила бы уже... — задумчиво высказалась жена. — А Гришка что? Ты у него не спросил? Чего вдруг такое?
— Да попробовал, только он рукой так махнул и пошел. «Нету ее» сказал.
— Интересно... — опять повторила Мария — А я ведь и правда давно Нинку-то не видела. С работы прибегаю – в огород бегом, то сажала, то пропалывала... Слушай, а ведь она в начале весны в город собиралась, к однокурснице какой-то в гости, на день рождения что ли... И все, как-то мы с ней больше и не общались, некогда мне все, да и она молчала... Ладно, выясню — это Мария Ивановна высказала уже решительно. И так же решительно повернулась к мужу — А ты там что мне обещал?
— Что? — попытался прикинуться непомнящим Петр Сергеевич.
— Дополоть обещал. Так что тяпку в руки и вперед в огород. Кстати, и подточишь ее сразу, а то что-то затупилась.
— Эх, и повезло же мне – вздохнул муж.
— Что? — руки жены уже уперлись в бедра, а голова опасно наклонилась почти с угрозой — Тебе что-то не нравится?
— Не-не, все нравится. Повезло мне, говорю, жена такая заботливая, хозяюшка, а ласковая какая... — Петр притворно быстро зашагал в огород, помня, что впереди еще ночка. И лучше, если Машенька будет отдохнувшей, тогда уж точно лаской не обидит.
А Мария Ивановна задумалась, перемывая посуду после ужина. С Ниной они дружили с детства, и замуж вышли почти одновременно. У них к девичьему взрослению развилось что-то вроде соперничества. У кого парень лучше, да юбка короче, ножки стройнее, потом – обе поступили в училища, в разные, правда, но и тут каждая пыталась доказать, что ее профессия лучше. Мария закончила педучилище, Нина – медучилище. Обе вернулись в деревню, Маша стала воспитателем в детском саду, а Нина – медсестрой в местной больничке.
Хорошо, что хоть парни им нравились разные, не пришлось ссориться. И замуж они вышли одновременно. Сгоряча даже собирались в один день свадьбы играть, но хорошо, что родители отговорили – все же и гостям деревенским на двух свадьбах погулять приятнее, чем суетиться, выбирая, к кому пойти, а кого обидеть невниманием.
Парни-женихи не спорили, им-то все равно, какая дата. Но тут Маше немного не повезло – Петра в командировку на курсы отправили, поэтому ей пришлось свадьбу на две недели позже играть. И Нина гордо стала Гришиной женой на две недели раньше.
Зато Мария потом первая родила сыночка, а Нина на месяц позже. Сейчас оба парня уже взрослые, учиться уехали.
Так подруги теперь уже который год негласно соревнуются, у кого огород лучше. Поэтому Мария Ивановна и удивилась, и не поверила даже, что огород у Нины вдруг неухоженный. Не может такого быть! Или может? И она задумчиво взяла в руки мобильник. Остановилась. Позвонить Нине? А что сказать?
Вот раньше-то было намного проще. Вечерком собирались на лавочке – все новости деревенские сразу и выяснялись. А еще раньше, когда коров на деревне много было, так бабы, пока коров рано утром выгоняют, так все – уже ни одного деревенского секрета скрытым не остается.
А теперь? Друг друга неделями не видят. Кто в интернете, кто в телевизоре... Даже в магазин редко ходить стали, чуть что – поехали в город, в торговом центре скупились. На лавочке и не увидишь никого.
Ладно. И Мария Ивановна решительно нажала вызов. Только оказалось, что зря она беспокоилась, что сказать подруге или о чем спросить. Потому что на ее звонок никто не ответил: «Абонент находится вне зоны действия сети». Так вот. Маша нажала зелененькую трубочку мобильника еще раз. Опять ее вежливо послали. Она уже даже заволновалась, мало ли что с подругой случилось? Номера Гриши – мужа Нининого у нее не было, бежать к нему на вечер глядя было как-то неудобно.
Начало темнеть, Мария Ивановна вспомнила, что ее муж до сих пор в огороде, пора бы ем уже тоже отдыхать, завтра же на работу. В огороде было тихо, не слышно шорканья тяпки. И где муж? Грядку, вроде дополол, в дом не заходил. Она остановилась недоуменно. И тут опять тихо из-за спины голос Петеньки:
— Не меня ли ты ищешь, красавица? — и руки загребущие тянет.
И где только он умудрился спрятаться? Вот же ж, взрослый мужик, а все на шуточки тянет, как пацан. 
— Тебя, мОлодец, пойдем, отдыхать пора. Завтра опять на работу. — улыбнулась Маша.
— Дозвонилась до подруги?
— Да нет, «Абонент не доступен» почему-то. Ладно, завтра на работе у своих поспрашиваю, может, знает кто, что там. Точно, у нас же соседка ее работает, Татьяна, у нее и спрошу.
Ночью телефон Марии звякнул, сообщение пришло, что абонент находится в сети, но она к тому времени уже спала. А утром, когда решила опять позвонить Нине, то «абонент опять не абонент»...
На работе Мария Ивановна с удивлением слушала Татьяну:
— Ой, да не поверите. Нина-то как уехала в город в начале марта, так до сих пор и не вернулась. Не, раз как-то быстро приехала на машине, с подругой с этой, ну к которой уехала, вещей взяла еще с собой. Гришка тогда орал чего-то, ругался, а теперь вообще молчит, не хочет говорить про нее вообще. Боялись, что пить начнет, но, слава Богу он не пьющий вообще.
— И что, огород сажать даже не пыталась? — не могла поверить Мария Ивановна. Не укладывалось у нее в голове, как это Нина просто уехала, не сказав ничего. Бросила мужа, дом, хозяйство, огород! А как же теперь?
 Получается, что Марии Ивановне теперь и соперничать на надо? Не с кем? А, может, у Нины что-то со здоровьем? Может, лечиться поехала? Опять попробовала позвонить подруге. Теперь просто никто не брал трубку. Мария Ивановна уже решила было, что вечером после работы попросит мужа свозить ее к дому Нины, чтобы у Гриши все-таки выяснить, что происходит? Не откажет же он в ответе давней подруге своей жены!
Но ехать не пришлось, Нина позвонила сама. Только Мария Ивановна вошла в калитку, не успела войти в дом, а тут звонок.
— Нина! Ну наконец-то! Я тебе второй день не могу дозвониться! – Мария-то ли жаловалась, то ли возмущалась.
— А что случилось-то, Маш? У тебя что там? – Нина отвечала почти недовольно.
— Да, я... — Мария отчего-то растерялась. И не нашла лучшей темы, как упомянуть по непосаженный огород — Да я тут узнала, что ты даже огород в этом году не сажала... У тебя все хорошо? Со здоровьем, может, что-то?
— Со здоровьем все хорошо. А огород... — голос Нины, знакомый с детства звучал как-то непривычно холодно. — Знаешь, я тут голову немного подлечила, мозги свои.
— Не поняла... Все-таки здоровье? Голова беспокоит? — и Мария почти предположила самое худшее. Эта ж болезнь непонятно, почему появляется и почти не лечится... Она уже настроилась сочувствовать подруге, поддержать ее может чем...
Но голос Нины звучал почти насмешливо:
— Нет, Машенька. Это как раз наоборот, я наконец-то поняла, что голова у меня неправильно работала, как и у тебя, кстати, тоже. Мы с этим домом, огородом, хозяйством погрязли, вообще про себя забыли, как про женщин. Живем как рабыни первобытные. А я тут как приехала к Альбине, так хоть поумнела. Она занимается с коучем, это наставник типа такой, учитель, Диана Ашимовна, меня тоже с ним свела, с ней, точнее, потому что это женщина. Умная, ты не представляешь, такая вся современная. У меня даже глаза открылись, как тупо я живу!!! Жила, точнее. Потому что к той жизни я не вернусь больше. Я Григорию так и сказала! Все, кончилось мое женское рабство!   
— «Не вернусь»?! Так этот ты значит насовсем уехала? А как же дом? А где же ты там живешь? — никак не могла поверить Мария, что слышит это все от своей давней подруги. — А работа? Жить-то на что собираешься? Да и коучи эти, говорят, денег много берут? Где ж ты возьмешь-то?
— Дом. Ты еще скажи, как я могла курей да кроликов с огородом бросить... Ой, Маша, примитивная ты... Похоже, тебе поумнеть не светит. — насмешливо-снисходительный тон Нины был таким непривычным, как будто это говорила совсем чужая женщина, а не насквозь знакомая подруга детства. — Да, такие умные люди дорого стоят, это ты права, хоть это ты знаешь. А я уже тут устроилась на работу в частную клинику, да еще подрабатываю, так что доход у меня хороший. Побольше получаю, чем в нашей зачуханной больничке. Ну, комнату снимаю, пока. Пока квартиру, купить на за что. Но уверена, что после обучения Дианы мои доходы увеличатся и я смогу купить себе и квартиру, и машину, и отдыхать буду на модных курортах.   
Мария Ивановна слушала и не верила, что это говорит ее подруга. Нина, с которой они знакомы столько лет. С которой, несмотря на некоторое соперничество, все же сохраняли дружбу и всегда друг друга поддерживали. А теперь... теперь Нина называет ее примитивной, насмехается, над тем, что для Марии остается важным – ее дом, ее заботы, ее семья...
И дело-то, собственно, не в огороде. Огород — это так, просто вроде шуточного соперничества у них, просто для куража, что ли... Теперь понятно, почему Григорий никому ничего говорить не хочет. Ведь и его теперь Нина считает примитивным, наверное, даже в чем-то обузой. А ведь Гриша всегда был заботливым мужем, хозяином в доме, всегда он ценил свою Ниночку. Берег ее, старался помочь во всем. Даже в том же огороде много чего сделал, чтобы ей легче было. А она и его бросила. Как ненужную вещь.
Нет, Гриша, конечно, без Нины не пропадет. Мужчина хозяйственный, рукастый, не пьет – что в деревне большая редкость. Скоро бабы его приберут к рукам, да уже, наверное, подбираться начали, с женской своей заботой.
Ну что же. Нина сама свою дорогу выбрала. С коучем. Ну, что ж, каждый сам выбирает себе Учителя. По себе. Может, Нина когда-то и пожалеет, поймет, что эти новомодные идеи они хороши только на картинке, в реальной жизни тепло и надежность стоят намного дороже. Да только поздно может оказаться.
Разговор давно закончился, а Мария Ивановна так и сидела на ступеньках крылечка, вся в мыслях.
Жулик зашевелился, замахав хвостом, двинулся к калитке, весь в ожидании.
Машина Петра Сергеевича подъехала только через пару минут. Он вышел, чуть хлопнув дверкой, так непривычно было видеть жену, праздно сидевшей на ступеньках, похоже, она даже не переоделась после работы.
— Маша, все хорошо? — спросил он чуть обеспокоенно. — Как ты себя чувствуешь?
— Представляешь, еще не было слышно твоей машины, а Жулик уже почувствовал, что ты подъезжаешь. — жена как будто не слышала его вопрос, а удивленно смотрела на лохматого радостного пса. — Как он тебя ждет, посмотри. Это ж надо.
— Ну да, я же его кормлю, борщ у тебя отнимаю. И котлеты иногда ворую. — попытался шуткой развеселить ее Петр.
— Ладно, пойдем я тебя покормлю, а ты его потом побалуешь, поднялась Мария.
Потом уже, за столом, она рассказала мужу содержание разговора с Ниной. Рассказывала, а сама все не верила, что действительно слышала это все от своей давней и, казалось, такой близкой и понятной подруги. И удивлялась, что оказывается, совсем ее не знала.
Ближе к ночи Петр Сергеевич, конечно, предпринял все меры, чтобы отвлечь любимую жену от грустных мыслей. Они уже почти уснули, голова Маши привычно тяжелела на плече мужа, он довольный собой, разнеженно начал похрапывать. Как вдруг...
— А ты, Петюня, сильно не радуйся, не расслабляйся, я все равно выясню, чего это ты от Сашки повернул налево, а не направо, как ближе. Чего этот тебя потянуло такого кругаля накинуть? – неожиданно выдала Мария Ивановна уже почти уснувшему супругу.
И что, сон как ветром сдунуло. Вот же ж бабы. Неугомонные. И чего бы тебе просто не порадоваться новости, которую тебе честный супруг принес? Чего спрашивается искать в этом какой-то потаенный смысл?
И ведь найдет же, Агата Кристи доморощенная. Марьи – они такие. От них хрен чего скроешь. Вон даже Кащею Бессмертному с ней не повезло... Или это был не Кащей?
На этой мысли сморило-таки Петеньку... 
Такая она, жизнь – непредсказуемая. Никогда не знаешь, что тебя ждет за поворотом? Чем она тебя порадует? Или удивит.