Иисусова молитва

ИИСУСОВА   МОЛИТВА

— Смотри, — сказала мне Таня Христанова, — если ты действительно хочешь учить английский. Почему бы тебе не учить его на основе Рассказов Сэлинджера?
— Почему? — спросила я.
— Он достаточно глубок. Правда, это американский английский, но так даже лучше, более современный.
— Интересно,— согласилась я.

— Вот, например, имена его героев. Симур Гласс. See more glass. Смотри глубже. Смотри в самую суть. Это ключи. Так и надо подходить ко всему у Сэлинджера.

Рассказ «Френни».
Где девушка старается быть «позитивной», но ее все время тошнит. Она убегает из кафе от своего молодого человека.
Все, что у нее еще есть от реальности — это небольшая книжка в сумочке, за которую она цепляется как за свое последнее спасение.

«Зуи».
Рассказ о том, как Френни полностью погрузилась в Иисусову молитву и у нее кризис.

Тогда на меня произвел  впечатление сам факт, обнаруженный там же, что в России, оказывается, есть особая книга о русском страннике, который ходил по дорогам и все время произносил Иисусову молитву.

История о Полной Даме.

— Смотри, говорит Таня, — Fat Lady.Это имя переводят как «толстуха», «толстая тетя». Это так глупо. Fat — это еще и полнота, изобилие, вообще, почти бесконечность.

Pleroma. Особый греческий термин.
Это я знаю теперь, но не тогда. Таня была права.

— А Lady? — говорит она. — Леди. Это не просто определение женского рода, не просто дама или женщина. Это духовный термин в том числе. Госпожа. Богиня. Ведь Бог по-английски — это Lord. Так и смотри дальше.

И все же история о «Полной даме» не произвела тогда на меня внешне сильного впечатления.

Помню, как сразу из Печерского монастыря, я шла по Петербургу, испытывая внутренний ужас и тошноту. После монастырских людей и тихой свежести лужаек, цветников и больших свежих деревьев, сосредоточенных лиц монахов и паломников с паломницами на меня смотрели  серые, безо всякого выражения лица горожан.  Люди казались здесь серыми и рыхлыми, с оловянными глазами, словно маски, бездумные и тяжелые.

Я стала молиться. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешную! Господи помилуй!

Через некоторое время тошнота от мира ушла. Но пришла другая тошнота — от себя, такой же тяжелой, с теми же грехами и проблемами.
От этого было не убежать. Только Иисусова молитва давала душе свежесть, была как глоток свежего воздуха и приводила в баланс. Само Имя Христа было для меня словно кислород.

Сэлинджер был прав. На начальном этапе молитва действует именно так.

Исповедь за исповедью, причастие за причастием — все было очень медленно, но так я добиралась до себя, до своего сокровенного.

Много лет я тихо, как бы подспудно, искала эту книгу о русском страннике. Зачем-то она была нужна. В России  тогда о такой книге публике было неизвестно. Но я предполагала, что Сэлинджер не мог это придумать, я была уверена, что такая книга действительно была в Америке, а значит, пришла из России, а значит, есть где-то в России.

Однажды я пришла в дом к одной своей доброй знакомой. Я еще стояла в прихожей напротив нее, стоящей в кухне с листами ксерокопий, когда она ласково и весело сказала, — А у меня для тебя есть подарочек!

Что-то в моей душе замерло и подпрыгнуло в небо.

— Рассказы Странника?

Она весело кивнула.

В туже секунду я была уже в кухне рядом с ней и держала в руках драгоценную копию книги.

Это были «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу».

Вот так они пришли.

Я еще больше стала любить Иисусову молитву.


…когда перед презентацией моего нового фильма рухнул компьютер, а я так и не успела вывести фильм на диск DVD для показа, и презентация не состоялась,  «по техническим причинам», сгорел весь жесткий диск — несколько лет работы, тогда я почувствовала только безразличие. Опустошение пришло позже. А легкость еще позже.

И тогда сценарист проекта предложил мне снять другой фильм, по рассказам  Сэлинджера «Френни и Зуи».

— Твой материал, как мне кажется, — сказал он.

Два года я все время мылено вращалась вокруг материала. Но это было анти-кино! Никакого действия, все происходит в одной квартире практически. Только разговоры. Одни диалоги. Что я совсем не люблю.  Да и никто не любит, подозреваю, если в фильме. Надо же на что-то и смотреть. А на что? В контексте диалогов, весьма вычурных и очень окольных. Это нельзя было снимать. Во всяком случае,  мне.

Спустя два года меня неожиданно осенило: нужно использовать замены, как в джазе. Я пригласила в помощь одного талантливого киномана, он знал этот материал, что меня удивило, затем, 9 мая мы собрались уже рабочей группой в ВТО,  и началась работа над новым фильмом.

Сценарий с Юрой мы написали примерно за месяц. Его видение и помощь  были неоценимы. И как только сценарий был завершен, почти сразу,  пришла девушка из нашей группы с мрачным лицом и сообщила, что мы НЕ МОЖЕМ СНИМАТЬ ФИЛЬМ ПО СЭЛИНДЖЕРУ из-за авторских прав. Точнее, их отсутствия. Даже «по мотивам».
 Причины  было две, первая — та, что родственники Сэлинджера вступили во владение всеми его авторскими правами.
И вторая — та, что сам Сэлинждер в течении всей своей жизни был категорически против съемок любых фильмов любыми режиссерами по его книгам.

Я позвонила своему другу-юристу в Петербург.

- Ерунда, — сказал он, — спокойно работайте. Вы все равно не сможете, да и не захотите делать ЭКРАНИЗАЦИЮ, а ПО МОТИВАМ вам никто и никогда не запретит, в этом вы совершенно свободны. Работайте, и ни о чем не беспокойтесь. Снимайте свой фильм.

Но осадок остался.

Спустя месяц, я прочла книгу дочери Сэлинджера «Над пропастью во снах» и это было шоком. Честная, полная боли и любви книга, была также и обзором всей духовной патриархальной парадигмы нашей цивилизации.

Но главная мысль, главное обвинение Маргарет, состояло в том, что "возлюби ближнего своего" как правило является совершенно искаженным. За "ближнего" часто принимают кого-то предельно далекого во времени и пространстве, упуская именно своих близких в принципе. Особенно этим страдают художники и "великие люди".
Маргарет настаивает, что самое важное — это любить своих близких, сначала их. "Мой муж и сын — свет очей моих", пишет она.
 
К сожалению, ее жизнь в семье отца была полна трагизма, абьюзов и скрытой депривации.


Я была изумлена. Вопрос, поставленный Маргарет был честным и жестким.

Нужно было думать о «Полной даме», о женском аспекте и о другой духовности.

И тогда я поняла, почему нам так была необходима именно ГЕРОИНЯ – прекрасная, думающая, честная талантливая девушка.

Но тут наступила зима. Мы провели всего несколько съемок.

Нужно было опять думать про сценарий, что-то менять, если не все.

Центр – Иисусова молитва.

Но и «Полная Дама».

Вот что было важно в этих рассказах  «Френни и Зуи» на самом деле.

Полная Дама – Плюрома — собирательный образ всего человечества — сам Христос по Сэлинджеру.

Но я и в этом не уверена.
Это, конечно, очень красивый образ, очень элегантный как идея, но я в этом не уверена.

Я думаю о Божьей Матери.
Я думаю о «Жене, облаченной в Солнце, имеющей во чреве».

Вот здесь все.

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас грешных!