Глава 31 Выход найден

Осторожно пыхали маневровые двигатели в раздвижную крышу эллинга. Большой прямоугольник освещался гирляндами ярких прожекторов. В открытый космос поднималась со стапелей новенькая крейсерская яхта под именем Гермес. Семён нервничал: форсунки с перебоями подавали топливо в камеры сгорания. Конечно, вибрацию магнетронов можно было отнести на необкатанный двигатель, но это его никак не оправдывало. В конце концов, он моторист или где? Ещё эта Нарва как всегда вынесла голову надолго и в даль.

Зачем ему какой-то домик в облаках Венеры, он совсем не понимал. Был он там, и не оценил местный курорт. Одни гермики вокруг, настоящую папиросу выкурить не с кем – морщатся гады. С другой стороны, иногда, но только иногда, Нарва оказывалась права, и об этом никак нельзя забывать. Вдруг и взаправду в этот раз её женская чуйка что-то особенное знала?

– Пять капель ей в корень между глаз через шрынду, – вполголоса выругался Семён. Что такое «шрында» он не знал, но слово как нельзя лучше подходило для этой глупой ситуации: «Налево пойдёшь – жену потеряешь, направо – сам сгинешь навсегда вместе с этой меркантильной дурой.

– Шрында и есть, – повторил он уже громче.

– В чём дело? – поинтересовался Герман, сосредоточенно наблюдавший за показаниями приборов на пульте управления. Стрелки манометров подрагивали, газоразрядные лампочки щёлкали цифрами, осциллографы бились в невротических зигзагах.

– Да так, это я о своём. Форсунки мне что-то не нравятся.

– Ерунда, трансгулярный диполь всегда так действует. Сейчас прогреются и перестанут.

– Вы конструктор. Вам виднее.

– Вот что, товарищ Семён, перестаньте обращаться ко мне на Вы. Мы, пардон, не на приёме. Лучше скажите: и как вам моя идея с космическим циклолётом?

– Никогда не видел ничего подобного, но испытания покажут. Вы автор – жмите полный ход.

В рубке прозвенел машинный телеграф. В иллюминаторы было видно, как изготовленные из сверхпрочного графена цилиндры начали крутиться, превращая всепроникающие частицы нейтрино в стремительные потоки светящейся энергии. Яхта набрала скорость. Звёзды сначало превратились в чёрточки, потом вытянулись в линии и внезапно исчезли. В иллюминаторах повис чёрный бархат с пронзительно-золотыми искрами. Казалось, корабль вывалился из настоящего мира в нечто совсем невероятное, в первоматерию, где плавали корпускулы квантовой Вселенной. Иначе сложно было объяснить одинаковость мерцающих точек.

– Товарищ Сверчков, вы куда нас выбросили?

– Семён, не беспокойтесь, всему есть можно найти научное объяснение.

– Этому?! – Семён ткнул рукой в иллюминатор.

– А циклолёт-то работает!

– Ага, – уныло ответил Семён, опять вспомнивший про капризную работу электромагнитных форсунок.

– Так-с, нужно определиться, в какой части Вселенной мы оказались. Весьма странное пространство, уж очень симметричное. Вы не находите?

– Тысяча жестянок мне в глаз. Сколько летаю в космосе, ни разу ни о чём подобном не слышал. Академик Плещеев описал подобное пространство в своей знаменитой работе о корпускулярной вселенной, но это ничем не подтверждённая теория.

– Теория, говорите? Интересно, куда нас занесёт при следующем включении?

– Не наигрались?

– Ну что вы, право, нужно же как -то выбираться из этой бархатной дыры!

– Стоп-машина, так можно и не вернуться. Тогда зачем всё? Извините, научное любопытство – это не для меня. У меня Нарва последнее время шалит.

Про Нарву Сверчков пропустил мимо ушей, чтобы не травмировать свои рыцарские чувства, однако, бесполезность собственных усилий его задела:

– Нужно рассчитать количество выброшенной энергии и время, затраченное на импульс, вплоть до миллисекунды, тогда мы сможем вернуться в отправную точку.

– Бросьте, при таких расстояниях ошибка в наносекунду может оказаться фатальной, – авторитетно заметил Семён.

– Так что, ничего не делать!

– Зачем, включу реверс. Двигатель сам отработает до начала старта.

– Семён, вы гений!

– Лучше скажите, что делать с Нарвой? Она там что-то придумала с Венерой? Не ваша идея?

– Что именно?

– Домик в облаках у какого-то Теофраста?

– Глупость! Этот старый развратник намеренно убивает себя при помощи вуаризма.

– Чего-чего?

– Подглядывать любит. Настоящая жизнь надоела, вот он и придумал себе фантазию.

– Отличный домик она сочинила!

– Учтите, Наома брыкнулся насчёт натурализации. Тут ещё бабка надвое сказала. Впрочем, это большая политика. И не моего, как говориться, ума дело.

– Ленар знает?

– Пардон, у меня нет связи. Передатчик только у вас имеется.

– Ну что же вы так! Так совсем не годится. Нужно немедленно сообщить. Включайте реверс немедленно.

Прозвенел машинный телеграф. Цилиндры в иллюминаторах начали вращаться в обратную сторону, торопясь побыстрее отправить корабль в исходную точку. Опять появились длинный полосы, затем короткие, и наконец пространство заполнило огромное полосатое тело Юпитера с разноцветными бусинами спутников на орбите.

Положив на стол часы, Семён нажал вызов. В размытом облаке плазмы проявился Гектор, колдовавший у плиты над сковородкой

– Гектор!

– Подожди, Семён, не до тебя. У меня с тестом что-то не так.

– Ты что делаешь?

– Картофельные драники.

Знавший придурашный характер камердинера, Семён на стал сразу требовать маэстро, а повёл дипломатию:

– Стряпнёй занимаешься?

– Да вот, температура вроде бы нормальная, а не пекутся.

– Картошку отжимал после тёрки?

– Зачем? – Робот помолчал, мигая лампочками, потом ответил: – Точно, а я всё думаю, почему муки не хватает. Семён, ты гений!

– Можно, пригласить маэстро?

– Для тебя можно, – Гектор повернул камеру вытянувшимся манипулятором.

На кожаном диване у иллюминатора сидел за изящным трёхногим журнальным столиком озабоченный Ленар.

– В чём дело? – недовольно спросил маэстро, отрывая взгляд от толстой пачки бумаг в зелёной дермантиновой папке.

– Герман говорит, что Наома брыкается с натурализацией.

– Следовало ожидать.

– У лунатиков ещё чуть-чуть и революция начнётся.

– Молодцом, – равнодушно бросил маэстро, занятый своими мыслями.

– Что происходит?

– Дрянь! Это поганец решил Вавилон организовать на Земле.

– Как это?

– Вот послушате заметку, – с этими словами Ленар взял вырезку из газеты:

Повсеместно царит недовольство и уныние. Перейдя на убогий жаргон обывателей, люди перестали понимать друг друга. Хамство в отношениях стало обычным делом. Молодые люди без всякого стеснения матерятся в общественных местах, словно портовые грузчики. Публика перестала соблюдать правила приличий. Недавний случай с графиней Ростоцкой наглядный тому пример. Пожилую даму буквально вытолкнули под колёса электрического экипажа. Г-н Петров с супругой шли по тротуару на английский манер против движения и намеренно задели, идущую навстречу почтенную даму с объёмным ридикюлем. Как результат – сотрясение мозга. Кошмар! Скоро по улицам нельзя будет ходить без револьвера! А как иначе? Уважаемые читатели, требуется немедленно вернуть в гимназии Родную речь, иначе мы в скором времени начнём рычать и кусаться, словно звери.

– Это газета Известия из Санкт-Петербурга, а вот справка из бюро статистики ЦКа, – маэстро показал график с ломанной линией, стремящейся к нулю, и прочитал:

Чудовищная убыль населения. Архонтов стало на тридцать процентов меньше вследствие эпидемии самоубийств.

– А! Каково?! – он в раздражении бросил график на стол.

– Маэстро, но что мы можем сделать против питекантропов?

– Вот этим-то мероприятием меня и озадачил граф Штюрм!

– Извините, а почему вы называете своих граждан то архонтами, то арнами? – без всякой связи поинтересовался Герман.

– Империя Архонтов принадлежит семье Архонтов, следовательно, все, кто там живёт, архонты. Арны – это национальность. Что непонятного?

– Значит, есть другие национальности в империи?

– Нет. С чего бы? Не будете же вы своих потомков обзывать по-новому против истории? Арны они и есть арны.

– А земляне тогда кто?

– Репликанты. Поэтому и срок жизни у них ограничен. Сделаны на Земле, значит, земляне, на Марсе – марсиане, а на Венере – гермики (гермафродиты – слишком длинно звучит).

– Почти понятно. Но вот вопрос, арны зависят от землян?

– Бесконечная жизнь имеет свои минусы – тоска и скука. Люди с их жаждой жизни очень выручают.

– Так надобно взбодрить публику! – наивно предложил Герман.

– Но ведь испорчена вся популяция. Все внезапно возлюбили свои ничтожные жизни. Нет, война не подходит. Ну, погибнет несколько тысяч, да пусть и сотен землян? И что? Эти махаоны и не заметят подобный пустяк.

– Тогда мировая война! Чтобы все со всеми воевали! – озорно улыбнулся Герман.

– Послушайте, Наома оказывает на ваш неокрепший ум губительное воздействие. Там ведь проживают и ваши родственники?

– И что, когда всей планете грозит гибель?

– Вы так считаете… Семён?

– А что? У арнов столько веселухи образуется. Тут тебе и встречи-расставания, трагедии всякие там, смерти, подвиги, взрыв патриотизма – красота! Точно, нужна мировая война, а потом революция.

– Семён, мы кажется обсуждали этот пункт, если хочется, то пожалуйте на Землю, но без продления жизни! Я ваши радости оплачивать не намерен.

– Это я так по инерции. У меня Нарва опять чудит.

– Налог на обладание красивой женщиной! – напомнил избитую истину Ленар.

– Она так прониклась идеями Наомы, что это пугает. Что ни слово, то: Наома сказал, Наома подумал.

– А вот это непорядок. У нас ответственное задание, а она решила в амуры играть. Это всё ваша вина.

– И что? – нахмурился Семён.

– Что-что, спасать будем. Что же ещё? Да, сильный противник этот Наома. Предлагаю сделать ей экскурсию на Венеру.

– Она дамочка упёртая, если что втемяшится в голову – скала! – предостерёг Семён.

– Вот и отлично, пусть ощутит радость конкуренции.

– Пардон, с кем? – решил уточнить Герман, искренне считавший Нарву верхом совершенства.

– С гермиками! С кем же ещё? Вряд ли ей понравиться всеобщее презрение.

– И что это даст? – не сдавался Герман, привыкший во всём искать разумное объяснение.

– А я почём знаю?! – взорвался Ленар. – Вы у нас здесь самый умный. Вот и придумайте!

– Допустим, ей не понравится Венера, но разве это отвратит её от Наомы?

– И-и на здоровье. У нас здесь покрупнее праздник намечается.

– Подождите, кэп, вы ведь обещали помочь?

– Спасаем Землю от Вавилонского столпотворения. Наома возвращается к варианту с Венерой, а там ярость и гнев обиженной Нарвы. По-моему очень даже отличное решение.

– За исключением первого пункта.

– Дорогой господин Герман, всё-таки замечательное я вам имя сочинил! Так вот, – здесь маэстро взял драматическую паузу. В наступившей тишине стало слышно как камердинер орудует лопаткой для драников. – Да здравствует Первая мировая война! По этому поводу можно и выпить. Гектор, неси бутылочку шампанского.

– У нас здесь нет, – сокрушённо сообщил Семён.

– Сейчас отправлю по квантовой связи. А вам, товарищ Сверчков, требуется любой ценой организовать Нарве экскурсию к этому самому Теофрасту. Пусть насладится. Мы не можем разбрасываться агентами, особенно, когда у них амуры заводятся в голове.

– Скажите тоже. Меркантильная она особа. Вот и все амуры, – насупился Семён. – Богатства ей хочется.

– Любовь к золотому тельцу – древнейшее зло, если с ним не бороться, то оно кого хочешь околдует. Уж поверьте мне, товарищ Семён.

– Она мне командировку выпросила на Венеру.

– А вот этого никака нельзя долпустить. У вас революция на носу, а вы развлекаться придумали! Это решительная потеря авторитета среди рядовых лунатиков. Вы вот что, доверьтесь Герману. Он товарищ проверенный, морально устойчив. Тем более, что почитает нашу чаровницу за ангела. Я не ошибся? – Ленар подмигнул землянину.–

– Как вы могли такое подумать? Чтобы жену товарища соблазнять? Да никогда в жизни!

– И правильно, дорогой Герман, – маэстро поднял шампанское. Его сотрудники взяли блестящие бокалы из квантового передатчика. В рубке управления Гермесом с полосатым Титаном на горизонте раздался звон металла. Военный инженер Сверчков отмечал с архонтами начало Первой мировой войны. А что было делать – планету Земля требовалось спасать!

Глава 30 Божественный ветер http://proza.ru/2025/04/20/516

Глава 32 Сорок две секунды http://proza.ru/2025/05/05/561

Скачать и слушать можно, если перейти по ссылке на странице автора