Мне книжка предсказала

А что тебе больше нравится – море или горный ручей?
Море… Мне нравится больше море. А ты видел когда-нибудь горный ручей? Я была в горах в Киргизии и видела горный ручей! Ты знаешь, море – это как-то обычно, а вот горный ручей! Как назывались эти горы? По-моему, Тянь-Шань… С Альпами вообще не сравнить! Хотя в Альпах я была осенью, а в Киргизии летом. Что там в Альпах? Природа как у нас. А в Тянь-Шани всё было как в сказке. Хотя про мои фотки из Альп сказали, что из них надо сделать постер. Маленькие такие фотки. Я фотографировала виды - деревья с разноцветной кроной. Действительно, очень красиво. А в детстве у меня, конечно, фотика не было. Мне было семнадцать лет, но дедушка нас не пускал в горы, поэтому я и говорю в детстве. Надо было нарисовать?  Ты думаешь, я художница? Нет, рисовать я не умею. Что я видела в Киргизии? Ну, верблюды, манты…  Зато, когда мы поднялись в горы! Там такая красота! Такая растительность, такие цветы – на земле таких нет. И горный ручей! Мы поднимались в горы вдоль него. И с гор сошел старец в бурке, чабан, поздоровался с нами, всё как во сне. Мы так бы и шли, но моя подруга чуть было не наступила на змею, и тут мы испугались. Посидели немного, отдохнули и пошли обратно. С гор открывался вид на озеро. Хотелось, конечно, искупаться в горном ручье, но мы уже поняли, как это опасно. Ещё я взяла с собой в Киргизию книжку на французском, и там с героями всё время происходило что-то плохое, у писателя был такой язык, что я ничего не понимала, понимала только, что вот чуть-чуть и всё. Так и моя подруга, чуть было не наступила на змею, и с ней в Киргизии всё время что-то нехорошее случалось. С нами было два парня – русский и нерусский. Нерусский очень нравился моей подруге, она говорила ему: «Ты похож на Цоя!»
Но когда мы вернулись в Москву, то именно в этот день погиб Цой. Моя подруга очень плакала, а я вся загорелая рассекала по Арбату и слушала, как со всех сторон доносились его песни. Было ощущение праздника. Но на самом деле умер человек. Точнее не умер, а погиб. Заснул за рулём. Принял транков – у него даже песня есть – «Транквилизатор». Когда я была на его концерте в СКК, то стояла у сцены, и было видно, что он на транках. Наверное, волновался перед концертом. А мы выходили после концерта и «пили воду из луж». Вот так слава принесла смерть. На заработки в кочегарке в то время машину было не купить. Для меня смерти не существует, мы только переходим в мир иной, поэтому горя не было. И вокруг везде были надписи: «Цой жив». Что абсолютно совпадает с моим мироощущением. «Смерть стоит того, чтобы жить. А любовь стоит того, чтобы ждать.»
Но меня в Петербурге ждало гораздо большее горе – мой парень заболел остеосаркомой, пока я была в Киргизии. Я получала от него много тревожных писем. Когда он писал, страшный диагноз ещё не был поставлен, и с подругой с моей всё время что-то приключалось, поэтому мы вернулись в Питер раньше намеченного. Нам с Севой нельзя было расставаться.