Интуитивная живопись в танце

Небольшое, но важное отступление:
Я отпустил себя – выпустил из жёстких объятий программирования, планирования, прогнозирования. Это третий фактор, который усложнял всю мою прошлую жизнь. Это очень крепкая системная установка – стать тем-то и таким-то: сильным, успешным, привлекательным, влиятельным и богатым, и побеждать, побеждать, побеждать...
На первый взгляд может показаться, что ничего такого в тебе, ленивом и праздном, уже нет, что ты простой, христолюбивый, тихий и смиренный гражданин пенсионного возраста. Но если углубиться и задаться прямыми вопросами, то из шкафа вывалятся все твои скелеты, коих немало. Например: зачем ты, старик, пыжишься, стараешься пробежать дольше, дальше пропедалировать, больше отжаться и подтянуться, краше выглядеть, застаиваешься у зеркала, рассматривая дряхлеющую плоть, напрягаешь мускулатуру, которая, несмотря на все старания, отягощённые железом, так и не стала внушительной (и уж не станет), зачем следишь за весом, потребляя больше плотной, белковой еды…?
Тебе не нужно уже подгонять себя под общий системный стандарт – нужно просто быть – быть собой, откопать себя в ворохе всей этой наносной молодецкой мишуры.

Проснувшись в полночь, послушал себя и понял, что не хочу вставать. В следующий раз проснулся в начале второго – видимо программа, установка на это правило уже сидит в подсознании. В третий раз проснулся в начале четвёртого. Лежу, сна нет, и бежать-физкультурить-упражняться не хочется, вообще ничего не хочется. Лежу… лежу… лежу… И вдруг вспыхивает неожиданное предложение: да просто пойди прогуляйся… Вроде ничего особенного, но столько новизны и радости оказалось в этой простоте, что я незамедлительно встал и стал собираться.

Светает. Тихо и очень прохладно, даже, руки в перчатках чуть подмерзают, но это не портит настроения. Иду спокойно, дышу носом, ни слабости, ни силы, только лёгкость… пытаюсь ощутить своё эфирное тело и определить его размеры. И вдруг весь мой многотельный организм начинает плавно, волнообразно что-то изображать: ноги идут, как и шли, а руки и туловище заиграли, заволновались, словно в такт очень приятной, плавной музыкальной композиции. Причём, движения исходили не от ума, не от опыта наработанных пластических связок, а из глубины радости, которая охватила.

Так я дотанцевал до перекрёстка, остановился, присмотрелся, прислушался. Розовела заря на востоке… за распаханным полем, среди молоденьких сосёнок и берёзок токовали тетерева… далёкая кукушка вела свой хронометраж… прокричала лиса… со всех сторон доносились яркие, цветастые голоса разных птиц…
Не эту ли картину я рисовал себе в танце?
Радуюсь новизне и тому, что не провёл эту ночь по программе, не заставил себя бежать и, через «не хочу», делать традиционные упражнения.

Уже дома, сидя на своей постели, поджав под себя ноги и полностью расслабившись, чувствую, как вновь вхожу в опыт переживания статической медитации…

Сегодня Радоница, день поминовения усопших. После полудня иду на кладбище. Сильный ветер гнёт молодые берёзки и осинки, поднимает пыль на дороге и нагоняет, сгущает дождевую облачность.
Радуюсь – вовремя я прошурупил отливы: под порывами ветра железо лежит смирно, не грохочет и не вибрирует.

Как сообщают уверенно-знающие, общению с усопшими способствует навье (астральное) тело. И тут есть что порассматривать. Философия не может обойти ни один аспект бытия, иначе полноценного обобщения не получится.