5. 34. 3 Мысли духовные

 «532. Всякому понятно, что мысли направляются туда, куда направляются намерения, или к цели, которую человек хочет достигнуть; мышление есть внутреннее зрение и подобно ему обращаются туда и останавливается там, куда человек его направляет. Если внутреннее зрение или мышление обращено к мирскому и на нём останавливается, то родятся мысли мирские; если оно обращается человеком на себя и на почёт свой, то мысли родятся плотские; если же к небесам, то и мысли бывают небесные. Посему, обращаясь к небесам, мысли подымаются; обращаясь к себе, к человеку, отрываются от небес и погружаются в телесное; обращаясь к миру, также уклоняются от небес, и растекаются на том, что пред глазами».

                То есть, жизненная энергия расходуется на физический мир?

«Намерение человека, стремление его есть следствие любви его или чувства, посему любовь эта и направляет внутреннее зрение или мышление к известному предмету, а именно: себялюбие направляет мысли к себе самому и к своему; любовь к миру направляет их к мирскому; любовь небесная – к небесам. Посему и можно видеть, в каком состоянии внутренние начала духа человека, коль скоро известна его любовь: кто любит небеса, у того внутренние начала обращены к небесам и сверху открыты; кто любит мир и себя самого, у того внутренние начала сверху замкнуты, а извне открыты.

Из этого можно заключить, что если внутренние начала человека  сверху замкнуты (не развито астральное тело?), то человек не может видеть предметов небес и церкви и они для него в непроницаемой тьме, а что во тьме, то либо отвергается, либо вовсе не постигается. Посему, кто любит себя и мир паче всего и у кого, затем внутренние начала сверху замкнуты, тот сердцем отрицает Божеские истины; если же он говорит о них на память, то сам ничего не понимает, судя о них как о предметах мирских и телесных. Таких людей занимает только то, что доступно пяти чувствам, и одним этим они услаждаются: сюда принадлежит много грязного, развратного, кощунственного и преступного; и подобные мысли не могут быть удалены от них, потому что тут не может быть никакого небесного влияния на дух их, который, как объяснено уже, сверху замкнут.

Стремление или намерение человека, направляющее внутреннее зрение или мышление его, есть воля его: чего человек хочет, к тому он стремится, а к чему стремится, о том мыслит: если он стремится к небесам, то туда же направляет и помыслы свои, а с ними и весь дух свой, который, таким образом, находится в небесах, и затем он глядит на всё мирское как бы сверху вниз. Посему человек, у коего внутренние начала духа открыты, может видеть в себе зло и ложь, ибо они расположены, как бы под духовным его началом; и наоборот, человек, у которого нутро закрыто, не может сам видеть зло своё и ложь, потому что он не выше их, а, так сказать, погряз в них сам. Из этого видно, отколе даётся человеку разум и мудрость и откуда безумие; равно видно, каков человек должен быть по смерти, когда ему предоставляется хотеть и мыслить, а затем действовать и говорить согласно внутренним началам своим. Всё это объясняется здесь для того, чтобы ведома была разница между внутренним и внешним человеком, хотя бы один и казался подобным другому.

533. Понятно засим, что жить небесной жизнью не столь трудно, как полагают: для этого только необходимо при появлении в мыслях чего-либо противного прямоте и правде, хотя бы душа к тому и стремилась, помнить и помышлять, что этого делать не должно, как дела противного Божеским заповедям. Если человек приучится  к такому размышлению и оно обратится ему в привычку, то он мало-помалу соединится с небесами, и по мере этого союза отверзаются внутренние начала духа его: насколько же начала эти отверзаются, настолько видит и отличает он всё противное прямоте и правде, а насколько он это видит, настолько зло и ложь могут быть удалены и рассеяны, но никакое зло не может быть удалено, если его не видишь и не знаешь. В таком состояние всякий может войти по своей свободной воле, потому что всякий мыслит по своей воле и, будучи однажды наставлен на путь этот, человек наитствуется  Господом на всякое благо: ему даётся  не только видеть зло, но и не хотеть его и, наконец, оно становиться ему противным. Вот что понимается под словами Господа: «Ибо иго Моё благо, и бремя Моё легко». Матф. XI. 30. Но должно заметить, что трудность таких помыслов возрастает, как равно и затруднение противостоять злу по мере того, как человек делает зло по воле, по любви; от этого зло обращается в привычку, человек сам его уже не видит и, наконец, полюбив его, наслаждается им, извиняет его и утверждается в нём всякого рода ложными рассуждениями; он считает зло не только дозволенным, но называет его благом. Это, впрочем, случается с тем только, кто в юношеском возрасте, очертя голову, мечется в пропасть зол и в то же время сердцем отрекается от Божественного начала».

Из книги «О небесах, о мире духов и об аде» Э. Свёденборга (стр.  291).