Ёжик

[Тулпар Емшан]      


­­­Фото Татьяны Немшановой. Семейный альбом. На фото: Южный Урал. Рабочий посёлок Кропачёво. 1954 год, 1962 год. 2015 год.


Рассказ – воспоминание написан в тайге Западной Сибири, 3 января 2009 года. Текст редактирован 3-4 ноября 2021 г. Опубликован ранее на сайте, но заблокирован в марте 2022 русофобкми. Размещён на сайте Изба Читальня в 2022 году.



ЁЖИК

Я шагала по асфальтированной дороге, что вела к электростанции железнодорожного посёлка. Дорога шла по нераспаханным пустынным полям, пересекала бурные ручьи с мутной талой водой. Снег почти растаял. И лежал лишь местами – грязно-чёрными островками. Весна вступала в силу. И округа выглядела после зимней чистоты неприветливо черно: раскисшая земля, вытаявший людской мусор, накопленный за зиму, не украшал пейзаж. Глядеть на грязь не хотелось.

- Ни травинки, ни цветочка! Скучно! Нечем заняться, не с кем играть: подружки – в садике; сестра – в школе, в первом классе учится! А меня в школу не берут, сказали: ещё пару годков подождать. А так хочется учиться! Мама второй месяц лежит в больнице. Папа – где-то в очередной командировке, на работе и приезжает поздно ночью и не каждый день. На ночь иногда приходит с нами ночевать тётушка. Она взрослая и учится уже в пятом классе! Но у неё много дел по хозяйству: корова, овцы. Нужно вымыть пол, сшить себе одежду, выучить уроки, а потом идти в школу, что далеко – на той стороне, через железную дорогу.

Тётушка приходит к ночи. Печёт нам лепёшки. Мы вместе ужинаем. Ложимся спать, а она делает уроки на отцовском столе – что-то пишет в тетрадке. Смотрю на неё и завидую: очень хочу научиться писать в таких же красивых тетрадях. В садик сама отказалась ходить, как ни уговаривали. Там невыносимо скучно – каторга!- заставляют тупо копать лопаточками один и тот же грязный снег, а потом днём – в сончас, ещё и спать. Пришлось сбегать с сада, придумывая хитрости, обманывая воспитательскую бдительность, оттого и родители решили не мучиться с не управляемым ребёнком, - пусть сидит дома теперь одна! Чему несказанно обрадовалась, поняв, что отвоевала свободу и все от меня отстали.

Теперь и бродила одна – одинёшенька, по скучной дороге на окраине посёлка, по неприветливому полю с палочкой в руках, чтоб пускать воду в ручейках, освобождая от снеговых запруд. Вот так, скучая, и встретила в жухлой грязной прошлогодней траве ёжика. Он лежал большим колючим мячиком, ощетинившись иглами. Прочные серые, с белёсыми кончиками, иглы перекрещивались во все стороны. Ежи не первый раз встречались на полях. И колючки меня не пугали. Недавно где-то слышала, что ежи хорошо плавают, а лисы, чтобы съесть, скатывают зверька в воду. Тот распрямляется, и лиса хватает за незащищённый живот зубами. Захотелось проверить: поплывёт ёжик в луже или нет.

Осторожно подняла колючий клубок на руки, прижала к груди, оттого колючки напряглись и выставились во все стороны для защиты. Знала, что если не шуметь, не делать резких движений, то, в конце – концов, высунется чуткий носик, и выглянут круглые бусины тёмных глаз. Так и на этот раз вышло. - Ёж зашевелился, чуть развернулся в руках и высунул чёрный носик на узенькой мордашке. Вокруг глаз у него – жёсткие серые щетинки - шерстинки. Глазки глянули на меня. И, испугавшись, ёж быстро скрутился в плотный клубок, ощетинив колючки. На руке осталось ощущение тепла от живота.

Животик покрывали серые прочные длинные шерстинки, чем-то похожие на колючки, что на спине и на голове. Удалось разглядеть и лапки с большими острыми тёмными коготками. Хотелось выяснить: «Плавает ли ёж?». Но, пожалев, преодолела любопытство и не опустила в лужу с талой водой: не хотела, чтоб застудился, ведь он слишком рано проснулся после зимней спячки и мог заболеть, погибнуть. Положила колючий мяч туда, где нашла, и ушла домой по грязным раскисшим тропам.

Дома никто не ждал. Ключ прятался обычно в ботинке, что стоял в подъезде у двери. Я давно изобрела свой ключ из куска проволоки и закапывала в ящике с обувью.

Чтобы достать до замка, подставила припасённый кирпич и, дотянувшись, открыла. Зашла в пустую квартиру. Никто не встречал. Дома - неуютно, тихо и холодно – не топлено. Даже кошка и та, где-то ходила по своим кошачьим делам на улице. Подумалось: «Надо сходить к маме в больницу, навестить».

Раздевшись, ловко залезла, держась за полки руками, под потолок кухонного шкафа. Вися на пальцах одной руки, рискуя свалиться плашмя спиной оттуда на пол, достала пакет с яичным порошком.

Положив ниже – на полку, спустилась на пол.

Развела порошок в воде. – Американский! – как говорил отец. Поджарила на сковороде с маслом. Стащила сковороду на доску и поставила на подоконник.

Подтащила к окну табурет и по нему залезла на подоконник кухонного окна. Села около сковороды, подтянув ноги коленками к подбородку, чтоб не обжечься.

Принялась с аппетитом поглощать яичный омлет, глядя сверху, со второго этажа, в окно, на растаявший пустой унылый двор. Всегда так сидела, подолгу наблюдая за улицей. Каждую весну через наш двор, касаясь крыши, летели огромные птицы – журавли. Они садились на полях, возле ручья, курлыча, отдыхали. Потом летели дальше.

Глядела в окно и мечтала, что через два года пойду в школу, и как сестра, буду сидеть в светлом классе, за партой и читать. Директор осенью говорил маме, чтоб та отпустила учиться раньше – в шесть лет, но родители не согласились, сказав: пусть ещё подрастёт. А я всю осень торчала под окнами класса, заглядывала на школьную доску, цепляясь за подоконник. На переменках просачивалась, крадучись мимо техничек в школьный коридор и все уроки стояла под дверьми класса, слушая, как учитель учит сестру читать. На большой перемене дети носились, сестра приносила мне из школьного буфета горячий пончик с повидлом. Он жёг руки и тёк расплавленным лакомством – маслом и сладостью. Вкуснее не едала ничего! И так получилось, что в пять лет сама научилась и читать и считать, подслушивая, как отец занимается уроками с сестрой.

- А так хотелось учиться! Что опять невольно потекли слёзы. И представилось, как ещё долго и долго ждать! – целых два года! Мне – уже пять лет! А два года – так долго! Вспомнилось, что помнилось за эти долгие-долгие годы. А ещё подумалось, что нужно сварить в мундирах картошки и отнести маме в больницу. Она вчера жаловалась, что надоело лежать в больнице, и надоела больничная еда. Достала маленькую кастрюльку, помыла картошку, пододвинула табурет, залезла на него, дотянулась до горелки, зажгла газовую плиту, поставила варить…



Ключевые слова:
Ёж, весна, лужа, детство, Южный Урал, посёлок, поля, дорога, школа, детский сад, дом, квартира, ключ, картошка, ребёнок, кошка, больница, родители, учёба, детский сад, лиса, грязь, жизнь.

Анонс:
Жизнь в рабочем посёлке. Воспоминания детства.


Текст редактирован 4 ноября 2021 года, размещался на сайте Проза. Ру. Получил немало положительных отзывов читателей, а 9 марта 2022 года страничка автора заблокирована, автору отказано в доступе к своим же произведениям, в том числе – к этому. Причина: отказ от взброса фэйков со своей страницы и поддержка своего государства. Рассказ восстановлен по черновикам, отредактирован, изменён для публикации на других Интернет ресурсах.