Пламенная

23

Сабина нежно поцеловала уснувшего Гаррета в губы. Вкус поцелуя напомнил ей безумства прошедшей ночи. Потом она второпях начала одеваться. Но ее взгляд все время возвращался к Гаррету. Его мускулистое тело, доставившее ей столько наслаждения, было распростерто на постели. Он, грубый, мощный мужчина, спал, как невинный ребенок. Она захотела поцеловать его еще в последний раз. Вкус смешанного со снотворным вина запечатлелся на ее губах.

– Как я люблю тебя! Но ты узнаешь об этом, лишь когда проснешься!

Сабина положила письмо и фамильный перстень герцогов Бальморо на подушку возле лица спящего. Неужели, когда они встретятся вновь, любовь, которую она видела в его глазах в эту ночь, обернется ненавистью?

Ей так не хотелось покидать этот приют любви, отрываться от него… Сабина погладила рукой его грудь, чтобы сохранить память о наслаждении, которое она испытала.

– Ты многое узнаешь, дорогой, вернувшись из мира снов. Может быть, враги, разорвавшие нашу связь, сгинут, как ночная дьявольская нечисть, – прошептала она.

Солнце уже убрало черноту с неба и золотилось над крышами домов, когда Сабина подкатила в экипаже к дому Баллярдов. Расстроенная Мари встретила ее со слезами на глазах. Обнявшись, обе женщины заплакали.

– Я знала, что когда-то наступит этот роковой день, и ты покинешь нас.

– Дорогая Мари! Мы с Ричардом всю жизнь будем благодарны вам за то, что вы сделали для нас, – всхлипывая, призналась Сабина.

– Я рада, что ты не расстаешься с Изабель. Куда ей деваться, одинокой старухе?

Ричард возник внезапно из-за пышных юбок Мари.

– Когда я стану лордом Вудбриджем, то приглашу вашу труппу и устрою настоящий театр для месье Жака.

– До этого времени нам слишком долго ждать… – Мари снова прослезилась. – Нам было так хорошо вместе! Когда ты станешь взрослым, ты забудешь о нас.

– Никогда! – заявила Сабина. – То, что вы сделали для нас с Ричардом, не останется без вознаграждения. Бог на небесах все видит и отплатит вам сторицей. А на этой грешной земле вас вознагражу я.

Ричард снова вмешался в разговор взрослых:

– Моя сестра раздает обещания очень щедро, но я, как мужчина, скажу коротко. Я не забуду про вас, мадам Мари. Мы одна семья.

Мари была в восторге от заявления маленького Ричарда.

– Вы подадите нам весточку, что с вами все благополучно? А то мы будем тревожиться.

– Конечно. Только поклянись мне, Мари, что никто не узнает, где мы укрылись, – попросила Сабина.

– Мой рот будет на замке. На днях мы с театром отправляемся во Флоренцию, а по возвращении в Париж скажем, что Пламенная оставила сцену.

Жак, заслышав голоса в прихожей, спустился из спальни. Сабина была рада оказаться в его дружеских объятиях.

– Мне так жаль расставаться с вами. Надеюсь, вы найдете на бескрайних дорогах новую мадемуазель Пламенную.

– Вряд ли, – грустно сказал Жак. – Такое везение не повторяется дважды…

Гаррет просыпался с трудом. Обстановка комнаты была ему незнакома, и он долго не мог понять, где находится. Голова раскалывалась от боли, во рту было сухо. Он потер ладонями виски:

– Какого черта я здесь делаю?

Внезапно он вспомнил безумные ласки, которыми одарила его Пламенная. Сделав усилие, он приподнялся и осмотрелся. Женщина исчезла. Только ее алое бархатное платье ярким пятном выделялось на полу. Там, куда он его кинул, раздевая актрису.

Гаррет безуспешно встряхивал головой, тер глаза, но комната все равно вращалась и все виделось как бы в тумане.

Стараясь не потерять равновесия и не упасть, он натянул на себя штаны, потом собрал разбросанную одежду. Подойдя к окну, Гаррет удостоверился, что день был уже в полном разгаре. Спать так долго было не в его привычках. Правда, и прошедшая ночь не была обычной. Он улыбнулся, вспомнив, сколько наслаждений эта ночь принесла ему.

При мысли о Пламенной даже слезы навернулись у него на глазах. Она оказалась трогательной девочкой, отдавшейся ему беззаветно и бескорыстно. Даже при свете дня, когда его желание было удовлетворено, он не собирался отказываться от своих обещаний взять ее с собою в Англию и сочетаться с ней браком. Его мать будет, разумеется, возражать против подобного брака, пока не увидит Пламенную, но потом поймет сына…

Гаррет нахмурился. Брак с Пламенной означал, что он смирился со смертью Сабины и навеки похоронил ее. Что-то в его сердце противилось этой мысли. Хотя прошло столько лет, и, если б она была жива, неужели он не узнал бы об этом?

Гаррет вспомнил, что шептала ему Пламенная в перерывах между вспышками страсти. С этой ночи она расстанется со своим сценическим именем и откроет ему настоящее имя.

Гаррет, сидя на кровати и натягивая сапоги, вдруг обратил внимание на предметы, разложенные на подушке, где только что покоилась головка Пламенной.

В первую очередь он взял в руки кольцо с фамильным гербом. Как могло оно, надетое им на тоненький пальчик Сабины в день бракосочетания, стать собственностью парижской актрисы? Потом он прочитал записку, в которой было всего несколько строк:

«Гаррет!

Я обещала тебе раскрыть свое имя и выполняю данное слово. Я Сабина Блексорн, герцогиня Бальморо… Как жаль, что ты не узнал свою законную жену! Подумай – о себе, обо мне, о нас… Мы еще встретимся!»

Он не ожидал такого коварного удара. Это было слишком жестоко!

Гаррет промчался по опустевшему дому, выкликая ее имя:

– Сабина! Где ты?

Гаррет был в отчаянии. Никогда не представлял он себе, что попадется в такую ловушку.

Не может быть, чтобы актриса Пламенная, кумир парижской публики, была его супругой, Сабиной, той девочкой с букетом луговых цветов. Хромоножкой!.. Наверное, он сошел с ума.

Гаррет выскочил из дома. Он был готов броситься под копыта лошадей, несущих экипажи этих самодовольных парижан. Дневное солнце на миг ослепило его. Он зашатался, потом вернулся в прохладный сумрак пустого дома. Гаррет понял, что его одурманили каким-то сильнодействующим наркотиком.

Пламенная пишет, что она и есть Сабина, но та девочка, на которой он был женат, не могла превратиться из невзрачного ребенка в обольстительную красавицу. Эта женщина сознательно обманула его, используя мальчика. Может быть, Ричард и есть уцелевший наследник Вудбриджей, а эта рыжеволосая актриса только авантюристка… Но зачем, с какой целью она морочит ему голову.

Чем больше он терялся в догадках, тем плотнее запутывался в паутине сплетенной этой женщиной интриги.

Как она посмела присвоить себе имя его покойной жены? Он должен вновь увидеть ее, встретиться лицом к лицу и задать вопросы… иначе… будет испытывать адские муки, пребывая в неизвестности. Может быть, она именно этого и добивалась?

Пару часов спустя Гаррет на наемном экипаже подъехал к Пале-Ройалю. Швейцар, сначала удостоверившись, кто он такой, с сожалением покачал головой.

– Месье герцог! Месье де Баллярд уведомил меня вчера, что его труппа покидает Париж.

Глаза Гаррета вспыхнули гневом:

– Так что никто не знает, куда они скрылись? В какую забились нору?

– Выбирайте выражения, ваша светлость! – с достоинством ответил швейцар.

Ударить его или схватить за шиворот было ниже достоинства герцога Бальморо. Ему пришлось удовлетвориться полученным объяснением.

Несколько дней он метался по Парижу, безуспешно разыскивая Пламенную. Наконец, ничего не добившись, он отправился в обратный путь на родину, на свой туманный остров, надеясь, что Пламенная – женщина той единственной, поистине пламенной, не похожей на заурядное любовное приключение ночи, явится ему там, как обещала. Почему-то он верил, что она не бросает слова на ветер.
24

Тесно прижавшись к Ричарду в заполненной пассажирами карете, Сабина разглядывала пейзаж за окном. Это была чужая страна, плодородная, богатая, веселая, давшая ей приют в тяжелые для нее дни, но все-таки чужая… И она сомневалась, ждет ли их теплая встреча в горах Оверни.

Когда-то мать рассказывала Сабине о своей родине, и эти рассказы были настолько живописны и так хорошо сохранились в ее памяти, что теперь она узнавала буквально каждый холм и каждую реку.

После нескольких дней пути, наконец-то они увидели замок, а перед ним обширный луг. В волнении Сабина сжала сухую руку Изабель.

– Как здесь красиво!

Ричард согласился с сестрой:

– Мне так надоел тесный, вонючий Париж.

Замок Кавиньяков, где родилась их мать, был огромен и выделялся даже среди окружающих его высоких, покрытых густым лесом гор.

Сабина представила себе свою мать маленькой девочкой, резвящейся на лугу со своей любимой сестричкой Маргаритой и собирающей букет анемонов.

Карета, петляя по склону горы, неумолимо приближалась к замку, и волнение все больше охватывало Сабину. Правильно ли она поступила, решившись на это путешествие к дядюшке? Вдруг она не сможет убедить маркиза в том, что она и Ричард – дети его покойной сестры?

Кучер распахнул дверцу кареты, и Сабина сошла по ступенькам на землю. Башни замка величественно возвышались над ней. Бегущие по небу облака, казалось, задевали их каменные зубцы. Втроем – Сабина, Ричард и Изабель – направились к парадному входу. Стены и портал были сложены из серого, грубо отесанного камня. Чувствовалось, что строению уже много веков.

Массивная дверь медленно приотворилась, и мажордом приветствовал гостей.

– Ваша светлость герцогиня, милорд граф, семья ожидают вас в гостиной. Прошу вас следовать за мной, а домоправительница покажет вашей служанке отведенные вам покои и поможет распаковать багаж.

Ричард с любопытством взглянул на Сабину, удивившись, что к ней обратились как к герцогине. Также впервые назвали и его титул, и мальчик растерялся, не зная, как реагировать на подобное обращение.

Сабина ободрила его улыбкой и взяла за руку. Когда их ввели в большую светлую комнату, она с изумлением увидела, как много собралось там людей.

– Ее светлость герцогиня Бальморо и лорд Вудбридж! – объявил мажордом.

Высокий представительный мужчина шагнул им навстречу. Остальные присутствующие не шелохнулись.

Сабина сразу догадалась, что их приветствует сам маркиз, ее дядя, хотя внешне он нисколько не походил на свою сестру. У него было худощавое лицо и слегка крючковатый нос. Взгляд его темных глаз быстро скользнул по Сабине, потом остановился на Ричарде и вновь вернулся к Сабине. Он цепко схватывал и запечатлевал их сходство, искал в их внешности фамильные черты. В выражении его лица не было заметно никаких признаков гостеприимства и радости от свидания с родственниками.

Сабина опустилась в глубоком реверансе:

– Дядюшка, я счастлива наконец встретиться с вами. Так же, как и мой брат Ричард. Наша мать столько рассказывала мне о вас, что у меня возникло чувство, будто мы давно знакомы.

Маркиз испытующе заглянул ей прямо в глаза:

– Приветствую вас, Сабина и Ричард. Наша семья может теперь быть довольна хотя бы тем, что дети моей сестры не погибли, как нам об этом сообщали.

Он по-прежнему вел себя настороженно. Сабина поняла, что маркиз еще сомневается, не самозванцы ли явились в его дом.

– А здесь ли тетя Диана? – осведомилась Сабина.

Дядюшка качнул головой.

– Моя жена скончалась от тяжелой болезни два года тому назад. – Он сделал едва заметный жест, и к Сабине приблизилась женщина, так удивительно похожая на покойную леди Вудбридж, что у Сабины сердце защемило от боли.

– Я Маргарита. Не упоминала ли ваша мать обо мне?

Сабине хотелось сразу же обнять эту женщину, о которой она столько слышала из уст матери. Но она понимала, что проверка их личностей еще не окончена. Поэтому она повела себя сдержанно.

– Да, маман часто говорила о вас, тетя Маргарита. Вы сестра моей матери. Вы старше ее на год.

Маргарита заметила на шее Сабины медальон.

– А рассказывала ли ваша мать о том, как к ней попала эта вещь?

– Конечно. Медальон принадлежал вам, тетя Маргарита. Моей матери так он нравился, что, когда она покидала Францию, чтобы выйти замуж, вы подарили медальон ей ко дню свадьбы.

Все присутствующие, включая и Маргариту, буквально сверлили глазами Сабину.

– А сказала ли она вам, что я вложила в него?

Сабина торжественно кивнула:– Вы положили в медальон прядь ваших волос. – Она открыла крышку, усыпанную бриллиантами. – Эта прядь по-прежнему хранится в нем. К ней мама добавила и свой локон, когда вручала медальон мне в подарок в день моей свадьбы.

– Дорогая моя! – воскликнула Маргарита, горячо обнимая Сабину. – Ты так схожа с моей сестрой, когда она была в твоем возрасте. Но все-таки я должна была проверить все и убедиться, что это действительно ты. Ведь мы уже оплакали вас и смирились с вашей смертью, так что чудесное воскрешение племянника и племянницы вызвало у нас подозрение. Прости меня и всех нас!

Тут остальные родственники окружили Сабину и Ричарда, и все разом заговорили громко и радостно, представляясь им и выражая самую искреннюю симпатию. Здесь присутствовали еще две сестры леди Вудбридж, а также бесчисленные кузены и кузины со своими родителями, дедушками и бабушками.

На вновь обретенных родственников обрушился такой вал приветствий и благодушных улыбок, что Сабина и Ричард были ошеломлены. Ричард нашел себе приятеля-ровесника, и они тут же отправились в путешествие по замку на поиски приключений. Сабине же задавали столько вопросов, что у нее голова пошла кругом.

Наконец дядя Иосиф возвысил голос, обратив на себя всеобщее внимание:

– Моя племянница, должно быть, устала после долгого путешествия. Я предлагаю всем разъехаться по домам. Мы соберемся вновь в субботу и устроим прием в честь Сабины и Ричарда. – Он посмотрел на свою сестру Маргариту. – Тебя я прошу остаться.

Маргарита обвила руками талию Сабины.

– Ты выглядишь такой измученной. Я попрошу домоправительницу отвести тебя в твою спальню. – Она мягко улыбнулась. – Эта комната когда-то принадлежала твоей матери.

Оставшись одна, Сабина осмотрела уютную комнату, потрогала все вещи. Рассказы матери о ее детстве ожили в памяти Сабины. Леди Вудбридж говорила о золотистом покрывале на кровати и такого же цвета пологе, о камине из белого мрамора с барельефами, изображающими лица херувимов. На ночном столике стояла миниатюра, и Сабина узнала дорогие ей черты.

До нее донесся детский смех, и она, подбежав к окну, распахнула его. Ричард увлекся игрой с маленькими кузенами. Во всем доме царили любовь и душевная теплота. Сабина пожалела, что не привезла сюда Ричарда раньше.

Вечером, после ужина, Ричард отправился к себе спать, а дядя Иосиф и Маргарита повели Сабину в библиотеку и усадили на мягкие подушки в большое, удобное кресло.

– Как ты можешь себе представить, Сабина, мы теряемся в догадках, что с вами на самом деле произошло, – начал маркиз. – Достаточно ли ты отдохнула, чтобы ответить на наши вопросы?

– Для этого я и приехала сюда к вам.

Рассказ Сабины обо всех событиях ее жизни после кончины матери был выслушан с неослабевающим вниманием. Ее ни разу не прервали, лишь тетя Маргарита утирала слезы, текущие по ее щекам.

Сабина только скрыла от родных, что Гаррет побывал в Париже и что она встречалась с ним под видом актрисы Пламенной.

Дядюшка нахмурился:

– Когда ты только очутилась во Франции, то написала мне, а я отказал тебе в помощи. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? – Он был полон раскаяния.

– Вам не за что просить прощения. Наверное, на вашем месте я поступила бы так же. Даже сейчас я не уверена, что делаю правильно, посвящая вас в свои заботы.

– Вздор! Вы мои племянники, и мой долг – позаботиться о вашем благополучии. Я укоряю себя за то, что не сделал этого раньше. Теперь я не успокоюсь, пока вы оба не займете в обществе место, соответствующее вашему происхождению.

Маргарита, ласково погладив руку Сабины, попросила:

– Расскажи нам о своей жизни у Баллярдов. Слава об их театральной труппе докатилась и до нашей глуши. Какие они хорошие люди, что приняли участие в вашей судьбе!

Взгляд Маргариты был такой располагающий к искренности, такой сочувственный, а черты лица столь схожие с материнскими, что Сабине захотелось исповедаться во всем до конца:

– Да, тетя, они были очень добры к нам, но я должна была что-то предпринять и сама. Ради Ричарда и себя. До сих пор я не сказала вам всей правды, боясь вызвать ваше недовольство и упреки…

– В чем дело, племянница? Говори же, – настаивал дядя Иосиф.

– Слышали вы о такой актрисе – Пламенной?

– О ней знают все, – сказала Маргарита. – Я собираюсь посмотреть спектакль с ее участием, когда окажусь в Париже. Только моя поездка все время откладывается. Она тоже помогла вам с Ричардом?

– В каком-то смысле – да… Я… я была той самой Пламенной.

Маркиз чуть не задохнулся от нахлынувших на него чувств.

– Это невозможно! Как ты могла решиться на такое, племянница?

Маргарита тоже была в шоке.

– Нет! Нет, Сабина! Я не могу в это поверить. Выступать на сцене – это позволительно для простых людей, а в твоих жилах течет благороднейшая кровь!

– Пожалуйста, поймите – у меня не было денег и не было пристанища. Никто, кроме Изабель и Баллярдов, не знал, кто я такая. Только им я доверила тайну моего прошлого.

Дядюшка заговорил серьезно:

– Теперь ты должна покончить с этим занятием. А Ричард должен незамедлительно ехать в Англию и заявить свои права на наследство. Ну а тебе, Сабина, надо вернуться в дом твоего супруга.

– Конечно, я хочу, чтобы Ричард обрел титул, но я не желаю быть женой Гаррета Блексорна.

– Мы знаем, что он был обвинен в гибели твоего отца. Но вспомни, что главный виновник понес наказание. Я списался с лорд-мэром Лондона и архиепископом Кентерберийским. Они оба заверили меня, что герцог ни в чем не виноват. Я уверен, что он позволит тебе занять подобающее место рядом с ним.

– Я… у меня нет желания жить у него в Волчьем Логове.

– И все-таки ты должна, – твердо заявил маркиз. Впрочем, видя отчаяние Сабины, он несколько смягчил тон: – Но мы не взвалим все эти неприятные переговоры на тебя. Оставь их на мою долю. Я свяжусь с твоим мужем и обо всем договорюсь с ним.

Сабина удивлялась, как все быстро уверовали в невиновность Гаррета. Если бы они пережили ту страшную ночь в Вудбридже, то вряд ли так легко согласились с его непричастностью к злодейскому налету на замок.

– Не терзайся, Сабина! – утешила ее тетя Маргарита. – Все образуется со временем.

В глазах Сабины блестели слезы, горло сдавливало от подступающих рыданий.

– Я так долго ждала дня, когда мы с Ричардом отправимся домой…

– Ты несла на своих плечах тяжкую ношу, – Маргарита разговаривала с ней так ласково, по-матерински. – Но теперь ты можешь и отдохнуть. Ты обрела семью, которая поможет тебе.

Сердце Сабины переполнилось благодарностью.

– Когда же мы поедем в Англию, дядюшка?

– Я думаю, недели через три. Необходимо отослать некоторые письма и связаться с нужными людьми. Я выеду в Лондон раньше вас и постараюсь к вашему приезду уладить все дела.– Мне сопровождать Сабину и Ричарда? – спросила Маргарита.

– В этом нет необходимости. К их приезду я уже переговорю с королем Карлом. Не сомневаюсь, что Его Величество примет справедливое решение и восстановит права Ричарда на титул и имущество.

– Я так мечтаю о возвращении домой. И Ричард будет счастлив вернуться в Вудбридж, – взволнованно произнесла Сабина.

Маркиз кивнул и продолжил:

– По прибытии в Англию старайтесь не привлекать к себе внимания. У меня есть друг в Лондоне, который подыщет вам с Ричардом удобное жилье. Я пошлю ему письмо с курьером, так что к вашему приезду все будет готово. Вам придется недолго пожить в уединении. Очень скоро я дам о себе знать…

– Я сделаю все, как вы говорите, – согласилась Сабина. Для нее было великим облегчением знать, что судьба Ричарда теперь в надежных руках. – Я благодарю вас обоих. Сама я не смогла бы, наверное, вернуть Ричарду титул и поместья. Но король, конечно, выслушает вас, дядюшка.

– Разумеется, король меня выслушает! – заявил маркиз. – А чтобы еще сильнее укрепить наши позиции, я попрошу тебя, Маргарита, написать письмо королеве. – Маркиз удовлетворил вспыхнувшее любопытство Сабины, сообщив: – Твоя тетушка была очень дружна с королевой Генриеттой, когда та еще была французской принцессой.

– Да, это так! – подтвердила Маргарита. – Я была придворной дамой у ее матери и очень любила молодую принцессу. Теперь я использую нашу дружбу, чтобы помочь вам с Ричардом.

Невероятных усилий стоило Сабине не разрыдаться от облегчения и благодарности.

– Я так долго жила в страхе, что с трудом верю, что все это кончилось.

Маргарита прижалась щекой к щеке с племянницей.

– Ты вела себя мужественно, дорогая. За это Бог и вознаградил тебя. Мой брат возьмет на себя твою ношу и сделает ее своей. В этом наша обязанность перед памятью нашей покойной сестры и перед вами – ее детьми.

Сабина провела прекрасные дни среди родных своей матери, но прошла неделя, затем другая, и она все больше начала тосковать по Англии. Время отъезда наконец настало, настало и время прощаться. Как это обычно бывает, расставание было печальным. Все члены многочисленной семьи Кавиньяков стояли на ступенях у главного входа и махали вслед удаляющейся карете, пока та не скрылась из виду.

Сабина прижала к себе голову Ричарда и прошептала:

– Тебе было здесь хорошо? Тебе понравились твои родственники?

– Да. Мне бы хотелось навестить их когда-нибудь. Но сейчас я хочу скорее попасть домой.

– И я тоже! А может случиться так, что, когда ты поселишься в Вудбридже, они приедут к тебе в гости.

– Сабина, – спросил он вдруг с беспокойством. – Я знаю, что мне придется за многое отвечать и о многом заботиться там, в Англии. Но ты не будешь возражать, если я сначала отправлюсь в школу? Я еще так мало знаю о своей стране, о ее законах и обычаях. Я обсуждал это с дядей Иосифом, и он сказал, что все устроит, если ты согласишься.

– Разве могут быть какие-то преграды? – Сабина была в восторге от таких серьезных речей в устах любимого брата, еще совсем юного, но такого разумного. – Как только ты подтвердишь свои права на Вудбридж, тебе необходимо будет заняться учебой.

– Я мечтаю учиться в Итоне.

– Значит, ты туда и поедешь.

– В Англии, – твердо заявил Ричард, – я буду разговаривать только по-английски.

Сабина засмеялась и потрепала его по плечу:

– Ты можешь начать хоть сейчас. Тебе, кстати, придется избавляться от французского акцента.

– Если я получу образование, то стану хорошим хозяином поместий и замка.

– Я уверена, что так и будет. Обязательно!






Часть третья

ГЕРЦОГИНЯ БАЛЬМОРО

25

Гаррет озадаченно разглядывал француза, вручившего ему послание от маркиза де Кавиньяка.

– Простите, но я даже незнаком с вашим господином. Что может быть у нас общего?

– Ваша светлость! – Француз вежливо поклонился. – Мне поручено сообщить вам, что мой господин – родной дядя супруги вашей светлости Сабины Блексорн. Я получил указание также, с вашего разрешения, обождать ответа на письмо маркиза.

Гаррет попытался спрятать за маской равнодушия смятение, охватившее его. Наконец он узнает о намерениях Сабины.

– Очень хорошо! – произнес он. Его рука слегка дрожала, когда он вскрывал запечатанный конверт. Гаррет быстро пробежал глазами строчки:

«Ваша светлость!

Я хочу сообщить вам, что моя племянница Сабина и ее брат Ричард возвратились в Англию и находятся под моим покровительством. Я буду говорить с королем Карлом и просить его защитить их права. Я сам собираюсь неустанно следить за благополучным разрешением известных вам проблем. Надеюсь, что и вы будете действовать в их интересах.

Маркиз де Кавиньяк».

Гаррет, закончив чтение письма, обратился к посланцу:

– Вы может передать маркизу де Кавиньяку, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы лорд Ричард стал обладателем титула и родовых поместий.

Француз снова низко поклонился:

– Если вы пожелаете послать письменный ответ, я готов ждать.

– В этом нет необходимости. Вы просто передайте в точности мои слова маркизу. Вы свободны. Прощайте… Счастливого пути.

– Благодарю, ваша светлость.

Гаррет после ухода гонца еще долго смотрел на письмо, словно желая прочитать что-то между строк. Одно было ясно – Пламенная и есть Сабина. Его вовсе не радовало известие, что она уже в Англии.

Сабина и Ричард осмотрели небольшой, но очень комфортабельный дом, который снял для них Томас Иелдинг по поручению маркиза. Он выбрал место за пределами оживленной, шумной столицы. Над лесом, который простирался за домом, возвышались крыши Хемптон-Корта, одной из многих загородных резиденций королевской семьи.

– Могу я поинтересоваться, мистер Иелдинг, почему вы поселили нас так далеко от Лондона? – спросила Сабина.

Он поправил очки на своем выдающемся размерами носу и уставился на брата и сестру сквозь выпуклые линзы.

– На этом особенно настаивал ваш дядюшка. Если вы извините меня за то, что я буду говорить о не очень деликатных материях, то осмелюсь сказать, что Лондон перенаселен и грязен. Открытые сточные канавы проходят прямо посередине большинства улиц, и запах от них оскорбит ваше обоняние. Моя жена, например, утверждает, что санитарные условия в Лондоне безобразны и из-за этого многие лондонцы страдают кишечными и прочими заболеваниями. Я сам не живу в городе и никогда не поселю кого-то из близких мне людей в эту клоаку.

– Спасибо за заботу, мистер Иелдинг. Я уверена, что мой дядя будет доволен, что вы так хлопочете о нас с Ричардом.

– Я нанял домоправительницу – Бетти Страузер и кухарку миссис Лаурли. Прежние их наниматели хорошо отзывались о них.Объяснив условия найма, мистер Иелдинг стал прощаться. Изабель проводила его до двери.

Сабина еще раз прошлась по комнатам и восхитилась, какая истинно английская атмосфера ощущалась в доме. Уют и покой – вот что было главное в нем. Сабина горько пожалела, что ей пришлось так долго быть оторванной от родной Англии.

У Ричарда обследование дома заняло всего несколько минут. Он уже успел заскучать. Скатившись по полированным перилам лестницы со второго этажа, он обратился к сестре:

– Когда мы поедем в Вудбридж?

Рассмеявшись, она наградила его шутливым шлепком.

– Сначала дядя Иосиф должен уладить все наши дела. Вот только тогда мы торжественно въедем в наш родовой замок Вудбридж. Наберись терпения. – Сабина сделала реверанс и добавила с улыбкой: – Милорд!

– Я читал книгу о сословии пэров Англии, – серьезно сказал Ричард. – Ты не должна делать реверанс, Сабина, обращаясь ко мне. Ты герцогиня, и твой титул гораздо выше моего.

Она чмокнула брата в нежную, еще детскую щечку.

– Я еще главнее тебя, потому что старше. Итак, милорд граф, я приказываю вам вымыть руки перед трапезой.

Он поклонился с усмешкой. Сабина догадывалась, что наконец-то Ричард по-настоящему чувствует себя счастливым. Изабель же обеспокоенно и укоризненно покачала головой, видя, как он шалит на лестнице.

– Он слишком молод, чтобы взять на себя ответственность за управление большим поместьем.

– Говори по-английски, Изабель. – крикнул ей сверху Ричард.

О том же самом, только тихо и мягко, напомнила ей Сабина:

– Теперь это твоя родина, Изабель.

– Моя родина там, где вы с Ричардом.

– Я знаю это. – Они улыбнулись, с любовью глядя друг на друга. – А насчет твоих опасений из-за молодости Ричарда, то я с тобой согласна, но дядя Иосиф найдет хорошего управляющего. Ведь Ричарду еще предстоит получить образование.

События разворачивались гораздо быстрее, чем ожидала Сабина. Ее дядя без всяких задержек получил аудиенцию у короля. В тот же день он появился в доме, где обитали брат и сестра. Он был в отличнейшем настроении.

– Я все объяснил Его Величеству. Он благосклонно отнесся к вашим притязаниям и объявил, что ты, Ричард, вместе с Сабиной должны предстать перед архиепископом Кентерберийским и ответить на некоторые вопросы. Это будет закрытое заседание, на которое даже я не буду допущен.

– Не очень обнадеживающее начало, – вздохнула Сабина.

– На то есть свои причины, – пояснил маркиз. – Дядя вашего убитого отца, пожилой дворянин, вступил во владение землей и титулом, после того, как вы были объявлены умершими. Его согласие необходимо, чтобы Ричард был восстановлен в правах на наследство. Если притязания Ричарда будут признаны законными, с его стороны не последует никаких возражений. Он тоже вызван на это заседание.

Сабина неуверенно спросила:

– А что по этому поводу думает мой… супруг? Он что-нибудь сказал?

– Только то, что он всячески готов поддержать Ричарда в восстановлении его прав.

– И ничего обо мне? – Сердце Сабины болезненно сжалось.

– Пока ни слова… Я надеюсь, что его вызовут на слушание дела.

Сабина отвернулась к окну, не желая, чтобы дядя увидел печаль на ее лице. Она отгоняла от себя мысли о Гаррете. Скоро ей все равно придется встретиться с ним снова, и будущее свидание почему-то внушало ей тревогу.

Крепко держась за руки, брат и сестра медленно ступали по полу, выложенному черным и белым мрамором. Взгляд Сабины был устремлен на человека в алой мантии, который, казалось, был погружен в свои размышления и не замечал ничего вокруг. Но, приблизившись, она увидела, что за прищуренными веками его глаза были полны живого интереса к ней и ее брату, хотя он старался не показывать этого и специально сложил руки в отрешенной молитвенной позе.

Голос архиепископа резал слух, как будто он вещал с амвона:

– До поры, пока не доказано, что вы граф Вудбридж, а вы ее светлость герцогиня Бальморо, я буду называть вас по имени, не упоминая никаких титулов. Ты, юный Ричард, и ты, Сабина, пожалуйста, садитесь, чтобы мы могли начать.

Стул архиепископа возвышался над остальными присутствующими в этом зале. Сабине подумалось, что это сделано специально, чтобы внушить почтение и страх тем, кого допрашивают. В глазах церковного вельможи светились ум и одновременно лукавство. Он вполне мог запутать молодых людей неожиданными, коварными вопросами и представить их как самозванцев.

Сначала он обратился к Ричарду:

– Я предполагаю, что ты, юноша, пренебрегал своей верой, когда жил во Франции?

– Нет, ваше преосвященство. Мы посещали церковь каждую среду, хотя нечасто ходили к мессе.

– Значит, ты католик?

– Да, ваше преосвященство. Так же, как мои отец и мать.

– Что ты помнишь о своих родителях?

– Ваше преосвященство, когда моя мать скончалась, я был еще маленьким. А вскоре был убит и мой отец. У меня сохранилось лишь смутное воспоминание о нем, а мать я совсем не помню.

Сабина гордилась своим братом. Его ответы были четкими и ясными. Архиепископ не внушал ему робости.

Следующий вопрос был задан уже Сабине:

– Я присутствовал на твоем бракосочетании, Сабина. Расскажи мне какие-нибудь подробности этого знаменательного в твоей жизни дня.

Сабина напрягла память, чтобы напомнить архиепископу самую впечатляющую деталь.

– Я помню, что король сказал мне, что так же хромал когда-то давно, как и я.

Архиепископ впился в нее своими прищуренными глазами:

– Правильно. Такой разговор был на самом деле. А еще какие события запомнились тебе?

– Их было так много! Мой отец, например, очень беспокоился, так как не было уверенности, что Гаррет Блексорн явится на церемонию.

– Об этом знали многие. Твой отец, если был рассержен, не стеснялся говорить во всеуслышание. Скажи мне то, что могло бы убедить меня, ибо ты непохожа на ту юную особу, которую я видел в тот день.

– Гаррет… – начала было Сабина и прервала себя на полуслове. – Отец моего супруга умер незадолго до нашей свадьбы, и я была опечалена его кончиной.

Архиепископ по-прежнему терзал ее пронизывающим взглядом. Явно он ей не верил.

– Я снова скажу тебе, что любой мог знать о смерти старого герцога.

Он сделал рукой знак стражнику, и тот немедленно распахнул двери. Сабина не знала, кто появился в зале за ее спиной. Она слышала только шаги, шаркающую походку человека, передвигающегося с трудом. Его усадили на стул неподалеку от Сабины. Что-то знакомое было в чертах его лица.

– Узнаете ли вы графа Вудбриджа? – спросил архиепископ.

Ричард отрицательно покачал головой. Сабина же внимательно вглядывалась в старика.

– Я не очень хорошо его помню, но это дядя нашего отца, Симон.– Милорд, признаете ли вы этих молодых людей как ваших внучатых племянников?

Граф окинул мутноватым взглядом Ричарда и Сабину.

– Я ни разу не видел своего внучатого племянника, а Сабина была крохотной девочкой, когда я виделся с ней в последний раз. – На лице старика появилось некое подобие улыбки. – Как это было давно… но должен сказать вам, монсеньор, что нахожу заметное сходство у нее с леди Вудбридж. Красивая была женщина – супруга моего племянника! Ну а рыжие волосы ты, Сабина, унаследовала от отца.

Сабина опасалась, что их родственник будет отрицать притязания Ричарда, чтобы сохранить за собой титул, но он выглядел добрым дядюшкой и был не так неприступен и суров, как она ожидала.

– Если вы мои внучатые племянники, я рад приветствовать вас. Я старый человек – мне не нужен титул, и я передам его законному наследнику без малейших колебаний.

– Спасибо вам, милорд, – сказал архиепископ. – Я понимаю, что путь из Вудбриджа сюда был для вас утомительным. Поэтому вы можете удалиться. Я побеседую с вами еще раз после того, как вынесу вердикт.

Граф поклонился и прошаркал обратно к выходу. Сабина решилась перейти в наступление:

– Ваше преосвященство! Вы не подтверждаете, но и не отрицаете притязаний моего брата. Есть ли еще кто-нибудь, кто может с уверенностью сказать – самозванцы мы или нет.

– У нас есть еще одна свидетельница – старая служанка из замка Вудбридж. Назовите мне ее имя, – обратился архиепископ к мальчику.

Ричард только пожал в ответ плечами. Зато Сабина вскочила в ярости, сразу догадавшись, какую коварную игру затеял архиепископ.

– Вы жестоки, ваше преосвященство. Я слышала, как люди, напавшие на замок в ту ночь, говорили, что Tea мертва. Неужели я бы оставила ее на произвол судьбы, если б она была жива? Вы плохого мнения обо мне, монсеньор!

Снова стражник по сигналу архиепископа распахнул двери, впустив хрупкую старую женщину, которой каждый шаг, казалось, давался с трудом. Она была совсем седой, и лицо ее, и вся фигура носили следы тяжелой болезни. Но это, несомненно, была Tea. У Сабины перехватило дыхание, когда женщина приблизилась к ней. Сабине хотелось подбежать к Tea, обнять ее, но в глазах женщины не было и искорки узнавания.

Tea неловко приветствовала архиепископа, потом, повернувшись к Сабине и Ричарду, как бы обшарила их изучающим взглядом.

Архиепископ указал Tea на ближайший свободный стул. Она с благодарностью расположила на сиденье свое слабое, словно изломанное тело.

– Tea Мерсон, – провозгласил архиепископ. – Вы знали детей Вудбриджа лучше, чем кто-либо. Я рассчитываю на ваш правдивый и точный ответ. Это они? Или сюда явились самозванцы?

Tea с трудом тряхнула головой, показывая на Сабину:

– Пусть она пройдет несколько шагов.

У Сабины сердце похолодело. Tea ожидает, что она будет хромать.

– Tea, как ты могла не узнать меня?

Лицо женщины было мертвенно-бледным. Она даже дышала хрипло, с большим усилием.

– Я хочу посмотреть, как ты ходишь, прежде чем решу, кто ты.

Сабина сделала круг по залу и остановилась напротив Tea.

– Это я, Tea, только я больше не хромаю.

– Моя Сабина была калекой, а ты – нет.

Tea словно обвиняла в чем-то Сабину.

– Ты должна узнать меня, Tea. Если бы я была самозванкой, то легко бы изобразила хромоту.

– Не знаю… не знаю… – невнятно бормотала Tea.

Сабина опустилась перед ней на колени.

– Вспомни, как ты бранила меня в детстве, чтобы я хорошо кушала. Вспомни, как ты всегда точно предсказывала заранее непогоду, говоря, что у тебя ломит кости. Вспомни страшную ночь, когда ты спасала меня и Ричарда от злодеев, убивших моего отца и твоего господина. Мы спрятались с тобой в тайнике в отцовской спальне, а потом спустились в кромешной тьме подземным ходом к реке. Ты взяла мой красный плащ, тот самый, что подарил мне муж…

Tea закивала головой, словно заводная игрушка, ее дрожащая рука медленно приподнялась и коснулась лица Сабины.

– Благослови тебя Бог, дитя, – шептала она. – Никто, кроме Сабины, не может знать про подземный ход.

Ее рука вдруг безжизненно упала, а на лице появилось выражение сомнения и некоторой подозрительности.

– Ты могла догадаться о тайнике. В большинстве старых замков есть тайники и подземные ходы.

Архиепископ внимательно вслушивался в бормотание старухи.

– Ты сомневаешься, что перед тобой Сабина и Ричард?

– Я знаю только одно доказательство, которое успокоит мне совесть и развеет сомнения.

– Какое же?

– Только я и Сабина можем знать про него. У Ричарда есть родимое пятно… Какой формы и где оно расположено?

Сабина прикрыла глаза, стараясь вспомнить. Где оно… где? Внезапное воспоминание озарило ее:

– Родимое пятно совершенно круглое. Оно находится выше колена на правой ноге.

Слезы полились из глаз Tea.

– Ты моя Сабина! Никакая самозванка не знает об этой родинке!

Взгляд архиепископа буквально вонзился в Tea, но она встретила его мужественно. Она все трясла головой, приговаривая все громче и уверенней:

– Моя Сабина! Моя Сабина!

Архиепископ приказал страже:

– Отведите этого молодого человека и осмотрите его ногу. Затем вернитесь и доложите мне результаты увиденного.

Считанные минуты казались часами, пока Ричард не вернулся в зал заседания. Но Tea, не дожидаясь того, что объявят стражники, уже полностью уверовала в воскрешение своей любимой девочки.

Она вцепилась в руку Сабины. Ее холодные пальцы сплелись с теплыми пальцами молодой девушки.

– Дорогая Tea! Я думала, что тебя нет в живых. Иначе я никогда не оставила бы тебя там, на берегу реки. Мы обязаны тебе жизнью. Ты отвела от нас убийц…

– Я бы поступила так снова, если б возникла надобность. Зная, как ты хорошо плаваешь, я не оставляла надежды, что ты спаслась и когда-нибудь вернешься домой.

Двери открылись. Все взгляды устремились на Ричарда и сопровождающих его стражников.

– Скажите нам – нашли вы что-нибудь на ноге мальчика? – потребовал у них отчета архиепископ.

– Да, нашли, ваше преосвященство! Круглое родимое пятно на том месте, которое указала эта молодая женщина.

Архиепископ, чуть склонив голову, приветствовал Ричарда.

– Ваши притязания подтверждаются доказательствами, милорд граф. Отныне вы именуетесь графом Ричардом Вудбриджем и будете пользоваться привилегиями и достоянием соответственно вашему титулу.

Сабина схватила Ричарда, прижала к себе.

– Дело сделано, брат! О, Ричард! Как наш отец радуется там, на небесах!

Архиепископ прервал радостные излияния Сабины:

– Я прошу всех покинуть зал, за исключением вас, ваша светлость.

Сабина неохотно рассталась с братом.

– Побудь, пожалуйста, с Tea, а я скоро присоединюсь к вам.Оставшись наедине с архиепископом, она достаточно сурово, без всякой робости обратилась к нему:

– Мне нечего больше доказывать, ваше преосвященство!

– А что мы будем делать с вами, ваша светлость герцогиня?

– Я не подавала вам никаких прошений. Следовательно, мое будущее вас не касается ни в коей мере.

– У вас такой же злой язык, как и у вашего папаши. Мне надо было уловить сходство гораздо раньше.

– Что-то вы не очень спешили… – ехидно заметила Сабина. – Теперь я буду жить в доме брата и намереваюсь просить святейшего папу римского расторгнуть мой брак с Гарретом Блексорном.

– Интересно, что скажет по этому поводу его светлость.

– Мне до этого нет дела! – вскинула голову Сабина.

– Браки так легко не расторгаются. Король не желает вашего развода. Вы должны помнить, как он настаивал на вашей свадьбе и какое деятельное участие принимал в свадебной церемонии. Союз двух ваших семейств в его интересах.

– Если это правда, что я вышла замуж, чтобы доставить удовольствие королю, то я буду добиваться развода с целью доставить удовольствие себе.

Архиепископ весь затрясся от смеха.

– Будь я на месте вашего мужа, герцогиня, никакой папа римский не увел бы вас от меня!

Она с вызовом посмотрела ему прямо в глаза:

– Кажется, вы твердо верите, что Гаррет Блексорн не устраивал резни в моем доме? Я в этом не убеждена, ваше преосвященство.

Архиепископ был поражен.

– Неужели вы по-прежнему возлагаете на него вину? Ваш супруг полностью оправдан по решению короля. Я лично выслушал признание в совершении преступления от его кузена, Гортланда Блексорна.

У Сабины из памяти не могло выпасть это имя. Всплыли тяжелые воспоминания о подслушанном ею разговоре у костра в ночь свадебного пира. Какая ненависть кипела в Гортланде Блексорне, когда он с издевкой прохаживался насчет своего удачливого в любви и во всех делах родственника.

– Вполне возможно, что Гортланд стрелял из лука, но Гаррет туда вложил стрелу.

– Это опасное предположение, ваша светлость. Я получил письмо от вашего супруга. Хотите знать его содержание?

– Меня оно не интересует. – Сабина была непреклонна.

Архиепископ все же достал письмо и аккуратно развернул сложенный вдвое лист. Даже не заглядывая в него, он сказал Сабине:

– Я обязан поведать вам, что более всего благодаря этому письму Его Величество король согласился на расследование притязаний юного Ричарда на графский титул. Его светлость герцог встал на сторону вашего брата и ходатайствовал перед нами о возвращении ему титула и достояния. Он также просил немедленно известить его о принятом нами решении.

– Он здесь? – Сабина не смогла скрыть своего испуга.

– Нет. Он остался в Волчьем Логове.

Итак, Гаррет признал, что она его жена.

– Мы с Ричардом не просили у него помощи, – надменно сказала она.

– Жаль, что вы столь враждебно настроены к герцогу. Ваш супруг никогда не терял надежды, что вы останетесь живы…

– Если все темы нашей беседы исчерпаны, ваше преосвященство, я предпочла бы удалиться. – Сабине хотелось как можно скорее покинуть этот огромный холодный зал.

– Прежде чем вы уйдете, я бы хотел узнать от вас, чем вы занимались все эти годы. Его Величество интересуется, почему вы не вернулись раньше, ваша светлость.

– Я уверена, что мой дядя, маркиз де Кавиньяк, сообщил вам, что я была во Франции. Это и передайте Его Величеству. – Она в нетерпении оглянулась на дверь. – Надеюсь, вы задали все вопросы? Теперь я тороплюсь. Мне хочется обнять верную Tea, да и дорога в Вудбридж неблизкая, а я соскучилась по дому.

– Король не позволит вам остаться жить в Вудбридже, герцогиня. Вскоре вам придется переехать в Волчье Логово к своему супругу.

Сабина иронически вскинула брови. «Точь-в-точь как ее отец!» – подумал архиепископ.

– Посоветуйте Его Величеству не отвлекаться от управления государством на мои дела, – насмешливо сказала она.

Архиепископ хихикнул.

– Не думаю, что это будет мудро с моей стороны – в точности передать ему ваши слова. Я ограничусь лишь выражением глубочайшего почтения к его особе.

Сабина собралась было возразить, но вовремя одумалась.

– Поступайте, как вам будет угодно, ваше преосвященство. Прощайте!

– А вы ступайте с Богом! И, может быть, Бог придет на помощь вашему мужу. Мне кажется, его светлость нуждается в том, чтобы его деяниями руководила рука Божья…

Сабина оценила его юмор. Они не расстались врагами, но и не нашли общего языка. Много дней и ночей она оберегала Ричарда, дрожала в страхе за его судьбу. Теперь ее собственное будущее пугало Сабину.









КОНСТАНС О БЕНЬОН