Квартирный вопрос

Повесть.

В жилищной комиссии.

День на этот раз выдался солнечным, хотя вчера ещё нещадно территорию этого военного городка поливал весьма сильный дождь. Асфальтированная дорога уже, правда, успела высохнуть, но земля была ещё слишком сырая после недавнего ливня. Именно по этой дороге идёт сейчас наш герой – старший прапорщик Орлов Константин Сергеевич. По виду он действительно, пусть не очень сильно, но заметно спешил в сторону штаба своей части, где и проходила, собственно говоря, его военная служба. Нет, Орлов ну, по крайней мере, сейчас, никуда не опаздывал. Причина его ускоренных шагов заключалась в следующем.
Несколько минут назад ему позвонили на домашний телефон из того же штаба, сообщив, что его вызывают на заседание местной жилищной комиссии. Причина такого сообщения Константину была вполне понятна, так как совсем недавно он сам написал заявление в эту самую комиссию по поводу собственного жилищного вопроса.
Суть дела заключалась в том, что Орлову наконец-то удалось фактически обзавестись собственной семьёй. У него, можете себе представить, сразу появились и жена, и сын. Сын, я думаю, понятно, был ему неродной, но, тем не менее, это обстоятельство совершенно не помешало им обоим быстро привязаться друг к другу, что мальчик почти сразу стал называть Константина папой. С новой женой тоже был найден общий язык. Словом, семья как таковая быстро состоялась, где для полноты всего требовалось только узаконить собственные отношения. Пусть не сразу, но было принято верное решение – подать заявление в ЗАГС, и это вскоре последовало.
Но тут умирает сосед по комнате, проживавший на тот момент с ними в этой же самой квартире. Что ж, раз комната освободилась, то и появился смысл её занять новой семьёй Орлова. Выглядело это вполне нормально, когда семья из трёх человек занимает отдельную двухкомнатную квартиру. Константин, конечно же, решил  немедленно воспользоваться этим случаем, и потому сразу подал заявление в жилищную комиссию. И вот теперь, в данный момент, он идёт на её заседание. Да, судя по всему, здесь и сейчас будет решаться именно данный квартирный вопрос. А ведь часто не знает на самом деле человек, что ждёт его в будущем. И Орлов этого тоже ещё не знал. Впрочем, не будем пока забегать вперёд. Скоро и так всё увидим.
Местная жилищная комиссия заседала тогда в кабинете заместителя командира по воспитательной работе. Попросту говоря, бывшего замполита. И это тоже было вполне объяснимо, поскольку данный заместитель сам был председателем этой комиссии. Как раз Орлов уже подошёл в это время  к двери этого кабинета, и чуть приоткрыл эту самую дверь.
- Разрешите войти? – спросил Константин сидящего на своём месте замполита. Тот в ответ лишь только утвердительно кивнул головой, указывая рукой на стоящий неподалёку стул. Орлов, войдя в кабинет, тут же присел на определённое для него место. Константин не стал сейчас всё докладывать как по уставу, поскольку это был не совсем служебный вызов.
Заместитель – подполковник Буланов – тихо рассматривал в это время какие-то бумаги, не взглянув даже в сторону вошедшего старшего прапорщика. Тут дверь кабинета снова отворилась, и в ней появилась машинистка из тыловой службы части.
- Борис Викторович, - обратилась она к Буланову, - Пойдёмте к нам чай пить.
- Подождите немного, - ответил он ей, - сейчас мы быстренько проведём заседание жилищной комиссии, и я подойду.
- Хорошо, - сказала она, - мы вас ждём.
Дверь кабинета после этого снова закрылась, но вот Орлову после вот такого короткого диалога стало как-то не по себе. «Это что же за отношение такое? – Подумал он, - невольно создаётся впечатление, что эти заседания жилищной комиссии проходят в перерывах между чаепитиями».  Действительно, а как ещё объяснить это слово «быстренько»?
- Значит, я могу рассчитывать, на решение в мою пользу? – Сразу с такого вопроса начал Константин.
- Нет, - тихо и как-то нерешительно покачал головой подполковник, - сейчас все соберутся, и я всё скажу.
А вот такого поворота Орлов уже никак не ожидал. У него сразу же сложилось впечатление, что всё уже, скорее всего, и так решено. Без него. Самого же Константина тут просто решили поставить перед фактом. И не более.
Впрочем, остальных членов жилищной комиссии ждать долго действительно не пришлось. Все пришли один за другим почти одновременно, заходя по одному в кабинет Буланова. Тут прибыл и Летягин, старший лейтенант, и одна, уже солидного возраста женщина. Впрочем, Орлов её и так хорошо знал. Она была местный управдом. Буланов, недолго думая, сразу начал уже, судя по всему, запланированный короткий разговор.
- Итак, - произнёс он без всякого вступления, - жилищная комиссия решила выделить освободившееся помещение двум молодым офицерам, которые в настоящее время вынужденно проживают при штабе.
- Что значит – решила? – Тут же возмутился Константин, - и когда она это уже успела сделать, если её заседание только началось?
- Решение было принято ранее, - ответил замполит, - а сегодня мы это решение решили донести до вас.
- А почему тогда не поговорили со мной об этом раньше? – Продолжал возмущаться Орлов, - я, между прочим, лицо здесь явно заинтересованное.
- Мы не обязаны решать это вместе с вами, - отвечал Буланов, - вы не член жилищной комиссии.
- Но данный вопрос касается именно меня! – Резко заявил Константин, - я уже давно живу с семьёй. И как нормальный человек желаю, чтобы моя семья, как и положено, нормальной семье, проживала бы именно в отдельной двухкомнатной квартире. Что вас тут не устраивает?
- У вас нет семьи, товарищ старший прапорщик! – Тут же парировал Буланов. По закону вы холостой мужчина, и двухкомнатная квартира вам потому не положена!
- Мне, может быть, повторить, что я только что вам сказал? – Не унимался Орлов, - у меня уже жена и сын, который уже, между прочим, учится в местной школе.
- У вас брак не зарегистрирован, - продолжал своё замполит, - а потому вы считаетесь именно одиноким.
- Если для вас это так важно, - продолжал упорствовать  Константин, - то мы уже подали заявление в ЗАГС, и меньше, чем через месяц уже будем официально расписаны. И это вовсе не дело какого-то абстрактного будущего, а вполне конкретно определённого времени. И я не считаю, что это является каким-то непреодолимым препятствием.
- А регистрация у вашей жены есть? – Всё донимался замполит.
- Да, есть, - на этот раз спокойно ответил Орлов, - и управдом это может сейчас подтвердить.
- Да, - тут же ответила она, - регистрация у неё действительно есть, правда, только временная.
После такого ответа Буланов немного задумался.
- Понятно, - после короткой паузы продолжил он, - вот и решайте, товарищ старший прапорщик, свои семейные дела. И вот только после этого мы будем обсуждать ваш вопрос. Понимаете меня?
- Нет, товарищ подполковник, я вас не понимаю, - усмехнулся Константин, - если вы в ту комнату кого-то заселите, и выселить тех оттуда будет уже почти невозможно. Решать быстро такие вопросы в нашей части, извините, не могут.
- Знаете, товарищ старший прапорщик, - уже на повышенный тон перешёл Буланов, - мы решаем такие вопросы, как нам это установлено, а не так, как вы нам указываете.
- Так неужели, - вполне спокойно продолжал Орлов, - никто из вас никак не может понять, что я в эту комнату никого уже больше не впущу, и сделаю всё, чтобы никого туда больше не поселили?
- Ваши слова незаконны! – Тут же заговорил молчавший до этого Летягин.
- Законны, незаконны, - иронично выразился Константин, - а выхода другого, в любом случае, у меня уже больше не остаётся. Если данный вопрос не решится сейчас, то он может уже не решится никогда. Моя семья может этого не выдержать и распасться. Шутка ли, поселить к семье двух холостых офицеров. Да это уже будет проходной двор, а не квартира. А там что-то доказать будет тогда действительно невозможно. Так что бороться за своё я однозначно буду, и прошу потому не чинить мне препятствий. Это дело я уже не оставлю.
- Так, - уже решительно заявил Буланов, - заседание жилищной комиссии объявляю оконченным, - а вы, товарищ старший прапорщик, свои вопросы лучше решайте. Тем более, что по санитарным нормам вам всем жилплощади вполне достаточно.
Орлов в ответ только снова слегка усмехнулся, но отвечать на слова замполита уже не стал.

В Актовом зале.

Командиру части, полковнику Чмокину, конечно же, сообщили об особом поведении Орлова на заседании жилищной комиссии, назвав, в принципе, такой неординарный поступок обычным упрямством. Как говорится, не больше и не меньше. Да, командиру такой номер от старшего прапорщика, да ещё как от его подчинённого, разумеется, не понравился, а потому было им принято решение выставить Орлова перед всем кадровым составом части. Для этой цели был выбран местный актовый зал, где обычно и проводились подобного рода заседания.
Итак, после утреннего построения всем офицерам и прапорщикам приказали зайти в этот самый актовый зал. Когда все туда вошли и быстренько расселись по местам, командир приказал нашему главному герою взойти на сцену, которая немного высилась перед стоявшими напротив неё мест для сидения. Константин без лишних слов всё исполнил, и, когда встал лицом к зрительному залу, снял с головы собственную фуражку.
- Довожу до сведения всего личного состава, - начал командир, - что старший прапорщик Орлов позволил себе недостойное поведение на вчерашнем заседании жилищной комиссии, которая рассматривала вопрос о заселении недавно освободившейся жилплощади. Объясните, товарищ старший прапорщик, - обратился он на этот раз к Орлову, - почему вы себя так вели?
- Меня к этому вынудила сама жилищная комиссия, - спокойно ответил Константин.
- Что значит – вынудила? – Продолжал давить Чмокин.
- Своим ненормальным решением относительно освободившейся комнаты, - также спокойно отвечал Орлов.
- Чем оно для вас ненормально? – прибавил в голосе командир.
- Ну, хотя бы тем, что к нормальной семье в квартиру собрались подселить двух холостых офицеров, - дальше, сохраняя спокойствие, проговорил Константин.
- Не врите! – Строго выпалил Чмокин, - у вас нет семьи, товарищ старший прапорщик!
- Мне уже, товарищ полковник, надоело несколько раз повторять о том, что семья у меня уже есть, - тоже немного повысив голос, отвечал Орлов, - жена и сын.
- Покажите тогда ваше свидетельство о браке! – Не унимался командир.
- Скоро покажу, не волнуйтесь, - немного потянул Константин, - недели через три уже всё будет готово.
- Так вот, товарищ старший прапорщик, - строже заговорил Чмокин, - пока свидетельства о заключении брака у вас нет, пока закону вы никакой не семейный. Понятно это вам?
- Я знаю эти законы, товарищ полковник, - снова спокойно ответил Орлов, - но я ведь только что сказал, что этот вопрос скоро уладится, и долго тут ждать, поверьте, не придётся. А то, что семья у меня как таковая уже состоялась, так это тоже факт, и игнорировать его тоже будет неправильно.
- А нам не надо указывать, что должны мы игнорировать, а что нет, - как бы назидательно проговорил командир, - мы признаём брак только зарегистрированный. Согласно закону.
- Всё будет по закону, товарищ полковник, -  в тон ответил ему Константин, - дайте мне только время, и всё будет вам предоставлено. И неужели никто не может понять, что я в эту комнату уже сам больше никого не впущу?
- Ваши слова незаконны! – На этот раз выступил уже Буланов, важно расположившись сразу в первом ряду.
- Да оставьте вы свои законы, товарищ подполковник! – Ответил ему Орлов, - да для вас самих эти законы, что дышло. Куда повернёте, туда оно и вышло.
В зале тут же раздался смех всего личного состава.
- Что значит – оставьте законы? – Возмутился Чмокин, - Да мы обязаны, между прочим, всё делать по закону. Неужели это не понятно?
- Да вы эти законы, - парировал Константин, - ставите передо мной, как какую-то непреодолимую стену, которую и прошибить-то нечем.
- А вы и не прошибайте, товарищ старший прапорщик, - отвечал полковник, - а исполняйте их. Вот что вам сказали, то и делайте. Сказано вам – освободить комнату, значит – освобождайте. Что вам тут непонятного?
- Для этих двух лейтенантов, товарищ полковник? – Переспросил Орлов, - так ведь они и сами не хотят туда переезжать. Это же всей части известно.
- Хотят они или не хотят, - снова повысил голос Чмокин, - решать это уже не вам, товарищ старший прапорщик. Ваше дело – только освободить комнату для них. И предупреждаю вас, если вы этого не сделаете, то мы вызовем ОМОН, который и выкинет все ваши вещички оттуда.
- А когда я только что, да и ранее, сделал предупреждение о том, что я в эту комнату впускать больше никого не собираюсь, - также на повышенных тонах заговорил Константин, - то моё это предупреждение на кого-нибудь подействовало? Кто-нибудь этому предупреждению внял?
От такого вопроса у командира даже расширились глаза. Да, такого выпада от своего подчинённого он явно не ожидал.
- А не много ли вы себе здесь позволяете, товарищ старший прапорщик? - Возмутился Чмокин, - вы что? Забываетесь, где находитесь?
- Ничуть, товарищ полковник, - на этот раз снова спокойно ответил Орлов, - Вот для чего, скажите, вы меня на эту сцену поставили? Хотели разыграть какой-то спектакль? Тогда можете считать, что вам это сегодня действительно удалось. Да я ещё и помог вам в этом.
Эти слова снова вызвали небольшое оживление в зале.
- Однако, вы себе и впрямь много позволяете, я смотрю, - снова укоризненно произнёс командир, - так за своё поведение, и за ваше упрямство вы будете сурово наказаны, товарищ старший прапорщик. Понятно вам это?
- Никак нет, товарищ полковник, - вновь спокойно на этот раз ответил Константин.
- Что значит – нет? – Возмутился Чмокин, - объясните, пожалуйста.
- Ну, во-первых, - начал перечислять Орлов, - я по большому счёту ещё ничего не нарушил, и держу себя в основных уставных рамках, а во-вторых, сам этот процесс, начатый, кстати, именно мной, зашёл на самом деле уже достаточно далеко, что никаким взысканием его уже не остановить. Так что наказывать меня тут нет никакого смысла. Это уже ничего не даст.
- Ах, даже так! – Удивился командир, - ну тогда и разговор будет с вами совсем другой.
После этого, решив, видимо, что данное собрание слишком затянулось, Чмокин развернулся ко всему личному составу и скомандовал:
- Встать! Смирно! – Затем, выдохнув, произнёс – Вольно! Всем разойтись по своим объектам.
Разумеется, все эти команды были выполнены, после чего наш Актовый зал вскоре полностью опустел.

По пути на объект.

Орлов, как и все остальные его сослуживцы, покинул здание штаба и не спеша пошёл в сторону своего объекта, где он, понятное дело, и нёс свою основную службу. Но по пути его вскоре догнал другой прапорщик – Виктор Царапкин.
- Костя, ты к себе идёшь? – Спросил он.
- Да, Витя, - ответил ему Орлов, - к себе. Куда же ещё?
- Ну, тогда идём вместе, - ответил Царапкин, - нам тогда по пути.
- Вместе, так вместе, - согласился с ним Константин.
- Ну, ты и впрямь устроил нам представление сегодня, - продолжил разговор Виктор, - я от тебя такого не ожидал.
- А чего ещё можно было тут ожидать? – Переспросил Орлов, - другого варианта у меня уже больше не оставалось. Либо идти в наступление, либо сдаваться. Я выбрал первое. Иначе я просто всё проиграю.
- А так ты надеешься выиграть? – усмехнулся Царапкин.
- В данном случае – да, - уверенно ответил Константин, - шанс тогда какой-то у меня всё-таки есть.
- И ты уверен, что тебе позволят выиграть?
- Так почему бы и нет? Ничего невозможного я не прошу, - спокойно продолжал Орлов.
- Но ведь ты же сам повёл себя вызывающе, - упрекнул его Виктор, - и неужели ты думаешь, что после этого они тебе уступят?
- Полагаю, что да, - вздохнул Константин, - ну, сам посуди, разве это нормально к семейному человеку в одну квартиру подселять двух холостяков?
- Ненормально, конечно, - согласился Царапкин, - но они это так не считают.
- И, тем не менее, я уверен, что у меня шанс получить эту комнату всё-таки существует.
- А я вот подозреваю, что нет, - покачал головой Виктор.
- А это почему? – Удивлённо спросил Орлов.
- А разве ты сам этого не понимаешь? – Немного иронично заговорил Царапкин, - они, всё-таки, старшие офицеры, а ты – только старший прапорщик. Неужели после всего этого они позволят себе проиграть? По-моему, это сомнительно.
- Это, конечно, так, - согласился Константин, - но ведь дело-то это не уставное, а гражданское. Это ведь вопрос не воинской субординации, а жилищного кодекса. А здесь я такой же гражданин, как и они. С такими же правами и обязанностями.
- Так тебе только кажется, - улыбнулся Виктор, - а у них на этот счёт другое мнение, чем у тебя.
- Это не моё мнение. Это – закон.
- Ну а там понимают это иначе. Знаешь поговорку: сколько будет дважды два, в части определяет командир.
- Да, слышал такую. Но мне в любом случае отступать уже некуда. Остаётся только одно – борьба!
- Рискуешь ты, Костя, - покачал головой Виктор, - очень рискуешь.
- Чем же? – Переспросил Орлов.
- Да всем рискуешь, - посмотрел ещё раз на него Царапкин, - раз говоришь, что даже взыскание на тебя не подействует.
- Я не так сказал, - решил поправить его Константин, - ты, Витя, неверно понял мои слова.
- Ну, хорошо, - согласился Виктор, - пусть я твои слова понял неверно. Но ведь командир тоже, скорее всего, их понял не так правильно. И выводы сделает или уже сделал тоже в соответствии со своим пониманием твоего ответа. А ты вот докажи теперь, что имел в виду совершенно другое.
- И доказывать ничего не стану. Повторю свой ответ ещё раз, да и точка. Если это, конечно, понадобится. Но разговор этот будет уже иной, и на другом уровне.
- На каком же?
- А вот этого, Витя, я тебе пока не скажу. Всему своё время.
- Ну, тогда смотри сам, - развёл руками Царапкин, - я лишь хотел тебя предупредить.
- Так это самое ты уже и сделал. Не волнуйся, Витя, у меня все дальнейшие шаги уже спланированы,  а потому я буду действовать так и только так. А иначе, согласен, я тогда действительно проиграю. Надеюсь, ты помнишь  историю с квартирой Хананыкиной, что в вашем же доме?
- Да, помню, - ответил тот, - ты же тогда, кажется, сам продвинул с ней вопрос.
- Именно так, - чётко ответил Орлов, - я тогда сам предложил отсудить эту квартиру, поскольку в ней тогда никто не жил, и, соответственно, никто за неё и не платил. А о местонахождении её хозяйки не было известно ничего.
- И ты решил этот вопрос.
- Да. Я съездил к адвокату, который помог мне написать нужное заявление. Я его потом конкретно оформил, отпечатав на своей печатной машинке. Затем собрал нужные документы для суда и даже оплатил необходимую пошлину.
- То есть сделал, всё, что надо.
- Именно! – Ещё раз подчёркнуто произнёс Константин, - и после этого я пошёл к командиру. Дело в том, что я не мог подать это заявление от себя, поскольку я не есть юридическое лицо, а потому мне нужна была доверенность, чтобы продолжить это начатое дело.
- И тебе её, конечно, не дали.
- Нет. Командир забрал все документы себе, как он выразился, для ознакомления. Я тогда ещё ничего не заподозрил. Но время идёт, а меня, почему-то, не вызывают. Тогда я сам пошёл к командиру, и напомнил ему об этом деле. Так его ответ просто ошарашил меня. Он тогда сказал, что в суд пойду не я.
- А кто же тогда пошёл?
- Майор Скрипка. Но я и тогда ещё ничего особенного  не заподозрил, хотя на душе стало немного тревожней. Но в итоге подумал, что мне будет меньше беготни.
- А саму квартиру отсудили, как я помню.
- Верно. Но вот на заседание жилищной комиссии меня даже не позвали. Напротив, поставили в этот день в наряд. А там это жильё отдали Лёткину,  который и пальцем не шевельнул, чтобы побороться хоть как-то за эту квартиру.
- А ты Костя это решение не оспаривал?
- Нет, не оспаривал. Дело в том, что это тогда могло вылиться в скандал, а мне это было невыгодно, поскольку в то время я ещё учился в университете, и мне могли прервать учёбу. А во-вторых, я тогда уважал Лёткина, и не желал портить с ним отношений.
- Иными словами, тебя тогда уломали.
- Ну, можно сказать и так. А теперь повторения такой же истории я и стараюсь больше не допустить.
- А если они тебя всё-таки ещё раз уломают?
- Ну, в данном случае, я, конечно же, сдамся, поскольку другого выхода у меня всё равно уже просто не останется. Но, в любом случае, быстро это не произойдёт. Сколько смогу противостоять, столько и стану.
- Так уломают ведь, - немного саркастически сказал Виктор, - и от своего всё равно они не отступятся. Даже просто ради принципа. Про остальное я уже не говорю.
- А вот вперёд, давай, забегать с тобой не станем, - улыбнулся в ответ Орлов, - будущее на свои места само всё расставит.
- Наверное, - согласился Царапкин, - а, впрочем, мы уже пришли. Тебе налево, а мне направо.
- Да, - вздохнул Константин, тогда – пока, Витя.
- Пока, Костя.
И они оба тут же разошлись по своим местам несения службы.

На объекте.

Прибыв на место, Константин быстро спустился в своё отделение, где его для передачи смены ждал уже другой прапорщик – Наймушин. Тот очень недовольно воспринял такую задержку Орлова, и тогда Константину пришлось вкратце ему рассказать, что происходило до этого в актовом зале.
- Вот так, Володя со мной и поступили, - заключил Константин, - не хотят мне отдавать освободившуюся комнату.
- Да жалко им, что ли? – Удивился Наймушин, - ты же не их личное жильё у них забираешь. И кого они хотят туда селить?
- Двух молодых офицеров, - в ответ улыбнулся Орлов, - и я думаю, ты догадываешься – кого.
- Я понял кого. Только это на маразм больше похоже.
- Ну, маразм не маразм, - пожал плечами Константин, - а дело сейчас обстоит именно так.
- И ты, конечно же, не согласился с этим.
- Более того. Открыто выступил против такого решения. И отступать уже не собираюсь.
Их разговор тут же прервался, поскольку в это время раздались чьи-то шаги на ступеньках их лестницы. Буквально через считанные секунды перед ними стоял офицер, мужчина средних лет, в звании майора. А это был ни кто иной, как их непосредственный начальник отделения – майор Аристов.
- Здравия желаю, товарищ майор, - поприветствовал его Наймушин. Орлову делать то же самое не понадобилось, поскольку он с начальником виделся ещё на построении, до драматических событий в актовом зале.
Аристов только кивнул в ответ головой, и предложил простым жестом руки всем присесть в комнате дежурного. Ну, благо мест для сидения там было вполне достаточно.
- Надеюсь, вы догадались, Константин Сергеевич, - начал Аристов, - что мой сегодняшний приход сюда именно по вашу душу.
- Так точно, товарищ майор, догадался, - спокойно ответил Орлов, но удивившись при этом, что начальник его назвал по имени и отчеству, чего он раньше никогда не делал.
- Так вот, командиру очень не понравилось ваше поведение в актовом зале, - продолжал майор.
- Это понятно, что не понравилось, - усмехнулся на этот раз Константин, - а ничего другого ожидать тут и не следовало.
- Ну а как сами вы оцениваете это ваше поведение? – спросил Аристов.
- Элементарно просто, - ответил Орлов, - потому что здесь идёт борьба, а у неё уже свои законы. Во время борьбы часто кипят страсти, и это тоже неудивительно, что в данном случае и произошло. Вот вам и причина моего поведения. Как видите, ничего странного.
- Что значит – ничего странного? – Удивился майор, - и какая ещё борьба? С командиром, что ли?
- Ну, если угодно, - заключил Константин, - то с жилищной комиссией.
- Но, это, получается, - медленно произнёс Арестов, - что и с командиром тоже.
- Можете понимать как угодно, - резюмировал Орлов, - но факт остаётся фактом. Поставленный мной вопрос на жилищной комиссии вылился в настоящее противостояние. Это – реальность, и нам от неё сейчас никуда уже не деться.
- Но какая тут может быть борьба с командиром? – снова возмутился майор, - неужели вы не понимаете, что это ненормально?
- Нормально, ненормально – теперь это уже значения не имеет, - ответил Константин, - это есть, и что отрицать уже невозможно. Вот скажите, товарищ майор, когда вы ещё были в училище, то изучали такой предмет, как конфликтология?
- Нет, не изучал, - ответил Аристов, - не было у нас такого предмета.
- А вот я, когда учился в университете, касался уже такой дисциплины, - сказал Орлов, - так вот поэтому и знаю, что конфликты в обществе есть явление нормальное. И никакой это не анахронизм. Конфликты всегда были, есть и будут. Их никогда не избежать на самом деле, как бы этого не хотелось. Не удастся. А вот решать их действительно нужно будет уметь. И потому сегодняшний конфликт как раз есть этому прямое подтверждение.
- Но почему-то он подтверждается только на вашем примере, - заметил майор.
- Да потому что такая проблема коснулась именно меня и мою семью. Затронула бы кого другого, тогда конфликт, скорее всего, был бы с ним.
- Ну и что это за такая борьба? – Развёл руками Аристов.
- Сейчас объясню, - ответил Орлов, - с одной стороны, я борюсь за то, чтобы освободившуюся комнату отдали мне и моей семье, а жилищная комиссия – за то, чтобы её отдать другим. Например, двум холостым офицерам. Или ещё кому-нибудь, но только не мне.
- А кому ещё-то? – удивился такому ответу майор, - по-моему, никому ещё больше не предлагали.
- Ошибаетесь, товарищ майор, - поправил его Константин, - эту комнату предлагали также другой семье.
- Это – кому же? – Удивился Аристов.
- Я не знаю, - ответил Орлов, - меня в это время не было дома, когда жена одного военного захотела эту комнату осмотреть. Моя жена сказала, что она была невысокого роста и с выпуклыми глазами.
- А я знаю, кто это, - вмешался в разговор Наймушин, - Маша, жена капитана Мироненко.
- Понятно, - ответил майор, обратившись к Наймушину, - а вы, товарищ прапорщик, можете идти отдыхать после смены.
- Нет, - ответил Владимир, - я уж лучше послушаю.
- Дело ваше, - ответил ему Аристов, и, повернув снова голову к Орлову, заговорил уже с ним, - ну и как? Осмотрела она комнату?
- Разумеется, нет, - спокойно ответил Константин, - нечего ей там делать.
- А почему – нет? – Удивился майор.
- Жена её не впустила.
- А как это она могла её не впустить?
- Потому что я ей велел никого туда не пускать, - улыбнувшись, ответил Орлов.
- Даже так? – Снова удивился Аристов, - а вы не много, часом, на себя берёте, товарищ старший прапорщик?
- Нет! – Снова уверенно ответил Орлов, - в самый раз!
- Но, по-моему, вы идёте на явное нарушение закона, товарищ старший прапорщик, - чуть повысил голос майор.
- И в чём же это нарушение состоит? – Удивился Константин, - в соблюдении неприкосновенности жилья, что ли? Не согласен.
- Тем не менее, командир части считает, что незаконны именно ваши действия, - сухо заметил Аристов.
- А я ещё ничего и не нарушал. Скорее всего, они знают, что закон на самом деле на моей стороне, но не хотят признавать этого.
- На вашей? – Ещё раз удивился майор, - а это ещё почему?
- Ну, есть у меня основания именно так считать, - снова спокойно ответил Орлов, - но здесь интересно совсем другое.
- Что же именно? – Поинтересовался Аристов.
- А то, что мне якобы незаконные действия тут же предъявляют, а на настоящие незаконные действия жилищной комиссии не обращает никто внимания. Это вам как?
- А вы, товарищ старший прапорщик, решили, конечно же, что это именно их действия незаконны. Не так ли?
- Разумеется, товарищ майор. И раз командование части об этом молчит, значит, его такое положение вещей вполне устраивает. Вы согласны со мной?
- А я не понимаю вас, товарищ старший прапорщик, в чём же их действия незаконны?
- Ну, я, конечно, могу вам всё это объяснить, - более лаконично заговорил Орлов, - но есть ли в этом какой-то смысл? Мои объяснения будут ли иметь какое-то значение в данной ситуации, тем более, что жилищная комиссия упрямо стоит на своём? Вам лично, товарищ майор, дадут что-то мои объяснения? Или вы что-то сможете здесь изменить?
- Изменить, наверное, нет, - вздохнул Аристов, - но я могу придти к командиру и изложить ему суть этих нарушений. Может быть, это как-то подействует.
- Но если самому командиру желаете всё это изложить, - согласился Константин, - тогда я скажу. Только я прошу записать вас это, а то всё можете не запомнить.
- Хорошо, - доставая свой блокнот, произнёс майор, - тогда я записываю.
- Тогда и я начинаю, - несколько деловито заговорил Орлов, - вот первое. Знаете ли вы, товарищ майор, площадь спорной комнаты? 11 квадратных метров! А по закону это уже ниже нормы распределения жилой площади. Следовательно, эту комнату уже нельзя рассматривать как отдельное жилое помещение.
- Так, записал, - сказал Аристов, - что ещё?
- Жилищная комиссия даёт оценку, исходя из санитарных норм, - в том же духе продолжал Константин, - но закон не устанавливает такой нормы распределения. В Жилищном кодексе об этом ничего не сказано.
- Хорошо, - согласился майор, - есть ещё что?
- Разумеется. Жилищная комиссия уже распределяет жильё, не имея на руках официального подтверждения смерти моего соседа. Иными словами, не располагает юридической информацией о том, что данное жилое помещение уже освободилось. А это есть грубое нарушение со стороны данной комиссии.
- Стоп, стоп, - перебил его Аристов, - а у вас, товарищ старший прапорщик, есть сведения о том, что ваш сосед скончался?
- У меня, может, и есть, - спокойно продолжал Орлов, - но это у меня, а не у них.
- А у вас откуда эти сведения?
- Ну, например, в отличие от жилищной комиссии, я проявил здесь некоторую инициативу. Я съездил в морг, а после этого в ЗАГС, и необходимую информацию по данному вопросу потому имею. Но это уже моя информация.
- А жилищной комиссии, как я понял, вы эту информацию, конечно же, не предоставляли.
- Конечно, нет, - усмехнулся Константин, - да и зачем? Чтобы они принимали решения не в мою пользу? Нет уж, такого удовольствия я им точно не предоставлю. Это как же получается? Я бегай, суетись, выбивай нужные справки – и для чего? Чтобы кто-то другой этим воспользовался? Вот такого уже точно больше не будет.
- А что уже было? – Снова переспросил Аристов.
- Да, было, товарищ майор. Помните, наверное, когда отсуженную квартиру отдали Лёткину?
- Помню, - сухо ответил майор, - а вы эту квартиру хотели себе?
- Разумеется. Ведь я же начал и продвинул это дело. Заплатил адвокату и даже пошлину в суд, собрал нужные документы. И для чего? Чтобы квартиру другому отдали? Нет уж, на этот раз такой номер у командования больше не пройдёт. А потому ни одной бумажки я им больше не предоставлю! Сами пусть всё собирают, а то они, смотрю, боятся свои зады от стульев оторвать!
- Вот вы как заговорили, - усмехнулся Аристов, - и это всё, что вы мне хотели сказать?
- Нет, товарищ майор, ещё не всё. Наша жилищная комиссия даже не удосужилась выяснить, а не наложены ли какие-либо ограничения на данную комнату в судебном порядке.
- А вы хотите сказать, что и это вы тоже выяснили, - прищурился майор, явно не ожидая такого поворота событий.
- Представьте себе, что да, - снова уверенно заговорил Орлов, - а потому у меня есть документ, подтверждающий, что на данное жилое помещение наложен арест, а потому жилищная комиссия также не имела права решать относительно этой комнаты никаких вопросов.
Константин в это время полез во внутренний карман своего кителя и достал оттуда сложенную бумагу. Развернув, тут же протянул её Аристову. Тот быстренько посмотрел в неё и произнёс:
- А ведь она действительно арестована, - и вернул этот документ обратно Орлову.
- Ну а теперь что скажете? – Снова спросил Константин.
- А что тут сказать? – Пожал плечами майор, - пойду сейчас к командиру и представлю ему все ваши аргументы. И, кстати, командир передал мне, чтобы вы написали сейчас объяснительную записку по поводу своего поведения в актовом зале.
- Никакой объяснительной не будет! – Тут же отреагировал Орлов.
- Что значит – не будет? – Удивился Аристов.
- А я, как уже было сказано, ничего и не нарушал. Формально, во всяком случае.
- Да? – Удивился майор, - а как же насчёт вашего сегодняшнего заявления, что никакое взыскание на вас уже не подействует.
- Я так не говорил, - спокойно отреагировал Константин, - вы искажаете мои слова, товарищ майор.
- Ну, как это – не говорил? – который раз развёл руками Аристов, - ведь все слышали, как вы это сказали.
- Не так я сказал, товарищ майор, и поняли вы меня неверно.
- А как же в таком случае вы сказали?
- Я сказал, что взыскание уже не остановит данный процесс, что он продолжится независимо от того, будет это взыскание на меня наложено или нет. А что касается меня лично, то на меня самого может оно и подействует. Я же живой человек, во всяком случае. Как видите, разница есть.
- Получается, что объяснительную писать вы точно не будете.
- Нет, - снова чётко ответил Орлов.
- И что, по-вашему, это теперь значит?
- Это значит, что объясняться с ними я больше не собираюсь, - снова улыбнулся Константин, - а вот они объясняться будут. И не где-нибудь, а в суде!
- В суде? – Переспросил майор, - Вы на них подали в суд?
- Именно! Поскольку по-другому решить данный вопрос уже просто не получается. Да, я хотел уладить всё это мирно и без суда, но мне сделать так не дают.
- Ну что ж, - вставая, сказал Аристов, - я так командиру и доложу, а вы, товарищ старший прапорщик, будьте, пожалуйста, на связи. Я вам потом всё сообщу.
- Есть, товарищ майор. Буду на связи, - чётко и по-военному ответил ему Орлов.
Начальник отделения сразу тихо и спокойно ушёл, а Наймушин после небольшого молчания произнёс:
- Я даже удивляюсь. Человеку, который служил в Афганистане и заработал себе льготы, отказывают в какой-то комнатёнке. В голове вот такое не укладывается.
- Володя! – Вздохнул Константин, - да кого это теперь волнует? И кто сейчас на это смотрит?
- Да, похоже, что уже никто, - ответил ему Наймушин, - им, главное, только выслужиться.
С этими словами они оба тихо попрощались, и Владимир направился после этого в сторону выхода.
Звонка от начальника действительно долго ждать не пришлось. Прошло меньше часа, и телефон начал издавать свой характерный звук.
- Начальник смены старший прапорщик Орлов, - тут же в трубку представился Константин.
- Это майор Аристов, - раздалось на том конце провода, - сейчас был у меня разговор с командиром, и вот что он мне сказал. Что касается размера жилплощади, то этот вопрос, по его словам, легко улаживается. А вот относительно отсутствия документа, подтверждающего смерть вашего соседа, командир сразу же согласился. О наложении ареста на комнату он действительно не знал, но в то же время посетовал на то, что документов вы об этом никаких не предоставили.
- Ну, такой реакции от командира и следовало ожидать, - ответил Орлов, - но никаких документов с моей стороны, как я уже сказал, не будет. Если им такие вещи нужны, то сами пусть их и достают. А для них это делать я не обязан.
- Тем не менее, - продолжал Аристов, - командир сказал, что до суда никакие действия в отношении вас больше предприниматься не будут, и что пусть тогда всё решает суд.
- Я вас понял, товарищ майор, - произнёс Константин, - тогда, как говорится, до встречи с ними в суде!
В телефоне после этого раздались характерные гудки, что и означало, собственно говоря, окончание разговора.

В зале суда.

Здесь события ещё начались до самого заседания, прямо в фойе здания суда. Орлов, два его свидетеля, точнее, свидетельницы, и приглашённый им адвокат ждали момента, когда их пригласят в зал суда. Но тут в фойе открывается дверь, и заходит человек в офицерской форме. Константин его, конечно же, сразу узнал. Ведь это был именно Летягин, один из членов той самой жилищной комиссии. Тот самый, который прежде обвинял Орлова в «незаконных» действиях. И вот теперь, в качестве представителя от воинской части, он приходит на этот суд. Значит, расклад получается именно такой: Константин по закону является истцом, а Летягин – представителем ответчика.
Адвокат, кстати, быстро понял, кем тут будет пришедший, а потому сразу подошёл к нему, задав по этому поводу соответствующий вопрос.  Летягин, естественно, ничего не отрицал. Да, представитель тут он, и только он. Тогда адвокат снова спросил его:
- Скажите, согласны ли вы с требованием данного судебного иска?
- Нет, не согласен, - резко ответил Летягин, - мы считаем, что сосед Орлова жив, а потому истец не может претендовать на его комнату!
На этом диалог с этим представителем и закончился. Естественно, Константин всё услышал, а потому тут же решил подойти к своему адвокату.
- Скажите, Владимир Николаевич, - обратился к нему Орлов, - его эти доводы веские?
Адвокат подозвал Константина подойти поближе, а когда тот это исполнил, тихо произнёс:
- Ну, его к чёрту, потому что он дурак! Согласился бы с иском – всё бы сейчас решили! И до суда!
Больше вопросов Орлов адвокату теперь не задавал. Да было уже и не до них. Тут же отворились заветные двери зала суда, после чего Летягина, Константина и его адвоката пригласили войти внутрь. Свидетельниц, естественно, оставили сидеть снаружи. До той поры, когда их вызовут.
Судья, уже явно немолодой мужчина, надев очки, быстро зачитал исковое заявление, после чего задал вопрос Орлову:
- Вы поддерживаете поданный иск?
- Да, поддерживаю, - тут же ответил Константин.
Следующий вопрос был задан уже Летягину:
- Вы согласны с исковым требованием?
- Нет, - произнёс Летягин, - не согласен.
Дальше спрашивать начали, конечно же, Орлова.
- Скажите истец, - продолжал судья, - почему вы настаиваете на данном иске?
- Я желаю, - немного взволнованно отвечал Орлов, - занять с семьёй освободившуюся комнату после смерти моего соседа, которая произошла около трёх месяцев назад, но командование части не даёт мне этого сделать, хотя ничего незаконного в моих действиях нет.
- А с супругой своей, насколько я понимаю, - заметил судья, - вы ещё не расписаны.
- Ещё нет, - честно признался Константин, - но это дело уже ближайших дней. Меньше, через две недели, мы уже будем в законном браке. Это уже решено.
- Понятно, - произнёс судья, - а вы давно уже живёте вместе и ведёте совместное общее хозяйство?
- Да, - также чётко отвечал Орлов, - несколько месяцев.
- Это так, - вмешался в разговор адвокат, - и мы готовы представить свидетельские показание, подтверждающие слова истца.
- Скажите, ответчик, - на этот раз судья обратился к Летягину, - вам нужны доказательства того, что истец проживает со своей семьёй такое продолжительное время?
- Нет, - ответил Летягин, - мне про это хорошо известно.
- В таком случае, как я понял, - настаивал судья, - в доказательствах со стороны свидетелей вы не нуждаетесь?
- Нет, - снова произнёс Летягин.
- Значит, вызовы свидетелей здесь не требуются?
- Нет, - снова ответил тот.
- Тогда, пожалуйста, ответьте, - продолжил судья, - в чём вы не согласны с заявлением истца?
- Не согласны потому, - немного сбивчиво произнёс Летягин, - что мы считаем соседа Орлова живым, а потому данный истец не вправе претендовать на требуемое им жилое помещение.
- Ваша позиция мне ясна, - заключил судья, - ну а представителю истца есть что сказать?
Разумеется, эти слова были обращены уже к адвокату. Тот сразу встал, взял в руки исковое заявление и начал свою короткую и немного прерывистую речь:
- Да, сказать здесь есть что. Исковое заявление было составлено абсолютно законно. Все его требования тоже абсолютно законны. Поэтому считаю, что его следует удовлетворить. А вот утверждать, что человек ещё жив спустя три месяца после его смерти, по меньшей мере – несерьёзно. Тем более, что доказательства этой смерти суду тоже предоставлены.
Последние слова адвоката были обращены уже непосредственно Летягину. Адвокат снова сел на своё место, и в зале суда наступила небольшая тишина. Впрочем, судья её очень быстро прервал.
- Итак, - произнёс он, - мы выслушали все стороны данного процесса, а потому суд удаляется для вынесения решения.
После этих слов все присутствовавшие в зале суда встали и вышли за его пределы. В фойе уже никто ни о чём не разговаривал, и все тихо ожидали момента, когда их снова пригласят обратно. Теперь уже – в последний раз. Ну, Летягину, конечно же, переживать было не о чем. Дело это, в конце концов, не его, где он не больше, чем всего лишь представитель. Что судья скажет, то и скажет. А вот в душе Орлова в это время творилась самая настоящая смута, словно решалась тут за стеной именно его собственная судьба. Хотя, в какой-то степени всё было именно так, поскольку это непосредственно касалось и его семейного счастья. Поэтому для Константина такие минуты длились, понятное дело, намного дольше, чем для остальных присутствовавших.
Но вот время объявленного перерыва закончилось, и всех участников этого  процесса снова пригласили в зал суда. Все трое вошли, но ни один из них при этом не присел, ожидая того, что сейчас скажет судья. А тот спокойно надел свои очки и взял в руки текст своего же решения.
- Именем Российской Федерации, - начал он, - заслушав все стороны данного судебного заседания, городской суд постановил Исковое заявление Орлова Константина Сергеевича…
Тут судья сделал небольшую паузу, окинув при этом своим взглядом всех присутствующих. Константин тут же затаил своё дыхание, а потому было хорошо заметно его волнение, хотя он сам и пытался его как-то скрыть. Судья, тем не менее, продолжил спокойное чтение принятого решения:
- …удовлетворить на основе…
Орлов тут же выдохнул «застрявший» в его лёгких воздух, и тревожное состояние его лица быстро сменилось явным успокоением. Константин дальше и не слушал текста решения, ибо уже сказанного оказалось для него вполне достаточным. Судья же вскоре закончил свое чтение, снял очки и предложил всем присутствующим занять свои прежние места.
- Сейчас я объясню мотивы принятого мной решения, - продолжал он, - есть постановление Верховного Суда. Я, правда, сейчас не помню его исходных данных, но оно есть, где сказано, что семейные пары, которые живут вместе продолжительное время, следует считать, как находящиеся в законном браке. Поэтому я принял решение данный иск удовлетворить. Вам всем понятно решения суда?
- Да, - почти одновременно ответили Орлов и Летягин.
- В течение десяти дней после получения копии решения суда стороны могут обжаловать это решение в законном порядке. Сторонам это понятно?
- Да, - также утвердительно ответил Орлов. Летягин на этот раз лишь кивнул в знак согласия.
Теперь в душе Константина воцарилось самое настоящее удовлетворение. Всё! Решение принято, и у командования части больше не остаётся аргументов, чтобы это постановление оспорить. Да, он, Орлов, победил, и отменить это событие теперь никем будет невозможно! А победителей, как известно, уже не судят. Да, только так, и больше никак иначе!

2025 г.