Спорный вопрос

          От воспитания ребёнка зависит многое, но не всё. Воспитание – малая часть, воздействующая на становление человека как личности, остальное определяется природой. Человек рождается тем, кем будет в этой жизни, и никакое воспитание не изменит его сущность. Это – моя точка зрения. Теории, в соответствии с которой преступникам присущи общие анатомические признаки, например, особенное строение черепа, тема отдельного разговора и, более того, мною не разделяются.

          Теперь о деле, о котором хочу рассказать.

          Любимым занятием малолетних Подорцева, Каземитина и Гравцова было бесцельное бродяжничество. Не желая учиться или заниматься иным полезным делом, они бесцельно слонялись по городу. Для праздной жизни требовались кое-какие деньги, и они их добывали: то у кого-нибудь отберут, то своруют что-нибудь. Родители не могли контролировать поведение своих чад, да и кому контролировать: кто-то рос без матери, у кого-то отец – пьяница, в общем, неблагополучные семьи.

          Лидером группы являлся Подорцев. В свои пятнадцать лет он немало набедокурил, и только малолетний возраста не позволил ему до сих пор попасть в места лишения свободы. Двое других также неоднократно совершали различные криминальные поступки, за что состояли на учёте в органах внутренних дел. Помимо всего прочего подростков объединяла такая черта характера, как жестокость – глумление над слабыми доставляло им немало удовольствий. Бездомные, так называемые бомжи, идеально подходили для таких целей. Физически слабые, беззащитные люди, за которых некому было заступиться, часто становились объектом жестоких утех.

          Охота на бомжей производилась в ночное время. Заприметив роящегося в мусорном баке человека, троица, убедившись, что им никто не может помешать, набрасывалась на свою жертву и била. Били жестоко, после чего, обыскав, забирали все деньги. Да какие там деньги – копейки. Грабили нищих, отбирая последний кусок хлеба. Каждый бездомный – человек, у каждого своя судьба. Кто-то попал в зависимость от алкоголя и как следствие потерял работу, семью, жильё; кто-то, обманутый другими, оказался на улице; кто-то, страдая тяжким заболеванием и не имея возможность прожить на инвалидное пособие, вынужден рыться в мусорных отходах. Никто не застрахован от подобной участи – от сумы и от тюрьмы, как говорится, не зарекайся.

          В ту августовскую ночь 2010 года Подорцев и Гравцов, находясь в районе города Силуэт, заметили возле мусорных баков бездомного. Тот увидел приближающихся подростков и попытался уйти, но не получилось: ему завернули руки за спину и отвели за гаражи.

          Свою квартиру несколько лет назад сорокатрёхлетний Кошелев оставил жене и взрослой дочери, а сам жил в подвалах домов. После перенесённого инсульта передвигался с трудом, говорил плохо. Тихий и безобидный человек, как скажет впоследствии одна из свидетелей. Вот этот безобидный человек и стал очередной жертвой малолетних преступников. Инвалида ударили кулаком в лицо, а когда тот упал, начали бить ногами и деревянной палкой. Обыскивал избитого Гравцов, так как Подорцев брезговал этим заниматься. «Я бомжей не шарю!» – горделиво заявит он в суде.

          Кроме старенького сотового телефона в карманах Кошелева ничего обнаружено не было. Раздосадованные подростки выбросили телефон и, ещё несколько раз пнув лежащего, стали решать, что делать дальше. Однажды они поймали во дворе крысу, облили бензином и подожгли. Зрелище пытающегося спастись бегством горящего зверька их позабавило, а в этот раз... почему бы не повеселиться: горящий бомж – прикольно!

          Пошли искать бензин и вскоре среди гаражного хлама нашли жестяную канистру с какой-то горючей жидкостью. Понимая, что малоподвижный бездомный сгорит быстро, если поджечь всего, облили только ноги. Рваные матерчатые брюки и старые солдатские ботинки вспыхнули мгновенно, но позабавиться мучителям не удалось: издавая слабые крики, Кошелев чуть отполз от места расправы и, судорожно поелозив горящими ногами, затих... ничего весёлого.

          Оставив умирающего человека, Гравцов и Подорцев поспешили к Каземитину, чтобы похвастаться очередным подвигом, да и светало, надо было выспаться. Ну, а что с Кошелевым? Тихие стоны инвалида никто не услышал, и под утро, когда убийцы уже спали, он умер от полученных ожогов и ран.

          Спустя три дня на ночные улицы города вышел Подорцев и Каземитин. Прослонявшись безрезультатно некоторое время, они зашли в подвал одного из домов по проспекту 50 лет Октября, где ютился бездомный Доренко. Потребовали от него денег на сигареты. Ответ Доренко об их отсутствии привёл в ярость: набросились, стали убивать. Надо видеть заключение судебно-медицинской экспертизы, проведённой по трупу Доренко. На теле потерпевшего, как говорится, не было живого места: били не только руками и ногами, но, превращая череп в кровавое месиво, металлической трубой.

          Совершённое преступление внесло какое-то разнообразие в серые будни криминальных подростков. На суде они скажут, что убили Доренко, как и Кошелева, «от скуки». Жалели ли они об этом, думаю, нет. Поведение всех троих в судебном процессе не свидетельствовало об обратном. Даже за решёткой они вели себя дерзко и вызывающе, особенно их вожак Подорцев. Он мог прервать кого-либо из подельников во время показаний, пригрозить расправой, если считал, что тот говорит что-то не так, привычный к нецензурной речи, то и дело срывался на непечатные выражения.

          «Сперва я ему в шар заехал, а потом трубой дырку в голове продолбил», – рассказывал Подорцев, как ударил человека в лицо, а затем убил. Свой рассказ несовершеннолетний подсудимый сопровождал постоянным почёсыванием тела в разных местах и жестикуляцией растопыренными пальцами рук. Подобная манера дачи показаний свойственна лицам, много лет отсидевшим на зоне и бравирующим этим. Слушая Подорцева, двое других еле сдерживали смех, вспоминания об убийствах людей их веселили. Да и чего было бояться? Они знали, какое наказание их ожидает – лишение свободы, но знали и то, что надолго туда не попадут. В соответствии с законом, суд не может назначить преступникам, совершившим подобные преступления в несовершеннолетнем возрасте, наказание в виде лишения свободы свыше десяти лет. Неважно, сколько такой малолетка поубивал людей: одного либо десяток и как он это сделал: издеваясь, насилуя и тому подобное – всё равно, не более десяти лет лишения свободы. Да и такой срок не всегда можно назначить. Десять – максимальное наказание, а закон обязывает учитывать ещё и смягчающие наказание обстоятельства, в том числе ещё раз несовершеннолетний возраст подсудимого, что является обязательным и, следовательно, влияет на назначение наказания.

          На моей памяти немало приговоров, вынесенных в отношении несовершеннолетних преступников. Многие, например, помнят убийство на улице Кроноцкой в декабре 2007 года, когда четырнадцатилетний юнец зарезал кухонным ножом хозяйку квартиры, а затем поочерёдно, надевая полиэтиленовые пакеты на голову, задушил её двух дочерей, одна из которых в возрасте четырёх, а другая в возрасте одного года. За это преступление душегуб получил всего девять лет лишения свободы. Обо всём этом знали криминальные подростки, и будущее наказание их особо не страшило.

          В конце судебного заседания Подорцев, Гравцов и Каземитин каялись и обещали впредь никаких шалостей не допускать. Каяться в последнем слове в своих злодействах и давать обещания жить честно – своеобразный ритуал. Подсудимые знают, что раскаяние в преступлениях учитывается судом при назначении наказания, и надеются, что за это им «скостят», то есть дадут поменьше срок. Некоторые из них судимы помногу раз и в каждом процессе, если посмотреть на протоколы судебных заседаний, каялись и давали обещания жить честно.

          Приговор постановлен, все трое несовершеннолетних признаны виновными в совершённых преступлениях и направлены, как говорит закон, для отбывания наказания в воспитательную колонию в целях исправления. Всё же – исправления! Следовательно, моё мнение, что никакое воспитание не изменит сущность человека, неверно. Ну, что ж, я высказываю свою точку зрения, а закон есть закон, применять его и действовать в соответствии с ним – моя обязанность.

          Как-то знакомая мне супружеская пара, у которых не было детей, решили взять на воспитание ребёнка. Всё, что они знали о малыше, это то, что его родила шестнадцатилетняя девочка. «Ребёнок, – рассуждали бездетные супруги, – как пластилин: кого из него вылепим, тем он и будет». Действительно, многие усыновляют детей и воспитывают хороших людей, но тем не менее. Мои знакомые, обеспеченные люди, они создали для усыновлённого мальчика все условия для его воспитания, уделяли ему много внимания. Однако «вылепить» достойного человека им всё же не удалось: подросший мальчуган начал убегать из дома, забравшись в подвал разжигал костёр и часами сидел возле него, вглядываясь в языки пламени, начал бродяжничать, воровать. Все усилия приёмных родителей, школы и инспекции по делам несовершеннолетних никаких положительных результатов не дали, последовала одна судимость, немного погодя другая... Это я к тому, исправит ли колония несовершеннолетних убийц и смогут ли они в будущем жить честно – вопрос спорный...