Барак

Мой крик обрывает эфир.

Пойми: мы — пропавшие без вести!

Внутри меня — проклятый мир.

Это — радио «Смерть».

Моя радио-ненависть.



Stigmata. «Радио Смерть».





Через пару дней позвонил дядя Саша: в его машине от сильных морозов сел аккумулятор, а в области были дела. Он хотел, чтобы Макс свозил его туда на выходных. Степаныч был нервный: обычный задор и хорошее расположение духа изменили ему. Я пообещала, что поговорю с мужем, после чего он бросил трубку. Что-то было не так, поэтому я набрала Валентину Михайловну. Интуиция не подвела.

Оказалось, проблемы соседа набирали обороты. В новогоднюю ночь, когда морозы были особенно сильны, кто-то измазал дерьмом его машину. Из-за холодов отмыть её было сложно. Он потратил немало времени и сил. Через сутки хулиганство повторилось. Дядя Саша был в ярости, но ничего не мог поделать: машина стояла на открытом пространстве во дворе, а поблизости не было камер. Понятно, что обращение в правоохранительные органы ничего не даст. Пришлось переставить чёрную «Волгу» на платную стоянку.

Соседка сверху, на которую он в запале написал жалобу в жилищную инспекцию, присоединилась к травле, что умело раздувала против него домуправ. Наталья начала рассказывать другим жильцам жуткие небылицы о его запоях. Вдобавок ко всему её подвело стремление к экономии. Неумелый работник, что делал ей ремонт, неправильно подключил водоснабжение, и по трубам вниз по стояку вместо холодной воды потёк кипяток. Прошла неделя, пока сантехник из ЖЭКа выяснил причину подмеса и смог решить проблему. Новый год в нашем подъезде прошёл в склоках между соседями.

Однако Степаныч зря времени не терял. Ему удалось найти прежнего хозяина квартиры — той, что недавно выставила на продажу Аида. Пару месяцев назад Володя записал номер дяди Саши, когда тот пришёл чинить его стиральную машинку, а совсем недавно позвонил: хотел одолжить денег на пару недель — больше обратиться было не к кому.

Сосед согласился помочь и перевёл на карту нужную сумму, а заодно потихоньку выяснил, куда переехал Володя. Это было странное место вдалеке от города, расположенное рядом с большой трассой: заброшенный дом без адреса, в котором жили несколько семей. Его не было ни на кадастровой карте, ни на карте района.

Степаныч планировал навестить Володю, чтобы узнать, как он там очутился, но, совершенно некстати, его подвела старенькая «Волга». Всё это мне удалось выяснить у пожилой соседки.

— Милая, я примерно представляю, как Володя там оказался, но нужно разузнать подробности. Будет замечательно, если Саша поедет туда не один. Кто знает, что там? Вместе с твоим мужем он будет в безопасности, — сказала Валентина Михайловна. Тонкой иглой кольнула догадка: «Она знает больше, чем говорит».

Неудивительно, что неблагополучный мужчина, который пару месяцев назад освободился из мест лишения свободы, продал свою квартиру. Понятно, что жизненная неустроенность заставила его это сделать. Но как он оказался в доме без адреса? Как «Сатурн» это провернул, и неужели у нас появилась реальная возможность привлечь эту шайку к ответственности? Володя — пострадавший, который может обратиться в правоохранительные органы. Они должны начать расследование по заявлению, надо только, чтобы он его написал. Так мы сможем прекратить весь тот ужас, что годами творился в нашем доме. Я поделилась с пожилой соседкой своими надеждами.

— Аля, ты многого не осознаёшь. Этот криминальный конвейер работает давно. Его обслуживает большое количество людей, причастных к правоохранительным органам, администрации города и налоговой. Там есть свои нотариусы, юристы и даже поверенные, которые бегают между ведомствами, утрясая возникающие проблемы. Не надейся, что мы что-то сможем изменить. Все вопросы решаются деньгами, а у «Сатурна» их больше, чем ты можешь себе вообразить.

— Тогда зачем вы собираете информацию, если не надеетесь, что их удастся привлечь к ответственности? Понятно, если вы следите за «Сатурном», то и они наблюдают за вами. Вам не страшно? — спросила я соседку.

— Я делаю это, потому что могу. К счастью, мне удалось уберечь нескольких человек из нашего дома — уже только это меня вдохновляет. Есть ситуации, больше отдельной человеческой жизни, но ты слишком молода, чтобы думать об этом. Помоги Саше. Этого будет достаточно.

После разговора с соседкой я позвонила мужу. Он согласился отвезти Степаныча в область. Выходные у меня тоже были свободны, поэтому мы с Максом решили, что поедем втроём. Почему бы и нет — так веселее.

В субботний полдень мы забрали дядю Сашей и двинулись в путь. Был ясный морозный день.

Наше приключение должно было занять не меньше трёх часов. Наверняка мы проголодаемся, поэтому в дорогу я приготовила чай с имбирём и бутерброды. Степаныч расположился сзади. Печка в машине работала отлично — мороз нам был не страшен. По пути мы болтали о кино, не задавая дяде Саше лишних вопросов, а за окнами машины быстро мелькали занесённые снегом небольшие населённые пункты. Постепенно сосед начал оттаивать: проблемы, которые мучили его последние недели, казалось, отступили. Километров за тридцать до конца пути он рассказал о цели своего визита. Как выяснилось, хитрый Степаныч придумал для Володи историю, что якобы едет с вызова и по пути хочет заглянуть, чтобы проведать, а заодно забрать одолженные деньги.

Володя как мог описал, где живёт. Его пристанище располагалось неподалёку от перекрёстка, от которого ответвлялась новая крупная трасса. На карте Степаныч не нашёл никаких домов, и мы ехали наугад. Стоило ли доверять человеку, злоупотреблявшему алкоголем? Сложно сказать, но дяде Саше точно было опасно ехать туда одному. Зимой быстро темнело, а в мороз, тем более без своей машины, поездка могла кончиться неприятностями.

Его дочь нашла в сети старую заметку областной газеты о бедственном положении жильцов старого барака. Он находился на месте, где теперь, предположительно, жил Володя. Ветхое жильё было переделанной конюшней колхоза, который давно прекратил своё существование. Почему-то в скотских условиях там жили люди. Журналисты подняли шумиху, и администрация района пообещала расселить неблагополучные семьи, а барак снести. Но что, если статья в газете ничего не изменила? Основываясь только на этом предположении, Степаныч решился на поездку.

Как ни странно, мы легко нашли пристанище Володи. Это был почти полностью занесённый снегом блекло-голубой перекошенный домишко. В окнах горел свет — а значит, там было электричество! Но каким образом оно было подведено к развалюхе без адреса, которой даже не было на кадастровой карте?

Мы с трудом заехали в заметённый снегом двор. Там стоял полусгнивший сарай и покосившийся сортир, от которого несло нечистотами. Ещё мы заметили остовы деревянных теплиц. Судя по отдельным дверям с крылечками, барак был разделён на три квартиры. Тропинки от каждой из них вели только к деревянному туалету. Похоже, жильцы были домоседами.

Сосед пытался дозвониться до Володи, но сеть не ловила.

— Что ж это за дыра такая? Алечка, дай-ка свой телефон.

Где-то с третьего гудка Володя взял трубку и вышел нас встречать из самой крайней квартиры.

Это был худой измождённый мужчина лет сорока. У него не было верхних зубов, что сильно добавляло возраста. Володя был в огромном ватнике, явно с чужого плеча. На удивление, в хорошем расположении духа.

— Мы буквально на пару минут. Хозяин с женой меня подкинут до города — нам по пути. Я им посудомойку подключил и заодно стиралку проверил, — торопливо озвучил свою легенду Степаныч. Мы с мужем согласно закивали головами.

— Проходи, проходи, родной, и вы тоже заходите ко мне в коморку. Не часто у меня бывают гости, — радостно засуетился Володя, как будто не замечая убогости, что его окружала. Мне было неловко.

Переглянувшись, мы с мужем нехотя пошли за Володей и соседом в барак. Здесь всё было пропитано безнадёгой и нищетой.

— Осторожно, верхние ступеньки подгнили — можете провалиться! — бодро заметил Володя, распахивая перед нами дверь. С внутренней стороны она была завешена дырявым одеялом. Похоже, хозяин так спасался от сквозняков.

Внутри мы увидели маленький предбанник, где висела верхняя одежда. Он вёл в длинное помещение, разделённое перегородкой на две части. Та, что ближе к крыльцу, похоже, выполняла роль кухни: там были печь и старый ржавый рукомойник, а та, что подальше, была спальней хозяина. В бараке было холодно, гуляли сквозняки и пахло сыростью.

Сгорбившись, Володя сел на деревянный детский стульчик, стоявший напротив печки. Он открыл заслонку и начал ворошить кочергой угли. Потом подкинул внутрь два больших сучковатых полена. Похоже, здесь — рядом с печкой — было единственное тёплое место, где бедолага проводил большую часть времени. Рядом стояло ведро, полное бутылок из-под водки и пива.

— Так себе хоромы, — заметил дядя Саша, деловито оглядывая помещение. — Судя по сквознякам, ты улицу топишь.

— Я тут ненадолго, — ответил Володя, пристально разглядывая огонь, который начал лизать поленья. — Пока у меня ремонт. К весне точно перееду.

— Куда переедешь-то? — с недоверием спросил Макс.

— В райцентр, у меня там двушка, — пробормотал хозяин. Не мигая, он смотрел, как разгорается пламя, будто провалившись в него взглядом.

— Так и жил бы там, да ремонт делал. Чего ты в эту халупу перебрался? — не отставал Степаныч.

— Памятник матери надо было справить, но уж больно далеко ездить, — огрызнулся хозяин. Вдруг он исподлобья вытаращился на дядю Сашу. — Чё, не веришь?

— Ладно, не кипятись, — примирительно улыбнулся сосед.

Вчетвером в верхней одежде мы столпились у крохотного пятачка тепла — было тесно. Чтобы не толкаться, мы с мужем попросились посмотреть спальню хозяина. Володя просто махнул рукой, что мы приняли за знак согласия. Стены маленькой комнатушки были завешаны старыми коврами, а два окна затянуты плёнкой, которой дачники покрывали теплицы. Сквозняки надували её, как паруса, но вскоре она снова опадала. Ржавая койка в углу была завалена затхлым тряпьём.

— Зачем в этой конуре ковры? — тихо спросил Макс и осторожно отогнул край одного, чтобы посмотреть на стены. Под ним серебрился иней, затянувший большие чёрные пятна плесени.

— Чёрт! — сквозь зубы выругался муж. Так вот почему в бараке пахло сыростью!

Я схватила Макса за руку и потащила назад к печке. Хватит с меня! Надо отсюда выбираться.

— Вот, буржуй, держи свои деньги, — с жутковатой беззубой улыбкой Володя протянул Степанычу несколько смятых купюр. — Отдаю, как и обещал, — в его голосе я почувствовала злость. Похоже, мы надоели хозяину, и он хотел поскорее остаться в одиночестве. Может, его ждала ещё одна бутылка алкоголя.

Вдруг барак содрогнулся от грохота, и по нему прошла вибрация от пронёсшейся на скорости фуры. Мы решили не обращать внимания.

— Те, что за стенкой живут, тоже ремонт делают? Чего один скучаешь, в гости их не зовёшь? — дядя Саша не оставлял попыток разговорить Володю.

— А, эти! — с пренебрежением махнул рукой хозяин, продолжая глядеть на огонь в открытой печи. — Вшивые они, замучаешься потом гнид выводить.

Тут моя чаша терпения переполнилась. Я дёрнула за рукав дядю Сашу и показала взглядом на дверь.

Через пару минут, быстро попрощавшись, мы выскочили во двор. Володя был на своей волне и, похоже, в полной мере не осознавал того, что с ним случилось.

— Не провожай! — крикнул Степаныч Володе.

— Да я и не собирался, — зло ухмыльнулся хозяин и закрыл за нами дверь.

Начало темнеть. Мы гуськом побрели сквозь заметённый снегом двор. Мне хотелось в туалет, но я решила потерпеть до ближайшей заправки — только бы не идти в покосившийся сортир.

Без лишних слов мы сели в машину, и Макс дал по газам. Хотелось как можно скорее оставить позади это гиблое место.

Минут через двадцать Макс прервал затянувшуюся паузу:

— Похоже, у Володи кукуха поехала. Бесполезно выводить его на откровенность, Степаныч. Не знаю, есть ли у него квартира в райцентре или он её себе придумал — мне всё равно. Пропащий он человек, ему не помочь.

Я поёжилась от холодной рассудительности мужа. Скорее всего, он был прав. Вся обратная дорога прошла в тягостном молчании.

Через месяц, когда распогодилось, дядя Саша снова поехал в старый барак, но уже на своей «Волге». Он хотел ещё раз попытаться разговорить бедолагу, которого «Сатурн» пропустил через свои жернова.

Как оказалось, за неделю до этого Володя умер в больнице от двусторонней пневмонии. Соседи не сильно о нём печалились. Похороны прошли за счёт государства. Ещё через неделю в барак заехал новый жилец.