Путь. Глава III

Глава III
Царица Египта


Царица Египта поднялась по ступенькам и вошла в храм Солнца. Этот храм – дом Атона, она построила его специально для него.

Тридцать три ступени из ослепительно белого мрамора поднимались к основанию храма и переходили в такую же ослепительно белую мраморную колоннаду, верхушки которой венчала монолитная двухскатная крыша, на фронтоне которой был высечен его символ – солнце, лучи которого проникали повсюду. Стены и пол храма были сделаны из полированного черного обсидиана, в котором отражались отблески бриллиантов, подвешенных под потолком, создавая созвездия. Четыре стелы, сделанные из черного обсидиана, располагались по углам храма, возвышаясь над его крышей на сотню метров. Пятая выходила из центра стены, расположенной в конце колоннады напротив входа в храм. На этой стеле, россыпью мелких бриллиантов, был выложен символ солнца, над которым располагалась эмблема их корабля «Ра», а его лучи освещали землю и людей. Перед стелой стоял негаснущий огонь, свет которого, отражаясь в бриллиантах, наполнял храм причудливыми узорами, похожими на туманности планетарных систем. Вершины стел венчали пирамиды из чистейшего горного хрусталя. В ночи они отражали свет Луны и было похоже, что пять звезд спустились так низко к Земле, что их можно коснуться руками. В основании каждой пирамиды была надпись: «Знание», «Душа», «Атон», «Аврора» и «Дитя».

Царица пошла в глубь храма. Она словно плыла в бескрайних просторах космоса, вокруг неё мерцали звезды и проплывали туманности. В самой глубине храма, под эмблемой Солнца стоял саркофаг из белого мрамора. Своими формами он сильно отличался от убранства всего храма, от его четкости линий, графичности и выверенности. Саркофаг представлял из себя необработанный кусок мрамора. Было похоже, что его сделали наспех из того, что подвернулось под руку.

Чем ближе Царица подходила к саркофагу, тем тише становилось вокруг. Подойдя к саркофагу, она погрузилась в полную тишину. И только еле уловимые мелодичные переливы исходили из саркофага.

Она помнила тот день, когда запечатала его в этом саркофаге. И вот уже двести лет она хранит его и передаёт его знания людям, уча их и наставляя на путь осознания. Она стала для них Царицей, но осталась собой – Авророй, а он – Атоном.

За двести лет, земля преобразилась, покрылась лесами с высокими деревьями, полями и лугами, Земля родила многих животных, которых люди смогли приручить. Благодаря знаниям, люди построили города, противостояли болезням и делали новые открытия. Но в них также остались зависть и гордыня, похоть и лицемерие, гнев и стремление к разрушению. Аврору это печалило, но её вера в людей была безгранична.

Члены экипажа разъехались по разным континентам, создав расы людей из имеющегося материала. Аврора вдохнула в них души, как когда-то научил её Атон.

Аврора посмотрела внутрь саркофага. Слезы на его лице так и не высохли за это время. Его ярко голубые глаза смотрели куда-то вдаль, отрешенно от этого мира. Она не знала где он сейчас: здесь, в саркофаге, или, как она просила, скитается в поисках её, не понимая, что он ищет и зачем. Ей очень хотелось ощутить его тепло, его прикосновения, его объятия. У неё столько вопросов к нему, на которые она не может найти ответ. Ей не хватает его помощи, его советов, даже споров с ним, в которых рождалось что-то новое, к чему они приходили вместе.

Рабочие вкатили в храм новый саркофаг из черного гранита, гораздо крупнее предыдущего. Новый саркофаг поставили на место прежнего, а мраморный саркофаг с Атоном поставили внутрь гранитного и закрыли гранитной плитой сверху.

Атон погрузился в тьму. Более никаких образов не было перед его глазами. Только с помощью души он мог видеть и чувствовать внешний мир, проявляться в нём.

Вокруг храма раскинулся роскошный сад с аллеями, водопадами, живыми лабиринтами и белыми песчаными пляжами на берегах искусственной реки. Аврора обустраивала новый земной мир, как свой сад на корабле. Перед ступенями в храм, стояла скамейка под высоким размашистым деревом. Именно такая, которую она запомнила в их парке на родной планете. Аврора часто приходила на эту скамейку, представляя, как разговаривает с Атоном. Ей иногда казалось, что он ей отвечает порывами ветра, она буквально слышала его голос и чувствовало его дыхание.

***

Население Земли росло и не смотря на все усилия Авроры, люди не стремились к осознанности. Их в большей степени привлекало насущное, плотское, земное. Душа для них была вторична. Возникали различные стычки, кланы. Возникали новые государства.

Никто из антов не препятствовал такому развитию. Была уверенность, что люди смогут это преодолеть, поймут, что путь выбран не верный.

Всё чаще и чаще Авроре приходилось вмешиваться и усмирять пыл людей, не давать разрастаться конфликтам. Но их становилось только больше, это отнимало все силы у неё. Другие анты, видя бесперспективность её усилий, отдалились от неё, ушли в свои земли и окончательно приняли роль богов.

Некогда единый Египет, рассыпался. Творение Авроры гибло, а она не знала, что с этим делать. Она приходила на скамейку перед храмом Солнца в надежде услышать совет Атона. Но лишь шелест листьев нарушал почти мертвую тишину парка. Людям он оказался не нужен, этим он напоминал родной мир Авроры и её любимый единственный парк. Она могла часами сидеть на скамейке, вслушиваясь в малейший шорох, пытаясь уловить, почувствовать присутствие Атона.

В очередной раз придя к храму, она поднялась по ступеням и вошла внутрь. Тихо и спокойно. Здесь все было также как и пятьсот лет назад. Она также плыла среди звёзд и туманностей к саркофагу. И в этой тишине она слышала знакомую ей мелодию, доносящуюся из глубины саркофага. Она села на пол, прижавшись спиной к саркофагу, и рассказывала Атону о людях, об антах, о себе. Она спрашивала его, почему он до сих пор её не нашёл, неужели за столько жизней он не смог осознать кто он. Она рассказала ему о своём бессилии, что-либо изменить в людях, и готовности сдаться.

Аврора надеялась, что хотя бы в этот момент, Атон проявит себя, даст ей знак. Но ничего. Она плакала от осознания того, что не может ничего изменить. Ей хотелось прямо сейчас открыть саркофаг, вернуть его, признать его правоту, смириться. Но это было не в её силах: пробудив Атона без души, она бы потеряла его навсегда.

Встав перед саркофагом, она кричала на Атона, обвиняя его, что он бросил её здесь одну, что он специально издевается над ней, и изо всех сил била по крышке саркофага, только бы он её услышал. Без сил она упала на пол, её слезы небольшими ручейками текли по темному полу к выходу.

Она поднялась и пошла к выходу. Опустошенная и подавленная, уже за полночь, она вошла в свой дворец. Поднявшись в свою спальню, она раскрыла двери на террасу, чтобы впустить свежий ночной воздух. Вдалеке виднелись отблески пяти вершин храма Солнца.

Аврора, скинув с себя всю одежду, легла в кровать и включила запись с их полета. Под куполом балдахина протекали звезды, кометы, планетарные системы и туманности.

Теплый ночной ветер беспрепятственно проникал в огромный зал, в котором стояла большая кровать, накрытая балдахином. Ветер раскачивал множество оберегов, развешанных над кроватью, и они издавали мелодичные переливы.

Она лежала одна на большой кровати и всматривалась в вершину балдахина, под куполом которого протекали звезды, кометы, планетарные системы. Туманности завораживали своей красотой. Ей очень не хватало этих образов. Всё, что от них осталось – эта запись.

Ветер проникал под балдахин и нежным прикосновением гладил её кожу. Через распахнутые двери она вышла на террасу. На многие километры простирались её владения. Некогда пустынная земля сейчас оазис, наполненный высокими деревьями, травой, невероятными цветами, испускающими волнующий аромат, самыми причудливыми животными.

На краю города, лунным отблеском верхушек стел, виден храм. Там находится тот, кого она любила, тот, кто так и не смог её понять, тот, кто верил в неё и тот, кто принял её. Ей не хватает его объятий, его заботы, его подсказок. Она хотела бы прижаться к его груди, слушать стук его сердца, чувствовать его дыхание.

Она закрыла глаза и всем своим обнаженным телом ощущала, как ветер ласкает её, проникая в самые запретные места. Она помнила его руки, которые с легкостью поднимали её, она помнит его прикосновения, от которых захватывало дыхание. Ветер скользил по её телу, как когда-то его руки, опускался вниз и поднимался наверх, играя её волосами. Перед собой она видела его образ, который тянулся к ней в попытке поцелуя, но каждый раз ветер срывал эти попытки. Ей очень не хватает его тепла…

Открыв глаза, она еще раз взглянула на храм. Крик вырвался из её груди. Крик боли и страдания, одиночества и скорби, и большой, уже невозможной, любви. Она плакала. Плакала от невозможности что-то изменить.

Медленно она вернулась в зал, закрывая двери на террасу, она увидела его. Он стоял на террасе, где буквально несколько минут назад, ласкал её ветер, светящееся облако, сквозь которое едва виднелся его образ. Она знала, что это он, чувствовала его присутствие.

Он приближался к ней, а она не в силах пошевелиться, чувствовала, как волны проходят по её телу. Он прошел свозь неё и обнял сзади, как когда-то на корабле. Она чувствовала его объятия, его нежные, теплые прикосновения, его поцелуи, которые отдавались дрожью в теле. Его пальцы скользили по изгибам её тела, почти не касаясь его, отчего между их телами возникал разряд, проникающий до самых потаенных мест её души.

Она вспомнила, как когда-то также они стояли перед окном в своём корабле, наслаждались видами вселенной, а его руки скользили по её спине, каждый раз останавливаясь на родинке над левой лопаткой. Он каждый раз очерчивал её контуры своими пальцами, от чего она застывала от наслаждения.

Легкий стон вырвался из груди, когда она почувствовала, как его руки коснулись её плеч, а губы поцелуем закрыли ту самую родинку.

Она повернулась к нему, посмотрела в его глаза. Она никогда ранее не видела в них столько нежности. Его руки обхватили её тело, и он прижал её настолько сильно к себе, что она перестала дышать.

 Она ощутила, как её тело взлетает. Подняв голову, она увидела небо, покрытое россыпью звезд, причудливые узоры туманностей и тишина. И в этой тишине слышалось биение их сердец, их сбивчивое дыхание. Вокруг только космос.

Она закрыла глаза. Она вспомнила то, захватывающее дух, чувство полета, такого свободного и бесконечного.

Его руки, как потоки теплового ветра ласкали её тело, проникая в самые интимные места и реализовывая все её мысли. Словно угадывая её желания, его руки то сильней сдавливали её грудь, то лишь слегка пальцами очерчивали контуры её ареол. Невероятная нежность проникновения, сменялась бешенным темпом. Стоны и отчаянные крики вырывались из её груди.

Она чувствовала, как его тело, словно змей, обвивает её, скользя по её бархатистой коже, оставляя после себя теплый растекающийся по всему телу, след.

Она наполнялась светом, энергией жизни. Никогда ранее они не были так близки. Он никогда не давал её повода думать, что такая близость между ними возможна, а она не знала, что это такое наслаждение: быть единым с ним, ощущать его всем телом, принимать его.

Его руки легли её на плечи, она почувствовала прикосновения его губ на своей спине, он спускался ниже, а его руки следовали за ним, заставляя её тело дрожать.

Став светом, он полностью проник в неё, слившись в едином порыве безграничного наслаждения.

Её тело дрожало, испуская молнии, волны тепла, захлестывали её. Не слыша свой голос, она кричала в пустоте космоса.

Спокойствие, абсолютное спокойствие накрыло её. Только пульсация тела выдавала в ней жизнь.

Она почувствовала, как его руки подхватили её и положили в кровать в её огромном зале.

У неё за спиной светились крылья. Она чувствовала зарождение новой жизни.

Он сидел на краю кровати возле неё, слегка касаясь её обнаженного тела, как теплый ветер. Звон оберегов погружал её в сон, а он растворялся в лунном свете…

Утром Аврору разбудил шум придворных, они ей рассказали, что в храме Солнца неприятность: сломана крышка саркофага и пропал один бриллиант из эмблемы «Ра».

Аврора пошла в храм. По дороге она чувствовала, как ветер подталкивает её, помогая идти.

Крышка лежала рядом с саркофагом разбитая надвое. Она заглянула внутрь. Атон лежал неподвижно, но она чувствовала его присутствие. Ей казалось, что он сейчас смотрит на неё и улыбается. Она бросилась бегом во дворец за своим знаком исследователя с корабля, который лежал в тумбочке возле кровати в её спальни. Забежав в спальню, она увидела, как что-то светлое вылетело в окно. Подойдя к тумбочке, она увидела бриллиант, пропавший из храма, а рядом с ним цветок лотоса.

Аврора не нашла свой знак с корабля. Никто из придворных не смог бы попасть в её спальню, чтобы его взять.

Она вспомнила, как на корабле в своём саду, она создала этот цветок. Она создавала много цветов, но ей хотелось чего-то особенного. И когда она уже хотела бросить эту идею, Атон попросил её взять паузу, отвлечься на что-то другое, а потом сделать ещё несколько попыток с цветком и тогда у неё точно получится то, что она хочет. И это сработало, она создала цветок лотоса.

Это было его послание, чтобы она не сдавалась, верила в успех своего дела.

Через девять циклов луны, Аврора стала матерью, родив сына – первого земного правителя Египта. В тот день распустились все лотосы на Земле, предвосхищая новую эру.

Когда её сыну исполнилось 15 лет, Аврора провозгласила его сыном Солнца - царем Египта и у подножья храма Солнца заложила новый город из белого мрамора – Мемфис.

На эту встречу Аврора пригласила всех антов и убедила их оставить людей, уйти из их жизни, дать им возможность самим решать свою судьбу, выбирать свой путь.

На полюсе Земли ею был создан остров, с которого можно было управлять всеми природными процессами. Туда она и предложила перебраться всем антам.

В храме Солнца остался пустой гранитный саркофаг, накрытый двумя половинками расколовшейся плиты, в который Аврора положила нетленный цветок лотоса, подаренный ей Атоном. Мраморный саркофаг с Атоном анты перевезли с собой на остров, который приобрел имя Атлантида, а антов стали называть атлантами.

Для саркофага Атона был построен небольшой дом, в центре которого поместили саркофаг и накрыли его легкой тканью с причудливым орнаментом, с переливами всех возможных цветов.

Атланты не вмешивались в жизнь людей, жили обособленно, лишь изредка посещая свои бывшие владения.

Аврора полностью отрешилась от мира людей: не интересовалась и не слушала рассказы других атлантов о жизни людей. Всё своё время она посвящала описанию пути осознанности, пути к спасению. Другие атланты через людских сторонников распространяли эти писания среди людей, пытаясь показать истинный путь их предназначения.