Бояться не страшно некоторые размышления на тему

Все мы в течение своей жизни чего-то боялись или опасались. И нет в этом ничего особенно постыдного. Ну кто будет упрекать, например, малышей за то, что те боятся бабайку? Кстати, ни в одном источнике вы не найдете его описания. Он просто есть в «страшилках» родителей, бабушек и дедушек. Но многие же боялись его в своем детстве. Некоторые, между прочим, став взрослыми, сами пугают им собственных детей и внуков, когда те не слушаются. При этом все хотят, чтобы они росли смелыми и ничего не боялись. Такой вот парадокс.

Понятно, что пугают детей из благих намерений – в попытках добиться послушания. Хотя есть и другой способ воздействия – запретить что-то. На этот счет хочу предостеречь: помните, нарушения провоцируют запреты, а запреты – нарушения. Особенно ярко это проявляется в переломном возрасте. И тут не всякий родитель находит слова, чтобы обосновать свой запрет. Мне повезло: моему отцу их находить удавалось. Помню, как он в свое время говорил: «Не связывайся с плохой компанией и никогда не узнаешь, что это такое». К родителю я прислушивался, потому до сих пор не знаю, что такое – плохая компания. Теперь я уже своему сыну говорю, что темные дела – не для светлых голов, надеясь на понимание проблемы, а не на боязнь наказания.

Вообще, воспитывать в человеке полное отсутствие страха, боязливости – дело не благодарное, а бесполезное и даже вредное. Такой безграничный «смельчак» сам по себе уже вызывает опасение своей непредсказуемой готовностью совершать «подвиги». Хотя у нас, по-честному, от подвига никто не застрахован. А храбрость некоторых – это иногда всего лишь первая реакция трусости. Конечно, подобные случаи – исключение, поскольку трусу даже крик души заменяет громкий шепот.

Часто можно слышать, что вот уж где не бывает трусов, так это в цирке. Возразить на это сложно, но уточнить следует: трусов там и правда не может быть, но вот о том, что и у циркачей имеются свои страхи сложно спорить. Представьте себе смертельный номер – дрессировщик, чистящий свои зубы в пасти льва, и это при том, что хищные звери, выступая в цирке, в тайне надеются на закуску. В данном случае дрессировщику страшно не исполнение смертельного трюка, а его неисполнение. По такой же причине, наверное, и один мой знакомый гимнаст, выступающий под куполом цирка, мрачновато шутил, мол для него воздушный шарик – это эквивалент соломинки. С другой стороны, вся цирковая история доказывает – чем смертельнее трюк, тем он живучей.

Что там циркачи! А бизнесмены? А чиновники? Уж им точно есть чего опасаться.
Только многие из первых уверены: волков бояться – в бизнес не ходить, где потом предпринимателей душат отнюдь не налоги, а «жаба» платить их (на что так и хочется дать совет: если душит жаба, заведи цаплю).

Некоторые же из вторых утверждают: не всякому дано быть чиновником, поскольку не все способны столько брать. Ну не понимают они, что иногда, чтобы не получить, нужно отдать. Ради справедливости отмечу, что у нас может быть и так: чиновник, который начинает очень сильно болеть душой за народ, рискует оказаться в психушке. Поэтому, взбираться на политический Олимп многие предпочитают с прочной страховкой.

Чего же больше всего боятся люди? По статистике – конца жизни. Вернее, его раннего наступления. Но я уверен, что своевременность или несвоевременность ухода из жизни оценивается с годами… и уже не нами. А для современников любой уход из жизни – несвоевременный. Поэтому, для меня главное, чтобы не получилось так – мне снится страшный сон, что умирать не страшно, и я из-за этого боюсь проснуться (по поводу сновидений вспомнил еще один парадокс – курить в постели безопасно только во сне). Так что, пусть уж лучше когда-то про меня просто скажут: «Жил очень долго – так боялся смерти».

Неверным было бы здесь хотя бы кратко не коснуться темы различных фобий. Жить с ними тяжело, но, как и от любых других болезней, избавиться можно. Важно их не запускать и не доводить до абсурда, когда до смерти боишься различных распределений на земле, а после – на небесах. К слову, о горних высях: имейте ввиду, страдающему клаустрофобией и у Христа за пазухой будет страшно. И раз уж я упомянул Всевышнего, то логичным считаю закончить свои размышления таким утверждением: был бы у Бога страх, человека бы не было.