Степан Дуплий. Потерянность

Я стою возле ограды. Пытаюсь разглядеть ее лицо в толпе. Вот оно. Наплывает и исчезает. Ну почему остальные вокруг так спокойны? Будь прокляты эти самолеты! На глазах у меня слезы. Остальные безразличны. Я представляю себе, как самолет с ней поднимается и разваливается на куски. Я бегу. Ищу ее. Обнимаю. Не верю. Плачу. Все вокруг спокойны. Я плачу. Почему? Ведь все нормально. Как и должно быть. Я вскакиваю на ограду, поднимаю руку как можно выше, чтобы она увидела. И плачу. Ее нет рядом со мной. Зачем теперь этот закат? Ее нет рядом со мной. Зачем все они ходят и разговаривают? Ее нет рядом со мной. Зачем?

Еду без нее в троллейбусе. Голову мою безразлично бросает в разные стороны. Люди не садятся рядом. Боятся. Почему? Почему они так спокойны, если нет тебя? Ведь город уже не тот. Он не полон тебя до краев. Он пуст. Он мне ненавистен. Все чужие. Все спокойны. Нет тебя. Почему? Нет — тебя.

Я смотрю в окно — и там все краснее. Это оно — солнце. Все больше и краснее. Это — кровь. Так я подумал. Ты тоже на него смотришь. Ты видишь — это наша кровь. Я успокаиваю себя, чем могу. Ну какая разница, с кем ты спишь? Даже если с мужем. Сердце твое со мной. Ты уже давно живешь во мне. А я хотел бы — в тебе. Твоя гениальная мысль: "Постель — это быт". И все. Так оно и есть. Я успокаиваю себя, чем могу. Ты еще помнишь обо мне. Будешь помнить еще несколько дней. А может и лет. А может — и всегда. Но нас уже таких — нет.

Я успокаиваю себя, чем могу. Пытаюсь делать то, что делал всегда перед встречей с тобой. Как будто ты придешь сейчас — и все. И не думаю, что ты за тысячу километров отсюда. Спишь крепким сном, обнимая его. По-прежнему. "Постель — это быт". И — все. А для меня окружающее — потеряло смысл. Зачем оно? Кому нужна эта жизнь-не-жизнь? Этот быт-не-быт? Этот день как сон — без тебя?...