Охота на косачей. Глава. 21 Повесть

Глава. 21                Очередная история со спасением в зимней тайге.


Жизненный опыт состоит из опыта, обретаемого духом о себе самом в материи и как материя, в разуме и как разум, в чувстве и как чувство.

Франц Кафка — австрийский писатель чешско-еврейского происхождения, широко признаваемый как одна из ключевых фигур литературы XX-го века.
 

Сергей Остапенко рассказывал историю своей нелёгкой жизни в многочисленных командировках на Севера ровным, спокойным голосом, даже интонацией не выдавая и не показывая своих эмоций.

- Да, знатная и поучительная история ! – задумчиво произнёс Кузьма ловко скручивая из листка газеты так называемую - козью ножку.

- Слушай Сергей, а с местными жителями вы общались ? – спросил Кузьма друга отхлебнув из кружки брусничного морса.
- А как же Кузя конечно приходилось !

- Местные народы это Ханты и Манси ! Манси ещё называют - вогулами ! Это очень воинственный, и в тоже время потрясающе гостеприимный, но малочисленный, северный народ ! Однажды мы совсем, случайно попали к ним с Геной Сидоровым в гости.

- И что же ? - встрепенулся от любопытства Кузьма.
- Дело в том, что мы с опытным таёжником - Сидоровым Геной, возвращаясь под вечер, с очередного выхода заплутали в тайге.

Мы стояли посредине незнакомого места – вблизи таёжного водоёма, покрытого громадным пушистым ковром снега.

Вокруг нас была такая тишина, что стук собственного сердца казался колокольным набатом. Тишина, как вязкая паутина облепляла нас с ног до головы.

- Хотелось скинуть её с себя. Но липкая паутина тишины плотно сжимала нас в своих объятиях, словно железные тиски.

Воздух был сух, словно порох, и так неподвижен, что если бы кто - нибудь отважился смочить палец и выставить его наружу, он замёрз бы одновременно и равномерно со всех сторон.

Вот эта тишина, этот покой и предупреждал всех нас смертных о страшной угрозе. Слышимость была настолько хороша, что ухо не в состоянии правильно оценить расстояние.

- Километры внезапно сокращались до нескольких сотен метров. Шаги северных оленей по снежному насту слышны были за километр, и на таком же расстоянии - человеческий кашель.

Уже думали заночевать. А ночевать в глухой тайге не из лёгких. Надо обязательно соорудить классическую нодью и набрать валежника для костра, а также нарубить пихтовых веток, чтобы не сидеть на мёрзлой земле.

Да и ночью надо следить, чтобы костёр под сухими валёжинами не потух, постоянно его подкармливая хворостом !

- Знаешь, Кузя я никогда не верил ни в Бога, ни в чёрта, ни в чудеса, только немного верил в судьбу и удачу, но помощи просил не у них, а почему - то именно у Бога, и когда вдруг поблизости мы с Геной услышали звон колокольчиков, который с каждой секундой нарастал с новой силой, я вдруг всей душой и сердцем понял: «Именно ОН, нам и помог !».

- Что за чудеса ? - спросил меня Сидоров. Я в ответ лишь пожал плечами. Мы пошли на звук и вскоре вышли на небольшую опушку, на которую выехали нарты запряжённые тройкой оленей.

Наше появление привлекло внимание человека управляющего тройкой северных оленей и он, повернув в нашу сторону, вскоре подъехал. Он был одет в одежды, пошитые из шкур оленей, а на голове шапка из волчьей шкуры. Широко улыбнувшись, он поздоровался с нами.

- Что заблудились ?
- Да ! - в один голос ответили мы.
Немного подумав, он предложил:
- Здесь недалеко расположено моё стойбище оленей и если Вы не возражаете, можете переночевать у нас !

Мы с Геной горячо закивали головами. Кому хочется ночевать в дремучем лесу на лютом холоде сидя всю ночь у костра, и постоянно подкидывая в него дровишки, чтобы не околеть от жгучего мороза.

Мы познакомились. Неожиданный путник представился местным оленеводом по имени - Герасим. Начал дуть свежий вечерний ветерок. Постепенно он начал набирать силушку.

Шум в соснах, за спиной, превратился в глубинный, утробный гул могучей стихии. Вот мы выехали на свободный простор.

Продолжение следует …