Товарищи по несчастью

Шарлотта Бронте прожила довольно несчастливую жизнь, она не познала любви. По утверждению Е. Гениевой, автора предисловия к изданию романа в издательстве "Художественная литература" 1990 года, Шарлотта вышла замуж за нелюбимого человека, поскольку из-за пожирающей чахотки ей стало трудно со всем управляться. Правда, на тот момент она была уже богата, и пыталась вылечть своих несчастных сестёр.
А сёстры, Эмили и Энн, умерли старыми девами. Эмили придумала непонятный мне "Грозовой перевал" про какую-то стерву Кэтрин Фэншоу, а Энн написала "Агнес Грей", где гувернантка Агнес счастливо выходит замуж за пастора. Наверное, для жены пастора не требовалось приданое.
Возможно, что Энн мечтала о пасторе, или хотя бы о пасторе, но Шарлотта была другого мнения. Похоронив сестёр, и написав на смерть каждой из них по стихотворению, она создала роман "Шерли", воплотив их в женских образах Шерли (Эмили) и Кэтрин (Энн). Кэтрин-Энн она выдала замуж за аристократа, а вовсе не за пастора.
Поэтому в "Джейн Эйр" Шарлотта явно воплотила свою мечту о несостоявшейся любви в лице мистера Рочестера. И, хочу сказать, он - реален, я знаю человека, который в проявлении чувств ведёт себя примерно также, но и с поправкой на наше время, конечно.
Гораздо больше удивляют меня образы Джейн Эйр из одноимённого романа, и Люси Сноу из романа "Городок". А вызывают вопросы у меня их лютое физическое одиночество. Пусть автор, Шарлотта, и не познала любви, а её поздний брак оказался ошибкой, закончившейся смертью в родах, но она никогда не была физически одинокой, она жила и с сёстрами, и с братом, и с отцом, все вместе.
Но сегодня я хочу рассмотреть одну из сторон жизни мистера Рочестера, аристократа 38 лет. Дело в том, что такие "рочестеры" есть и среди наших современников. Есть даже аналоги в русской литературе. Доктор Дмитрий Николаевич Розанов из "Некуда" Н. Лескова - это наш мистер Рочестер.
У Эдварда ФейрфаксаРочестера есть большая проблема и тайна - сумасшедшая жена Берта-Антуанетта Мэзон Рочестер с Ямайки, спрятанная на чердаке замка в Торнфилд-холле.
"Но я никогда не слышал о хозяйке Торнфилда..." - удивился Виг. "Но вы наверняка слышали о загадочной сумасшедшей, которая живёт в замке Торнфилд-холла, которая моя отставная любовница".
В то время женились не по любви, а ради преумножения капитала. Отец Рочестера не хотел делить наследство, но в то же время не хотел, чтобы его младший сын Эдвард был беден. И ему была подыскана богатая невеста на Ямайка, за которую давали в приданное 30 тысяч фунтов.
Мне попадалась в интернете интересная статья, разбор всего романа, где утверждалось, что такая сумма в приданное - нереальна. Возможно, это ошибка переводчика.
Красавица Берта, - "высокая, черноволосая", - в ней текла туземная кровь, а когда речь идёт о деньгах, англо-саксы не брезгают цветными невестами, вспомним жениха Эмилии Седли из "Ярмарки тщеславия" Уильяма Теккерея, которого хотели женить на богатой мулатке (!), но он сказал: "Предложите её негру, который утром подметает плиты *** рынка".
Красавица же Берта Мэзон оказалась сумасшедшей: "Её мать находилась в дурдоме. Брат был полнейший идиот. Один лишь Ричард нормален, но он со временем станет таким же".
Автор всё той же статьи уверял, что не была - де Берта сумасшедшей, просто она из-за своего темперамента вела себя не сдержанно британски.
Но мы можем навестить её "логово" вместе с Рочестером, Джейн, Мэзоном, причётником, поверенным из Лондона в утро сорвавшейся свадьбы, где больная описывается как "гиена", ревущая на четвереньках.
Наверное, в наше время её могли бы прекрасно успокоить всякими жуткими препаратами.
Я одно время думала, что невозможно, наверное, такое даже при полной неразвитости психиатрии, пока не увидела умственно отсталого мальчика Н., которому всё время требовалось кувыркаться, и он тем самым мог бы навести увечья окружающим.
Мы можем вспомнить ещё и бесноватогно из страны Гадаринской, который разрывал цепи, но после изгнания бесов в свиней "был тих и одет, и сидел у ног Его"(Евангелие от Марка).
Рочестер жалуется Джейн, что во время жизни на Ямайке жена постоянно позорила его своим безудержным распутством, что свойственно для сумасшедших.
С деньгами проще. Можно запереть в замке и приставить сиделку, Грейс Пул. Только не может одна сиделка наблюдать в оба глаза 24\7. Отсюда и поджог постели законного мужа, и гибель замка.
Одна из зловещих фигур романа - Ричард Мэзон с Ямайки, шурин мистера Рочестера. Вот он вдруг приезжает во время большого приёма. Рочестер поручает гувернантке зорко следить за ним и докладывать о каждом его шаге.
В ту ночь Мэзон чуть не погиб, сестра пырнула его ножом, и пыталась загрызть. Переливать кровь тогда не умели, зашивать раны, наверное, тоже. А лучше бы ему было тогда умереть.
А потом Мэзон приехал уже на венчание Джейн вместе с поверенным из Лондона (который заведовал в последствии и её наследством). О, эта классическая фраза из западных фильмов на венчаниях в англиканской церкви! "Если кто-то знает о каком-то препятствии для заключения брака, пусть сообщит об этом сейчас". Только в романе "Джейн Эйр" не было продолжения: "... или пусть умолкнет навеки".
Вон Моль Флендерс Даниэля Дэфо из одноимённого романа двенадцать раз замуж выходила при живых мужьях, в том числе за собственного брата.
"Я утверждаю, что препятствие существует : мистер Рочестер женат и его жена жива".
Больше всего меня поразило, что в век отсутствия камер, интернета, телефонизации, информация распространяется со скоростью света. Мэзон приехал расстроить свадьбу Джейн. Но приезжал он и до этого, прослышав о предстоящей женитьбе шурина на Бланш. Это всё ложь, что именно тогда ему захотелось повидать сестру!
Но Рочестер разрушает зловещность образа Мэзона. Оказывается, свою свадьбу невзачай разрушила сама невеста. Джейн написала письмо своему дяде-коммерсанту с Ямайки, который оказался дружен с Мэзоном, вот тот и послал гонца. Рочестер же заявил, что Мэзон преклоняется перед ним; возможно, это понты.
Но не случись этого позора и кошмара, Джейн не обрела бы сестёр и брата. Но думаю, дядя всё равно оставил бы ей наследство, и она чуть позже, но всё равно узнала бы о них. А может быть, дядя Эйр решил оставить ей всё своё состояние в утешение от неудавшегося брака.
Но вот Джейн сбежала от своего позора, и чуть не погибла. "И это правда ты, Джейн? И ты не лежишь мёртвая в какой-то канаве или на дне реки?"
Если бы Джейн жила в СССР, то ей не дали бы погибнуть. Могли задержать за бродяжничество, и заставить сделать лимитную прописку. Но это - Англия, где прижитых младенцев запросто кидали в мусорную кучу, Англия, так похожая на нашу Россию сегодня!
Джейн сбежала, и через два месяца после её исчезновения сумасшедшая спалила замок, сбросилась с крыши и разбилась насмерть. А на её мужа упали горящие конструкции. Левую руку раздробило, и её пришлось отнять, один глаз выбило, а другой воспалился и ослеп. Возможно, в наше время хватило бы курса лечения антибиотиками. Но всё-таки операция хоть как-то помогла.
И я задумалась: надо же, как в этой Англии, в англиканской церкви, строго!  В России существовал развод (Каренин пытался развестись), мать Клима Самгина бросила мужа и сошлась с Вараввкой, а отец сошёлся с финкой Айной. Григория Мелехова можно смело назвать двоежёнцем, так как сбежав с Аксиньей в услуженье к пану, он называл её женой, да и брошенную Наталью Коршунову при живом муже предлагалось снова выдать замуж.
Всё это происходило в разное время и в разных сословиях. И я не упомянула ещё одного персонажа, доктора Дмитрия Николаевича Розанова из романа Н. Лескова "Некуда".
Роман "Некуда" состоит из трёх частей. В первой части действие происходит в Орловской губернии, во второй - в Москве, в третьей - "на берегах Невы".
Доктор Розанов входит в "общество" Лизы Бахаревой, собирающейся у неё по вечерам. Сейчас так не живут. Да, собираются, если у кого есть друзья и родственники, но вот так, насильно, как на работу, такого, конечно же, уже нет и быть не может.
Всех очень интересует жена доктора Розанова, которую он никому не показывает. А всё дело, что она - сумасшедшая. Как бы не клиническая сумасшедшая, но ведёт себя так, что позорит его. Но шила в мешке не утаишь, и все увидели его позор, его жену.
А доктор Розанов уже смирился с судьбой, да всё оправдывался, что живёт с ней ради ребёнка.
Но вот на сцене появляется Лиза Бахарева, "новая женщина", так похожая на наших современных россиянских стерв и эсэсовок, и в жёсткой форме заявляет, что он должен уехать в Москву, потому что в уездном городе у него нет перспектив. "Если у вас нет денег, то я дам. Это мои деньги".
И одолжила двести рублей, целое состояние.
Но своих денег у Лизы как бы не может быть, она же не работала в жизни ни разу, и, в отличие от Женни Гловацкой, вообще ничего не умела делать руками. Да и мало где тогда женщина могла заработать. Поддёнщицей, преподавательницей, служанкой, прачкой. "В заведении", как Катюша Маслова. Были ещё и безмужние предпринимательницы, как соседка Ниловны из "Матери" Горького, лавочницы.
Розанов поехал в Москву, но и там у него особо ничего не получилось, он всё "искал себе места". Принялся за диссертацию по психиатрии, на которой настаивала Лиза, но дальше заголовка дело не пошло.
Но сумасшедшая жена с семейством настигла его и там.
Кажется, ещё во второй части, в Москве, Розанов разошёлся с женой-истеричкой и сбежал от неё в Петербург. На "берега Невы" перебазировалось и всё "общество" из романа. Женни Гловацкая вышла замуж за Вязмитинова, не одобрявшего её дружбу с Лизой, явно имевшую порочные лесбийские наклонности (наличие мужеподобной Бертольдины, над которой все смеются, особенно Розанов).
В Петербурге Розанов стал полицейским врачом. Он смог даже устраивать жизнь других обречённых, например, Полины Калистратовой, подружки Лизы и Женни по институту, муж который разорил её имение, оставив её нищей, а ребёнок погиб от водянки головы.
Но доктор Розанов дал Полине удочку - профессию повиальной бабки, чем она очень гордилась ("Я теперь бабушка!"), они сошлись в незаконном сожительстве, и родили общего ребёнка. Это было возмутительно, но оба настрадались.
А сумасшедшая жена настигла Розанова и в Петербурге. Но на тот момент у него к ней уже сформировался иммунитет.
Вот так переплетаются "Джейн Эйр" и "Некуда".
А есть ещё и неизвестный роман современного автора Арины Полядовой "Царская дочь". (Темы А. Полядова затрагивает такие, что, входи она в сомнительную "плеяду" Прилепин-Шаргунов, то у неё были бы серьёзные неприятности; но вхождение в плеяду предполагает защиту и поддержку).
Уже в аннотации идёт отсылка к роману "Джейн Эйр". А в самом произведении идут параллельные образы, две семейные пары, Катя и Максим, и Гриша с безымянной сумасшедшей женой.
Катя, которую автор большей частью зовёт по фамилии, Михайловой, замужем за Максимом, больным алкоголизмом. На протяжении всего романа она не говорит и не думает в его адрес ни одного худого слова. Она ему сестра, скорее.
Катя смирилась со своим убогим положением, прячется от людей, но потом вдруг выходит в свет, где делает открытие, что говорить-то обо всём, как это было принято не так давно,  как раз-то и не нужно! Она стыдится своего замужества, но наличие мужа мимоходом упоминает, интригуя собеседников таинственными конфликтными отношениями.
Но большинство считают её по-женски одинокой, чувствуя, как собака - страх.
Так что Катя - это мистер Рочестер, а Максим - его сумасшедшая жена.
Ближе к концу романа Катя знакомится с Гришей. Тот разведён уже двадцать лет, но живёт со своей бывшей женой под одной крышей. В 90-е, проживая на переферии, когда не платили зарплату, он сливал и продавал солярку, а жёнушка, кормившаяся за этот счёт, обещала его посадить.
Здесь он - Рочестер, а безымянная жена-нежена - Берта Мэзон.
В общем, ничто не ново под луной.