Исповедь чёрта
В один вечеров я встретил его в старой библиотеке. Он сидел в потёртом кожаном кресле, перелистывая криминальную хронику, и время от времени качал головой.
"Знаешь," – сказал он, не поднимая глаз от газеты, – "есть у вас замечательная пословица: 'Не так страшен чёрт, как его малюют'. Какая глубокая ирония в этих словах."
Он отложил газету и посмотрел на меня. Его глаза были удивительно усталыми – не той усталостью, что приходит после трудного дня, а той, что накапливается тысячелетиями.
"Я часто размышляю над этой пословицей, – продолжил он. – Люди создали обо мне столько мифов, написали столько книг, нарисовали столько картин... И в каждом образе я вижу не себя, а отражение человеческих страхов, желаний и пороков."
Он взял с полки тяжёлый том средневековых гравюр.
"Посмотри, как они меня изображают: рога, копыта, хвост с кисточкой... Карикатура, достойная ярмарочного балагана. Но разве зло носит такие очевидные метки? Разве настоящая тьма не прячется за улыбкой благодетели и словами о высших целях?"
Он вздохнул и продолжил: "Каждый день я читаю новости. Каждый день я узнаю о том, что совершают люди. И знаешь, что самое удивительное? Я готов молиться как тот самый фарисей из притчи: 'Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди...'"
И он рассмеялся так зычно, что я поневоле съежился.
"Подумать только – я, которого называют отцом лжи, врагом рода человеческого, вынужден благодарить Создателя за то, что не способен на те жестокости, которые люди совершают ежедневно. Они превратили меня в фарисея, хотя я никогда им не был. Какая ирония!"
Он встал и подошёл к окну. За стеклом догорал закат, окрашивая небо в цвет запёкшейся крови.
"Знаешь, в чём главное отличие между мной и людьми? Я никогда не притворяюсь добродетельным. Я – то, что я есть. А люди... Они создают образ зла, наделяют его всеми мыслимыми пороками, а потом используют этот образ, чтобы оправдать собственные грехи. 'Чёрт попутал', говорят они, когда совершают подлость. Но разве я стою за их плечом, когда они принимают решения?"
Он взял свежий номер газеты:
"Вот, почитай: 'Бизнесмен обманул пенсионеров на миллионы', 'Чиновник присвоил деньги детского фонда', 'Врач продавал поддельные справки'... И это только за один день! А ведь каждый из них – респектабельный человек, у каждого семья, дети, возможно, даже ходят в церковь по воскресеньям..."
Внезапно его голос стал тише:
"Иногда я думаю: кто же из нас настоящий чёрт? Я, который честен в своей природе, или те, кто творит зло под маской добродетели? Я, который не скрывает своей сущности, или те, кто прячет тьму за благочестивыми речами?"
Он снова сел в кресло и задумчиво посмотрел на меня:
"Возможно, настоящий ужас не в рогах и копытах, не в адском пламени и вечных муках. Настоящий ужас – в той обыденности, с которой люди совершают зло, в той лёгкости, с которой они находят оправдания своим поступкам. И может быть, поэтому они так старательно 'малюют' меня страшным – чтобы было на кого списать собственную темноту?"
Последние лучи солнца погасли за окном, и библиотека погрузилась в сумрак. Он растворился в тенях так же незаметно, как появился, оставив после себя только эхо последних слов:
"Не так страшен чёрт, как его малюют... Но куда страшнее те, кто его малюет, делая из него удобное оправдание собственной злобе."
И в этот момент я понял, что самая страшная тьма – не та, что приходит извне, а та, что рождается в человеческих сердцах и прячется за маской добродетели. А может быть, именно поэтому мы так старательно рисуем чёрта страшным – чтобы не увидеть его черты в собственном отражении?
Свидетельство о публикации №225050101742