Глава 2. Ангина

Скажите, что было делать молодым родителям, у которых рядом вообще не было никаких близких родственников? И дальних, кстати, тоже не было: бабушка Альки жила на Украине, а бабушка Феликса умерла ещё до его рождения. Обоих дедушек забрала война, так что рассчитывать родителям этих детей было не на кого. А ещё им нужно было работать, потому что деньги в те далёкие времена иным способом в кошелёк не попадали: была фиксированная зарплата, а дальше выживай, как хочешь. Что касалось больничных, то мамы больных детей их не очень-то хотели брать: это не приветствовалось начальством. Да, порой работникам выплачивали премии, доплачивали за переработки, но молодым семьям нужно было так много купить: мебель, одежду, и на культурные мероприятия нужно было потратить какую-то сумму из семейного бюджета. Альку родители хотели отдать в музыкальную школу, так что какие-то деньги откладывались на инструмент, а хорошее пианино стоило прилично даже в те далёкие времена.

Этот день для Алькиной мамы не задался: заведующая ателье, где работала женщина, вызвала всех работниц пошивочного цеха прямо к себе в кабинет. Это не предвещало ничего хорошего, как говорили опытные портнихи, работающие в ателье довольно долго. Вызов следовал в исключительных случаях, таких как, например, жалобы клиентов, или поломка швейной машины, прогул, что тоже иногда случалось. И нужно ж было такому случиться, что цех, где работала Света, Алькина мама,  запорол государственный заказ по пошиву больничных халатов для медицинских учреждений города. За этот заказ бились два или три ателье города, поэтому, когда заказ не был принят госприёмкой, начался настоящий скандал.  Алька, сидя в своей комнате, услышала, как мама заплакала, рассказывая папе, из-за чего их всех лишили премии:
«Володечка, представляешь себе, вся партия оказалась бракованной. Наш мастер говорил "кобре", что оверлок нужно менять – старик своё уже отработал». «Коброй» Алькина мама называла заведующую ателье, Октябрину Петровну. Алька видела её один раз и тут же поняла, что  кличка «кобра»  очень даже подходила этой ужасной женщине. Когда она злилась, ноздри её носа раздувались и становились похожи на капюшон маленькой кобры. А заострённый нос смахивал на морду змеи. Алька испугалась, потому что ей показалось, что из носа вот-вот вылезет раздвоенный язык.

Подслушавшая разговор Алька поняла всё дословно: в цехе есть какой-то старик по фамилии Оверлок, который, собственно, и запорол заказ. Прямо вредитель какой-то, а не старик.
Но добрая Алька тут же переиграла ситуацию: просто этот товарищ Оверлок стал совсем стареньким и дряхлым, а ему доверили аж государственный заказ! Вот он и запорол его. Недоглядел, видать.
«Ну и лишали бы его премии, почему всех-то?» - крутился в голове девочки закономерный вопрос, который она и задала маме.
«Алька, иди, сходи к Феликсу, поиграй немного. Видишь, мама расстроена, а ты к ней с глупыми вопросами пристаёшь», - сказал папа.
«Папочка, Феликс с мамой ушёл куда-то, я в окно видела, как они уходили. Я в своей комнате посижу, можно?»
Алька села на мягкий почти совсем новый шерстяной коврик, разложила своих любимых кукол для вида, и вся обратилась в слух, поскольку дверь не захлопнула, а только прикрыла.
«Светочка, не плачь, дорогая… Ну подождёт твоя швейная машинка ещё месяц. Скопим и купим, я тебе обещаю. Я возьму ночную подработку…» - успокаивал маму папа.
«Ага, подождёт. «Зингер» не подождёт, понимаешь. Это очень хорошая машинка. Я всегда мечтала о ней…» - рыдала мама.
«Зачем тебе старая, Светочка? Заработаем - купим новую!» - искал аргументы папа.

Через час к Альке пришёл Феликс, потому что его маме нужно было срочно бежать по каким-то делам. Дети посмотрели мультфильм, потом сели за раскраски, а чуть позже, когда стемнело, Алька почувствовала, что у неё заболело горло. Через полчаса Альке стало совсем плохо, поднялась высокая температура, а мама Феликса всё ещё не приходила.

Ангина – та ещё зараза: цепляется внезапно, проходит, порой, сложно, и, что самое плохое, даёт различные осложнения. Алькина мама вызвала скорую, когда Алька уже не могла проглотить слюну. От боли она даже заплакала. Прикоснувшись ко лбу дочки, Света поняла, что у Альки поднялась температура, поэтому Алькина мама и позвонила в скорую помощь: детская поликлиника была уже давно закрыта. Скорая приехала почти сразу, минут через пятнадцать. Строгая немолодая женщина в белом халате со стетоскопом на шее ещё больше напугала Альку, у которой от боли слёзы полились ещё сильней. Феликс сидел у Алькиной кровати и молча наблюдал за происходящим.  Доктор попросила Альку открыть рот и сказать «а». Рот у Альки открывался плохо, а голо болело всё сильнее и сильнее, но, усилием воли Алька, как могла, приоткрыла рот, куда тут же нырнула холодная металлическая палочка.

- Так, у девочки острый тонзиллит, мамочка, уберите сына из её комнаты, - тоном, не терпящим возражений, приказала доктор и, нахмурив брови, села писать рецепт.
- Это не мой сын, а сын соседки, доктор, - сказала Алькина мама.
- Тем более уберите. Вы же взрослый человек и знаете, что ангина, а ещё и такая, как у вашей дочери, передаётся воздушно-капельным путём. Поэтому болезнь запросто может перейти на мальчика, - сказал доктор и вздохнула. - А мне потом опять по вызову ехать, уже к вашим соседям. Уберите ребёнка.

Феликса отправили в другую комнату и дали почитать какую-то детскую книжку. Феликс в свои шесть лет довольно хорошо читал, но читать ему совсем не хотелось. Мальчик уселся на Алькин маленький деревянный стульчик, и, сжав кулачки, чтобы не заплакать, уставился на закрытую дверь Алькиной комнаты.

Мама Феликса пришла только через час. И вместе с ней в комнату ворвался стойкий запах алкоголя.
Расстроенная Света сказала подруге, что Алька заболела ангиной, и что Феликс теперь тоже может запросто заболеть, на что мама Феликса, Зиночка, ответила, что «зараза к заразе не прилипнет». Именно так она и сказала. И Феликс, который до сих пор сдерживал слёзы, тихо заскулил, ёрзая на стульчике.

- Ты чего воешь, Феликс? – спросила Зиночка сына.
- Мне Альку жалко, - пробормотал ребёнок, размазывая по лицу слёзы вперемешку с соплями.
- Феликс, Альку вылечат, не плачь, малыш, - жалобно сказала Алькина мама и, подойдя к мальчику, погладила его по голове, отчего мальчишка заскулил ещё сильнее.
- Светка, прекрати его жалеть! Детей вообще нельзя жалеть, когда они начинают выть. У него сейчас прямо таки истерика начнётся, - одёрнула Зиночка подругу.
- Прям, как это нельзя жалеть? Ты мать или кто? – задал риторический вопрос Алькин папа и зло посмотрел на соседку. - И вообще, Зинаида, вам с Феликсом давно пора домой. Ребёнок спать хочет.
- Что, даже чайку не нальёте, соседи? – неловко спросила Зиночка.
- Не нальём. У нас дочь заболела, - грубо ответил Володя и, встав возле входной двери, приоткрыл её, как бы говоря: «Соседка, а не пора ли тебе уже поднять свою пятую точку и отбыть восвояси?»
Светка недовольно поморщилась, схватила Феликса за руку и выволокла его в коридор.
- Спокойной ночи! – пробормотала Света, провожая подругу.
- И вам не хворать, - зло ответила Зиночка.
- Как тебе нравится, Светик: ни тебе спасибо, ни нам до свидания… Как будто мы обязаны сидеть с мальчишкой, пока она не нагуляется, - сказал Володя жене, закрыв дверь на два ключа.
- Володечка, как ты можешь так говорить? Зиночка моя подруга. Она по делам бегала, - вступилась за Зиночку Света.
- Свет, ты дура, что ли? Ну по каким таким делам она бегала, пока Сашка в рейсе? Он за баранкой неделями спину гнёт, а его жена по каким-то делам до позднего вечера шастает…
Но мама Альки, Света, как и её муж, прекрасно знала, что её соседка и подруга Зиночка ни по каким делам не бегает. Он просто хотела «удрать на свиданку», поэтому и подкинула сына соседям.
 
Володя и Света услышали, как в соседней комнате зашевелилась Алька и тихонько, чтобы не разбудить, подошли к дочери.
Алька, красная от жара, металась по кровати, прося маму дать ей лекарство, чтобы "горлышко не болело так сильно". В аптеку с рецептами бежать было поздно: на часах было без четверти одиннадцать, и Света принесла какую-то горькую микстуру, оставшуюся после прошлой Алькиной болезни. Потом она дала девочке таблетку анальгина, чтобы снять боль, сделала водочный компресс  и, намотав на длинные щипцы ватку, смазала Альке горло люголем. Алька завыла ещё громче, но через полчаса боль на время отступила и температура понемногу стала спадать. И когда Алька уже почти спала, она услышала, как папа спросил у мамы:
- Светка, скажи честно: Зинаида опять бегала к этому придурку?
- Да ты что, Володечка, к какому придурку? Она в магазин выбегала, я же тебе говорила. Сашки нет, а кто ей продукты принесёт? - включила Света женскую солидарность.
- Светка, совести у твоей Зинки нет, и тебе это прекрасно известно. Её Сашка когда-нибудь всё узнает и выкинет её из дома. И не вздумай её оправдывать. Кстати, ты видела у неё сетку с продуктами? - спросил Володя жену.
- Володечка, я не верю, что Зинка гуляет. Ну не верю… И я не видела её ни с кем. Ну, честное-пречестное! - заплакала Светка, не желая продолжать этот ужасный разговор. Ей и самой не нравились выходки подруги, но она предпочитала не поддерживать теорию мужа о Зиночкиных похождениях.
- Светка, ты или правда дура, или святая. Весь подъезд знает, а ты не знаешь? Не верю. Она ж твоя подруга! Мы праздники вместе празднуем! Как мне Сашке в глаза смотреть, а?
- Володечка, я поговорю с ней. Только не сейчас. Мне Альку вылечить нужно. А я на больничный ну никак не могу идти – была три недели назад. Что делать, не знаю прям. И оставить её такую не могу одну. А ты глупости говоришь какие-то, - всхлипывала Светка. 
 - Свет, найди няню, я тебя прошу. Я тоже не могу сидеть с Алькой, ты же знаешь. В типографии и так рабочих рук не хватает. Поэтому с завтрашнего дня займись этим вопросом. Кстати, у нас на пятом этаже Фрида Моисеевна живёт. Она старенькая, ей шестьдесят, так что зайди к ней и спроси, может она захочет к пенсии подработать? К тому же, у неё образование: говорят, что она учительницей всю жизнь проработала, - предложил папа.
- Ты что, Фрида же еврейка! Зачем нам это? Я поищу другую няню, - испуганно сказала Светка.
-Это ещё что такое? Светка, ты с ума сошла? Что тебе евреи-то сделали? И что, что она еврейка? - прошипел Алькин папа, боясь разбудить уснувшую дочь.
- Ну, знаешь, про них всякое говорят, - осторожно возразила Алькина мама.
- Светка, Фрида – очень порядочная женщина, интеллигентная, на пианино играет, может, Альку научит. Короче, я сам с ней поговорю. Утром, перед работой заскочу, - безапелляционно сказал папа.
- Я сегодня буду спасть с Алькой, Володечка. Ты не переживай, я с Зинкой поговорю. А ты, так и быть, поговори с Фридой… Может, и ничего что она такая...

Продолжение: Глава 2. "Ангина": http://proza.ru/2025/05/02/1892