Золушка для Драко Малфоя. Глава заключительная

* * *

Не всё в жизни случается так, как мы этого хотим, или как того желают люди, окружающие нас. Хочешь развеселить Судьбу, бросить ей вызов — расскажи ей о своих мечтах, или скажи: "Я это сделаю обязательно". Клянусь Мерлином и Морганой — не выйдет!

Вот и Люциус, Нарцисса и мистер с миссис Гринграсс, все эти Паркинсоны и Булстроуды остались ни с чем — не получили в зятья такого знаменитого и богатого парня, как Драко Малфой. У Её Величества Судьбы были на него и маленькой Гермионы Грейнджер свои планы. А кто посмеет поспорить с Судьбой? Да, кажется, был такой в Ветхом завете, которого мы знаем как Патриарха Иакова, которому дали после спора имя Израиль. Но таких единицы, а проигравших Судьбе все 99,9 процента.

Одним словом, Драко не женился ни на ком их них, хотя дев прекрасных, как роз в саду Нарциссы, было много.

С Гермионой Грейнджер Малфой встретился во Франции, на свадьбе Гарри Поттера и Пэнси Паркинсон. Молодые решили пожениться в волшебной столице и венчались в ритуалтном зале Министерства Магии Франции. Народа набежало много в тёплый майский день, но в ритуальном зале присутствовали лишь немногие: родители со стороны Паркинсон и Поттеров, а также самые близкие родственники и друзья.

Гарри, естественно, пригласил Рона Уизли и Гермиону Грейнджер, а Персефона Элоиза Паркинсон — Драко Малфоя, Теодора Нотта и Блейза Забини. Кстати, Тео уже был женат на Дафне Гринграсс, а Блейз взял в жены сестру Дафны — Асторию. Салазар, как же Драко обрадовался этому, ведь он любил девочек словно своих сестричек, которых по крови у него никогда не было, но зато Тори, Дафна и Пэнси стали Малфою сёстрами по духу. Ну а он  сам ждал Гермиону Грейнджер, хотя целибат ради неё не хранил. Он любил удовольствия и женские ласки, и у него меняли девушки каждые два или три дня. Красивые модели, актрисы, просто студенточки или выпускницы Хогвартса. Сам он выучился на магистра магического права, и сейчас работал в Верховном Суде волшебного Альбиона. Нет, не адвокатом, как когда-то хотел, а Верховным Судьёй на Диагон-Алее, но не в Визенгамоте. Там работал Верховным Судьёй его отец, а Драко открыл свое здание Верховного Суда "Огненный Дракон". Оно было независимым, альтернативным Визенгамоту и суверенным от Министерства Магии. Малфой-младший принимал всех, кому отказал Визенгамот, и в большинстве своём выигрывал дела. Адвокатом в его "Огненном Драконе" был Теодор Нотт, Верховным Прокурором — Блейз Забини. Слизерин рулил на Диагон-Алее и с каждым днем популярность независимого национального Верховного Суда "Огненный Дракон" росла.

Anyway...

Малфой увидел Грейнджер в Париже не одну, она приехала на свадьбу друга с каким-то парнем. Драко не мог не подойти к ней.

— Грейнджер, какими судьбами? — улыбнулся он. — Выросла, повзрослела, похорошела... Австралия пошла тебе на пользу.

— Мы здесь все по одному вопросу — слетелись на свадьбу наших друзей, — ответила девушка. — И я рада видеть тебя, Малфой! Познакомься, это Джереми Уоринг — мой парень. Джер, это мой однокурсник по Хогвартсу — Драко Малфой.

— О! — воскликнул австралиец и принялся пожимать руку Драко, словно они были приятелями, ну или учились вместе, по крайней мере. — Очень приятно! Гермиона много рассказывала мне о Слизерине, да и всех факультетах в прекрасном Хогвартсе. А мы с Мионой вместе учились "Океании", в магическом Мельбурне, а потом встретились на медицинском в Сиднее.

— Прекрасно! — улыбнулся Малфой.

Май в Париже куда теплее и солнечней, чем в Британии, а потому я восхищался прекрасным светло-сиреневым платьем на Гермионе, её минимуму макияжа на лице, и красивой, достаточно дорогой мантии на плечах изумрудного оттенка. Красивая, очень стройная и низкого росточка. Они с этим голубоглазым парнем были почти одного роста, я же оказался выше Гермионы почти  на голову примерно. И это она ещё была на пятнадцатисантиметровых каблуках. Лёгкая, худенькая и очень нежная, похожая на маленькую фею. И Драко до безумия хотел эту девочку.

Побеседовав с Грейнджер и её бойфрендом, Драко подошёл к Нотту и Забини.

—  Я заклинаю вас, парни, избавьте меня от ухажёра Грейнджер, он мне мешает в моих планах. Сегодня же! — страшным и бешеным голосом прошептал Малфой. — Я её хочу этой ночью. И не только этой. Гермиона — моя. Помогите избавиться от этого голубоглазого шатена с нелепыми очками в роговой праве. Заклинаю вас, родные мои!

— Будет сделано, дружище! — кивнул мне Блейз. — Танцы, игры на яхте в пять палуб...

— Две таких яхты, — фыркнул Теодор флегматично.

— Ну, Грейнджер точно будет на нашей первой яхте "Луи", а гости не из окружения новобрачных — на "Напалеоне", — заметил Забини. — Ты сегодня с кем, Малфой? С Ванессой или с Агнес?

— С Ирэн, — рыкнул Драко.

— И она похожа волосами на Грейнджер... — заметил Нотт. — Я сейчас узнаю у Грейнджер... Нет, лучше у Поттера. Черт! Нет, у него нюх аврорский — не пойдёт.

— Да спроси у нашей Пэнс, Тео, и не парься! — посмотрел на друга итальянец. — Номер ксюты и какая яхта у Грейнджер с тем австралийцем. Смекаешь, Малфой? Ты сможешь одолжить свою Ирэн этому, как там его?

— Джереми Уоринг его зовут, — выплюнул блондин. — Мне ничего и никого не жаль, Забини, но Грейнджер будет моей!

— Конечно, будет, приятель, и мы тебе в этом поможем! — кивнул Нотт. — На то мы и друзья!

Венчание прошло прекрасно в Министерстве Магии Франции, а потом все отправились на свои яхты. Танцы, еда, возлияния обильные, всякие прикольные игры, снова танцы,  музыка, еда...

И вот, наконец, наступила ночь. Пьяненькую Ирэн Драко напоил усовершенствованным оборотным зельем, эффект которого длится шесть часов, и Нотт, к тому времени "подружившийся" с Джереми Уорингом, проводил парня в номер 4050, на четвертую палубу.  Во-первых, ключ от ксюты был у Гермионы, а пьяному Джеру всё равно куда было идти спать. И кто осудит слизеринцев за такой поступок, если известно, что в любви и на войне все средства хороши?

Пьяненькую Грейнджер Драко взял на себя. Она как раз искала своего парня на яхте, и тут к ней подошёл Малфой.

— Думаю, Грейнджер,  твой бойфренд уже в постельке, - проговорил аристократ. — Идём, провожу тебя до твоей ксюты.

— Но, Драко, — осоловело возразила девушка, — у Джера нет ключа от ксюты. Он же у меня. Я найду его щаз... Ик!

— Волны пролива стали выше, чем были днем, Грейнджер, идём со мной, яхту качает. Не приведи Мерлин, свалишься ещё в Ла-Манш и превратишься в русалку.

— В русалочку из сказки — это можно, но не в русалку из Чёрного озера в Хогвартсе. Ты видел их, какие они страшные? Я вот видела как-то. Мы тогда... ик... поругались с Роном, и я убежала на озеро. А там к берегу подплыла эта русалка. С тризубцем, представляешь?

И тут она начала оседать. Драко подхватил девушку на руки. Такая лёгкая и красивая. Он успевал  только выводить из строя видеокамеры на их третьей палубе, пока нес девушку в свою берлогу... Эм... каюту, конечно же. Каюта класса "Люкс".

Каюта Малфоя оказалась большой, красивой, в серебристо-золотом цвете. Небольшая, но удобная душевая комната и приличная кровать. Окна выходили на лоджию, принадлежащую постояльцу каюты 3184. Взмахом волшебной палочки Драко закрыл шторы на окне, приглушил свет и уложил Гермиону на кровать. Он убрал её сумочку с Антипохмельным зельем подальше, как и волшебную палочку гриффиндорка, и снял с неё одежду.

— Да, и что же мне с тобой пьяной-то делать, а Грейнджер? Я хочу, чтобы ты хотя бы отчасти понимала, что я буду любить тебя этой ночью, а ты сейчас в неадеквате полном.

Но вот девушка зашевелилась, словно услышала Драко, а он прошептал "Нокс" и выключил свет. Малфой наколдовал тусклый свет бра на стенах.

— Джер, дорогой мой, подай мне Антипохмельное зелье, — попросила гриффиндорка, и Драко вынул из её сумки пузырек с зельем. — Сегодня я хочу попробовать тебя, Джер, и ты не отговоришь меня.

— Пожалуйста, Миона, — ответил блондин, подражая голосу австралийца, — всё, что ты захочешь, дорогая!

Она выпила зелье. После принятия Антипохмельного, голова девушки прояснилась, но Малфой не дал ей опомнится, а вовлек в поцелуй. Гермиона застонала, но вырвалась из его рук и прошептала:

Я на немножко в душ, мой хороший! Хочу освежиться, а ты пока достань презервативы из  своей сумки. Кто бы мог подумать, что мы решимся... хорошо, я решусь на наш первый раз на яхте. Не в ординаторской госпиталя "Святой Моники", а на яхте!

— И я так ждал этого, моя милая! — прошептал блондин. — Эта ночь будет волшебной. Беги в душ, не тяни время.

— Хочу попробовать тебя с головы до... Ну, ты же понимаешь, Джер.

Драко снова поцеловал гриффиндорку, накрыв её груди своими ладонями. Гермиона захныкала:

— Я хочу твои ласки и губы, мистер Уоринг! Я знаю, что я у тебя не первая девушка, но ты у меня первый. Прошу тебя об осторожности сегодня.

- Беги в душ, девочка моя, — гортанно рассмеялся Малфой и снова сжал её груди, — предоставь всё дело мне.

— Ещё десять секунд в твоих руках, Джер...

Грейнджер вернулась минут через десять. Она была обнажена: должно быть, простирнула свои трусики и повесила сушиться. Гермиона котёнком забрыгнула на кровать к такому же обнажённому Драко, который успел смыть с себя пот и всякий запах тела посредством очищающего заклинания.

Они сели на кровати. Малфой привлёк гриффиндорку к себе и стал целовать легко и спокойно, оставив за ней право на более откровенные действия. И не ошибся. Руки Гермионы гладили его тело, плечи, волосы и лицо.

— В мои двадцать пять лет, — произнесла она, — я всё ещё девственна. — Хмыкнула. — На дворе 21 век, а я, можно сказать, старая дева в свои двадцать пять.

— Плевать на век, Гермиона, — простонал Малфой, чувствуя, что дрожит под её тёплыми ладошками и осторожными пальчиками, — но я очень рад, что сегодня стану твоим первым мужчиной, девочка моя.

— Ты впервые назвал меня сегодня "девочкой", — улыбнулась она. — Не "деткой", не "киской", а свой... эм ...  "твоей девочкой". И мне это так нравится. Ляг на постель, милый, я хочу руками и губами исследовать тебя всего. Я хочу первой, а потом ты покажешь мне свой мастер-класс, как и обещал ещё в самолёте, пока мы летели в Париж.

— Моя девочка, ты будешь довольна, дорогая!

Поцелуи Гермионы, её губы и язык были прекрасны. Она исследовала все тело Драко с пунктуальной усидчивостью, впрочем, оставив член мужчины на последний момент. Малфой наслаждался и постанывал, пока Грейнджер целовала и ласкала его языком. И она так радовалась этим его стонам и просьбам не останавливаться. А потом её пальчики обхватили эрогированный и истекающий член Драко. Она склонилась и облизнула по всей длине пенис блондина, отчего того подбросило от напряжения.

— Сладкая моя, не останавливайся! — едва не завыл Малфой. Она выпила со щелочки его влагу и Драко вскрикнул. Нет, девушки делали ему минет, естественно, и делали это  профессионально, но эти девичьи губы и язык творили магию. — Гермиона, девочка моя, пожалуйста...

— Как колдомедик, я теоретически знаю, что делать, но практически ты направляй меня, Джер, хорошо?

Драко скрипнул зубами, потому что ему хотелось, чтобы Грейнджер называла его имя, а не какого-то Уоринга. В слух он произнёс другое:

— Пока ты делаешь всё отлично, Гермиона, главное — не отстраняй своих губ от моего естества, не выпускай меня из своего сладкого плена. И не торопись, не глотай меня до упора, любимая. И не забывай дышать.

— Ты назвал меня "любимой", Джер? — удивилась девушка. — Странно и это впервые. Мы с тобой за полгода, пока вместе, не говорили таких слов друг другу. Мерлин, я знаю, почему не могу назвать тебя любимым, Джереми, потому что моё сердце все ещё любит того проклятого слизеринца, который насильно поцеловал меня на пятом курсе. Ты же знаешь, я говорила тебе... —  Малфой напрягся, а потом едва не затанцевал джигу. Она любит его, вот почему все эти годы хранила девственность. Для него себя хранила. Но теперь решилась всё-таки отдаться этому проклятому Джереми. Ну и дела! — Но почему вдруг ты решил меня так назвать, ведь до меня у тебя была девушка и ты её любил. А потом она погибла. Я знаю, что мы с тобой как два одиночества, которые встретились, которые нужны друг другу. Скажи, когда будешь на пределе...

И её рот опустился на член Драко, принявшись двигаться вверх-вниз. Она тяжело дышала и давилась с непривычки, отчего её слёзы нет-нет да капали ему на живот и пах.

— Дыши, не заглатывай так глубоко с помогай пальчиками, бери как тебе удобно, любовь моя! — наставлял Малфой. — Да, вот так примерно, чтобы ты наслаждалась не меньше моего этим процессом.

Уже через пару минут аристократ просто выл от наслаждения, потому что Гермиона вошла во вкус и у неё стало получаться. Он не выдержал и уже сам уложил Грейнджер на лопатки и принялся жадно целовать, вылизывая её рот с его же вкусом на губах. Грейнджер застонала и ответила на горячий поцелуй.

— Ты сегодня иначе целуешься, мой дорогой! — произнесла она, когда блондин перешёл на её шею и ключицы.

- Сегодня я хочу тебя всю, а не только поцелуи, сладкая моя девочка, — ответил Драко. Когда он стал ласкать её грудь, Гермиона закричала. — Прекрасная песня для моих ушей, Гермиона, — добавил он. — Клянусь Мерлином, ты сегодня сорвешь голос от криков наслаждения.

Драко массировал её грудь третьего размера и сосал вершинки сосков. Гермиона металась по постели и сжимала руками простынь. Она выгибалась и стонала на всю каюту. Он сосал подобно младенцу грудь девушки, целовал и облизывал оба полушария и ложбинку между ними.

— Я хочу тебя каждую ночь, моя Грейнджер! — стонал мужчина, опускаясь поцелуями и укусами на её животик. — Скажи, что и ты меня хочешь, любимая!

И она кричала свое "да" на все лады. А потом Драко опустился поцелуями к средоточию страсти Мионы. Он подложил подушку под спину Грейнджер и чуть приподнял, чтобы сомкинуть свои губы и рот на тугой бусинке, набухшей и чувствительной. Она мокрая и вкус приятный, не горчит. Гермиона чуть дышит, потому что язык Драко ласкает её от самого лобка до входа в лоно. Малфой собрал весь вкус Мионы, и вот его палец проник в её тугую глубину. Она очень узкая. Драко застонал, потому что в силах ли она будет принять его естество, будучи настолько узкой?

— Ах... — услышал Малфой стон девушки.

— Ты такая девственная, Грейнджер, что я боюсь навредить тебе, милая.

Он опустился и проник языком в лоно, а Гермиона закричала и заплакала от неизведанных ощущений, от дрожи, что проходила и била по её нервам, по каждой клеточке тела, по всем струнам души, как говорится.

— Моя любимая Грейнджер, — прошептал Драко. — скажи мне, если будет больно...

Средний палец вошёл внутрь, а большой стал кружить вокруг клитора. От новых ощущений Гермиона задрожала, её подбрасило чуть вверх на постели.

— Не останавливайся! — закричала Миона и стала подаваться на палец Драко. Он затормошил её изнутри, разминая, и добавил второй палец, и девушка зашипела:  — Ни за что не останавливайся! — Малфой поцеловал живот гриффиндорка и её пупок. — Быстрее! — закричала Грейнджер, и он поцеловал её ногу от колена до икр, а потом положил на своё плечо. Затем и вторую ногу, а в Гермионе уже оказались два  пальца. Он задвигал ими внутри, и девушку выгнуло на кровати.

— Легче будет, если я возьму тебя спиной к себе...

— Я хочу чувствовать  тебя спереди, Уоринг! Я хочу укусить тебя, если что.

— Не называй меня так, Грейнджер! — прорычал Драко.

— И как же мне прикажешь называть тебя? — нахмурилась девушка. Нет, Малфой не видел её лица, но почувствовал, что она хмурится.

— Любимым, твоим желанным — эпитетов много, а я один, Гермиона. Не обязательно называть имя, Грейнджер. И ты можешь укусить меня — всё, что захочешь, девочка моя!

Прошло ещё минут  пять, и Грейнджер попросила:

— Я хочу всего тебя во мне, любимый!

И Драко выдохнул протяжно от удовольствия, что Гермиона таки хочет его, просит и готова принять. Малфой обнял Грейнджер под спиной и начал  медленно входить.

— Дыши, моя девочка, обними меня и дыши, — проговорил Драко и она обняла, прижавшись губами к плечу мужчины. Грейнджер попискивала, пока тугой и горячий член, словно поршень, входил в Миону. — Всё хорошо, я уже весь в тебе, моя Грейнджер!

Прошли ещё минуты, пока стеночки лона Гермионы привыкли к размеру блондина и наполненности в себе.

— Мне больше не больно, — проговорила гриффиндорка и Драко сделал первые два толчка — вперёд-назад. — Да, всё хорошо!

И он начал двигаться в той, кого с пятого курса хотел. Вот она — Гермиона Грейнджер. Больше он не знает, как жить без неё, как дышать. Как просыпаться по утрам, если её не окажется рядом. Он больше не представляет себя без Грейнджер. Она давно стала его личным афродизиаком, личным сортом наркотика, зависимостью и воздухом. Драко целовал свою девочку, которая отдала сегодня ему самое дорогое — свою невинность. Он двигался в ней плавно, разминая своим членом всё ещё тугие, но эластичные стенки лона. Грейнджер мокрая, от чего его движения вызывают прекрасные для влюблённых звуки плоти о плоть.

— Сладкая моя! — шепчет Драко и входит глубже. — Любимая моя!

Он оставляет засосы на плечах и шее Грейнджер. Малфой млеет от грудей девушки, прижатых сейчас к его груди. Он дрожит в ней, вызывая словно вибрато, и Миона кричит в голос от наслаждения. Драко берет девушку то быстро и жёстко ( уже достаточно можно и не вызывет боли ), то медленно и глубоко, проникая внутрь и помечая собой.

Малфой поднял ногу Гермионы, открыв больший доступ, а она смутилась от такой позы.

— Хочу тебя со спины, Грейнджер, — попросил Драко и вышел, перевернув её попой к себе. — Ляг на грудь и откляч попу, любимая. И она подчинилась, а Малфой стал брать иначе, напористо, словно торпеда, и Гермиона завыла. Она стала подаваться навстречу и послышались шлепки бёдер Драко о ягодицы Грейнджер: мокрые и откровенные.

— М-м-м! — кричала гриффиндорка. — О-ох! Быстрее!

— Котенок, коснись пальчиком себя, помоги нам, девочка! — прорычал Драко и ускорил темп. — Гермиона задрожала уже через минуту. — Хорошо, любовь моя, давай теперь вместе!

Грейнджер закричала, сжимая в себе плоть Драко и содрагаясь в оргазме. Драко куснул её за шею и тоже содрогнулся, кончая в самую глубину — теперь уже своей женщины. Он перевернул Гермиону к себе и обнял, целуя её и нежа в объятиях.

— Вот и всё, любимая, теперь ты моя! — прошептал блондин. — Я собираюсь жениться на тебе хоть завтра. Ты помечена мной изнутри, и возможно, кто его знает, подаришь мне сына.

— Акцио, кольцо! — произнёс Драко через мгновение, и в его руки прилетела зелёная коробочка. Открыв её, он вынул кольцо с изумрудом в обрамлении бриллиантов, и надел его на пальчик Гермионе.

— Я хочу включить свет...

— Не испугаешься, когда увидишь меня, милая? — улыбнулся Драко и снова лёг на Грейнджер, принявшись ласкаться головкой члена о клитор девушки

— Ещё! — простонала девушка. — Я хочу ещё!

— Я так и знал, что ты горячая и ненасытная, моя Грейнджер! Мой львеночек... Нам будет не скучно никогда!

— Люмос! — проговорила Грейнджер, а когда зажглись бра на стенах и светильники на тумбочках. Гермиона вскрикнула и отшатнулась. — Малфой? Да как ты посмел?!

— Ты любишь меня, милая! — возразила Драко. — Вспомни начало нашей ночи. Я помню, что ты призналась, а вернее, напомнила Уорингу, что твоё сердце любит слизеринца. Ты все эти годы любила меня и хранила себя для меня. Скажи, что я не прав? Но и я, хоть и не держал целибат, но любил и мечтал лишь о тебе одной, Грейнджер! С этого дня я буду любить только тебя по ночам. Судьба свела нас снова. Прости, что я чуть поменял местами нас с тобой. Австралиец сейчас в вашем ксюте с Ирэн, а ты — со мной.

— Лжец! Я ненавижу тебя, Малфой! — возмутилась Гермиона. — Ты снова применил силу как и десять лет назад.

— Ты любишь меня, Грейнджер, а я люблю тебя и больше не смогу дышать, если ты не будешь рядом со мной. Всё годы прошли без тебя миражом, но с тобой ко мне вернулись свет солнца и луны, они засияли ярко и по-настоящему. Иди ко мне и скажи, что любила меня все эти годы, Гермиона.

— Но ведь я сам-знаешь-какой-крови, Малфой. Твои родители...

— Поверь, они примут тебя, Грейнджер, слово чистокровного лорда и Верховного Судьи! —ответил Драко. — А сейчас идём со мной в душ, Гермиона, и надо немного поспать. Завтра ты познакомишься с моими родителями и родственниками, и завтра же мы начнём подготовку к свадьбе.

— Но как же Джереми? — воскликнула Гермиона. — Я обманула его, а он же мой коллега в Сиднее. Как я посмотрю ему в глаза? Малфой?!

— А что Джереми? — удивился Драко и пожал плечами. — Он мирно уедет в Австралию, а ты останешься со мной, Грейнджер, в качестве моей жены, леди Малфой, и матери наших детей. Я хочу троих, как минимум. И я могу открыть для тебя личную волшебную клинику в Лондоне, тебе стоит только пожелать. Зачем тебе Австралия, любовь моя?

О, да! Брак потомственного Лорда Малфоя-младшего и Гермионы Грейнджер стал сенсацией века. Но что интересно, Драко и Грейнджер поддержала вся семья Малфой и даже французские родственники из Прованса.

Но об этом уже другая история...