Когда закончатся звезды-2. История 8

История восьмая
(о том, что любое сражение можно выиграть еще до начала битвы. Пространственная ловушка.)

«Попробуй полюбить другую лиру Света.
Привыкнуть к темноте с той стороны Луны,
Фонарщиком, сверчком, обугленным поэтом,
Слова сплетая в гимн и в солнечные сны.…»
(сборник альфа-поэзии. Том 790)

- Ха! - цинично изрек Верховицер. - Да вы хоть понимаете, какие условия нужны для создания черной дыры? И это в критической плотности пространства! Вы пробовали ловить водовороты под метровым слоем льда на реке, где вы никогда прежде не бывали?
- Подожди, Боник! - прервал его Тимка. - Давай конструктивно.
- Давай конструктивно, Альфред! - согласился ученый и принялся загибать пальцы, - Для того, чтобы создать мало-мальски стабильную квантовую черную дыру, для ее непосредственного синтеза в ускорителе необходима энергия 1026 эВ. И это всего лишь стартер процесса! Кроме того, порог светового наполнения напрямую зависит от хронологических характеристик объекта. Я так понимаю, что вам потребуется сверхмассивная, разросшаяся черная дыра? Альфред, со всем уважением к вам, при звёздном коллапсе масса такой черной дыры должна быть достаточно нестабильной. Это даже не барон Мюнхгаузен на своем банальном ядре!
- Боник! - Тимка перехватил руку ученого, делающую резкие замысловатые взмахи. - Скажи просто - сделаешь?
Боник замолчал, прикидывая в уме различные коэффициенты и наконец выдохнул:
- Да.
На мостике загалдели. Уничка украдкой плеснул себе в стакан рогайского и незаметно выпил. Отметить было что. Идея была его и только что она превратилась в полноценный научно-исследовательский проект. Правда от синтеза черной дыры пришлось все же отказаться. При любом исходе флотилия разумных рас гибла в первые два часа процесса. Выход подсказал Саров Беннестер. Оказывается, материя имеет многочисленные узлы времени и пространства, так называемые зародыши бытия. В обычном своем состоянии они незаметны и пассивны. Каждый капитан сотни раз пролетал сквозь них. Уловить измененные характеристики пространства могут только очень мощные сканеры, да и то «обученные» поиску по специальным приметам. Если найти и разбудить нужный зародыш, то контролируемым воздействием его можно вырастить во вполне себе симпатичную черную дыру. Правда это была только теория. На практике таких экспериментов никто и никогда не производил ввиду безусловной опасности. Сейчас такой механизм сдерживания отпал. Саров и Боник готовы были взяться за подготовку. Первым делом нужен был сканер. Не просто сканер, а царь-сканер. Для этого решили объединить нейросистемы четырех барж, двигающихся в арьергарде. Беннестера немедленно откомандировали туда на сервисном боте. Верховицер занялся нужными расчетами. Работать в одиночку он не пожелал и разбудил Макса Бардье. Тот долго не верил своим ушам и называл всех почему-то мудозвонами. Порывался покинуть мостик и грозил наслать на всех архарейскую чуму. Наконец, сел рядом с Уничкой, обреченно поставил на спец-стол пластиковый стаканчик и спросил:
- Что тут у вас происходит?
Приват-полет объяснил. С лица его не сползала самодовольная улыбка, а приятная нега в теле от хорошего напитка, и бессонная ночь делали Уничку дружелюбным и снисходительным.
- …И в результате - бабах! - в конце рассказа торговец хлопнул ладонью по столу так, что стаканы подпрыгнули.
- В войнушку не наигрались? - спросил доктор. - Будет вам бабах. А Макс вас потом соберет по молекулам, да?
- Если честно, - Уничка доверительно приблизился к товарищу, - хотелось бы…
- Ну-ну, - Бардье был не в восторге от открывающихся перспектив. - в астрал лезть, это куда еще ни шло, но чтоб вот так запросто в черную дыру!? Увольте.
Макс хорохорился, но было видно, что идея ему понравилась. Авантюрист по натуре, он всегда был склонен к широким жестам и расточительным поступкам. Лечить - так лечить. Гулять - так гулять. Стрелять - так стрелять. Быстро сообразив, что на начальной стадии эксперимента в его услугах никто не нуждается, он аккуратно растворился в направлении своей каюты досматривать сны. Рэй Орбит потащил Уничку на поиски хроноинвектора. Аппарат валялся где-то в трюме еще с тех времен, когда гуль-сигма Кикс нашинковал кавер-дистонийные аномалии Ямпольского для лабораторных исследований.
Пошли техническим проходом. Последний раз Уничка видел торчащий бок сферического корпуса хроноинвектора из какого-то чулана именно там. Было тесновато. То и дело приходилось перешагивать через пустые коробки и ящики, старый железный хлам, отслужившие свой век механизмы и электронные блоки. Валялся даже неплохой легкий скафандр с дырой на локте. Пару раз капитаны принимались разбирать плохо освещенные закоулки, но вскоре им это надоело.
- Вспоминай, Ун! - попросил Орбит. - Так мы до второго перетворения можем здесь слоняться.
- Да вспоминаю я! - ответил приват-полет, выбравшись из кучи старого тряпья. - Может быть на нижней палубе?
Орбит закатил глаза, поднялся с трубы запасной системы охлаждения реактора и отряхнул коленки.
- Идем, - сказал он и загрохотал своими шикарными ботинками двойной кожи по металлическим перекрытиям «Эндемика».
На нижней палубе был еще больший бардак. В одном из чуланов отыскался даже робот первого поколения. Консервная банка с кучей гаек и примитивным несинхронизированным сознанием. Кажется, он достался Уничке еще от прошлых хозяев, да так и сидел здесь все это время.  Робот тускло светил через сенсоры разряженной батареей. Приват-полет похлопал того по металлической голове и продолжил поиски. Хроноинвектор нашелся в технической мойке. Обычно там чистили сервисные боты, вездеходы и другое движимое имущество «Эндемика». Сейчас там размещалась партия холодильников, которую Уничка так и не успел отвезти заказчику. На холодильниках была закреплена искомая сфера. Грязная, в каких-то пыльных волосах и разбитым оптическим фильтром.
- Кикс, зараза! - в сердцах воскликнул Уничка. - Он даже не снял батарею! И про оптику не доложил.
Приват-полет открепил хроноинвектор, протер ремень и набросил механизм через плечо. Ухватившись за ручки-держатели, он проверил управление. Раздались холостые щелчки. Как положено сработал вихревой активатор. Сфера загудела. Вроде все остальное было целым. Емкость пуста, ложе чистое.
- Да выключи ты его. - попросил Орбит, - Отдадим Бонику, пусть он с ней возится.
- Клянусь, - ответил Уничка, выключая хроноинвектор. - эту малышку до суток разогнать можно! Ты представляешь, какой объем пространства она спрессует за сутки?
Забросив хроноинвектор за спину, Уничка двинулся в обратный путь вслед за Орбитом. По пути им несколько раз попадался кот Шредингер. Причем, Уничка знал, что от шлюза до медотсека был только один путь, но кот все равно ожидал их у входа во владения доктора. На мостике находился один Альфред Тимка.
- А вот и он! - воскликнул магистр, протянул ладони к Уничке и шагнул навстречу. Приват-полет скромно заулыбался, приготовился к объятиям, но Тимка сдернул с плеча торговца лямку хроноинвектора и любовно уставился на механизм. Он держал сферу на вытянутых руках.
- Хорошая вещь! - заявил магистр, водружая ее на спец-стол. - Изящная и мощная.
- А будет еще мощнее.
- Не сомневаюсь. Меня более вдохновляет сама идея. Ее так сказать воплощение в реальности. Как знаковое воплощение формулы E=mc;, например.
На мостик поднялся Верховицер. В руках он держал активированную информационную табулу. За ним облаком плыли трехмерные ландшафты графиков, таблиц и объемных экспонент.
- Вот! - заявил он с порога. - начинка для нашего сканера! Отыщет зародыш в нулевой стадии.
Альфред Тимка взял табулу и принялся анализировать данные.
- Неплохо. - резюмировал он. - А какой оптимальный угол для зазора Панчковского?
- Для хроноинвектора?
- Да.
- Думаю, градусов сорок.
- Согласен.
- Альфред, на месте выберем точку. - Верховицер уселся на кресло. - Все зависит от того, где обнаружиться зародыш.
Ученый побарабанил ладонями по поверхности спец-стола, любуясь результатами своей работы: синими и оранжевыми всполохами, в которых были упакованы расчеты.
- А это тоже тебе, - сказал Орбит, указав ученому на хроноинвектор.
- Да я уже понял. - ответил Боник. - Хотите полный цикл? Вплоть до черного смайлика?
- Нужно разогнать до суток и в свертке запаять в зазор Панчковского.
- Ого! - Верховицер встал и подошел к механизму поближе. - Три минуты. Так-так. А что это у вас оптика побита? До суток, говоришь? М-да…
- Ну, не томи.
- Нужна будет грузовая платформа. Шесть батарей, энергоформатор, нейросфера, ну и так, по мелочи. На выходе тонны три выйдет.
- А что так много?
- Если отдадите мне обвес с вашей камеры вневременного перемещения, смогу облегчить до тонны.
- Ага! Сейчас! - возмутился Уничка. Мало того, что камера была контрафактная, так еще и обошлась ему без малого в триста тысяч кредитов. - Не дам.
- Тонна или три тонны - какая разница, - сказал Тимка. - все равно на платформе посылать будем. Делай, Боник, как умеешь.
- Обвес не дадите?
- Не дадим.
- Ну и ладно.
Верховицер стянул за лямку хроноинвектор со спец-стола, повесил через плечо и, насвистывая марш Радецкого46, покинул мостик. Вечер прошлого дня закончился только к обеду. Усталые, но довольные капитаны разошлись по каютам. По пустым 
коридорам бродил только выспавшийся Макс Бардье и шумел на свободных от вахты роботов. Под эти звуки Уничка и заснул. Во сне он улыбался.

Подвал двойной звезды Луман 16 провожал ратников. Вокруг эвакуационного города закипала очередная песчаная буря. Корабли Рэя Орбита по инструкции разрядили строй. Луманцы заблаговременно вывели свой боевой отряд на безопасное расстояние. Их корабли парили в шарообразном построении. Орбит приказал не путать общий порядок и пристроится к каравану через интервал. Затем минут десять он совещался с командующим луманского флота. Силы объединенной армии стекались к одной точке с десяти направлений. «Эндемик» по плану должен был подхватить еще два отряда и направиться к месту общего рандеву. Сформировав колонну, Уничка уже не был привязан к месту во главе шествия. Все все знали и понимали сами. Караван мог с марша вступить в бой и не претерпеть хаотичных перестроений. Офицерский состав на кораблях был прекрасной выучки. Многие участвовали в реальных войнах. Луманцы несколько столетий отстаивали контроль над амплитудными зонами. К исходу второго дня радары заметили сопровождение. Километрах в ста по правому борту появились пространственные возмущения. Их идентифицировали идентичными Темным Лордам.
- Ничего-ничего. - сказал Макс Бардье.
- Не нравится мне все это. - возразил ему Уничка. - Песчаные бури начались после нашего возвращения из астрала. Понятно, что это реакция на наше вторжение в мир Единых душ. Что они здесь делают опять?
- Если противник сильнее, твои действия должны выйти за пределы его понимания. - отозвался Рэй Орбит.
- Это принцип?
- Это реальность.
Помолчали. Надвигалась многодневная рутина очередного перелета. В глубоком космосе это ощущается, как начало тяжелой затяжной простуды. Необъяснимая тревожность, легкая ломота в теле. У новичков после Академии в первых дрейфах даже поднимается температура. Так организм реагирует на переход на холостые обороты. Уничка научился с этим справляться. Пунктир нештатных ситуаций вполне подходящее и действенное лекарство. Вначале, на «Эндемике», приват-полет вел журнал плановых аварий, но после того, как у него появились гуль-сигмы, в этом отпала необходимость. Вот и сейчас, когда все занялись делом, Уничка не торопился возвращаться к непосредственным обязанностям. Макс Бардье со своим всегдашним «ничего-ничего» удалился в библиотеку штудировать фармакологию. Рэй Орбит занялся расчетами. Когда он раскрывал над спец-столом иссиня-черную объемную звездную карту, мешать ему не следовало. Сейчас карта была песочного цвета, но сосредоточенное лицо дельта-капитана было не менее суровым. Верховицер отправился на подмогу своему другу ковыряться с хроноинвектором. Альфред Тимка исчез по делам. Уничка не удивился бы, если бы узнал, что дела эти были вне корабля и даже вне Подвала мироздания. Роботы опасливо посматривали на печального капитана и правильно делали. Уже минут через пять Кикс и Помидор были отосланы чистить от нагара сопла маршевых двигателей. Гир так старательно вцепился в пульт управления, будучи дежурным, что даже Уничка засомневался - может и правда делом занимается. Приват-полет осмотрел опустевший мостик, развернулся на широкой ступени короткой лестницы и оттолкнувшись от поручней, направился в техничку. Было и у него хобби. После вчерашнего обхода приват-полет оттащил найденного в закоулках «Эндемика» робота первого поколения. Рэй Орбит в шутку назвал Уничку мелочным торговцем, ретроградом и старьевщиком. Они встретились в проходе на втором уровне, когда приват-полет тащил безжизненного робота на спине, крепко сжав перекинутые через плечи полимерные короткопалые руки. Рэй Орбит отстранился, пропуская Уничку и долго сыпал вслед шуточками в стиле прифронтового медицинского юмора.
Однако, робот был интересен. От базовой версии он сильно отличался многочисленными переделками. Большинство из них явно были кустарными, а это была редкость даже для того времени, когда бравый вояка щеголял новенькими обвесами на приемке в комиссии Галактического Совета. Вообще-то, за внесение изменений в конструкцию штатных роботов и сейчас полагался огромный штраф, а этот бедняга был буквально исполосован рубцами от TIG-сварки47. Это и заинтересовало торговца. Профессиональное чутье подсказало. Вот уже несколько часов Уничка возился с «бездыханным» телом в техничке. Батарею он не отключал. Вчера капитана здорово долбануло энергетическим разрядом, когда он полез в зону контактов достать заржавевшую пружинку, непонятно откуда там взявшуюся.  Опыт учит осторожности. Уничка стоял над распростертым на верстаке телом. Он внимательно смотрел в нитевидную щель принимающих датчиков. Слюдянистая полоска визуализатора полыхала нестабильным зеленым. Батарея была на исходе.
- Что же ты припас мне, дружок? - пробормотал приват-полет, откидывая промасленный грязный брезент. - Вот! Буду звать тебя Дружок! Ты не возражаешь?
Робот не ответил. Он находился в том выгодном состоянии тотальной исполнительности, в котором не мог причинить вред даже выполняя неверные команды своего владельца. В этом смысле состояние сна, а, равно как и смерти, странным образом близки к совершенству. Даже удивительно. При том, состояние смерти гораздо более кратковременно в целом. Это не касалось робота. Это касалось феномена жизни в целом. Так думал Уничка, когда включил паяльник и стал соединять намеренно кем-то разъединенные коммуникационные трубки. В утробе робота что-то булькнуло. Приват-полет оторвался от процесса и как опытный хирург посмотрел на «лицо пациента». Тот был благодушно нейтрален.
- Славно, Дружок. - проговорил вслух Уничка и снова погрузил паяльник в сплетение технологических смыслов. Снова заурчало. С треском проскочила искра и запахло аммиаком. Уничка, продышавшись, вспомнил, как на пятом курсе по взрывному делу старый специалист по технике безопасности с искусственными конечностями вещал в лектории: «Аммиак не пахнет. Это обман обонятельного нерва. Наш мозг вводится в заблуждение. Причина в близости молекулы воды и молекулы аммиака. Отдел мозга отвечающего за восприятие влажности сходит с ума!»
- Вот так и вся наша жизнь, - продолжил размышлять, но уже вслух, капитан. - Везде обман! И, что самое интересное, порой нет никакой возможности отличить обман от правды. А что такое, собственно говоря, эта самая правда? Тот же обман, только относительно другого устоявшегося утверждения, считающегося в данный момент времени правдой. Правда - это весла в реке, когда ты плывешь в утлой лодчонке навстречу неизвестности. Правда - это изменение направления движения реальности. Вот, что такое правда! И нечего за нее жизни класть. То есть, класть то как раз надо, но без пафоса. Придут новые гребцы и будут по чем зря тебя клясть, за то, что загреб их в такие дали несусветные. А вот, скажем, время. К правде время имеет непосредственное касательство. Это какая же правда получится, если к ней не нужно будет стремиться? И опять обман! Значит правда это банальное движение, не имеющее знака. То есть сплетение текучести времени и пространства и есть правда. Стало быть, правда - это умирание во всех его проявлениях. А стало быть…
Тут Уничка замолчал, достал паяльник из утробы робота и задумался.
- Стало быть Темные Лорды совершеннее нас! У них нет этой текучести, а стало быть нет правды. Счастливые! Они вдобавок освобождены от всей этой нашей требухи «хорошо-плохо», «нравственно-безнравственно». Счастливые, но скучные. Вот, скажем, я.
Уничка вздохнул. Правую руку с паяльником отвел в сторону, а левой стал зачерпывать лишний субстрат в брюхе Дружка и брезгливо сбрасывать в угол технички.
- Вот, скажем, я! - продолжил приват-полет. - На черта мне бессмертие, в котором нужно будет постоянно зарабатывать на возможность поддерживать вокруг себя комфортную среду? Хорошо. Пусть я буду без тела. Пустое пространство с гигантским потенциалом осмысления. Что я буду осмыслять? Явно не себя! Но весь опыт человечества, вся его видимая цивилизация основывается на изучении и осмыслении себя в природе. Мы только и делаем, что осмысляем себя в природе и копируем природу, чтобы получше осмыслить себя. Бред какой-то. А Темные Лорды? Источник свободного анализа? Бескрылый полет мысли? Так это все равно, что сравнивать Икара с реактивным самолетом. И это ведь должно быть не предел! Нет, так дело не пойдет. Так мы с ними никогда не договоримся.
Тут в утробе Дружка раздался хлопок и над верстаком поднялось небольшое грибообразное облако. Поморщившись, Уничка помахал паяльником, разгоняя по помещению задымленность.
- Для того, чтобы их понять, надо перестать мыслить, как человек. Нет. Как тело! Не мыслить, как тело. Кто, кто умеет мыслить без тела? Химеры! Ах, Тимка, Тимка! Ах, Альфред! Не сработало. Еще кто!? Правильно - гений! Гений перерабатывает весь личный опыт, он его аннигилирует, чтобы двигаться. Он не может не двигаться, но те объемы призрачных пространств, до которых он хочет дотянуться, настолько велики, что он начинает высвобождаться из своего собственного «Я». Подвиг? Да, подвиг! Больные люди эти гении. То есть, гений с необходимостью должен существовать в среде, где никакие правила, законы и традиции существовать попросту не могут. Это условие его жизни. Он аннигилирует, уничтожает опыт всего человечества и обретает тягу личного движения отвергая телесность. Только так. То есть, гений отвергает правду, как общее гармоничное сплетение течений времени и пространства. Гений, таким образом отвергает мудрый процесс умирания и уподобляется Темным Лордам! Так кто же вы такие, наши бестелесные друзья? Тягаться с гениями предвечного происхождения? Неплохое соперничество. Когда я в две тысячи сотом году присутствовал на теневой сделке по продаже набора галактик спектра G-DAF уродливым псевдо-рыбам в технологическом развитии обогнавших землян на две головы, мне очень хотелось прикинуться ветошью и не отсвечивать. Думаю, те же чувства были у тех, кто проводил сделку с нашей стороны. Генерал Сустейн, говорят, сразу после этого случая ушел в отставку и покинул пределы Солнечной системы. И это были всего лишь какие-то псевдо-рыбы. Да чтоб тебя!
Последнее высказывание с присоединенным кандарийским смачным ругательством относилось к Дружку. Тот в какой-то момент неожиданно выдал амплитудную конвульсию и несколько раз рубящими ударами засадил Уничке по печени.
Приват-полет деловито припаял хулиганистую руку робота к верстаку и продолжил:
- Астрал нам дал только то, что мы обозначили свое присутствие на театре военных действий. Хорошо это или плохо - время покажет. Все равно постоять в сторонке и посмотреть, чем дело закончится, у нас не получиться. Миллионы служивых во всей истории человечества расставались с жизнью в своих маленьких окопчиках, когда на них перла беспощадная и непобедимая, казалось бы, вражеская армада. Был ли смысл у них пытаться остановить то, что они остановить не могли в принципе? Тело и разум говорят - нет. Тело и разум имеют свой предохранитель - страх. Но они оставались, погибали и затем приходила победа. Не сразу, и не сейчас, но их бессмысленные жертвы вдруг становились скрепами обороны. От их подвига становились сильнее следующие. «Человек, есть животное общественное»48. Количество рано или поздно перерастало в качество. Нет, дружок ты мой сердечный, есть в нас что-то, что роднит нас с Темными Лордами. Не все мы меряем телом и разумом. Договоримся! Обязательно договоримся. Это я тебе говорю, приват-полет сенсор третьего разряда Элан Уничка! Не будь я Вантаблэк!
Паяльник выскользнул из ладони незадачливого конструктора и с шипением погрузился в восстановленные сочленения робота. Тот вздрогнул, издал какой-то свистящий звук и затих. Затем моргнул свет. Еще раз. И пришел мрак. Через секунду включилась аварийная подача питания. Это было уже не смешно.