Когда закончатся звезды-2. История 11

История одиннадцатая
(о том, что не все в предвечном мире следует законам бытия. Есть еще что-то)
«...Не нами выведен закон
Всех жизненных явлений,
Но каждый думает, что он
Хоть в чём-нибудь, да гений…»
(сборник бета-поэзии. Том 807)
Итак, в ненаселенном секторе безграничного пространства седьмого уровня сформировался ударный кулак сил всей объединенной обитаемой вселенной. Сотни рас от трубчатых гавалькарий до эховиков, которые проявлялись только на внешнее воздействие и полностью зависели от эмоционального состояния контактера. Более двух тысяч кораблей от полупрозрачных энергетических сфер до гигантских детерминаторов, которые постоянно разрушались и постоянно восстанавливались с привлечением потоков внешних материй. Орбит называл эти корабли «фениксами» и уповал на их ударную мощь в предстоящих событиях.
Согласованное построение было завершено, и армада двинулась к своему конечному пункту. Неугомонный Орбит потребовал проведения постоянных учебных маневров, так что по ходу движения флот видоизменялся и отрабатывал взаимодействие на всех уровнях управления. Надо отдать должное слаженности и выучке экипажей боевых кораблей. За неделю продвижения флот потерял только две баржи и один эсминец. Баржи столкнулись, нарушив траекторию перестроения. Спасательная операция прошла как по маслу. Эвакуация с гибнущих барж проводилась в образцово-показательном порядке. Успели вывезти не только людей, но арсеналы и научное оборудование. С эсминцем было сложнее. Тот просто изменил курс и перестал отвечать на запросы. Орбит послал истребители преследования. Контакта так и не произошло. Эсминец с погашенными ходовыми огнями, опущенными броневыми пластинами, под защитой энергетических полей на всем ходу удирал в неизвестность. Орбит отозвал погоню. Военный совет города групсов, разумных растений, преодолевших в своей эволюции безусловную привязанность к почвам, принес свои извинения и заверил, что при благоприятном исходе миссии будет проведена тщательная проверка. Эсминец торжественно был объявлен в розыск, а имена всех находящихся на борту были помещены в «Скрижаль двусмысленности». Жуткая вещь в строгом социальном устройстве общества групсов. В лаборатории Саров Беннестер и Боник Верховицер завершали работу по программированию процесса пробуждения черной дыры. Царь-сканер был готов. Баржи, участвующие в проекте, были взяты под усиленную охрану. Стартеры запуска находились на «Эндемике» в сейфе капитана. Роботы прошли ментальную перезагрузку. Уничка отметил, что они стали более реактивны. Гир, так тот и вовсе капризничал по любому поводу. Вчера отказался заступать на дежурство, пока не проверил качество полагающейся ему биомассы по тесту Громова-Санченко. Приват-полет злился, но спустил все на тормозах. Все-таки будущий камикадзе. Нужно было потерпеть. Кота Шредингера изолировали в медотсеке. Макс Бардье был не против. Вину кота в случае с роботом первого поколения доказать не удалось. Все что осталось от Дружка Уничка свалил в мусорный контейнер и вытолкал наружу. Выстрел Кикса лишил всех мало-мальской возможности разобраться в произошедшем. Шредингер был премирован красивым ошейником из оптоволокна с сеткой датчиков, контролирующих излучение мозга. Коварство ученой парочки из лаборатории по просьбе Рэя Орбита. Уничка догадывался, что Рэй просто хотел избавится от потенциальных неожиданностей и не винил его в этом. Дельта-капитан носился по вневременной связи с корабля на корабль, с совещания на совещание, не считая координационной работы удаленно. Сгусток Темных Лордов не давал повода к волнениям. Шпионили они весьма тактично. Пространственных характеристик не меняли. Совет флота принял решение их не трогать. Общая цель была иная. Здесь тоже не хотелось лишних проблем. Магистр Альфред Тимка помог создать на головных детерминаторах установки, схожие по характеристикам с «Бичом времени», который успешно отработал на «Оракуле». 
Со стороны Темных Лордов разместили один такой «феникс» и парочку линкоров прикрытия. Этот пост постоянного наблюдения за пришельцами и шит по совместительству не участвовал в учебных маневрах. На корабли был отдан особый приказ. Команды на них несли службу по боевому распорядку и в любой момент могли вступить в бой.
- Рэй! - позвал Уничка, когда они вдвоем сидели в пилот-кабине. - А как ты думаешь, что было бы если бы мы с тобой не познакомились?
- Ничего. - ответил Орбит, копаясь в информаторе. - Я бы вел дела в СГБ. Получил бы сейчас альфа-капитана. Ты бы гонял свой патоген, пока не прокололся на каком-нибудь пустяке. Ну, ты сам знаешь…
- А мне иногда кажется, - ответил Уничка, - что ничего бы этого не было.
- В смысле?
- Ну в смысле того, что все события связаны между собой не суммой векторов сопричастных случаю, а на самом деле это определенное событие рождает прошлое и будущее.
- Знаешь, Ун, - Рэй бросил информатор на пульт второго пилота и откинулся на спинку кресла, - одно время и мне казалось, что все мы просыпаемся каждое утро в совершенно разных телах. Просто сознание в момент пробуждения включало память той или иной личности. И жил ты целый день спокойно, как предписывал тебе уклад той жизни, в которую ты свалился. А на следующее утро, что-то новенькое. Если принять за истину то, что жизнь совершенствует душу, то такой механизм был бы даже более оптимальным. Опыт больше.
- Интересно.
- Конечно, интересно. Был бы шанс свести вселенную к одной мировой душе. Фактически.
- Как радуга.
- Да, как радуга. Все цвета собираются в белый. Но многообразие жизни обусловлено как раз многоцветностью.
- А ты не думал, что Темные Лорды, создавая наш мир, именно что-то такое и затевали.
- Ун, дорогой, здесь без профессора Орлова не разобраться. Я - солдат. Родина в опасности. Мне этого достаточно. Возможно, что некие мифические Единые Души и правы. Мы - паразиты. Мы - нежелательный побочный эффект прекрасного и доброго эксперимента. Мы - опасность для предвечной гармонии. Но я скажу тебе так - если их мир задуман таким образом, что целые цивилизации можно бросать в топку воинствующего гуманизма, то я буду сражаться. Мой личный гуманизм звучит так: «Живи сам и дай жить другому».
- Романтик! Рэй, боюсь, что Единые души не воспринимают нас даже как носителей банального смысла. Ты знаешь, что твои сопла каждую секунду уничтожают зародыши галактик, в которых уже никогда не появятся ни звезды, ни планеты, ни добрая и разумная жизнь на них.
- Ну, начинается!
- А что?
- Ничего. Ты разве не знаешь, что совершенство - это недеяние? Не творишь никакого зла, правда и добра не делаешь.
- Вот где-то тут и начинается наш диалог с Темными Лордами.
- Боюсь, что с такой отправной точкой никакого диалога не получится.
- Как знать, как знать.
- Если они не соизволят найти слов для диалога с нами, то тогда вместо меня заговорят наши пушки!
Рэй картинно попытался схватить эфес несуществующей шпаги. Уничка расхохотался. В этот момент в пилот-кабину ввалился Макс Бардье.
- Кот! - заявил он с порога. - Шредингер!
- Что еще такое? - строго спросил Орбит.
- Я сидел за расшифровкой данных. Микробиотика, волновое брожение…
- Ну? - нетерпеливо выдохнул Уничка.
- Что - ну? - доктор описал руками сложную кривую. - Упал. Лежит. Не шевелится.
- Да что же это такое? - сокрушенно изрек дельта-капитан. - Я начинаю думать, что наш эскорт не так безобиден, как кажется. Сначала робот, теперь кот. Что вообще происходит?
- Может быть ошейник? - предположил приват-полет.
- Да там экран на ноль с процентами! - возразил Орбит. - У нас контроллеры на людях ставят, а тут - кот!
- Ну вот массу тела неправильно рассчитали.
- Ун, не дури. Кто неправильно рассчитал? Беннестер? Верховицер?
- Ну, ввели не тот параметр, например.
- И это после расчетов по погружению хроноинвектора в зазор Панчковского? Не беспокой мою и без того пошатнувшуюся уверенность в людях, Ун!
- Пойдемте, а? - поторопил Бардье. - Кот стабилен, но черт знает, что еще может еще произойти.
- Пойдем, Макс. - Уничка выбрался из кресла первого пилота, хлопнул доктора по плечу и первым вышел в коридор. Друзья последовали за ним.
В медотсеке кот лежал на кушетке, на боку, глаза закрыты. Из приоткрытого рта капитанов дразнил кончик розового язычка.
- А он не притворяется? - недоверчиво спросил Орбит.
- Исключено! - ответил Бардье. - Я его первым делом в «инкубатор» запихал. Нарушение мозгового кровотока, пульс редкий, мышцы резко расслаблены, неврологические рефлексы не обнаруживаются. Зрачки расширены, наблюдается снижение реакции на свет.
- А ошейник где?
- Снял. На столе лежит.
- Так, так, так…
- Может быть его подкачать? - спросил доктор, вертя в руках инъектор.
- Не нужно. - Орбит задумчиво смотрел на Шредингера. - Поместите его в изолятор. Под постоянное наблюдение.
- Не-не-не! - замотал головой Бардье. - У меня персоналка не работает, а ходить и каждый час снимать показания я не буду.
Орбит многозначительно посмотрел на Уничку.
- А что - я? - ответил тот. - в последнем порту загрузили все по списку. Я же не виноват, что у нас давно ничего не делается по регламенту.
- Поставьте пост. - посоветовал дельта-капитан. - Я надеюсь, с такой задачей робот справится?
Уничка и Бардье переглянулись.
- Я не против…
- Я тоже…
Приват-полет вызвал в медотсек Гира. Робот явился через десять секунд. Словно стоял в коридоре и подслушивал.
В с утра медотсеке пахло хлоркой и еще витал едва уловимый запах валерьянки. Уничка хмыкнул, еще осмотрел кота.
- Будешь следить за пациентом. - объявил приказ приват-полет.
- Это еще зачем? - в голосе робота сквозило унылое удивление.
- Что значит - «Зачем»? - спросил Уничка. - Наиважнейший пост в предстоящей операции. Есть подозрение, что через Шредингера Темные Лорды попытаются захватить «Эндемик».
Капитан явно утрировал, но в субординационной системе робот не мог уловить иронии.
- Когда смена? - спросил Гир.
- По необходимости.
- Тогда три…
- Чего - три?
- Три литра биомассы!
Уничка задумался. В последнее время роботы совсем обнаглели. Дополнительный расход питательной смеси превысил все мыслимые пределы. Такими темпами через неделю придется побираться по внешним складам, а там еще неизвестно, что обнаружиться. Гуль-сигмы чертовски требовательны к качеству биомассы. С другой стороны, до операции с зазором Панчковского проблем с этим точно не возникнет, а там…
- Три, так три, - согласился капитан и хлопнул робота по чешуйчатому покрытию головы. Все заинтересованные в этом маленьком инциденте разошлись. Выйдя из медотсека, Уничка направился обратно, в пилот-кабину. По пути он задержался у овального, во всю стену иллюминатора. Внешняя броня была смещена и в образовавшуюся щель открывался прекрасный вид. Маневры космических соединений шли волнами. Слаженно и безупречно. От движения армады текучий песок у поверхности уровня бурлил, переливался гибкими струями, оседал в отдалении. На фоне ближайшего детерминатора ушло на вираж соединение кораблей с планеты Гастакс. Их каскадные сопла усилили тягу, превратившись из ярко-оранжевых шаров в абсолютно белые с голубоватой окаемкой. Освобожденное место в построении тут же заняли два земных линкора. Выровняв скорость они шли параллельным курсом с «Эндемиком». Шли близко. Были видны детали напластований защитных редутов и многочисленных орудий ближнего и дальнего боя. На таком расстоянии просматривались даже контуры энергетических щитов, активированных лишь на треть. Земные линкоры считались лучшими в своем классе. Уничка нехотя оторвал взгляд от внушительного зрелища и, заложив руки за спину, не спеша пошел по коридору. Когда до лестничного пролета оставалось несколько метров, приват-полет замер на месте. Он не поверил своим глазам. Прямо напротив двери грузового лифта спиной к нему сидел кот Шредингер. Его хвост своенравно колыхался из стороны в сторону. За поворотом послышался голос.
- Нет. Не думаю. Слишком сложно все закручено. Банальность - удел примитивной материи. Талант, гениальность, духовный порыв заложен только в многомерности и причудливых сочетаниях пространства и времени. - бубнил кто-то невидимый. Уничка смотрел на кота, не в силах сделать шаг. Шредингер мотнул головой. Уничка готов был поклясться, что следующее сказал именно он.
- Не хочу быть предвзятым, но Темные Лорды куда лучше разбираются в талантах и гениальностях. - рыжий хвост упал с левой стороны на правую. - Времени нет. Пространства нет. Рыбы тоже нет. Ну никакого порядка.
- Зато есть осмысление. - возразил кто-то за углом. Рыжий хвост упал с правой стороны на левую.
- Осмысление на хлеб не намажешь. - заявил кот. - Уж вам то этот факт известен доподлинно.
- Осмысление - это то, что предшествует хлебу и инструменту, которым намазывают…
Кот поднялся и лениво проследовал за угол. Только тут приват-полет очнулся от какого-то странного оцепенения и бросился по коридору за котом.
- Неудачно как-то получилось с этим роботом, - услышал он невидимых собеседников.
- Да. - согласился второй. - Они все еще думают, что им придется иметь дело с бестелесным.
- Эррарэ хуманум эст56. - сказал первый.
- Сцио мэ ни;хиль сцирэ57. - ответил второй.
Забыв затормозить, Уничка влетел на площадку перед лифтом и больно ударился о переборку. Его взору открылся коридор, ведущий к реакторной. Коридор был пуст. Приват-полет до предела напряг слух: гудела вентиляция, где-то привычно потрескивали электрические разряды. Дальний плафон мигал. И это все. Капитан нелепо вскидывая коленки пробежал до конца и этого коридора. Он старался не шуметь, но гулкие шаги его разносились по всей палубе. Реакторная была закрыта. Две каюты справа законсервированы. Уничка отдавал себе отчет, что выглядит не очень нормально, но все же издал голодный клич разгадки. Ему позавидовал бы сам Архимед. В минуту он достиг медотсека и рванул створку в сторону. Робот Гир развернул чешуйчатую полусферу голову и уставился на капитана. В руках он держал объемную книгу - «Словарь медицинских терминов», том второй. На кушетке перед ним лежало безвольно раскинувшее лапы тело кота.
- Э! - произнес запыхавшийся капитан.
Робот повернулся к человеку, положил книгу на шкаф и отчеканил:
- За ваше отсутствие, кэп, никаких происшествий не произошло. Все спокойно, кэп!
- А кот? - с подозрением спросил Уничка.
- Что - кот? - спросил Гир.
- Кот находился здесь?
- Исходя из биологических показаний кота по имени Шредингер, он не мог находиться более нигде. Только здесь.
- Спасибо, Гир.
- Служу обществу и человеку! - доложил робот.
С идиотской улыбкой Уничка закрыл дверь медотсека. Он очень хотел рассказать о произошедшем Максу Бардье и Рэю Орбиту, но что-то подсказывало не делать этого. Плюс ко всему у него жутко разболелась голова. Через минуту он уже и сам не был уверен в том, что произошедшее не являлось плодом его воображения. Но голос! У того, кто разговаривал с котом был очень знакомый голос. Это был не Орбит, не Бардье и даже не Тимка. Голоса Верховицера и Беннестера спутать с кем-либо было просто невозможно. Надтреснутый тенор Сарова буравил мозг не хуже атомного резака, а бас-профундо Боника потрясал обертонами. Особенно, когда тот хохотал.
Уничка вновь шел по коридору мимо приоткрытых от боевой защиты иллюминаторов. Теперь его уже не так вдохновлял вид маневров и перестроений на марше. Его все больше занимал вопрос - а к тому ли они готовятся? И еще один - что вообще происходит? Вся эта задумка с созданием искусственной черной дыры была беспрецедентной. Отток перетворенной материи, попытки астрального контакта, все это хорошо, но по-человечески как-то. Альфред Тимка был гениальным, но все-таки человеком. Приват-полет кожей ощущал, что они упускают целую россыпь мелочей, не придавая ей внимания, а дьявол, как известно, кроется именно в мелочах. «Эндемик» тряхнуло. Ну вот опять. Скорее всего Кикс слишком резко дернул рычаг тяги или корабль попал в очередной пространственный узел, но ведь возможно, что это очередное неучтенное предупреждение. На всякий случай Уничка послал Помидора на постоянный мониторинг состояния «Эндемика». Уже секунд через тридцать он услышал где-то палубой выше звуковые колебания на высокой ноте. Так работал «диагност». Многопрофильный переносной ремонтный сканер. Головная боль не отступала. Приват-полет заглянул к доктору. Тот лежал на койке у себя в каюте, заложив руки за голову и мечтательно улыбался. Таблетки от головы у него всегда были с собой, в нагрудном кармане. Макс, не открывая глаз, протянул облатку Уничке и снова погрузился в неведомые капитану грезы. Бардье явно «кусовничал». Это был очень странный процесс не совсем разрешенных Службой Галактической Безопасности управляемых галлюцинаций. Интересная особенность их состояла в том, что человек находился в абсолютном адеквате, мог выполнять любые осмысленные действия, но при этом часть его мозга испытывала ярчайшие впечатления высокой степени достоверности. Контактеры утверждали, что это был ментальный канал в Райские Кущи. Так называлось звездное скопление на окраине обитаемого космоса, где цивилизации никогда не ходили по технократическому пути развития, но существовали в настолько паршивой среде обитания, что к ним не проявляли никакого интереса те, кому нужны были технологии, ресурсы и товарно-сырьевые отношения. Уничка осторожно прикрыл дверь в каюту Макса, выдавил на ладонь два жемчужной расцветки шарика и одним точным движением направил их в рот. Коснувшись слизистой, таблетки моментально растворились, обдав рецепторы крепким апельсиновым вкусом. Действие капитан почувствовал почти сразу. Стало полегче.
Вернувшись в пилот-кабину, Уничка сел в свое потертое на подлокотниках кресло первого пилота. Рядом, через проход, в кресле второго пилота сидел Кикс. Он производил настройки двигателя через объемный контур. Синтетические руки робота по локоть утонули в зеленой голограмме силовой установки «Эндемика». Где-то там, справа от генераторов охлаждения и под сферой предварительного слияния пульсировала гирлянда оранжевых огоньков - неполадок.
Уничка внимательно следил за работой Кикса. Наконец не выдержал:
- Так пальцами блох ловят, а не настраивают эгрегор58 спорадических констант! Синхронизатор доверни!  Да не так!
Кикс стал нервничать и залез мизинцем в область энергоснабжения. В глубине «Эндемика» раздался натужный скрежет. Электричество в пилот-кабине «моргнуло».
- Говорила мне мама, не бери в рейс консервные банки! - раздраженно выдохнул Уничка и вывел на своем пульте диагностическую программу.
- Руки убери! - скомандовал Уничка. Кикс осторожно стал выводить свои конечности из ранимых внутренностей корабля. Настало время преподать урок. Приват-полет мог это сделать с закрытыми глазами. Выпрямив ладонь, он осторожно ввел ее в полупрозрачные сочленения узлов и агрегатов. Отслеживая опорные точки воздействия, добрался до эгрегора и заблокировал рабочие зоны. Далее, подцепил большим и указательным пальцами тревожную оранжевую гирлянду и быстро, но осторожно, стал скручивать ее в небольшую спираль. Доходя до каждой отметки, Уничка посылал импульс перерождения. Остальное делала автоматика. С каждой такой аварийной точкой можно было проводить десятки манипуляций, но Уничка чаще всего пользовался перерождением. Проще это было, да и с Академии он еще знал, что на перерождении была поставлена защита «от дурака». «Эндемик» будто вздохнул с облегчением. Капитану показалось, что маршевые двигатели заработали веселее. Пора было начинать готовится к прибытию в исходную точку их путешествия.