Бусинда

Она храпит как дед после застолья, ест как буровой рабочий после вахты и смотрит на меня глазами, в которых - вся любовь мира, немного пофигизма и капля чистой наглости. Это - моя булка. Мой амбулли. Мой комочек счастья на четырёх коротких лапах.

Я всегда думал, что любовь - это сложно. Что её надо заслужить, вымолить, отработать. А потом появилась она. Вся в складках, с тяжёлой башкой и хвостом, который тарахтит по полу как кастрюля в гневе. И оказалось - любовь просто приходит. Сопит, пытается стащить тапок, но остаётся. Всегда.

Она не задаёт вопросов. Не пилит. Не спорит. Она просто ложится рядом и дышит - громко, честно, будто говорит: «Я с тобой. И точка». И, иногда это всё, что нужно.
Я стал вставать раньше. Гулять больше. Быть мягче. Терпеливее. Потому что рядом со мной - существо, которое верит в меня без условий. Даже когда я злюсь. Даже когда у меня нет сил. Ей не важно, сколько у меня на карте. Главное, чтобы в миске не пусто и пузо по расписанию чешут.

И да, у неё есть имя. Великое. Абсурдное. Красивое и немного угрожающее.;Бусинда. Отдающее Испанщиной.
Да-да. Не Шарик. Не Ляля. Не Жужа. А Бусинда.
Имя, которым можно вызывать духов предков. Или соседей на шашлык.
Так вот. Если вы думали завести собаку - считайте, это знак. Потому что иногда счастье приходит в виде нескольких килограммов любви, запакованных в бронебойную харизму. Счастье, что храпит и томно вздыхает рядом заскочив в твою постель.

Бусинда. Четыре месяца от роду, двенадцать кило чистого, первобытного темперамента.
Американский булли - не собака, а вызов здравому смыслу. В комке мышц и складок умещается и танк, и плюшевый заяц. Моя собачья дочь. Моя Бусь.

Ты не гавкаешь - ты комментируешь. Мимоходом, со своим фирменным «врум», как будто у тебя встроен мотор от харлея. Ты не просто идёшь - ты позируешь маршируя, гордо выставляя плечи, как будто каждый куст - это папарацци, и надо держать осанку. Мышца к мышце. Смотрю и думаю: ну кто тут альфа? Она или я?

С ней рядом ты сам выпрямляешь спину. Не потому что страшно. А потому что стыдно быть хуже своей собаки. Сидишь такой, усталый, с мыслью «всё, нах, всё бессмысленно» - а тут она. Подходит, кладёт морду тебе на колено. Дышит громко, как паровоз. И смотрит. Не жалко, не укоризненно. Просто - «эй. Я тут. Я с тобой. У нас всё будет».
И ведь будет.

Зашли с Бусяо в собачий  магазин - просто за игрушкой. Ну и за бычьим эскимо, зубы на ночь поточить. Амбулли, 4 месяца, а особа серьёзная. Я-то думал: десять минут, пищалка в зубах - и домой.;Но Буся зашла как в арт-галерею. Подошла к полке, посмотрела на туповатую резиновую курицу с выражением «вот это вы серьёзно считаете игрой?» Ну, началось.
;Цвет не тот, звук раздражает, текстура «как у дешёвых галош». «А это вообще что за животное?»;
Буся - эстет. И главное - девушка. Быстро выбрать? Неа!
Потом началась гастрономическая часть. Щенячьи корма обошла с явным отвращением. Упёрлась в мешок 17 кг для собак видавших виды: «от 7 лет». Вздохнула, как сомелье у старого мерло. Отошла, но с выражением: «вот туда мы вернёмся, когда вырасту».

Кульминация - отдел кошачьего фикспрайса. Железна корзинка, надпись «всё 99;». Я даже внимания не обратил. А Буся - да. Вынула лапой что-то мохнатое - недомышь или полукрот, понюхала, пожевала слегка - и посмотрела на меня.;Взгляд был точный, как фраза Чехова: «давай вот это - мне».

Как тут откажешь? Мышь - 99р, бычий корень - 458р, чувство вины - бесценно. А время вообще не в счёт.
;Дома Бусяо легла в лежанку, прижала мышь и… мурлыкнула.;Собака. Мурлыкнула.
Я даже не удивлён. В её мире границы условны: породы, возраст, маркетинг - всё ерунда. Главное - чтобы вещь совпала с внутренним миром. У мудрых девушек и выбор мудр.

Собака любит не за поступки, не за статус и не за внешность.
Ты можешь быть в пижаме с дыркой, пахнуть как понедельник, забыть покормить её - она всё равно будет ждать у двери. Она не требует - просто смотрит. Смотрит так, как не умеет ни один человек: без расчёта, без условий, с какой-то почти древней верой.
Любовь собаки - это когда тебе не нужно быть лучше, чтобы тебя любили. Достаточно быть.

Она знает, что с тобой происходит.
По шагам на лестнице, ключу, который дрожит в замке, по тому, как ты падаешь на диван и не включаешь свет.
Она не лезет с вопросами. Просто кладёт морду на твою ногу. Дышит. Тепло, как старый валенок с запахом детства.
Ей не нужен твой заработок, неинтересны твои терки, неважно, проспал ли ты сегодня свою жизнь.
Ты - её стая. И даже когда ты молчишь, она слушает. И остаётся.

Ты можешь быть долбонавтом.
Срываться, ругаться, внезапно исчезать на три дня. Молчать, как гранит на Неве, смотреть сквозь неё.
Но стоит тебе просто вернуться - не важно, под утро, хмурый, с запахом чего-то чужого - она срывается с места, как будто ты вернулся с войны.
И снова эта дурацкая, беззаветная радость. Словно сердце её не помнит плохого. Словно для неё ты - не человек, а дом.
Глупая, преданная, сильная до боли.
Так, как она, тебя не любит никто.