Случай в офисе 31

Тамара Евгеньевна зашла в отдел в прекрасном настроении, усевшись за свой стол, она, глядя в сторону Люды, ехидно произнесла:

-   А знаешь ли ты, Людмила, что сказал о тебе гиббон? Ой, вернее, Крутой.

-   Даже представить не берусь. Он ещё никогда ничего не сказал умного.

-   Подозревает, что ты вместе с Лениным на броненосце стояла.

-   И что? Завидует, что я лично Ильича знала? – девочки закатились громким смехом. -  Или влюбился? Передайте ему, Тамара Евгеньевна, что я не про его честь. Да там у них, вообще непонятка. Либо это гиббон, либо гиббониха. Если второй случай, то я правильная, а в первом – я уже сказала причину.

-   Он думает, что ты пластику сделала, потому и выглядишь неплохо. – едко заметила Тамара Евгеньевна.

-   А вам, Тамара Евгеньевна, уже и пластика никакая не помогает. – сказала Ира. - Иначе единственный глаз окажется на затылке.

-   Как раз, это его родительница рожала вместе с мамой Пушкина, вот он всех и гребёт под одну гребёнку. – улыбнулась Люда. - Если честно, его палинфразия напоминает мне больную фантазию сопливого подростка, из кружка вышивания крестиком. Именно так я к нему и отношусь.

В отдел вошёл Алексей Николаевич.

-   Людмила, только что встретил гиббона, и он сказал, будто вам уже пора в стардом, а не в офисе работать. – бодро сказал Алексей Николаевич.

-   Ну слава Богу, теперь я спокойна за свою старость. Там, мне хоть стакан воды будет кому подать. – сказала Люда и девчата вновь засмеялись. – Какое у нас сегодня весёлое утро. – добавила Люда. – Мне вот, ну просто параллельно, сколько лет и зим гиббону и всей этой компании, что же их так тревожит? Зависть? Да, завидовать есть чему, если серьёзно. Но я не против, пусть приедут ко мне в гости, я им паспорт покажу, секретов нет, но они ведь сразу расстроятся, а так хоть помечтают.

-   Тамара Евгеньевна, а где ваш муж, почему вы одна? – спросила Ира.

-   Который? У меня их было тридцать три и все, царствие небесное, покинули меня раньше времени.

-   Это, получается, я бы был тридцать четвёртым на кладбище? – подскочил Алексей Николаевич. – Вы же и ко мне тоже сватались.

-   Ну зачем вы так? – оскалила протезы Тамара Евгеньевна. – Им просто не повезло.

-   Ага. А я счастливчик?! Да вы паучиха, которую называют Чёрной Вдовой.

-   Напрасно вы так, я очень ранимая, у меня такая добрая и тонкая натура, что тоньше и добрее не найти во всём свете.

-   Не убедили. – резко сказал Алексей Николаевич. – Тридцать три пацана головы сложили, у вас что там, Куликовская битва в доме происходила?

-   Ну да, и татары были, и мусульмане. Каждого помню и каждого жалею.

-   Нет-нет, я лучше сам себя по головке поглажу, а то от вашей жалости нормальные парни на тот свет уходят.

-   Вы, что ли, нормальный? – заорала Тамара Евгеньевна. – Да немецкое гестапо стоит в сторонке и нервно курит. В сотый раз говорю – обоя мы рябоя.

-   Вы рябее. Я тоже в сотый раз вам говорю.